Правовые основы деятельности территориальных органов МВД России по предупреждению и пресечению преступлений совершаемых на основе религиозного экстремизма

Частью реальностей современной России выступает так называемое религиозное возрождение: растущее влияние православия, ислама, буддизма и других религий на общественные отношения.

Религиозное возрождение сопровождается как положительными, так и отрицательными последствиями, которые требуют соответствующей реакции со стороны органов государственной власти, в том числе органов внутренних дел, органов местного самоуправления.

Среди религиозных организаций присутствуют и такие, которые по своим целям, методам, средствам и формам деятельности относятся к религиозным экстремистским организациям.

В соответствии с Федеральным законом от 7 февраля 2011 г. «О полиции» с последующими изменениями и дополнениями полиция обязана «принимать меры, направленные на предупреждение, выявление и пресечение экстремистской деятельности общественных объединений, религиозных и иных организаций, граждан»[9].

Практика показывает наличие организаций, осуществляющих насильственный религиозный экстремизм. Данная форма экстремизма отличается повышенной общественной опасностью. Следовательно, противодействие такому экстремизму требует адекватных правовых и организационных основ, эффективных средств и методов действий.

Необходимо отметить, что мировое сообщество с недавних пор проявляют свою озабоченность возрастанием общественной опасности, исходящей от насильственного экстремизма.

В 2013 году в Брюсселе Еврокомиссар по внутренним делам Сесилия Мальмстрём в своем выступлении на «Конференции по вопросам предотвращения и борьбы с экстремизмом» особо подчеркнула, что «потенциально угроза насильственного экстремизма существует во всех странах. Он может проявляться в различных формах, будь то правый или левый экстремизм, сепаратизм или религиозный экстремизм... Отныне насильственный экстремизм должен быть в центре политики ЕС в борьбе с терроризмом. Но сама природа этой сложной задачи требует других подходов, отличных от тех, которые используются полицией. Вместо этого нам необходимы более масштабные ответные меры с привлечением неправительственных организаций, групп гражданского общества, лидеров общин и других лиц. Проблемы терроризма и радикализации являются международными, но часто их решения являются локальными» [3].

Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун: «Опасные идеологии не возникают из воздуха. Угнетение, коррупция и несправедливость порождают обиды. Экстремисты паразитируют на этих проблемах. Экстремизм процветает в ситуации, когда нарушаются права человека и игнорируется стремление людей, особенно молодежи, участвовать в жизни общества и иметь перспективы и цель в своей жизни» [5].

На 70 сессии Генеральной ассамблеи ООН 24 декабря 2015 года была принята Глобальная контртеррористическая стратегия и подготовлен «План действий по предупреждению воинствующего экстремизма».

В Плане действий по предупреждению воинствующего экстремизма рассматриваются и анализируются факторы и условия, способствующие перерастанию воинствующего экстремизма в терроризм. Воинствующий экстремизм — явление многоплановое, которое не имеет четкого определения. Оно не является ни новым, ни присущим только какому-либо конкретному региону, национальности или системе верований [6].

В своей резолюции 2178 (2014) Совет Безопасности ООН осудил насильственный экстремизм, который может служить питательной средой для терроризма, межконфессиональное насилие и совершение террористических актов иностранными боевиками-террористами и требует, чтобы все иностранные боевики-террористы сложили оружие и прекратили все террористические акты и участие в вооруженных конфликтах [6].

Концепция Шанхайской организации содружества (утверждена 5 июля 2005 года в Астане), а следом за ней все российское антиэкстремистское законодательство, как федерального уровня, так и уровня субъектов федерации, квалифицирует экстремизм, как антиправовое явление, которое не может быть оправдано ни при каких обстоятельствах, независимо от его мотива, а лица и организации, виновные в совершении таких действий, согласно Конвенции стран-участниц ШОС, должны быть привлечены к ответственности.

В российском законодательстве отсутствует определение «насильственного религиозного экстремизма», как и общепринятое определение экстремизма в целом.

Между тем, практика требует более точного определения насильственного религиозного экстремизма, это позволит своевременно предупреждать и пресекать его проявления.

Насильственный религиозный экстремизм – это форма религиозного экстремизма, который проявляется в насильственных, общественно-опасных и противоправных физических и юридических лиц по мотивам религиозной ненависти или вражды к последователям других религий, конфессий и к атеистам.

Исследователи экстремизма всегда подчеркивали необходимость дифференциации данного явления. Различают: а) экстремизм «действия»; б) экстремизм «слова» [1].

При анализе религиозного экстремизма, как и других видов экстремизма, важнейшее значение имеет критерий, включающий изучение содержания экстремистских действий, задачи и методы их осуществления.

Для насильственного религиозного экстремизма характерно активное использование нелегитимного насилия для достижения поставленных целей под религиозным прикрытием.

Речь идет о нескольких компонентах: первое – применение, угроза применения насилия в различных формах; второе - подготовка к применению насилия в организованных формах, включая организационную, материальную, идеологическую и социально-психологическую подготовку.

