РОЛЬ ОСОБЫХ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ЗОН И ТЕРРИТОРИЙ ОПЕРЕЖАЮЩЕГО РАЗВИТИЯ В СГЛАЖИВАНИИ МЕЖРЕГИОНАЛЬНЫХ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ДИСПРОПОРЦИЙ

АННОТАЦИЯ

Сложная макроэкономическая ситуация последних лет, обусловленная последствиями замедления экономики в период эпидемии COVID-19, возрастающими санкционными барьерами и девальвацией национальной валюты усиливает диспропорции регионального развития России. Практика бюджетного выравнивания с целью сглаживания диспропорций социально-экономического развития территорий и раньше вызывала вопросы к ее эффективности, однако была оправдана высокими доходами от продажи углеводородов, но теперь туманные перспективы роста нефтегазовой отрасли побуждают политическое руководство и научное сообщество на активный поиск новых моделей финансирования государственного бюджета и распределения расходов, в том числе путем создания особых экономических зон и территорий опережающего развития.

ABSTRACT

The difficult macroeconomic situation in recent years, caused by the consequences of the economic slowdown during the COVID-19 epidemic, increasing sanctions barriers and devaluation of the national currency are increasing the imbalances in Russia’s regional development. The practice of budget equalization in order to smooth out imbalances in the socio-economic development of territories has previously raised questions about its effectiveness, but was justified by high revenues from the sale of hydrocarbons, but now the dim prospects for the growth of the oil and gas industry are prompting the political leadership and the scientific community to actively search for new models for financing the state budget and distributing expenses, including through the creation of special economic zones and priority development areas.

Ключевые слова: особая экономическая зона, территория опережающего развития, полюс роста, инновационный импульс, центр-периферия.

Keywords: special economic zone, priority development areas, growth pole, innovation impulse, center-periphery.

Введение. Российская Федерация - территориально крупнейшая страна в мире в составе которой находятся регионы с совершено разными природно-климатическими характеристиками, ресурсным и человеческим потенциалом, что безусловно осложняет разработку стратегий и тактик целостного и устойчивого развития всей территории страны.

При федеративном устройстве государства каждый регион представляет собой не только отдельную административно-территориальную единицу, но и экономический субъект, во многом играющий роль самостоятельного игрока на национальном экономическом поле, при этом цели и задачи регионального уровня должны вписываться в общую стратегию развития страны. Неравномерное социально-экономическое развитие территорий нарушает равновесие развития экономической системы, что требует от государственного бюрократического аппарата выделения регионов в отдельные группы по уровню развития и настройки бюджетных и налоговых механизмов с учетом уровней развития территорий.

В отечественной практике уже два десятка лет с переменным успехом используются два подхода для поддержания гомогенности экономического пространства: политика регионального выравнивания за счет межбюджетного выравнивания и производные от концепции «полюсов роста».

Механизмы межбюджетного выравнивания существуют с 1994 года и вряд ли в ближайшие годы претерпят существенные изменения, поскольку они являются основой бюджетно-налоговой политики федерального центра, а вот ставка на развитие территориальной сетевой структуры «центр-периферия» относительно нова. Организация на отдельных территориях благоприятных условий для реализации предпринимательской деятельности предполагает создание стимулов для решения социально-экономических задач отдельных регионов и в решении данных задач играют роль особые экономические зоны (ОЭЗ) и территории опережающего социально-экономического развития (ТОР).

Материалы и методы. Вопросам пространственного развития территорий и межрегиональным диспропорциям посвящены исследования таких известных отечественных ученых в области региональной экономики как Р.В. Фаттахов, М.М. Низамутдинов, Е.Г. Анимица, А.Г. Гранберг, Н.В. Зубаревич и др.

Из зарубежных представителей экономической науки значительный вклад в развитие региональной экономики и решение вопросов диспропорций регионов внесли Дж. Фридман, И.Г. Тюнен, П. Кругман, В. Кристаллер, А. Леш и др.

Региональный опыт формирования и анализ деятельности ОЭЗ и ТОР представлены в исследованиях таких ученых как О.С. Сиваш, А.Е. Зубарев, В.А, Федорова, Д.Ю. Файков, Н.В. Кашина, Е.С, Конищева, Г.В. Никитина, Т.Л. Сергеева, М. М. Куликов и др.

Результаты и дискуссия. Тенденции развития полюсов роста параллельны процессам урбанизации, при этом, если в прошлое столетие система «центр-периферия» формировалась естественным путем, привлекая ресурсы в крупные экономические и культурные центры страны, то в последние полтора десятка лет федеральные и региональные власти прилагают административные усилия по формированию на обособленных территориях локомотивов роста, используется механизм ОЭЗ и ТОР.

