Проблема регулирования беспристрастности и независимости арбитров в России

АННОТАЦИЯ

Арбитр по международным коммерческим спорам выполняет правоприменительную функцию и выносит решения, обязательные для сторон. Потому международные, национальные, институционные акты, и даже соглашение сторон возлагают на него целый ряд личностных и квалификационных требований (возраст, образование, дееспособность и т.д.). Помимо объективных критериев арбитр должен удовлетворять критерию независимости и беспристрастности. Данные понятия являются оценочными, и как следствие, в различных юрисдикциях существует свой подход к их соотношению и толкованию: в законах об арбитраже используется либо категория независимости, либо категория беспристрастности. Однако, наиболее популярным остается их совместное использование, следуя за Арбитражным регламентом ЮНСИТРАЛ 1976 г. Основываясь на международном опыте, Торгово-промышленная палата РФ приняла «Правила о беспристрастности и независимости третейских судей» 2010 г. Это было значительным шагом в формировании института третейства в России, однако некоторые положения Правил противоречат мировым стандартам, что не может не сказываться на качестве третейского производства и требует дальнейшей доработки. Кроме того, отсутствие единого подхода к пониманию независимости и беспристрастности арбитров приводит к появлению неоднозначной судебной практики по приведению в исполнение решений международных коммерческих арбитражей. Преодоление указанных проблем позволит повысить престижность российских третейских институций на международной арене.

ABSTRACT

Arbitrator on international commercial disputes performs law enforcement function and makes decisions binding for the parties. For this reason numerous international, national, institutional acts and even the parties’ agreement confer a number of personal and qualification requirements (concerning age, education, legal capacity, etc.) on an arbitrator. In addition to the objective criterion, an arbitrator must satisfy the criterion of independence and impartiality. Since these concepts are estimates, various jurisdictions have their own approach to their correlation and interpretation: laws on arbitration contain either the category of independence, or of the impartiality. Nevertheless, in most cases both categories are used, following the 1976 UNCITRAL Arbitration Rules. Applying international experience, the Chamber of Commerce and Industry of the Russian Federation adopted the 2010 Rules of arbitrators’ impartiality and independence. It was a significant step in formation of the arbitration institution in Russia. However, some provisions of the Rules contradict international standards, which affects the quality of arbitration process and requires further amendments. In addition, the lack of unified approach to the understanding of arbitrators’ independence and impartiality gives rise to controversial judicial practice on enforcement of the decisions of international commercial arbitrations. Overcoming of these problems will increase prestige of the Russian arbitration institutions in the international arena.

Арбитр является одной из ключевых фигур международного коммерческого арбитража. Основой обращения к третейским судьям было убеждение, что данный вид разрешения споров в наибольшей мере соответствует представлениям народа о справедливости [16, с. 5]. В современную эпоху в условиях усложнения рыночных отношений арбитрам по международным коммерческим спорам приходится сталкиваться с широким кругом разноплановых юридических вопросов. При этом так как арбитр выполняет правоприменительную функцию и выносит решения, обязательные к исполнению сторонами спора, к нему обоснованно предъявляется целый ряд личностных и квалификационных требований [6, с. 69–70].

В международном коммерческом арбитраже статус арбитра определяется значительным числом нормативно-правовых актов, как-то: акты международного права, национальное законодательство конкретного государства (законодательные требования), регламенты арбитражных институций (институционные требования), рекомендательные акты, принятые профессиональными сообществами, а также непосредственными требованиями сторон спора (согласительные требования) [20, с. 626]. Яркими примерами международных актов, содержащих требования к арбитрам международного коммерческого арбитража могут послужить Нью-Йоркская конвенция о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений 1958 г., Европейская конвенция о внешнеторговом арбитраже 1961 г., Арбитражный регламент ЮНСИТРАЛ 1976г., Типовой закон ЮНСИТРАЛ о международном торговом арбитраже 1985 г., Правила этики для международных арбитров 1987 г., Руководящие принципы Международной ассоциации юристов относительно конфликта интересов в международном арбитраже 2004г. (далее – Руководящие принципы) [15] и др.

Основываясь на международном опыте, требованиям к арбитрам в России получили закрепление в Арбитражном процессуальном кодексе Российской Федерации 2002 г., Законе «О международном коммерческом арбитраже» 1993 г., Законе «О торгово-промышленных палатах в Российской Федерации» 1993 г., Федеральном законе «О третейских судах в Российской Федерации» 2002 г., и др.

В вышеперечисленных правовых актах можно отметить целый ряд высоких требований, возлагаемых на арбитров, в отношении образования, возраста, дееспособности и т.п., необходимых для достижения определенного и единого стандарта квалифицированности арбитров, даже если сторонами не предусмотрены какие-либо дополнительные требования [17, с. 99]. Однако, в дополнение к этим объективным критериям, арбитр должен удовлетворять критерию «независимости и беспристрастности».

Согласно п. 1 ст. 6. Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г., рассмотрение споров независимым и беспристрастным лицом является основополагающим принципом, обеспечивающим справедливое правосудие [2]. Потому данный критерий в различных юрисдикциях обычно является императивным, хотя и может получать различную формулировку. Например, в законе Англии «Об арбитраже» 1996 г. (ст. 24, 33) [18] и законе Швеции «Об арбитраже» 1999г. (секции 8,21) [22] закреплено требование о беспристрастности арбитра, а ст. 180(с) Швейцарского федерального кодекса о международном частном праве, наоборот, содержит правило о независимости [23] и умалчивает о беспристрастности. С одной стороны ряд ученых считает, что беспристрастность – это психологическое отношение к сторонам или спору, что не может быть установлено фактически, и потому значение придается лишь возможным объективным связям арбитра со сторонами [11]. С другой, арбитр может оставаться беспристрастным даже при наличии определенной связи со стороной, ведь именно его внутреннее отношение влияет на справедливость арбитражного решения [1, с. 25]. Тем не менее, более широкое распространение получил подход, закрепляющий оба требования к арбитрам.

