Происхождение казаков и этнический статус казачества

АННОТАЦИЯ

В данном исследовании описывается новая версия формирования славянского ядра казачества. Указаны причины, где и в какой форме возникали первые казачьи поселения и поселения вольных казаков XV–XVII вв. Распад Золотой Орды рассмотрен как причина формирования новых этносов. Даны объяснения процессу образования новых этнонимов: узбек, ногай, татар; показан постепенный ход в их развитии. Надеемся, что эти необычные версии вызовут интерес у широкого круга читателей.

ABSTRACT

This book describes the new version of formation of the Cossacks Slavic core with indication of reasons, where and in which form the first Cossack settlements and settlement of Free Cossacks appeared in XV - XVII centuries. The collapse of the Golden Horde leads to the formation of new ethnic groups and this book explains the process of formation of new ethnonyms as Uzbek, Nogay, Tatars. It shows the gradual progress in their development. Author hopes that these unusual version will raise the interest of a wide range of readers.

Введение

Как пишет в своей работе Р.К. Касымханов «О некоторых проблемах истории казачества», опубликованной в журнале «Тюркология»: «Проблема происхождения казачества на Руси является сложной… Существуют разные концепции, объясняющие происхождение казачества в России. По некоторым из них, казачество – это особая славянская народность, существовавшая издревле. Согласно другим, казачество – это представители беглых крестьян, бежавших на окраины государства от произвола властей».

По версии Г.В. Вернадского «казаки стали известны со времен «царства Ордынского» (XIII–XIV вв.)».

Исходя из критического замечания А.А. Шенникова, «что современные историки уклоняются от изучения обстоятельств и времени зарождения и ранней истории казачества вообще» [21], и опираясь на выводы А. Бушкова, что «любой исследователь имеет право на построение собственной версии – при условии, что она не противоречит логике, здравому смыслу, тому, что нам известно в общих чертах о данной эпохе» [1], предлагаю свою версию о происхождении российских казаков.

Термин «казак» известен издавна. Еще в X веке греческие историки называли часть хазаров казахами и касахами, а в арабских и других источниках –казаками. В русской летописи встречаются такие названия, как касаги, касоги.

В XI веке в южнорусские и причерноморские степи пришли кимако-кыпчакские племена. В 1055 году кыпчаки (половцы) впервые упоминаются на границе Руси. Перед монгольским нашествием кыпчаки занимают огромную территорию, от р. Иртыш до Дуная. Кыпчаки известны в Европе как команы, а на Руси – половцы. Хазарский каганат полностью поглощается кыпчаками. Само название «Хазарский каганат» исчезает из письменных источников после прихода кыпчаков в южнорусские степи. Б.Д. Греков и А. Якубовский также указывают, что «половцы, частично перешедшие в районе Придонья и Нижней Волги на осёдлый земледельческий труд, оказались сильней как в языковом, так и в этничеком отношении» [5].

Затем термин «казак» фиксируется в период Золотой Орды в словаре половецкого языка «Codex Cumanicus» в значении «страж» (начало XIV века, 1303 год). В «Сугдейском синаксаре» 1308 года также фиксируется термин «казак», где можно предположить, что казаки исполняли охранную или полицейскую функцию. Далее, по определению Д.И. Яворницкого, «…с конца XV века барону Герберштейну, приезжавшему на Русь от немецкого императора Максимилиана к великому князю Василию III, известна была целая орда кайсацкая. С этого же времени идут последовательные указания о существовании казаков в разных местах южной России» [22].

Таким образом, прослеживается четкая последовательность по хронологии фиксации термина «казак»: сначала у хазар, затем у половцев и далее в период Золотой Орды.

Золотая Орда как государство «кыпчак-казаков»

Если исходить из известного тезиса Н.М. Карамзина, что «Народы не падают с неба и не скрываются в землю, как мертвецы по сказкам и суевериям», то надо признать, что часть хазаров, живших на Нижней Волге и называвших себя «казак», сумела в процессе ассимиляции с кыпчаками сохранить свое самоназвание «казак». Другими словами, потомки хазаро-кыпчаков называли себя «казак», приняв язык и облик кыпчаков.

