ИНТЕРТЕКСТУАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ: ДЕЛО ДИКТАТОРА АУГУСТО ПИНОЧЕТА КАК РАЗВИВАЮЩАЯСЯ ТЕМА

АННОТАЦИЯ

В данной статье рассматривается конструирование образа бывшего чилийского диктатора Аугусто Пиночета на основе текстов, доступных в прессе и Интернете, и показывается, что этот образ является продуктом серии репрезентаций, имевших место в определенный период времени, в определенном пространстве и при определенных обстоятельствах. Важным выводом здесь является существование фундаментальной оппозиции, связанной с двумя противоположными видениями одной и той же истории: одна видит в бывшем чилийском диктаторе героя (или жертву), а другая - злодея.

ABSTRACT

This article examines the construction of the image of former Chilean dictator Augusto Pinochet on the basis of texts available in the press and on the Internet, and shows that this image is the product of a series of representations that took place in a certain period of time, in a certain space and under certain circumstances. An important conclusion here is the existence of a fundamental opposition related to two opposing visions of the same history: one sees the former Chilean dictator as a hero (or victim) and the other as a villain.

Ключевые слова: текстовый анализ, теория текстового мира, ментальные пространства, иконография воинов, когнитивная лингвистика, Пиночет.

Keywords: textual analysis, text world theory, mental spaces, warrior iconography, cognitive linguistics, Pinochet.

Чилийский диктатор Аугусто Пиночет пришел к власти в результате государственного переворота 11 сентября 1973 года. В тот день на президентское здание было совершено нападение, а демократически избранный президент Сальвадор Альенде был убит. Пиночет правил страной до 1990 года, когда в Чили вернулась демократия. В последующие годы он оставался пожизненным сенатором. Однако все изменилось в 1998 году, когда он был арестован в Великобритании по запросу испанского судьи Балтасара Гарсона для возбуждения дела об экстрадиции за преступления против человечности. Конечно, сторонники Пиночета, как и официальная пропаганда диктатора, поддерживали его во многих текстах, опубликованных во время и после семнадцати лет его режима. Были также тексты, опубликованные противниками и другими критиками правительства Пиночета, как правило, за пределами Чили. Последовавшие за этим события также породили множество других текстов. Все они стали частью более широкого интертекстуального дискурса, который развивался с 1973 года. Арест Пиночета в Великобритании в 1998 году стал поворотным моментом.

На следующих страницах будет показано, как конкретная модель текстового анализа, а именно теория текстового мира Пола Верта [1], может быть использована в качестве инструмента для выявления интертекстуальных связей и анализа того, как образ бывшего чилийского диктатора Аугусто Пиночета интерпретировался в текстах, доступных в прессе и Интернете, демонстрируя, что этот образ является продуктом конструирования, происходящего в определенный период времени, в определенном пространстве и при определенных обстоятельствах.

Надо сказать, что споры продолжаются, несмотря на то, что сегодня уже более или менее признано, что Аугусто Пиночет был жестоким диктатором, пришедшим к власти в результате вмешательства США и имевшим последствия, которые ощущаются до сих пор [3].

Теория текстового мира

Согласно теории текстового мира [1], в любом дискурсе можно выделить несколько пространств. Прежде всего, существует пространство взаимодействия, или «мир дискурса», в котором участники являются производителем и получателем самого дискурса. На следующем уровне находится так называемый «мир текста». Это мир, представленный в тексте и основанный на точке зрения и референции как дейктической рамке, в которой время и место являются важными элементами. Эквивалентами участников на уровне мира дискурса являются персонажи на уровне мира текста. Персонажи, как и участники на уровне мира дискурса, являются чувствующими мыслящими сущностями, а иногда и их аналогами в мире текста. Объекты - это другой тип сущностей в этом мире. Все перечисленные элементы являются элементами построения мира и дополняются фрейм-знанием, которое представляет собой дополнительные информационные сведения о них (например, конкретные свойства персонажей и объектов, а также их точное местоположение во времени и пространстве).

Помимо миростроительства на уровне текстового мира, происходит еще один процесс - развитие функции. В ходе этого процесса мир переходит в новые состояния, в которых исходные элементы миропостроения постоянно пересматриваются за счет увеличения дейктических параметров (времени, места и действующих лиц). Движение происходит в соответствии с целями, мотивирующими функцию текста (повествование, описание, инструкция и т. д.).

В этой модели есть третий уровень: подземные миры. Подземные миры создаются мыслями, намерениями, выражениями и т. д. персонажей и характеризуются структурой построения мира и структурообразующей функцией, как и в случае с миром родительского текста.

