Гимн мц. Агнессе св. Амвросия Медиоланского в контексте христианского богословского учения о девственной жизни

АННОТАЦИЯ

В статье исследуется гимн св. Амвросия Медиоланского в сопоставлении с христианским богословским учением о девственной жизни. На основе анализа сочинений свв. Амвросия Медиоланского, Мефодия Патарского, Григория Богослова, Иоанна Златоуста и Ефрема Сирина выявлены основные аспекты этого учения. Их проекция на образ мц. Агнессы позволила представить новую интерпретацию образа мц. Агнессы как девы и мученицы в одном лице.

ABSTRACT

This article explores the hymn St. Ambrose in comparison with the Christian theological doctrine of the virginal life. Based on the analysis of the works of St. Ambrose, St. Methodius of Patara, Gregory the Theologian, John Chrysostom and Ephrem identified the main aspects of the teachings. Their projection on the image of the martyr Agnes made it possible to introduce a new interpretation of the martyr Agnes image as a virgin and martyr in one person.

Гимны свят. Амвросия Медиоланского (334/340-397), знаменитого богослова и учителя Церкви Запада, епископа древнего Милана, на первый взгляд, хорошо изучены западными исследователями последних десятилетий. Вместе с тем, к сожалению, в искусствоведении установилась прочная традиция рассматривать их вне контекста современного им христианского богословия, что значительно обедняет наше понимание их содержания. В частности, замысел гимна св. Амвросия «Agnes beate virgines», посвященного римской мц. Агнессе, не будет вполне понятным, если рассматривать его вне связи с христианским учением о девственной жизни, что стало целью данной статьи. Без этого интерпретация образа главной героини окажется значительно упрощенной, лишенной ряда важнейших для него смыслов.

Всплеск интереса к теме девственной жизни в IV веке и на Востоке, и на Западе был связан, с одной стороны, с возникновением и развитием монашества на Востоке империи, в Сирии, Палестине и Египте, а с другой – с продолжением уже существующей традиции «богословия девства» II-III века (свят. Климент Римский, Тертуллиан, сщмч. Киприан Карфагенский, свят, Мефодий Патарский). Сочинения о девстве писали все крупные христианские писатели IV века – свв. Ефрем Сирин, Василий Великий, Григорий Богослов, Григорий Нисский, Иоанн Златоуст. Тема девства представлена в целом ряде богословких сочинений св. Амвросия: «О девственницах», «О девстве», «Увещания к девству», «О воспитании девы и приснодевстве святой Марии к Евсевию» и «О падении посвященной девственницы». О том, насколько важна для св. Амвросия была тема девства, свидетельствует первый раздел (prefatio) анафоры амвросианской литургии, который полностью посвящен теме девства и непорочного зачатия девы Марии, что отличает ее от анафор римской и восточных литургий [5, с. 676].

Перечислим основные идеи христианского учения о девственной жизни. В основе этого учения – идея неотмирности девственников, которая опирается на слова апостола Павла: «незамужняя заботится о Господнем, как угодить Господу, чтобы быть святою и телом и духом; а замужняя заботится о мирском, как угодить мужу» (1 Кор. 7: 34). Идея любви к Богу как причины выбора девственной жизин: «Отверзи сердце свое, брат, решись вожделеть Бога все дни жизни своей. Вожделеть Бога - всегдашнее услаждение и просвещение, всегдашняя радость. Если всегда вожделеешь Его, всегда будет Он обитать в тебе», - пишет св. Ефрем Сирин [10, c. 70]. Идея божественного установлениядевства Самим Христом, как пишет св. Григорий Богослов: «когда Христос пришел через чистую, девственную, не познавшую супружества, богобоязненную, нескверную матерь […] - тогда воссияло для людей светлое девство, отрешенное от мира и отрешающее от себя немощный мир» [8, c. 137]. Идеяочищения души, приближения к святости как цели девства: «Подлинно, крыльям девства, по их природе, свойственно не склоняться к земле, а возноситься на небо, в чистый эфир, в жизнь равноангельскую. Посему сохранившие точно и верно свое девство для Христа, по призвании и переселении отсюда, первые удостаиваются победных наград, получая от Него увенчание цветами нетления» [13]. Идея девствакак рода мученичества, и даже как своего рода приготовление к мученичеству: «Я знаю, - пишет св. Иоанн Златоуст, -  трудность этого состояния, знаю силу этих подвигов, знаю тяжесть этой борьбы. Для этого требуется душа ревностная, мужественная, неподчиняющаяся похотям; здесь надобно идти по раскаленным углям и не обжечься, выступать против меча и не быть раненым; ибо сила похоти так велика, как сила огня и железа» [12, c. 316-317]. Девы «принадлежат к мученикам, перенося телесные тягости не какое-нибудь краткое время, но страдая во всю жизнь, и не убоявшись подвизаться поистине олимпийским подвигом девства» [13], - пишет св. Мефодий Патарский. «Девство не потому достойно похвалы, что оно обретается в мучениках, но потому, что оно само соделывает мучеников», - писал св. Амвросий [4, c. 6].