Насильственный религиозный экстремизм кроме этих двух компонентов «действия» активно применяется и экстремизм «слова». Этот экстремизм выстроен аргументированно и реализуется посредством умелой и активной пропаганды. Пропаганда насилия, ненависти к последователям других религий и конфессий, к атеистам нацелена на сформирование образа врага, на вовлечение определенных слоев населения в экстремистские насильственные действия. За экстремизмом «слова» следует экстремизм «действия» [4].

К числу насильственных религиозных организаций принадлежат и экстремистские организации на основе радикальных течений ислама. В Стратегии противодействия экстремизму в Российской Федерации до 2025 года, утвержденной Президентом Российской Федерации от 28.11.2014 г., Пр.-2753, отмечается: «Особую тревогу вызывает проникновение из других государств радикальных течений ислама, проповедующих их исключительность и насильственные методы распространения» [7].

По мнению Г.И. Демина и Х.Ш. Килясханова экстремизм на основе радикальных течений ислама определяется «как противоправные деяния физических и юридических лиц, совершаемые по мотивам религиозной ненависти или вражды на основе экстремистских толкований элементов ислама, по отношению к последователям других религий и конфессий, к атеистам» [2].

Общественная опасность религиозного экстремизма, в том числе и экстремизма на основе радикальных течений ислама, проявляется в ряде действий и намерении его сторонников.

Стремление лидеров и адептов религиозных экстремистских организаций насильственного толка создать религиозные государства посредством антигосударственного разрушения действующего государства. В таком религиозном государстве, по мысли идеологов должны быть подчинены религиозным идеалам, ценностям, нормам, на охране которых будет стоять духовенство.

Примером таких устремлений выступает попытка создать так называемое «Исламское государство» (организация, запрещенная в Российской Федерации).

Антицивилизованная сущность такого «государства» проявилась со всей убедительностью, ибо оно угрожает расколом всему человечеству, «сползанием» в средние века.

Насильственный религиозный экстремизм предусматривает и широкое использование терроризма для достижения выдвигаемых целей.

Терроризм используется как средство устрашения и давления на государственные органы, структуры местного самоуправления, политические партии, общественные организации и слои населения для принятия решения в интересах террористов и их вдохновителей.

«В мотивационно-идеологическом плане на первое место по степени активности, смертности и уровню транснационализации вышел терроризм религиозно-экстремистского толка, - подчеркивает Е.А. Степанова, - при не снижающемся уровне националистического, первого и иных типов, который также продолжает расти, но значительно уступает терроризму религиозно-экстремистского толка, и многообразию смешанных мотивационно –идеологических форм. При этом среди наиболее активных и смертоносных террористических группировок в начале ХХ1 века абсолютно доминируют организации радикально-исламистского толка, действующие на региональном и транснациональном уровне» [7].

Насильственный религиозный экстремизм стимулирует нарушение гражданского мира и согласия, подрывает общественную безопасность, угрожает территориальной целостности государства. Этому способствуют и другие экстремистские структуры, которые «стремятся использовать религию как инструмент для вовлечения в свои ряды новых членов, средство для радикализации и обострения межконфессиональных и межэтнических конфликтов, которые создают угрозу территориальной целостности Российской Федерации», - отмечается в Стратегии противодействия экстремизму в Российской Федерации до 2025 года. [7]

Любая религия и конфессия - неотъемлемая часть национальной и этнической культуры. Отрицание ценностей и норм конкретной религии и конфессии сопровождается предельным обострением межнациональных и межэтнических отношений.

Лидеры, активисты и идеологи насильственных религиозных организаций направляют основную часть своих усилий на молодежь. Это отчетливо проявляется в деятельности экстремистских организаций на основе радикальных течений ислама.

Жизненная и мировоззренческая неопытность молодежи, ее естественное возрастное стремление обрести самостоятельность подталкивает ее к непосредственным, решительным действиям.

Насильственный религиозный экстремизм предполагает упрошенное средство решения сложных общественных проблем – насилие. Идеологи экстремистских организаций на основе радикальных течений ислама выдвинули идею вооруженной, агрессивно-наступательной борьбы мусульман в виде джихада (священной войны) с мировым сообществом, против «неверных», к которым они причисляют всех, кто не разделяет их толкований ислама.

Таким образом, насильственный религиозный экстремизм представляет собой опасную форму религиозного экстремизма. Он угрожает как государству и обществу, так и правам, и свободам граждан Российской Федерации.

Специфика насильственного религиозного экстремизма определяется в основном:

• сущностью религии в целом, ее функциями в жизни общества и верующих;
• содержанием главного мотива действий субъектов религиозного экстремизма – ненависти или вражды к последователям других религий, конфессий, к атеистам;
• коллективным характером религиозной деятельности, что определяет способность религии и религиозного экстремизма воздействовать на многочисленные слои населения;
• содержанием религиозной идеологии, то есть системной идеи, взглядов, верований, которые определяют мировоззрение и поведение верующих, нетерпимость части из них к последователям других религий, конфессий, к атеистам;
• переплетением религиозных воззрений с этническими, национальными и социальными интересами и ценностями. Религиозный экстремизм придает особую остроту социальным противоречиям и конфликтам;
• способностью религий и конфессий провоцировать конфликты, связанные с существованием религии в светском обществе.

