МОНИТОРИНГ И АНАЛИЗ ПЫЛЕВЫХ БУРЬ В ЮЖНОМ ПРИАРАЛЬЕ

АННОТАЦИЯ

В статье проведен статистический и когнитивный анализ межгодового режима пылевых бурь в Южном Приаралье, сингулярного режима среднестатистической пылевой бури и режима конкретной, произошедшей в г. Нукусе 22.08.2025г. Пылевой бури. На основе статистического анализа межгодового режима пылевых бурь выявлено, что в среднем по метеостанциям Южного Приаралья коэффициент корреляции между количествами пылевых бурь и осадков равен -0,231. Также выявлено снижение годового количества осадков с устойчивой тенденцией осредненной по региону 0,7 мм/год, и увеличение количества дней с пылевыми бурями со средними темпами 6,7 %/год. На основе анализа сингулярного режима среднестатистической пылевой бури и режима конкретной, произошедшей 22.08.2025г. пылевой бури выявлено преобладание мелкодисперсной фракции (79%) в осаждающейся массе пыли, представляющей особые риски для здоровья. Сделан когнитивный вывод, что для населения Южного Приаралья, сосредоточенном в Нижне-амударьинском оазисе, существенно опасны пылевые бури с очагами в окружающих пустынях, особенно на Аралкуме вследствие высокого содержания токсичных сульфатов.

ABSTRACT

The article presents a statistical and cognitive analysis of the interannual regime of dust storms in the Southern Aral Sea region, the singular regime of an average statistical dust storm, and the regime of a specific dust storm that occurred in Nukus on August 22, 2025. Based on the statistical analysis of the interannual dust storm regime, it was found that, on average across meteorological stations in the Southern Aral Sea region, the correlation coefficient between the number of dust storms and precipitation is –0.231. A steady decrease in annual precipitation averaging 0.7 mm per year across the region and an increase in the number of days with dust storms at an average rate of 6.7% per year were also identified. The analysis of the singular regime of the average statistical dust storm and the specific dust storm of August 22, 2025, revealed a predominance of fine particulate fractions (79%) in the deposited dust mass, which pose particular health risks. A cognitive conclusion was drawn that for the population of the Southern Aral Sea region, concentrated in the Lower Amu Darya oasis, dust storms originating from surrounding deserts—especially from the Aralkum—are significantly hazardous due to their high content of toxic sulfates.

Ключевые слова. Пылевые бури, Южное Приаралье, пространственно- временная динамика, превышение ПДК, риски для здоровья.

Keywords: dust storms, Southern Aral Sea region, spatio-temporal dynamics, MPC (maximum permissible concentration) exceedance, health risks.

Введение. Для Южного Приаралья, окружённого со всех сторон пустынями, пылевые бури представляют особо значимую проблему ввиду их негативного влияния на экономику, экологию, здоровье населения и климат [3; 4; 7; 12; 15; 16; 18; 26]. Первоначально научный интерес к пылевым бурям возник [17; 21] преимущественно в связи с эрозией почв, непременным атрибутом этих явлений, и гибелью людей во время сильных пылевых бурь. В настоящее время интенсификация исследований пылевых бурь ассоциируется с появлением таких новых аспектов их воздействий, как снижение видимости, влияющее на авиа- и автотранспорт; снижение количества солнечного света, достигающего поверхности Земли; эффект теплового «покрывала»; «эффект Воейкова» с повышением температуры воздуха на 6-7^оС; рост заболеваемости, угнетение растительного покрова [5; 24; 17; 27; 13].

Множество публикаций связывают рост заболеваемости населения с чрезмерной загрязненностью атмосферы при пылевых бурях. Болезни, связанные с запыленностью атмосферы возникают при вдыхании частиц пыли вместе с микробами, тяжелыми металлами, пестицидами и другими загрязняющими веществами, содержащимися в почве  [18; 10; 11; 12; 33; 27].