Согласно Федерального закона от 22.07.2005 № 116-ФЗ «Об особых экономических зонах в Российской Федерации» ОЭЗ «создаются в целях развития обрабатывающих отраслей экономики, высокотехнологичных отраслей экономики, развития туризма, санаторно-курортной сферы, портовой и транспортной инфраструктур, разработки технологий и коммерциализации их результатов, производства новых видов продукции» [1], в то же время одной из  задач ОЭЗ должно было стать формирование и поддержка «точек роста» – базиса всей экономики территории зоны.

В первую очередь ОЭЗ наделяют территории особыми правовыми и экономическими статусами, стимулируют предпринимательскую инициативу, что в свою очередь привлекают к данным зонам производственные, финансовые и трудовые ресурсы. На территории ОЭЗ действует режим свободной таможенной зоны. Резиденты ОЭЗ получают льготы по налогу на прибыль и освобождаются от уплаты налога на имущество на срок от 5 до 10 лет. Кроме того, инвесторы промышленно-производственных и туристско – рекреационных зон имеют право применять повышающий коэффициент при расчете амортизации основных средств и т.д.

В общих чертах, согласно государственным инициативам планировалось создать для предпринимателей и венчурных капиталистов благоприятные условия для развития бизнеса, но вместе с тем государство, привлекая российских и зарубежных инвесторов в различные отрасли экономики – прежде всего в высокотехнологичные, - справедливо рассчитывало на всплеск деловой активности не только в периметре интересов предприятий. Преференции для резидентов ОЭЗ обязаны были стать трансформационным триггером самих территорий: инвестиционный капитал, научно-образовательные школы, инновационный импульс должны были привлечь как местное население, так и создать миграционные потоки, что в конечном счете повлияло бы на развитие территорий регионов в которых расположены ОЭЗ.

Более того, ожидалось, что синергетический эффект от налоговых льгот и инвестирования в развитие подобных территорий должен стимулировать урабанизационные процессы. Положительные эффекты от внедрения ОЭЗ действительно были и есть, но смогли ли ОЭЗ стать локомотивами роста?

По данным Министерства экономического развития в России действуют 50 ОЭЗ в которых зарегистрировано 1128 резидентов, создано около 66 тысяч рабочих мест и планируется еще 184 тысячи новых.  Инвестиционные средства в ОЭЗ за 18 лет работы ОЭЗ (с 2005 года) составили более 1,2 трлн. руб., объем налоговых поступлений - порядка 364,6 млрд. руб. [2].

Постановлениями Правительства РФ №№277, 278, 279, 280 от 7 марта 2024 года планируется создание трех новых ОЭЗ в Саранске, Новочеркасске и Тверской области, а также расширены действующие ОЭЗ в Калужской и Липецкой области. Общий объем инвестиций составит около 108,5 млрд. руб., при этом в перечисленных ОЭЗ планируется создать более 14,5 тыс. рабочих мест. Тем не менее по мнению автора существует ряд проблем, связанных деятельностью ОЭЗ:

• во - первых, при отборе заявок на создание ОЭЗ учитывалось социально-экономическое положение региона – отдавался приоритет развитым территориям. В этом есть логика, поскольку на экономически развитой территории создать полюс роста проще, но в то же время, мировая практика говорит об обратном – полюса роста формируются в депрессивных регионах для их поддержки и развития;
• во - вторых налоговые поступления ОЭЗ за прошедшие 18 лет составили около 1% от налогов в бюджет РФ, собранных за один лишь 2023 год, уже не кажутся серьезным достижением;
• в-третьих, достаточно «скромный» объем инвестиционных вложений в ОЭЗ. Например, сравнение инвестиций в 1,2 трлн. руб. (за те же 18 лет работы зон) с капитальными вложениями «НК «Роснефть», которые только в 2022 году составили 1,132 трлн. руб. [3], что косвенно подтверждает слабую заинтересованность крупных инвесторов в капитальных вложениях в ОЭЗ;
• в-четвертых, удаленность ОЭЗ от крупных городов. С одной стороны, это не является минусом, так как ОЭЗ и нужны, чтобы «прокачать» территории с индустриальным потенциалом. Однако удаленность многих ОЭЗ (в особенности туристстко-рекреационных) от крупных агломераций делает экономические зоны малопривлекательными для инвесторов в силу слабого инфраструктурного развития и дефицита рабочей силы на территориях зон.

Стоит отметить, что ОЭЗ подвергались критике буквально с первых лет их работы: стало очевидно, что социально-экономическое развитие не входит в приоритеты резидентов ОЭЗ и размещают свой бизнес в зонах в основном с целью оптимизации налогообложения и не создают высокотехнологичные производства, а выпускают типовую продукцию.

В ответ на неудачи использования ОЭЗ в качестве территорий развития технологий и бизнеса, с 2015 года в России действуют ТОР, которые образованы на основании Федерального закона «О территориях опережающего социально-экономического развития в Российской Федерации» от 29.12.2014 № 473-ФЗ в целях ускорения социально-экономического развития отдельных территорий и создания новых рабочих мест [4].