Неслучайно в эпоху гонений многие яркие примеры мученичества показали совсем юные христианки, принесшие обет целомудрия: очень часто именно они становились активными проповедницами веры и навлекали на себя ответную реакцию властей. Так, например, как повествует житийная литература, св. первомученица равноапостольная Фекла Иконийская (I век), первая девушка, принявшая мучения за Христа, услышав слова ап. Павла о девстве, отказалась от замужества и, перенеся многие мучения, стала проповедницей христианства в Селевкии. Св. Цецилия Римская (н. III в.), происходившая из богатой римской семьи, в тайне от родителей принесла обет целомудрия, привела ко Христу своего жениха и его брата, которые затем стали мучениками, а также множество римлян. Св. Пелагея Тарсийская (н. IV века), дочь богатых язычников, обращенная ко Христу и принесшая обет безбрачия, была замучена императором Диаклетианом за то, что стала причиной самоубийства его приемного сына и наследника, отказавшись выйти за него замуж. Вмц. Анастасия Иллирийская (н. IV века), римлянка, посвященная девственница, с детства воспитанная в христианской вере, тайно посещала узников-христиан и ухаживала за ними, за что сама приняла мученическую смерть. Вмц. Варвара Илиопольская (н. IV века), происходившая из языческой семьи, после крещения посвятила себя Богу, своим исповеданием веры привела к мученичеству другую христианку, св. Иулианию. Вмц. Екатерина Александрийская (н. IV века), знатная и образованная, посвятила себя Христу и в философском диспуте обратила к вере своих противников, принявших затем мученическую смерть, а после пыток – отряд воинов и супругу императора Максенция Августу. Такое обилие юных мучениц в начале IV века (возраст всех этих мучениц - 12-15 лет) объясняется тем, что впервые за всю эпоху гонений императором Диоклетианом в 304 г. был издан специальный указ, согласно которому все христиане независимо от пола и возраста были осуждены на пытки с целью принудить их отречься от веры [15, c.34].

Одной из самых почитаемых раннехристианских дев-мучениц была римская мученица св. Агнесса (н. IV века) [1, c. 99-100]. Происходящая из знатной римской семьи, св. Агнесса была совсем юной, двенадцатилетней посвященной девственницей. Влюбившийся в нее сын римского префекта, узнав, что она христианка, принесшая обет безбрачия, потребовал от нее отречься от веры. В ответ на отказ св. Агнессу обнажили и отправили на площадь (по другой версии - в публичный дом), но чудесным образом никто не смог причинить ей вреда. Ее обвинили в колдовстве и хотели сжечь на жертвеннике, посвященной богине Минерве, но, согласно преданию, огонь также не тронул св. Агнессу, после чего она была обезглавлена и похоронена местными христианами в катакомбах (совр. катакомбы св. Агнессы). В 337-351 гг. Константина, дочь императора Константина Великого, построила базилику вблизи ее гробницы на Номентанской дорогой, на северо-востоке Рима (совр. Сант-Аньезе-фуори-ле-Мура), что свидетельствовало о большом почитании ее римлянами, наряду с первоверховными апостолами Петром и Павлом и мучеником Лаврентием. На стене этой древней церкви была обнаружена посвященная св. Агнессе евлогия папы Дамаса. Память св. Агнессы в Риме праздновалась 21 января.