Благодаря микро- и нано-размерам, частицы легко попадают в легкие и проникают в кровоток. Пылевые бури способствуют росту таких заболеваний, как астма, трахеит, пневмония, аллергический ринит и силикоз [27; 23; 13; 34; 35]. Кроме этих хорошо известных заболеваний дыхательной системы [33; 34; 35; 36] минеральная пыль считается одним из наиболее важных факторов риска аллергии и менингита в Иране [31] и в Западной Африке [32], кардиоваскулярных [36; 32], психологических и когнитивных [34], нейродегенеративных [37; 31, 32] заболеваний.

В настоящее время загрязнение атмосферы является самой большой проблемой здравоохранения стран Приаральского региона, поскольку пыль с осушенного дна Аральского моря, содержащая токсичные сульфаты, опасна вдвойне. В Приаралье заболеваемость туберкулезом, раком пищевода, болезнями крови и кроветворной системы, болезнями органов пищеварения в несколько раз выше средних по Узбекистану показателей. В течение последних лет в Южном Приаралье ежегодно заболевают злокачественными опухолями различных локализаций более 15-16 тысяч человек, погибают от рака 10-11 тысяч человек. Отмечается тревожная тенденция к росту рака легкого, молочной железы, кожи, лимфатических и кроветворных органов, толстой кишки [19; 33; 34].

Корреляционный анализ пространственно-временной динамики заболеваемости и динамики загрязнения атмосферы в Каракалпакстане показал, например, что средний по республике коэффициент корреляции для необработанных медицинских данных составляет 0,72, а для сглаженных – 0,91 [25].

Наряду с многочисленными последствиями глобального потепления озабоченность во всем мире вызывает увеличение количества таких экстремальных метеорологических явлений как наводнения, тайфуны, ураганы. Находящиеся в их числе пылевые бури особо значимы для Южного Приаралья, окруженного со всех сторон пустынями Аралкум, Устюрт, Кызылкум, Каракумы – источниками массовой миграции пыли. На пленарном заседании по обсуждению проблем пылевых бурь в рамках 21-сессии Комитета по борьбе с опустыниванием при ООН (CRIC-21 UNCCD) было особо выделено, что для «Узбекистана проблема песчаных и пыльных бурь, которые становятся все более частыми и интенсивными, является актуальной как никогда». Современная динамика пылевых бурь в различных регионах исследована в работах [4; 6; 8; 9; 21]. По региону Южного Приаралья исследуются в основном пространственно-временная динамика пылевых бурь на Аралкуме [14; 15; 26] и в Каракумах [20]. Что касается пылевых бурь на Устюрте и в Кызылкуме, их пространственно-временная динамика менее освещена [21].

Учитывая положительную динамику количества и масштабов пылевых бурь в регионе и соответственно их прогрессирующее воздействие на окружающую среду, исследование режима пылевых бурь, т.е. их пространственно-временной динамики является актуальной и малоизученной к настоящему времени проблемой. Актуальность данной темы обусловлена, в частности, принятым Постановлением Президента Республики Узбекистан за № ПП-338 от 24.09.2024 г. «О первоочередных мерах по борьбе с пыльными бурями и улучшению качества атмосферного воздуха».

В связи с вышесказанной целью данной работы является анализ многолетней пространственно-временной динамики пылевых бурь в Южном Приаралье, ее тенденций, факторов, а также хроника развития пылевых бурь на примере конкретных случаев.

Область исследования, данные и методы. Областью исследования является Южное Приаралье (рис.1), на территории которого расположены 9 метеостанций, данные которых использовались в данном исследовании. Кроме того, использованы данные дистанционного зондирования Земли (ДЗЗ), интернет-ресурсы [30]. синоптические карты ФГБУ "Авиаметтелеком Росгидромета" (Web-Interface) [29].