Одним из наиболее авторитетных источников по вопросу беспристрастности и независимости арбитров являются Руководящие принципы, включающие две части: 1) Общие Стандарты, касающиеся беспристрастности, независимости и раскрытия информации; 2) Практическое применение Общих Стандартов. Во второй части приводятся перечни типичных примеров конфликта интересов сторон, связанных с необходимостью раскрытия информации арбитром, разделенные на четыре типа: а) безусловно «красный перечень», содержащий обстоятельства, при которых арбитру следует однозначно отказаться от принятия участия в рассмотрении спора; б) условно «красный перечень», содержащий обстоятельства, когда связь между арбитром и стороной представляется весьма серьезной, и подлежат раскрытию. Однако, если несмотря на данные обстоятельства, стороны выразят арбитру доверие, он может принять участие в процессе; в) «оранжевый перечень», указывающий на случаи и факты, которые подлежат раскрытию арбитром, но не препятствуют исполнению им функций; г) «зеленый перечень», содержащий перечень обстоятельств, не порождающих конфликт интересов, и потому не подлежащих раскрытию арбитром.

Принимая во внимание зарубежный опыт, в том числе и Руководящие принципы, в 2010г. Торгово-промышленной палатой РФ были утверждены рекомендательные «Правила о беспристрастности и независимости третейских судей» (далее – Правила), призванные послужить практическим руководством для широкого круга лиц при разрешении вопроса о конфликте интересов и отводе третейских судей [14]. Однако, они отличаются не только по структуре (содержат всего три списка: обстоятельства, безусловно препятствующие осуществлению полномочий третейского судьи (ст. 5); обстоятельства, требующие раскрытия (ст. 6); обстоятельства, не требующие раскрытия (ст. 8)), но и по содержанию, в некоторых случаях вступая в прямое противоречие международным стандартам. К примеру, в Правилах не содержится требование об обязанности стороны спора сообщить о назначении арбитра в состав арбитража по другим делам, не связанным с текущим разбирательством, в то время как согласно Руководящим принципам, данное обстоятельство входит в «оранжевый перечень» и подлежит раскрытию (п. 3.1 часть II). Стоит так же отметить, что в п. 3 ст. 4 Правил содержится указание на то, что третейский судья является независимым, если между третейским судьей и сторонами третейского разбирательства, их представителями, экспертами, консультантами, свидетелями отсутствуют отношения, способные повлиять на позицию третейского судьи по делу. Однако, данное понятие представляется достаточно узким, так как не охватывает и другие возможные отношения, которые могут повлиять на позиция арбитра [4, с.209-210].

Недостаточная разработанность понятия независимости и беспристрастности третейских судей подтверждается отсутствием единообразия судебной практики, что зачастую приводит государственные суды к прямо противоположным выводам [9; 10], и не только к отказу от выдачи исполнительного листа, а даже признанию третейского соглашения недействительным [12].

Тем не менее, в условиях глобализации коммерческой деятельности Президиум ВАС РФ в своем Информационном письме №156 подчеркивает важность соблюдения высоких стандартов независимости и беспристрастности третейскими судьями [3]. Позднее уже Конституционный Суд РФ разъяснил, что «при оценке беспристрастности третейского судьи во внимание принимается как его личная позиция по конкретному делу, так и объективный критерий, а именно наличие связей третейского судьи с одной из сторон спора или ее представителем как обстоятельство, которое – исходя из предпосылки, что зависимый третейский судья может быть пристрастным при рассмотрении дела, – позволяет поставить под сомнение его независимость от нее либо определить, имелись ли достаточные гарантии, исключающие возможность его предвзятого отношения к другой стороне спора» [13], таким образом подчеркнув необходимость комплексной оценки.

Карабельников Б.Р. отмечает, что беспристрастность состава арбитража должна оцениваться самими сторонами разбирательства с использованием механизма отвода арбитров, а не судьями государственным судов при рассмотрении вопроса о выдаче исполнительного листа или отмене решения третейского суда, так как если отвод своевременно не заявлен, сторона утрачивает право оспаривать беспристрастность арбитра [5, с. 14]. Однако изучение последней судебной практики показывает, что суды подходят к данному вопросу шире, и, например, в определении Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ по делу № 304-ЭС14-495 указывается, что «задача государственного суда состоит в том, чтобы в установленных законом формах проконтролировать, во-первых, насколько свободным был выбор такого аффилированного органа участниками спора, в особенности нейтральной стороной, и, во-вторых, не привела ли аффилированность к небеспристрастности конкретных арбитров, а следовательно – к вынесению несправедливого третейского решения» [19; 21].

Критика работы третейских судов в РФ [7;8] привела к реформированию действующего законодательства и принятию Федерального закона «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации», вступающим в силу 1 сентября 2016г. Данный закон устанавливает более жесткие требования к созданию, функционированию и составу третейских институций. Таким образом законодатель рассчитывает качественно улучшить ситуацию. Однако, никаких действий по конкретизации понятий независимости и беспристрастности принято не было.

Потому, основными задачами остаются выработка единого подхода к категории независимости и беспристрастности третейских судей и ее приведение в соответствие с международными стандартами, а также увеличение осведомленности и обогащение профессиональных знаний российских юристов о международном коммерческом арбитраже в целом. Это повысит престижность российских третейских институций на международной арене. Кроме того, позволит практикующим юристам избежать невозможности приведения в исполнение решения арбитража на территории РФ.