В Милане культ св. Агнессы также был очень развит. Св. Амвросий должен был питать особенный пиетет к девам-мученицам, так как в их числе была одна из его дальних родственниц – св. Сотера (возможно, сестра бабушки Амвросия), которая также пролила кровь за Христа во времена гонения Диоклетиана. В «Увещании к девству», трактате, адресованном миланским посвященным девственницам, св. Амвросий приводит ее в пример своим читательницам: «жестокий гонитель, полагая, что нежная дева уступит перед болью или стыдом, приказал ее бить по лицу ладонью. А она, лишь только услышала это приказание, как сейчас же открыла лицо и только для мученичества сбросила покрывало и только для него осталась непокрытою; подставив лицо, она добровольно пошла на встречу оскорблению. Она радовалась, что с потерей красоты от нее удалится опасность для невинности. Конечно, гонители смогли избороздить лицо ее рубцами ран, но при всем этом они никак не могли обезобразить лика ее добродетели и дара ее внутренней красоты» [3, c. 241-242].

Имя св. Агнессы числится первым в списке из четырнадцати мучениц, который священник провозглашал в древнем чине литургии амвросианского обряда, составленном св. Амвросием [5, c. 679]. О почитании св. Агнессы в Милане свидетельствует эпизод из книги св. Амвросия «О девственницах», в основе которого - проповедь св. Амвросия, произнесенная в день памяти мученицы, вероятно, в той же общине девственниц: «очень удачно вышло, что приходится говорить о девах как раз сегодня, в день рождения девы […] День рождения девы - и мы последуем ее непорочности. День рождения мученицы - и мы принесем жертвы [имеется в виду бескровная жертва – совершение литургии – Ю.С.]» [4, c. 3]. Очевидно, в день памяти св. Агнессы должен был исполняться и посвященный ей гимн, в котором св. Амвросий воспел ее как совершившую двойной подвиг - целомудрия и мученичества.

Гимн св. Амвросия начинается указанием на смерть святой как день рождения ее души, освященной собственной кровью для вечной жизни: «В день рожденья святой девы Агнессы / вернулась на небо / душа, для него предназначенная, / Освященная святой своей кровью» (строфа 1) [Здесь и далее строки гимна св. Амвросия цитируются в подстрочном переводе А. Ждановой: 11, c. 191]. Автор подчеркивает контраст между юностью святой и ее необыкновенной духовной зрелостью: «Она уже созрела для мученичества, / но еще слишком молода для свадьбы; / колебалась вера в тех, кто был создан мужчиной, / отступал, изнуренный, даже старик» (строфа 2). На юность Агнессы намекает и папа Дамас в своей эвлогии, посвященной св. Агнессе: «Говорят, что святые родители Агнессы однажды рассказали, что их дочь, / когда труба издала печальный сигнал, / отказалась от безопасности коленей кормилицы / и сознательно презрела угрозы и ярость тирана» [Наш перевод с латыни осуществлен по изданию: 17]. Эта же мысль более широко развита в трактате св. Амвросия «О девстве», один из разделов которого посвящен св. Агнессе. Автор возмущается жестокостью мучителей: «Говорят, что она приняла мученичество двенадцати лет. И насколько постыдна была эта жестокость, не пощадившая даже детского возраста, настолько же, напротив, велика была сила веры, которая нашла себе доказательство даже в этом возрасте […] Не новый ли это род мученичества? Еще не созревшая для наказания, она уже созрела для победы» [4, c. 4].