Принципиального различия между инструментами территориального развития нет, хотя ОЭЗ больше нацелены на поддержку технологичных производств, а ТОР на поддержку моногородов и выравнивание социально-экономического развития населенных пунктов. Кроме того, в отличие от ОЭЗ, в ТОР нет таможенных преференций и отсутствуют специально созданные промышленные территории с необходимыми коммуникациями. Однако ОЭЗ не предполагает жилую и социальную инфраструктуру и льготы по страховым взносам в фонды социального страхования и в ТОР ниже порог вхождения для потенциальных резидентов (50 млн. руб. инвестиций на 10 лет), в ОЭЗ — от 120 млн. руб.

На 31.12.2023 г. в России функционировало 92 ТОР в которых было зарегистрировано более 1300 резидентов с совокупной выручкой более 1,24 млрд. руб. С начала работы ТОР создано более 111 тысяч рабочих мест и привлечено более 333 млрд. рублей инвестиций [2].

Г.В. Никитина и Т.Л. Сергеева в своем исследовании ТОР Республики Башкортостан указывают, что несмотря на то, что институт ТОР достаточно сформирован, проблемой подобных территорий остается низкая заполняемость, которая является следствием:

• низкой обеспеченности транспортной и коммунальной инфраструктурой;
• сложностями подключения организаций к ресурсоснабжающим сетям (электроснабжение, водоснабжение и т.п.);
• низкой деловой активности в большинстве регионов страны [5].

Стоит отметить, что в экономически благополучных регионах с развитой инфраструктурой и мощными «якорными» предприятиями проблем с заполняемостью и инвесторами нет, и ТОР успешно выполняют свои функции, однако это не способствует экономическому выравниванию территорий страны.  

В рамках исследования ТОР в Ростовской области (Гуково, Зверево, Донецк) М.М. Куликов отмечает сложности в привлечении резидентов (в 2023 году 22% ТОР России не имели резидентов) из-за недостатка административной поддержки, износа сетей и коммуникаций, высоких тарифов на подключение к объектам инфраструктуры и кадрового дефицита [6].   

Таким образом, варианты формирования «точек роста» в виде обособленных территорий в виде ОЭЗ или ТОР не показывают на сегодняшний день ожидаемого эффекта, поскольку бизнес сталкивается с уже традиционными для России препятствиями: незаинтересованность предпринимателей в развитии регионов, особенно удаленных от европейской части страны; слабая инфраструктурная подготовка территорий и отсутствие должного финансирования со стороны государства и частных структур.

Выводы. Подводя итоги стоит отметить, что ОЭЗ и ТОР пока не готовы играть роль полноценных «точек роста», способных на «диффузию инноваций». Не могут они стать и движущей силой развития периферийных районов и социально-экономического выравнивания регионов, особенно в российских условиях высокой «разреженности» средних и крупных населенных пунктов. Тем не менее, Правительство не меняет вектор развития территорий: концепт экономических зон вероятно устраивает Минэкономразвития и Минпромторг, но стоит ли ожидать от ОЭЗ и ТОР большего, чем весьма точечное приложение предпринимательских усилий – вопрос остается открытым.

Список литературы:

1. Федеральный закон «Об особых экономических зонах в Российской Федерации» от 22 июля 2005 года № 116-ФЗ (с изменениями на 04.09.2023).
2. Минэкономразвития России: официальный сайт. – М. / [Электронный ресурс]. - Режим доступа: URL: https://www.economy.gov.ru/ (дата обращения: 05.03.2024).
3. Годовой отчет ПАО «Роснефть» за 2022 год. // Роснефть: официальный сайт. – М. / [Электронный ресурс]. - Режим доступа: URL: https://www.rosneft.ru/upload/site1/document_file/a_report_2022.pdf (дата обращения: 15.03.2024).
4. Федеральный закон «О территориях опережающего социально-экономического развития в Российской Федерации» от 29.12.2014 № 473-ФЗ.
5. Никитин О.А., Сергеева Т.Л. Проблемы и перспективы функционирования территорий опережающего социально-экономического развития России // BENEFICIUM.  — 2021. — № 3(40). — С. 134–142.
6. Куликов М.М. Потенциал развития территорий опережающего социально-экономического развития в Ростовской области // Вестник ЮРГУ (НПИ). Серия: Социально-экономические науки. — 2023. — № 4. — С. 21–26.
7. Росстат: Федеральная служба государственной статистики: офиц. сайт. – М. / [Электронный ресурс]. – Режим доступа: URL: https://rosstat.gov.ru/  (дата обращения: 15.03.2024).
8. Special Economic Zones: An Operational Review of Their Impacts. The World Bank Group, 2018, pp. 59-60.