Рисунок 1. Метеостанции на территории Южного Приаралья и направления ветра во время анализируемой ниже конкретной ПБ

В работе применены методы статистического и синоптического анализов, сопоставления синхронизацией и пространственным совмещением данных качественно разных источников (ДЗЗ, метеостанций, наземного мониторинга и др.). Применены также методы ГИС-технологий и других информационных технологий.

Режим конкретной пылевой бури, произошедшей 22.08.2025г. в г.Нукусе изучался с привлечением спутниковых снимков, синоптических карт, приборов для измерения концентрации пыли (счетчик аэрозольных частиц SorhisSX-L301T), скорости ветра, температуры и влажности воздуха пылевой бури.

Обсуждение результатов. Вышеуказанными методами исследованы межгодовой режим пылевых бурь в Южном Приаралье, сингулярный режим среднестатистической пылевой бури и режим конкретной, произошедшей 22 августа 2025 года пылевой бури.

Изложим результаты анализа межгодового режима пылевых бурь. Общее их количество по годам по Южному Приаралью отражено на графике (рис.2)

Рисунок 2. Количество пылевых бурь в Южном Приаралье по годам

При предположении количественной зависимости пылевых бурь от осадков получены совмещенные гистограммы по количеству дней с пылевыми бурями и количеству осадков для всех метеостанции Южного Приаралья, действовавших в периоде 2000-2023гг. Полученные данные содержат определенные отличия по разным метеостанциям (рис. 3).

Рисунок 3. Пылевые бури и осадки на метеостанциях Бустан и Чимбай

Противофаза осадков и пылевых бурь особенно чётко выявляется на метеостанциях в Устюрте (рис.4).

Рисунок 4. Пылевые бури и осадки на метеостанциях Кунград и Жаслык

Общим для всех региональных метеостанций является снижение годового количества осадков с устойчивой тенденцией осреднённой по региону 0,7 мм в год, и увеличение количества дней с пылевыми бурями со средними темпами 6,7 % в год. Коэффициенты корреляции пылевых бурь с осадками приведены в табл.1

Таблица 1.

Корреляция годового количества пылевых бурь и осадков

Невысокие коэффициенты корреляции объясняются разнесенностью в пространстве метеостанций и очагов пылевых бурь. Более коррелированы данные конкретных метеостанций по среднегодовой концентрации пыли и количеству осадков [28]. Высокий коэффициент корреляции (-0,484) свидетельствует о значительной роли осадков в подавлении пылевых явлений.

Перейдем к результатам анализа сингулярного режима среднестатистической пылевой бури, включающего динамику метеопараметров, концентрации пыли, продолжительность пылевой бури, время осаждения.

Статистический анализ по данным [22] на 2011-2023гг. выявил многолетнюю среднюю динамику метеоэлементов по метеостанции Муйнак до, во время и после пылевой бури (рис.5).

Рисунок 5. Средняя 3-х суточная динамика метеоэлементов до, во время и после пылевой бури по данным метеостанции Муйнак за 2011-2023 гг.

В отличие от температуры, влажности и скорости ветра суточный ход атмосферного давления не так выражен. Статистический анализ постбуревых метеоусловий может быть использован для определения полей сухого осаждения солевого аэрозоля. Эта информация крайне важна в исследованиях таких последствий выноса солей с осушенного дна Арала, как засоление почв и повреждение наземных растений.

Проанализируем корректность среднестатистических параметров пылевых бурь в Южном Приаралье на примере пылевой бури, прошедшей 22 августа 2025г. в г.Нукусе и вызванной развитием южного Мургабского циклона с направлением на северо-восток (рис.6).

Рисунок 6. Космоснимок пылевой бури (lance.modaps.eosdis.nasa.gov)

Эта форма развития фронтального циклона, описанная внетропической циклонической климатологией [38], особенно в жарких пустынях средних и высоких широт, связана с системой низкого давления на восточной стороне синоптического провала [39]. Анализируемая пылевая буря относится к пылевым бурям холодного фронта циклона, вдоль которого возникают очаги пыли (рис.7).