А с другой стороны, если выводы А.А. Шенникова, сформулированные в его работе «Червленый Яр», принять за общепризнанную истину, то «именно кыпчаки составляли основную массу населения степной и лесостепной части Золотоордынского государства. Именно на них и опирались золотоордынские ханы – чингизиды. В Золотоордынском государстве кыпчаки заняли доминирующее положение и в войске, и в городах, и в государственном аппарате, их язык стал наиболее употребительным. В XIV веке и сами ханы, и потомки их монгольского окружения уже имели вполне кыпчакский облик и помнили о своем монгольском происхождении только по родословным. Золотая Орда очень скоро после своего обособления от монгольской империи стала государством кыпчакским, а не монгольским» [21].

То же самое утверждает и В. Егоров: «Однако основную массу населения Золотой Орды составляли жившие здесь до прихода монголов кыпчаки, что привело к созданию своеобразной ситуации; уже в XIV веке завоеватели начинают растворяться в кыпчакской среде, постепенно забывая свой язык и алфавит» [7].

Таким образом, Золотая Орда, основанная монгольскими ханами, являлось государством кыпчаков, подобно Киевской Руси, основанной варягами и являвшейся древнерусским государством. Киевская Русь создавалась захватом локальной территории ограниченной военной дружины, а затем расширялась в своих границах за счет земель соседних княжеств. Совсем другая задача стояла перед Бату-ханом, который должен был создать эффективную систему управления огромной территорией, завоеванной им в период Западного похода в 1236–1242 гг.

Эта территория занимала всю степную и лесостепную зону Евразийского континента, начиная от среднего течения р. Иртыш и до низовьев Дуная и Днепра. Если варяжская дружина, основавшая Киевскую Русь была мононациональной, то армия Бату-хана отличалась своей многонациональностью. Как отмечает русский историк, краевед Е.П. Савельев: «В татарских рядах были и разбитые ими половцы, и некоторые народы Кавказа, часть персидских народностей, чисто монголы и народы тюрко-татарского происхождения. Но особенно выделялся своей подвижностью, воинственностью и национальным единодушием полумонгольский многочисленный кочевой народ «казаки», постоянной родиной которого были низовья Урала и Волги и среднее течение Иртыша» [17].

Для контроля и управления завоеванной территорией Бату-хан из своей многонациональной армии выделяет одну этническую группу, довольно многочисленную, достаточно сильную и мобильную в военном отношении, и привлекает её к управлению государством. Более того, эта этническая группа имела особые привилегии как в политическом, так и в военном отношении, пользовалась налоговыми и другими различными льготами. И этой этнической группой являются потомки хазаро-кыпчаков – кыпчак-казаки. Возможно, этот фактор стал определяющим в создании Бату-ханом государства на земле кыпчак-казаков, который рассчитывал, что новые подданные будут надежной опорой и верными исполнителями ханской воли. Более того, как показывает история Золотой Орды, монгольские ханы с самого начала опирались на сильные монгольско-тюркские отряды. Еще одним аргументом для выбора Бату-ханом кыпчак-казаков были те факторы, на которые указывают Б. Греков и А. Якубовский, что в Нижнем Поволжье «пролегала магистраль караванной торговли, что отсюда было ближе к другим монгольским государствам, в том числе к самой Монголии, центру всей Монгольской империи; что, будучи совокупностью земледельческих районов и городских поселений, культурная полоса Нижней Волги была так близка от степи, что здесь легко было сочетать оседлое и кочевое хозяйство» [5]. Занимая главенствующее положение в Золотоордынском государстве, «кыпчак-казак» также нес воинскую службу и исполнял обязанности «как охранная, транспортная, курьерская, полицейская, караульная» и другие виды службы.

Если принять позицию, что все функциональные обязанности ордынского государства исполнялись кыпчак-казаками, будь то охранная, курьерская или полицейская, то всякое упоминание термина «казак» в письменных источниках эпохи Золотой Орды утрачивает свою противоречивость. Становится понятным, что за казаки упоминаются в этих источниках и какие функции они исполняют. Ведь есть общепризнанная истина, что в составе народов Золотой Орды был народ, которого называли «казак».