Важным моментом в теории текстовых миров является то, какие модели доступности через границы миров возможны. Персонажи в текстовом мире (а также некоторые персонажи в их подмирах) доступны участникам, но участники дискурсивного мира не доступны ни одному персонажу в текстовом мире или в одном из подмиров. Персонажи в подмире могут быть доступны или недоступны другим персонажам.

Этот подход можно применить и к интертекстуальным связям, и мы будем использовать его для анализа того, как история Пиночета развивается в коллективном сознании.

Создание интертекстуального подмира.

Если мы используем эту схему, то можем поставить вопрос о том, с каким текстовым миром мы имеем дело. Существует общая дискурсивная ситуация, возникающая из пересечения отдельных дискурсивных ситуаций, создаваемых всеми текстами, посвященными истории Пиночета. Представляется, что модель, предложенная Хокинсом [6] и называемая «иконографией воина», может помочь нам в нашем анализе. В такой иконографии мы можем выделить определенные базовые роли в сценариях или «историях», лежащих в основе коммуникативных последовательностей (будь то отдельный текст, несколько текстов или целая последовательность новостей в СМИ за длительный период времени). Эти базовые роли - «жертва», «злодей» и «герой» - распределяются благодаря тщательному использованию лингвистических, текстовых и концептуальных ресурсов. История Пиночета - это история многих диктаторов. В национальных текстах этот персонаж конструируется как герой. Однако в некоторых текстах, отражающих точку зрения тех, кто выступает против него и, как правило, не входит в его ближайшее окружение, Пиночет предстает как злодей. Это, в свою очередь, приводит к тому, что в текстах, написанных его сторонниками, Пиночету отводится новая роль - жертвы. Эта последовательность имеет характерное распределение как в синхронии, так и в диахронии. Различные тексты, написанные в определенный период времени, группируются в различные дискурсивные миры в соответствии с различными ролями, которые Пиночет играет в используемой нами иконографии (Пиночет как герой, Пиночет как злодей, Пиночет как жертва). В другом варианте мы видим, как эти группировки также имеют диахроническое развитие, в котором существует естественная последовательность создания трех типов нарративов в соответствии с этими ролями (сначала Пиночет как герой, затем злодей, затем жертва).

Рисунок 1. Тексты, рассматриваемые синхронно

Рисунок 2. Тексты, рассмотрены в диахронии

Хорошей отправной точкой для этой последовательности является следующий ниже текст. Он был доступен в Интернете под названием, процитированным здесь («Подлинная история 11 сентября 1973 года»). Однако этот текст - декларация, последовавшая за переворотом, и его функция в интертекстуальной истории Пиночета - формирование его образа героя [9] (Русский перевод):

«Подлинная история 11 сентября 1973 года.

Злоупотребления и постепенная, но устойчивая утрата моральных принципов присутствовали в политических институтах. Это серьезно подорвало практику демократии в течение последних пятидесяти лет. Кульминацией этого распада стал приход к власти коммунистического меньшинства в 1970 году.

Насилие, анархия, демагогия, ложь и всевозможные скандалы стали доминирующими ценностями коммунистической морали, которую преподавали из Москвы под жесткой рукой Сальвадора Альенде. После выборов он решительно заявил: Я не являюсь президентом всех чилийцев.

Странно, но в тот раз он не солгал...

Коммунисты были полны решимости установить диктатуру пролетариата по примеру Кубы и создать советский опорный пункт в Чили.

Сообщество, собравшее огромное большинство, организовалось, пожертвовав собой, даже смертью, чтобы противостоять коммунистическому нашествию, грозившему разрушить фундаментальные структуры чилийского общества.

Героическое сопротивление наших женщин, молодежи и мужчин, выраженное в народных волнениях, заставило единственный моральный резерв страны - ее вооруженные силы - положить конец хаосу и удалить раковую опухоль, разрушающую нашу нацию.

Вчера под руководством этих суровых людей, не знающих компромиссов, кроме как с Чили, страна начала восстановление и возвращается к нормальной жизни благодаря примирению, миру и национальному единству.»

Этот текст поддерживает военные действия, которые имели место, и, что более важно, оправдывает их. Передатчик текста, то есть кодировщик, обозначен в тексте. Есть сигналы, которые однозначно показывают, что он поддерживает или одобряет действия военных, и эти сигналы лингвистические, особенно в отношении использования лексики. Этот текст построен по принципу решения проблемы. В первой половине показана проблема (практика демократии была «поставлена под угрозу»), а во второй - то, что представляется решением («положить конец хаосу и удалить раковую опухоль»). Существует несколько концептуальных оппозиций, в которых то, что было раньше, обозначается как «плохое», а то, что появилось потом, - как «хорошее». Например, мы имеем следующее:

Рисунок 3. Оппозиции в тексте

В тексте много отсылок к конкретной ситуации, которая может быть хорошо знакома читателю, а также широко используется лексический элемент («коммунист»), который несет сильную коннотативную идеологическую нагрузку, особенно когда мы видим, какие ценности и ситуации конструируются вокруг этого термина. Интересно отметить, что имя главного героя рассказа, Пиночета, вообще не встречается в тексте. Несмотря на это, его роль в том, что произошло в сентябре 1973 года, трактуется как роль героя, поскольку он был главным лидером, как позже заявили его последователи, этого «народного шума» и «героического сопротивления».