Рисунок 7. Синоптические карты развития циклона в 8ч. и 11ч. по местному времени.

Основные очаги пыли, как видно на космоснимке (рис.7) находятся в Каракумах на территории Туркменистана и на северо-востоке Устюрта.

На метеостанциях Каракалпакия и Жаслык 22-августа преобладали ветра северного и северо-восточного направления, максимальная скорость ветра достигала 20-25 м/c. В Кунграде в основном северный ветер, максимальная скорость ветра 20 м/c. На станции Муйнак скорость ветра 5-10 м/c, направление ветра северное. На Чимбайской и Тахтакупырской метеостанциях в основном направление ветра северо-восточное, скорость ветра 7-12 м/c. В остальных центральных и южных районах направление ветра южное и юго-западное, скорость ветра 7-10 м/c.

Динамика метеоэлементов во время анализируемой пылевой бури 22 августа 2025г. (табл.2) подтверждает результаты статистического анализа среднестатистической пылевой бури.

Таблица 2.

Динамика метеоэлементов во время пылевой бури 22 августа 2025г.

В течение пылевой бури были проведены замеры концентрации пыли и метеоусловий в центре г. Нукуса и в пригороде (рис.8), чтобы определить разницу параметров пылевых бурь в городских условиях (а) и на открытой местности (б).

Рисунок 8. Запыленность воздуха в центре г.Нукус (а) в 12:55 ч и в пригороде (б) в 13:30 ч 22.08.2025 г.

Условия, при которых проводились измерения 22.08.2025 г. приведены в таблице (табл.3).

Таблица 3.

Условия, при которых проводились измерения

Как видно проявления пылевых бурь сильнее на открытой местности. Это объясняется, во-первых, разницей аэродинамических параметров (шероховатость поверхности), во-вторых, разницей площадей собственных пылящих поверхностей. То же относится и к запыленности воздуха (рис.9 и табл.4). На рис. 9 видно преобладание концентрации пыли для всех ее фракций по размерам.

Рисунок 9. Счетная концентрация пыли (в 2,8 л воздуха) в центре города и в пригороде

Таблица 4.

Счетная и массовая концентрации пыли в центре города и в пригороде

Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ) установлены стандарты качества воздуха: суточной ПДК для частиц с размерами меньше 10 мкм (РМ10) и частиц с размерами меньше 2,5 мкм (РМ2,5), которые соответственно равны 0,3 и 0,06 мг/м³. По таблице 5 можно заключить, что концентрация наиболее опасной для здоровья фракции РМ2,5 составляет 44% мелкодисперсной пыли.

Таблица 5.

Концентрация загрязняющих веществ (мкг/м³)

Рисунок 10. Концентрация загрязняющих веществ

Учитывая, что мелкодисперсная пыль, даже не содержащая канцерогенные и токсичные вещества, представляет риски для здоровья, можно предположить, что счетная концентрация в этом отношении более показательна, чем массовая. Но поскольку ПДК выражены в единицах массовой концентрации, мы для демонстрации превышения стандартов при данной пылевой буре на графике (рис.11) отразили в этих единицах соотношения массовых концентраций РМ10/ПДК и РМ2,5/ПДК в течение исследуемой пылевой бури. Максимальное превышение ПДК в 13,5 раз наблюдалось в разгар пылевой бури.

Рисунок 11. Отношение содержания РМ-10 и РМ-2,5 к ПДК с прогнозом изменения с течением времени

По фактическим данным измерений концентрации пыли можно сделать выводы о динамике концентрации пыли и времени осаждения частиц пыли разных размеров.

Тренды динамики соотношений измеренных концентраций с ПДК показывают, что РМ10/ПДК становится меньше единицы через 1,5 сутки после начала пылевой бури. Что касается соотношения РМ2,5/ПДК, то оно становится меньше единицы только через 2,5 сутки после начала пылевой бури. Субмикронные частицы остаются в воздухе в течение 1-2 недель.