Есть одно важное обстоятельство: практически все исследователи истории Золотой Орды указывают, что кыпчаки в своем государстве имели различные льготы, в том числе и налоговые. Но никто не указывает конкретно, что за льготы по налогам имели кыпчаки, поэтому предлагается следующая версия, что кыпчаки не платили налог в пользу государства. Эту версию можно обосновать тем, что кыпчак-казаки Поволжья и Яика не платили подушную подать в ханскую казну, а выделяли «субага», то есть долю от военной добычи в пользу родоплеменной верхушки и ханской казны. Только впоследствии, с исчезновением военной добычи, «субага» начали выделять из производимых материальных благ, а доля от военной добычи трансформировалась в подушный налог.

Таким образом, если признать, что Золотая Орда была государством кыпчаков, то, очевидно, нужно вести казаков от хазар к кыпчакам, а от кыпчаков к ордынским казакам, а не от хазар к бродникам и дальше к предкам донских казаков, как предлагает Л.Н. Гумилев. А уже ордынские казаки напрямую выводят к тем «ордам кайсацким», очевидцем которых был барон Герберштейн.

Как известно, «орды кайсацкие», описанные Герберштейном, являются прямыми предками современных казахов, следовательно, и кыпчак-казаки Золотоордынского государства являются предками казахов. То же самое еще в 1827 году доказывал А.И. Левшин, что «киргиз есть название народа совсем другого… название казак принадлежит киргиз-кайсацким ордам с начала их существования, они себя иначе не называют» [11]. Как известно, с момента присоединения Казахстана к России в первой половине XVIII века и вплоть до 1925 года казахи назывались киргизами или киргиз-кайсаками для того, чтобы отличать русских казаков от казахов.

К тому же существует и общепринятая версия, что казахи – народ, образовавшийся в недрах монгольской империи приблизительно к XV веку. По этой версии становление и развитие языка, близкого к современному казахскому языку, происходило в XIII–XV веках, и современный казахский язык в целом очень близок к староказахскому.

Становление и развитие собственно казахской государственности в исторической литературе принято связывать с эпохой Казахского ханства.

Начальный этап этого сложного процесса в истории Казахстана характеризуется распадом монгольских улусов – владений Чингизидов в Дешт-и-Кыпчаке и Средней Азии и образованием собственно казахского государства – Казахского ханства.

Как известно, Казахское ханство образовалось в результате распада ханства кочевых узбеков или ханства Абулхаира, роль которого заключалась в том, что при его расколе обитатели степей, с тех пор названные казахами, отделились от остальной части народа. Самоназвание коренного народа Казахстана казахов является «казак». Имя это казаки (казахи) получили в 1459 году, когда два султана-чингизида Джанибек и Керей с подвластными им родами и племенами покинули Узбекский улус и перекочевали в пределы округа Чу и Козы-Баши на юго-восток Казахстана.

С первых десятилетий XVI века за страной закрепилось название Казакстан (страна казаков), а за её народом – название «казак». В русских документах XVI и XVIII веков их именовали «казаками»; а их государство – «Казачей Ордой» или «Казатцкой Ордой».

Таким образом, казаки Джанибека и Керея, перекочевав в Семиречье, распространили этноним «казак» по всему юго-востоку современного Казахстана.

Новообразовавшееся Казахское ханство можно считать преемником Золотой Орды, также возглавлявшейся государями-джучидами, придерживавшихся правил, обычаев и традиций Золотоордынского государства. Казахское ханство, являясь преемником Золотой Орды, в то же время не являлось имперским образованием, так как оно не претендовало на прежние ордынские владения и не требовало «выхода» с русских земель. Распавшись в конце XVIII века на ряд уделов, оно просуществовало все же до середины XIX века, являясь всего лишь конгломератом кочевых племен, управлявшихся по степным законам и практически не сохранившим ничего из прежнего государственного и правового наследия Золотой Орды.

Саийд-Ахмед-хан – основатель славянского ядра казачества

Теперь требуется понять, почему самоназвание народа «казак» и название русской субэтнической группы одинаково. Одинаковые названия предполагают единство происхождения. Если истоком происхождения самоназвания народа является Золотая Орда, так называемые ордынские казаки, то истоком названия русской субэтнической группы «казаки» считаем также Золотую Орду, вернее период распада Золотой Орды. Здесь важно прояснить деятельность Саийд-Ахмед-хана, так как считаем, что Саийд-Ахмед-хан является творцом славянского ядра казачества, его первоначальных форм. Предлагая свою версию происхождения российского казачества, будем опираться не только на известные факты и на логику событий, но и на обычаи и традиции кыпчаков.