Иконография «воина» начинается с первоначальной расстановки ролей, в которой чилийский народ - жертва, Пиночет - герой (конкретнее, в этом тексте герой - «народ», но также, конечно, и его лидер), а злодей - коллективное существо, «коммунистическое» правительство, олицетворяемое президентом Сальвадором Альенде. Впоследствии Пиночет станет злодеем в большинстве текстов, доступных в СМИ, а судья Бальтасар Гарсон станет новым героем, когда он потребует экстрадиции Пиночета в Испанию. На третьем этапе последователи Пиночета выдвинут тексты, в которых Пиночет будет жертвой, а злодеями станут Гарсон, испанское и британское правительства. Но все это было позже. До этого для создания героя требовался дополнительный материал и создание нескольких удобных мифов.

Пространства. «Миф» и «факт».

Пиночета и военных с самого начала нужно было представить как спасителей чилийского народа. Несколько «мифов» поддерживали этот образ: Альенде был плохим президентом, он принес хаос в Чили, и этот хаос привел к народному восстанию. Это была лишь отправная точка последовательности создания мифов, которая была разоблачена в Интернете на веб-странице, которую мы приводим ниже:

На этой странице мы можем увидеть то, что автор называет «пинофантастикой» (то, что говорят сторонники Пиночета), и ответ на эти предполагаемые «заслуги» диктатора (со стороны тех, кто против него), в виде «пинофактов», которые относятся к имеющимся доказательствам, опровергающим эти мифы.

Рисунок 4. «Пинофантастика» и «пинофакты» [10]

Более конкретно, эти мифы включают ⎯ в дополнение к упомянутым причинам, оправдывающим переворот⎯ задним числом, такие достижения, как чилийское «экономическое чудо» (очевидно, был хороший экономический рост) и тот факт, что нет никаких доказательств пыток (что используется как часть начала новой характеристики Пиночета не как героя, а скорее как жертвы). Есть и другие причины, критикующие его арест: он мог поставить под угрозу демократические преобразования и не имел никакой легитимности. Все эти утверждения опровергаются обширными доказательствами, доступными по ссылкам в правой части страницы.

В этом контексте так называемая «модель ментального пространства» [5] также может быть использована в качестве инструмента для интертекстуального объяснения. Мы предполагаем, что существует базовое пространство, в котором расположены несколько объектов., таких как Чили, Альенде, чилийский народ, Пиночет и т. д. С этим пространством связано пространство «в фокусе», в котором Пиночет предстает как герой, чилийский народ - как жертва, а Альенде - как злодей. Назовем это пространство пространством мифов. Оно характеризуется определенными конфигурациями знаний, которые представляют собой «пиночетизацию», упомянутую на интернет-странице. Кроме того, однако, существует еще третье пространство, которое находится в фокусе внимания и имеет связь с базовым пространством и пространством мифов. Это пространство «Пинофактов». Его онтология и структуры знаний являются аналогом пространства мифов.

Если принять во внимание предположения о построении и связи ментальных пространств, то можно сказать следующее о пространствах, которые создаются в интертекстуальной коммуникации:

• Существует некое фоновое знание, которое разделяют все стороны, участвующие в обмене информацией, касающейся истории Пиночета. Эти знания могут быть сложными и изощренными или очень простыми, но они включают, по крайней мере, некоторые представления о том, кто такой Аугусто Пиночет, кто такие Сальвадор Альенде и Балтасар Гарсон, о происхождении таких понятий, как «коммунизм», «социализм», «капитализм», «демократия» и т. д., о том, где находится Чили и что за народ в ней живет, и т. д.
• Можно локально и прагматично определять содержание различных сообщений в зависимости от того, кто их распространяет, в каких СМИ и по какому поводу.
• Существует начальное пространство, «базовое пространство», в котором хранится информация, предоставленная только что упомянутыми фоновыми знаниями. В этом базовом пространстве есть несколько сущностей: Аугусто Пиночет, Сальвадор Альенде, чилийский народ и другие. Судья Бальтасар Гарсон включается в это пространство позднее.
• Создаются новые пространства. Здесь мы ссылаемся на информацию, представленную в примере из текста, как на резюме пространств, которые создаются интертекстуально, поскольку эта страница является реакцией на определенное состояние мнения, называемое уничижительно «мифами».
• Эти подразумеваемые пространства «в фокусе» всякий раз, когда они активируются. Фокус смещается от одного пространства к другому хронологически, как часть хронологической последовательности, которая распределяет роли жертвы, злодея и героя между различными персонажами истории.
• Основная связующая связь - хронологическая. Это относится и к текстам, которые здесь не показаны, но помогают создавать «мифы». На самой веб-странице происходит графическое противопоставление и маркировка двух противоположных пространств («Пинофантастика» против «Пинофактов»). Легитимность фактов утверждается путем ссылки на «истину». Именно на основе этой «истины» происходит «исправление мифов». Здесь задействована оппозиция истина-ложь, на которую претендует автор веб-страницы. Хронологически можно выделить три основных периода времени: Период, связанный с самим переворотом, период, в течение которого Аугусто Пиночет правил страной, и период, связанный с арестом Аугусто Пиночета. Однако все они включены в пространство, обрабатываемое на анализируемой нами странице.

Рисунок 5. Эволюционирующие пространства в истории Пиночета

Заключительные замечания и вывод.

В результате этого анализа учитывается динамическая конфигурация сюжета. Модель развивается, но делает это четко предсказуемым образом, что, несомненно, основано на том, как возможные конфигурации маркируют передатчика сообщения. Нетрудно определить, выступает ли автор или оратор за или против Пиночета. Вопрос лишь в том, чтобы определить, кто в соответствующих текстах является жертвой, злодеем и героем. Таким образом, возникает диалектическая оппозиция, которая никогда не может быть разрешена.

В заключение я обозначил возможный подход к анализу интертекстуальных отношений. Объектом исследования стало конструирование образа Аугусто Пиночета в СМИ. Инструментами послужили модель ментальных пространств Фоконье [5], теория текстового мира Верта [1] и иконография воина Хокинса [6]. Очевидно, что для анализа истории Пиночета можно использовать эти подходы, но можно было бы применить и другие. Важным выводом здесь является наличие фундаментальной оппозиции, которая связана с двумя противоположными взглядами на одну и ту же историю: один видит в бывшем чилийском диктаторе героя (или жертву), а другой - злодея.

Список литературы:

1. Верт П. Текстовые миры: репрезентация концептуального пространства в дискурсе. Лондон: Longman, 1995.
2. Брэдли Р., Сварц Н. Возможные миры: введение в логику и ее философию. Оксфорд: Blackwell, 1979.
3. Даубек Дж. США создали условия для переворота в Чили. Это привело к непредвиденным последствиям у себя дома // NPR News. 10 сентября 2023 года. [Электронный ресурс] - Режим доступа: URL: https://www.npr.org/2023/09/10/1193755188/chile-coup-50-years-pinochet-kissinger-human-rights-allende (дата обращения: 25.12.2024).
4. Дорфман А. За гранью страха: долгое прощание с Пиночетом. Мадрид: Siglo Veintiuno, 2002.
5. Фоконье Ж. Отображения в мышлении и языке. Кембридж: Cambridge University Press, 1997.
6. Хокинс Б. Лингвистическая относительность как функция идеологического дейксиса. Доклад, представленный на 26-м симпозиуме LAUD/Гумбольдт и Уорф в очередной раз: универсальные и культурно-специфические концептуализации в грамматике и лексике, 1998.
7. Инчаурральде К. Интертекстуальность, ментальные пространства и падение героя: Пиночет как развивающаяся тема. // Новые перспективы манипуляции и идеологии в прагматике и анализе дискурса (ред. Соссюр Л. де; Шульц П.) Амстердам: John Benjamins, 2005.
8. Организация «Международная амнистия». Отчет о пытках в Чили, 1983.
9. Подлинная история 11 сентября 1973 года. [Электронный ресурс] - Режим доступа: URL: http://www.aclaris.cl/~fapilan/pinochet/ingles.html (дата обращения: Март 2000).
10. Правда о Пиночете. Чилийское наследие пыток, убийств, международного терроризма и «исчезнувших» [Электронный ресурс] - Режим доступа: URL: http://www.lakota.clara.net/ (дата обращения: Март 2002).
11. Рохас М. Е. Политические репрессии в Чили: факты. Мадрид: IEPALA, 1988
12. Рохас С. Р. Убийство Альенде и конец чилийского пути к социализму. (Перевод с испанского Андре Конрада) Нью-Йорк: Harper and Row, 1975.