Различия в динамике концентрации обусловлены различиями в динамике распространения частиц разных размеров, которая в свою очередь зависит от скорости гравитационного осаждения. По модели турбулентной диффузии аэрозоля в нижних слоях атмосферы вычислены средние траектории частиц разных размеров (рис.12).

Рисунок 12. Средние траектории движения частиц различного размера

Очевидно, чем мельче частица, тем больше область их распространения как по вертикали, так и по горизонтали. Кроме того, надо учесть, что скорость ветра обычно возрастает с высотой. Также для подъёма частиц пыли на большую высоту способствуют конвективные потоки воздуха, достигающие в высоту до 2 км.

Заключение. В работе исследованы межгодовой режим пылевых бурь в Южном Приаралье, сингулярный режим среднестатистической пылевой бури и режим конкретной, произошедшей 22.08.2025г. пылевой бури. При анализе межгодового режима пылевых бурь мы исходили из того, что их динамика находится в противофазе с межгодовой динамикой количества осадков. По результатам статистического анализа, эта противофаза особенно четко проявляется на метеостанциях Устюрта. В среднем по метеостанциям Южного Приаралья коэффициент корреляции равен -0,231, что свидетельствует о существенной роли осадков в подавлении пылевых явлений. Учитывая, что по анализу данных метеостанций случаи пылевых бурь спустя 1-2 суток после осадков не встречаются, можно сделать вывод, что искусственные осадки накануне прогнозируемого сильного ветра в местности с потенциальными очагами пыли, могут практически исключать возникновение пылевой бури в этой области. Как закономерность межгодового режима пылевых бурь в Южном Приаралье, выявлено снижение годового количества осадков с устойчивой тенденцией осредненной по региону 0,7 мм/год, и увеличение количества дней с пылевыми бурями со средними темпами 6,7 % в год.

Анализ сингулярного режима среднестатистической пылевой бури и режима конкретной, произошедшей 22.08.2025г. пылевой бури показал преобладание мелкодисперсной фракции 79% осаждающейся массы пыли. Учитывая, что тяжелые частицы (более 20 мкм) осаждаются непосредственно вблизи очага пылевой бури не далее 20 км, можно утверждать, что пыль, наблюдавшаяся в г.Нукусе 22 августа 2025 года, является концевой частью шлейфа пылевой бури в Каракумах на территории Туркменистана.          Мелкодисперсная пыль (РМ2,5) концевой части шлейфов пылевой бури (на расстоянии 200-500 км от очага) представляет особые риски для здоровья населения при многократном превышением ПДК. Таким образом, для населения Южного Приаралья, сосредоточенном в Нижне-амударьинском оазисе, существенно опасны пылевые бури с очагами в окружающих пустынях, особенно на Аралкуме вследствие высокого содержания токсичных сульфатов.

Список литературы:

1. Агроклиматические ресурсы Западно-Казахстанской области: научн.­прикладной справочник / под ред. С.С. Байшоланова. – Астана, 2017. – 128 с.
2. Арушанов М.Л., Тлемуратова Б.С., Нарымбетов Б.Ж. Аэрозольный форсинг приповерхностной температуры // Гидрометеорология и мониторинг окружающей среды. – № 2. – 2023. – С. 23–33.
3. Ахмедсафин У.М., Сыдыков Ж.С. Изменение подземного водного и гидрохимического стока в бассейне Арала и водно-солевого притока в Аральское море // Природные ресурсы современного Приаралья. – Алма-Ата, 1981.
4. Байкова И.М. Особенности многолетнего изменения коэффициента прозрачности атмосферы и составляющих солнечной радиации в Сибири и на Дальнем Востоке в 1967–1986 гг. // Метеорология и гидрология. – 1998. – № 1. – С. 29–35.
5. Балашова Е.Н., Житомирская О.М., Семенова О.А. Климатическое описание республик Средней Азии. – Л.: Гидрометеоиздат, 1968. – 241 с.
6. Берсенева И.А. Климаты аридной зоны: биологические ресурсы и природные условия Монголии // Труды совместной Российско-Монгольской комплексной биологической экспедиции. – Т. XLVI. – М.: Наука, 2006. – 287 с.
7. Будыко М.И. Изменение климата. – Л.: Гидрометеоиздат, 1974. – 280 с.
8. Вальдберг А.Ю., Исянов П.М., Яламов Ю.И. Теоретические основы охраны атмосферного воздуха от загрязнения промышленными аэрозолями. – СПб.: Нииогаз-фильтр, 1993. – 235 с.
9. Гинзбург А.С., Губанова Д.П., Минашкин В.М. Влияние естественных и антропогенных аэрозолей на глобальный и региональный климат // Рос. хим. ж. (Ж. Рос. хим. об-ва им. Д.И. Менделеева). – 2008. – Т. LII. – № 5. – С.112–119.
10. Гледзер Е.Б., Гранберг И.Г., Чхетиани О.Г. Конвективные потоки аэрозоля вблизи поверхности почвы / Доклады РАН. – 2009. – Т. 426. – № 3. – С. 380–385.
11. Гранберг И.Г. Физические механизмы и экологические проблемы загрязнения атмосферного пограничного слоя над неоднородными поверхностями: дисс. … д-ра физ.-матем. наук: 03.00.16. – Москва, 2009. – 339 с.
12. Духовный В.А., Разаков P.M., Рузиев И.Б., Косназаров К.К. Проблемы Аральского моря и природоохранные мероприятия // Проблемы освоения пустынь. – 1984. – № 6. – C. 3–15.
13. Кондратьев К.Я., Григорьев А.А. Природные и антропогенные экологические катастрофы: метеорологические бедствия и катастрофы // Исследование Земли из космоса. – 2000. – № 4. – С. 3–19.
14. Кубланов Ж.Ж., Тлеумуратова Б.С. Динамика влияния выноса солей с осушенного дна Аральского моря на соленость воды // Universum: химия и биология: электрон. научн. журн. – 2022. – № 11 (101). – С.20–28. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://7universum.com/ru/nature/archive/item/14418 (дата обращения: 15.09.2025).
15. Кубланов Ж.Ж., Тлеумуратова Б.С. Оценка эффективности антропогенных воздействий на осушенном дне Аральского моря по ослаблению выноса солей // Universum: химия и биология : электрон. научн. журн. 2023. – № 2(104). [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://7universum.com/ru/nature/archive/item/14961(дата обращения: 05.10.2025).
16. Кувшинова К.В. Климат Приаралья и его возможные изменения в связи с усыханием моря : погодообразующие факторы и их роль в биоклиматологии // МФГО СССР, 1980. – С. 17–27.
17. Матвеев Л.Т. Теория общей циркуляции атмосферы и климата Земли. – Л.: Гидрометеоиздат, 1991. – 296 с.
18. Молоснова Т.И., Субботина О.И., Чанышева С.Г. Климатические последствия хозяйственной деятельности в зоне Аральского моря. – М.: Гидрометеоиздат, 1987. – 119 с.
19. Мукашева Б.Г. Влияние климата на состояние здоровья населения Приаралья // Гигиена труда и медицинская экология. – 2015. – № 4 (49). – С. 21–30.
20. Орловский Н.С. Опасные и особоопасные пыльные бури в Средней Азии. // Аридные экосистемы. – 2013. – Т. 19. – № 4 (57). – С. 48–59 с.
