Реализация принципа осуществления правосудия только судом при применении принудительных мер медицинского характера

АННОТАЦИЯ

Современное уголовно-процессуальное законодательство характеризуется многочисленными пробелами и неопределённостями, которые по своей природе могут привести к нарушению конституционных принципов. Цель статьи – изучение реализации принципа осуществления правосудия только судом при применении принудительных мер медицинского характера. Анализ теоретических положений происходит на основе норм конституционного и уголовно-процессуального права, использования материалов судебной практики. Результатом работы явились выводы о необходимости изменения порядка и требований к рассмотрению уголовных дел в судебной инстанции.

ABSTRACT

Modern criminal procedure legislation is characterized by numerous gaps and uncertainties, which by their nature may lead to the violation of constitutional principles. The aim of the article is to study the implementation of the justice principle only by the court in the application of compulsory medical measures. The analysis of theoretical provisions is carried out on the basis of constitutional and criminal procedure law norms, the use of judicial practice materials. The result of work is conclusions about the necessity to change the procedure and requirements for the consideration of criminal cases in the court. 

Принципы уголовного судопроизводства –  это определенные начальные положения, которые выражают существенные черты, свойства и основу уголовно-процессуальной деятельности. Благодаря им обеспечивается защита прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве. Основополагающие принципы прописаны в Конституции Российской Федерации, а специальные принципы, действующие в рамках уголовного судопроизводства, – в гл. 2 Уголовно-процессуального Кодекса. Каждый из принципов неразрывно связан с другими, вместе они образуют совокупность правовых начал, которые имеют одинаково значимую цель: обеспечение законности и справедливости в уголовном процессе. В рамках данной статьи нами была исследована реализация принципа «осуществления правосудия только судом» при применении принудительных мер медицинского характера.

В ст. 118 Конституции РФ закреплен принцип осуществления правосудия только судом. Рассматриваемый принцип закрепляет монопольное право судов на отправление правосудия. Как указал Конституционный Суд РФ, «статья 10 Конституции Российской Федерации относит к основам конституционного строя Российской Федерации разделение государственной власти на законодательную, исполнительную и судебную, что предполагает самостоятельное выполнение каждой ветвью государственной власти своих специфических, установленных Конституцией Российской Федерации и федеральным законом функций и полномочий. При этом в соответствии со статьей 118 Конституции Российской Федерации исключительную компетенцию судебной власти составляет осуществление правосудия. Из названных конституционных норм следует, с одной стороны, что никакой иной орган не может принимать на себя функцию отправления правосудия, а с другой – что на суд не может быть возложено выполнение каких бы то ни было функций, не согласующихся с его положением органа правосудия» [1].

Роль рассматриваемого принципа в уголовном процессе состоит в том, что он защищает граждан от возможного применения к ним уголовного наказания каким-либо другим государственным органом, кроме суда, а значит, обеспечивает гарантии законности, обоснованности и справедливости решений по каждому уголовному делу.

Анализ нормативной базы данного принципа свидетельствует о наличии теоретических и практических проблем реализации принципа «осуществления правосудия только судом» при реализации принудительных мер медицинского характера.

В соответствии с Постановлением Конституционного Суда РФ от 28.11.1996 № 19-П «По делу о проверке конституционности статьи 418 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с запросом Каратузского районного суда Красноярского края» следствиями из принципа осуществления правосудия только судом являются следующие положения: «1) никакой иной орган не может принимать на себя функцию отправления правосудия; 2) на суд не может быть возложено выполнение каких бы то ни было функций, не согласующихся с его положением органа правосудия» [3].

Всемирная организация здравоохранения закрепляет презумпцию психического здоровья. Человек считается вменяемым до тех пор, пока не будет доказано иное. Вполне логично, что доказательство невменяемости возложено на сторону защиты. В ст. 29 ГК РФ закреплено, что гражданин России признается недееспособным или невменяемым только судом. Фактически выходит  ситуация, в которой ни прокуратура, ни эксперты-психиатры не могу непосредственно признать человека невменяемым [4].

Несмотря на то, что УПК РФ относит прокурора к стороне обвинения, при осуществлении прокуратурой функции защиты (надзора) она имеет косвенную возможность до решения суда признать гражданина невменяемым и освободить от уголовной ответственности. Если исходить из судебной практики, то почти всегда требования прокуратуры по освобождению от уголовной ответственности невменяемых лиц удовлетворяются судом. Ярким примером может послужить решение по делу 1-796/2014 Калужского районного суда Калужской области [2].

В данном деле на основании требований прокурора об освобождении от уголовной ответственности и о применении принудительных мер медицинского характера судья освободил от уголовной ответственности лицо, занимающееся незаконным сбытом наркотических средств. Согласно заключению стационарной судебной психиатрической экспертизы обвиняемый страдал хроническим психическим расстройством в форме параноидальной шизофрении. На момент содеянного находился в указанном хроническом болезненном расстройстве и не мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. Исходя из перечня инкриминируемых обвиняемому противоправных деяний (ст. 30 ч. 3, ст. 228.1 ч. 3 п. «а, б» УК РФ, ст. 30 ч. 3, ст. 228.1 ч. 3 п.«а, б» УК РФ), данное лицо осуществляло сбыт не один раз, а на протяжении длительного периода времени. Вопрос: Неужели психически нездоровым он был весь промежуток, без каких бы то ни было просветлений? Неужели рядом не было лиц, заинтересованных в лечении преступника? Этот вопрос останется нераскрытым. Может быть, это было действительно так, но не исключена также возможность авторитетного влияния со стороны государственного обвинения на итоговое судебное решение.

УПК РФ предусматривает по результатам психолого-психиатрической экспертизы для прокуратуры либо составление обвинительного заключения, либо постановления о направления на принудительное лечение с требованием к суду признать преступника невменяемым. Во втором варианте признание преступника невменяемым до решения суда фактически противоречит логике УПК. Но тем не менее суд выносит решение о направлении лица на принудительное лечение, выбирает для него подходящее медицинское учреждение. Считаем, что в данном случае страдает законодательно закрепленный принцип осуществление правосудия только судом.

Представим следующую ситуацию, что судья не согласен с доказательственной базой, предоставленной прокуратурой, и единственное, что он может сделать в данном случае, это возвратить дело обратно. Но, поступив таким образом, судья, вероятнее всего, получит апелляционное представление, содержанием которого будет единственный и неопровержимый довод, что судья не имеет специальных знаний в области психиатрии и не может квалифицированно оценить заключение экспертов, установить невменяемость. Возникает следующее противоречие: правосудие осуществляется не судом, а органом, осуществляющим экспертную оценку вменяемости лица. Судебный орган в данном случае нужен лишь для назначения принудительных мер медицинского характера и выбора медицинского учреждения, в котором данное лицо будет проходить принудительное лечение. Можно сказать, что в данном случае роль суда фактически нивелируется.

По нашему мнению, необходимо внести изменения в уголовно-процессуальное законодательство, позволяющие суду по своему усмотрению, без обязательного направления дела прокурору для составления обвинитель­ного заключения или постановления о направлении дела в суд для применения принудительной меры медицинского характера, при разрешении дела выносить приговор с назначением уголовного наказания или постановление о применении принудительных мер медицинского характера.