Далее мы видим св. Агнессу, с радостью идущую на мучения: «Кажется, что она вышла на свадьбу - / так радостно ее лицо, хотя она под конвоем - / она приносит Жениху необычные дары, / богатое приданое своей крови» (строфа 4). Св. Агнесса здесь – невеста Христова, ее мученичество отождествляется со свадебным торжеством, ее кровь – с приданым. Подобным образом описывается шествие на казнь св. Соломонии, матери Маккавеев, св. Григорием Богословом: она пошла на муку «Как на брачное ложе, востекши на костер, на который была осуждена» [7, c. 252]. Эти параллели типичны для литературы о девстве и основываются на словах ап. Павла: «я обручил вас единому мужу, чтобы представить Христу чистою девою» (2 Кор. 11: 2). Например, св. Григорий Богослов завершает «Советы девственникам» такими словами: «Ты, дева, презрев весь мир и все приятности жизни, стань подле светозарного Христа и, взявшись рука в руку, введи Его в свой брачный чертог, исполненный утех […] чтобы Христос стал твоим женихом, чтобы Христос открыл покрывало, с радостью увидел достойную по красоте невесту» [9, c. 155-156].

 В изложении св. Амвросия мц. Агнесса не пожелала быть сожженной на идольском жертвеннике и сама избрала себе смерть от меча: «Обреченная сгорать / на жертвеннике неправедного божества, / она говорит: «Не такие факелы / держат в руках девы Христовы. Этот огонь гасит веру, / это пламя тушит свет; / раньте меня, чтобы своей кровью / я могла потушить эту жаровню» (строфы 5-6). Этот эпизод соотносится с рассказом св. Василия Великого о мученике Варлааме: мучители, «возложив огонь на жертвенник для возлияния демонам, привели и поставили пред ним мученика, и велев ему над жертвенником держать распростерши правую руку, употребили ее вместо медного алтаря, злодейски возлагая на нее горящий ладан. Они надеялись, что рука, побежденная силою огня, вскоре по необходимости сложит ладан на жертвенник. […] Но все преодолевающая сила огня, сожигая простертую руку мученика, не поколебала ее!» [6, c. 696].

В заключении св. Амвросий снова возвращается к теме сохраненного целомудрия: «Она умирала, но оставалась живой ее скромность, / и рукой закрыла она лицо свое. / Она опускалась на землю, будто приклоняя колени, / клонилась вниз, стыдливая даже в падении» (строфа 8). Интересно, что в надгробной надписи папы Дамаса на могиле св. Агнессы в римских катакомбах передано предание о том, что у мученицы чудесно выросли длинные волосы, покрывшие все ее тело: тиран «решил сжечь благородное тело жаром пламени, / она немногими усилиями преодолела великий страх; / по обнаженным членам скользнули длинные волосы, / чтобы смертный глаз не мог увидеть ее тела» [17]. Кстати, это предание легло в основу известной картины испанского художника Хусепе де Риберы «Святая Инесса», на которой юная мученица, молясь перед казнью в темнице, прикрывается длинными волосами. Ср. с эпизодом из гимна Пруденция о мц. Евлалии, которую также обнажили и выставили перед толпой, готовя на сожжение: «Благоуханные кудри ее / Шеей ниспав, пролились к раменам, / Кровом стыдливым чтоб стало стыду / И осенило девическу честь, / Распространившись, убранство главы». Акцентированием двоякости подвига мученицы завершается эпизод о св. Агнессе и в трактате «О девстве»: «Итак, в одной жертве вы имеете двоякое мученичество – целомудрия и веры. И девой она осталась, и мученичество восприяла» [4, c. 5].

Итак, текст гимна св. мч. Агнессе, проанализированный в сопоставлении с фрагментами современных ему богословских сочинений о девственной жизни Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоуста, Ефрема Сирина и самого автора, а также с сочинениями папы Дамаса и Пруденция, позволяет интерпретировать образ мч. Агнессы как идеальный пример сочетания в ее лице девственницы и мученицы, сочетания в ней добродетелей целомудрия, стыдливости и чистоты, - и связанного с ними подвига мужественного исповедания веры. Темой дальнейшего исследования может стать сравнительный анализ образов св. Агнессы у Амвросия с образами дев-мучениц из гимнов современника св. Амвросия Пруденция («Страсти Агнессы» и «Гимн в почесть страстям блаженнейшей мученицы Евлалии» из цикла «Peristephanon liber»).