В Российской Федерации предусмотрена серьезная система реагирования и противодействия проявлениям экстремизма, которая в зависимости от степени угроз предусматривает соответствующий правовой режим, включающий оперативно-розыскные мероприятия, перечень временных ограничений, направленных на недопущение экстремистских проявлений и минимизацию последствий [9].   

Анализ статистических данных МВД России свидетельствует, что примерно 65% уголовных дел по преступлениям экстремистской направленности возбуждаются в отношении граждан Российской Федерации, в возрасте от 18 до 35 лет, вступивших или принимающих (принимавших) участие в незаконных вооруженных формированиях (далее НВФ) на территории иностранного государства, в том числе и в Сирийско-Арабской Республике, в целях, противоречащих интересам Российской Федерации, либо участвовавших в НВФ на территории Северо-Кавказского региона [11].

Мониторинг судебно-следственной практики свидетельствует, что действующее законодательство, в целом позволяет правоохранительным органам осуществлять адекватное противодействие преступлениям экстремистской направленности.

Однако проблема и затруднения возникают при квалификации действий виновных лиц, в частности определения квалификации как религиозного экстремизма, так и насильственного религиозного экстремизма.

В данном контексте экстремизм в правоприменительной практике не рассмотрен и правоприменительная практика борьбы с насильственным религиозным экстремизмом не разработана, что, в первую очередь, связано с декларативным характером некоторых правовых норм, в связи с чем возникает сложность, и в пресечении преступлений, и в формировании и оценки доказательной базы.

Анализ правовой составляющей противодействия и пресечения преступлений экстремистской направленности, научную разработанность данного контента, необходимо отметить, что в силу весьма расплывчатого определения понятия экстремизма и экстремистской деятельности, отсутствием в современной социально-политической науке четких критериев для определения экстремизма, в любых его проявлениях необходимо внести дополнения в законодательные и нормативные правовые акты, дающие конкретные определения проявлениям экстремизма – политического, религиозного, националистического [10].

Полагаем целесообразным разработать детальный критерий квалификации проявлений экстремизма в наиболее опасных видах: националистическом, религиозном и политическом.

Считаем, что, критерий квалификации проявлений насильственного религиозного экстремизма включает:

• отношения организаций, физических лиц к политике – государственному строю страны;
• принятие или отторжение действующих правовых норм, регулирующих деятельность религиозных организаций, жизнь общества;
• анализ идеологических и пропагандистских установок юридических и физических лиц по применению нелегитимного насилия для достижения выдвигаемых целей;
• тип политико-государственного устройства, к которому стремятся конкретные юридические и физические лиц; отношения к правам, свободам человека и гражданина;
• идейно-религиозная мотивация деятельности сторонников насильственного религиозного экстремизма;
• интерпретация базовых положений религии, конфессии, к которым себя относят адепты религиозной организации;
• характер взаимодействия религиозной организации, ее членов с другими религиозными структурами.

Интересы обеспечения национальной безопасности Российской Федерации требуют повышения эффективности противодействия экстремизму во всех видах и формах на основе координации усилий органов государственной власти, органов местного самоуправления, структур гражданского общества.

Считаем необходимым внесение дополнений в законодательные и нормативные правовые акты:

а) пункт 1 статьи 1 Федерального закона от 27.06.2002 №114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» с последующими изменениями и дополнениями характеристики наиболее опасных видов экстремизма: националистического, политического, религиозного;

б) в 1 пункте статьи 1 Федерального закона от 27.06.2002 №114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» раскрыть содержание «насильственного экстремизма» и «насильственного религиозного экстремизма». Это позволит повысить эффективность применения норм законодательства Российской Федерации в сфере противодействия экстремизму. На мой взгляд, насильственный религиозный экстремизм – это форма религиозного экстремизма, который проявляется в насильственных, общественно-опасных и противоправных действиях физических и юридических лиц по мотивам религиозной ненависти или вражды к последователям других религий, конфессий и к атеистам.

в) проанализировать целесообразность конкретизации статьи 4 Федерального закона от 27.06.2002 №114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности». В данной статье говориться: «В целях обеспечения координации деятельности федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления по противодействию экстремистской деятельности по решению Президента Российской Федерации могут формироваться органы в составе представителей федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления и иных лиц. Для реализации решений этих органов могут издаваться акты (совместные акты) указанных органов, представители которых входят в состав соответствующего органа». [10]

Повышение эффективности противодействия экстремизму во всех видах и формах предполагает проведение последовательной линии взаимодействия этому явлению, формирование общественного мнения о необходимости поддержки усилий государства по обеспечению национальной безопасности, прав и свобод граждан.