21. Отчет о НИР по договору 2/2017 на создание научно-технической продукции в рамках партнерского сотрудничества научных учреждений АН РУз с производственными предприятиями и организациями Узбекистана «Изучение влияния промышленных выбросов Кунградского содового завода на окружающую среду» / рук. Б. Тлеумуратова. – Нукус, 2017. – 100 с.
22. Программа ООН по окружающей среде (United Nations, 1992). [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.un.org/ru/ga/unep/(дата обращения: 05.10.2025).
23. Рамочная конвенция ООН об изменении климата. 1992. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/climate_framework_conv.shtml (дата обращения: 05.10.2025).
24. Тлеумуратова Б.С. Влияние солепылепереноса на осадкообразование в Приаралье // Аридные экосистемы. – 2009. – Т. 15. – № 3(39) . – С. 28–35.
25. Тлеумуратова Б.С., Мамбетуллаева С.М., Мустафаева Р. Моделирование выноса солей с обсохшего дна Аральского моря и его последствий // Сб. науч. трудов Евразийского научного объединения: эффективные исследования современности. X Международная научная конференция. – Москва, 2015.– №10.– С.238–242.
26. Тлеумуратова Б.С., Нарымбетов Б.Ж. Количественная оценка повышения температуры воздуха вследствие конвективного выноса аэрозоля с пустынных поверхностей // Доклады Академии наук Республики Узбекистан. – 2022.
27. Толкачева Г.А., Аксенова Л.А., Ковалевская Ю.И., Горелкин Н.Е. Исследование химического состава почв Приаралья с целью выявления их вклада в процессы аэрозоле образования // Труды САНИГМИ. – 1995. – Вып. 151(232) – С. 55 – 64.
28. Уразымбетова Э.П., Тлеумуратова Б.С. Воздействие запыленности атмосферы на климатические изменения и здоровье населения Южного Приаралья // Материалы VI междунар. науч.-теоретической конф. «Актуальные вопросы естественных наук». – Нукус, 21 мая, 2025. – С. 241–246.
29. ФГБУ "Авиаметтелеком Росгидромета [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://aviamettelecom.ru/ (дата обращения: 05.10.2025).
30. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.pogodaiklimat.ru/archive.php?id=uz (дата обращения: 05.10.2025).
31. Aghababaeian H. et al. Global health impacts of dust storms: a systematic review //Environmental health insights. – 2021. – № 15. – Рр. 11786302211018390.
32. Aili A., Oanh N.T.K. Effects of dust storm on public health in desert fringe area: case study of northeast edge of Taklimakan Desert, China // Atmospheric Pollution Research. – 2015. – Vol. 6. – № 5. – Рр. 805–814.
33. Goudie A.S. Desert dust and human health disorders //Environment international. – 2014. – Vol. 63. – С. 101-113.
34. Goudie A.S., Middleton N.J. Saharan dust storms: nature and consequences // Earth-science reviews. – 2001. – Vol. 56. – № 1–4. – Pp. 179–220
35. Hashizume M. et al. Health effects of Asian dust events: a review of the literature // Nihon eiseigaku zasshi: Japanese journal of hygiene. – 2010. – Vol. 65. – №. 3. – Pp. 413–421.
36. Hasunuma H. et al. Health Effects of Asian Dust Events: A Literature Review Update of Epidemiological Evidence // Nihon eiseigaku zasshi: Japanese journal of hygiene. – 2019. – Vol. 74.
37. Mahowald N. et al. Desert dust and anthropogenic aerosol interactions in the Community Climate System Model coupled-carbon-climate model // Biogeosciences. – 2011. – Vol. 8. – № 2. – С. 387–414.
38. Nickovic S. et al. A model for prediction of desert dust cycle in the atmosphere // Journal of Geophysical Research: Atmospheres. – 2001. – Vol. 106. – № D16. – Pp. 18113-18129.
39. Penner J.E., Chuang C.C., Grant K. Climate forcing by carbonaceous and sulfate aerosols. // Climate Dynamics. – 1995. – Vol. 14. – Pp. 839–851.