Кыпчакская семья в эпоху ордынского государства была традиционно полигамной. Каждый глава семейства мог иметь от двух до шести жен и примерно столько же наложниц, несмотря на то, что по шариату не разрешалось более четырех жен. Степняки, в отличие от мулл и ханов, не читали Коран и часто не соблюдали каноны Корана в свою пользу. Полигамная семья выработала свои новые специфические родственные отношения. Для ребенка после родителей самыми близкими родственниками являются братья матери, а также весь материнский род. Братья матери на протяжении всей жизни являются главной опорой и помощниками ребенка.

Не столь важно, является ли Саийд-Ахмед-хан внуком или сыном Тохтамыша. Важно то, что одна из жен Тохтамыша, Тагай-бике, дочь правителя крымской крепости Кырык-Орра Хаджибека, была матерью Саийд-Ахмед-хана. Важно также, что Саийд-Ахмед-хан был в числе претендентов на ханский престол в Сарайской Орде в начале 20-х годов XV века.

Как известно, в 1422 году с востока вторгся и захватил Сарайскую Орду Барак-хан с заяикскими татарами. Все ханы, претендовавшие на Сарайский престол, были вынуждены уходить на запад. Далее, как пишет автор труда «Монголы. Основатели империи великих ханов» Э.Д. Филлипс: «Приблизительно в 1425 году Девлет-Берды захватил Крым. Другими претендентами были Саийд-Ахмед, еще один сын Тохтамыша, и Кучук-Махмед» [23]. Таким образом, три претендента на Сарайский престол после вторжения Барак-хана в регион Нижней Волги в 1425 году оказались в Крыму.

Предполагается, что Саийд-Ахмед после вынужденного ухода с низовьев Волги в 1422 году пришел в крымскую крепость Кырык-Орр, на родину своей матери. «Как известно, татары нередко именовали черкесами алан-асов, древних жителей Кырык-Орры», – отмечает Д.А. Литвинов [12]. И как только причиной ухода из Сарая Саийд-Ахмед обозначил малочисленность своей армии, по кыпчакскому обычаю, а в степи ордынского государства доминировали традиции и обычаи кыпчаков, не только родные братья матери, но и весь материнский род, черкесы Кырык-Орра, обязаны были вступить в армию Саийд-Ахмеда. Более того, так как Саийд-Ахмед принадлежал к «золотому роду» чингизидов, черкесы Кырык-Орра обязаны были провозгласить Саийд-Ахмеда своим ханом.

Скорее всего, в знак благодарности своим родственникам, новым подданным хана – черкесам Кырык-Орра, Саийд-Ахмед-хан дал те же льготы и привилегии, в том числе освобождение от уплаты подушной подати в ханскую казну, что и Бату-хан дал в свое время кыпчак-казакам Нижней Волги. И для пущей убедительности черкесам Кырык-Орра присвоил статус «казак».

По кыпчакскому обычаю от отца всё передавалось сыну. Если отец имел льготы и привилегии, то эти привилегии и льготы передавались сыну. Если отец был обязан служить в армии хана, то и сыну передавалась обязанность службы в ханской армии. Если отец не платил подушную подать в ханскую казну, сын также не должен был платить. Если отец называл себя казак, то и сын был обязан называть себя казаком.

Таким образом, с присвоением черкесам Кырык-Орра статуса «казак», термин «казак» выходит за рамки этнического обозначения и приобретает правовой, юридический статус со своими правами и обязанностями.

Одним из неразрешенных вопросов является формирование славянского ядра казачества. По официальной версии днепровские казаки являются старейшими из всех казачьих формирований. Наиболее приемлемой версией считается то, что в 1413 году литовские князья основали в среднем Приднепровье на правом берегу Днепра несколько замков, жители которых были освобождены от любых феодальных повинностей, кроме военной службы. Так постепенно формировалась боярская прослойка из энергичных и отважных людей, которые стали опорой Литовского государства на южной границе. Но постепенно эти люди начали заниматься и уходничеством. К этому процессу привлекались и жители соседнего Полесья и Волыни, для которых перевалочным пунктом служило среднее Приднепровье. В своих поисках воли уходники продвигались ниже по Днепру и его южным притокам. На этих щедрых, но и опасных землях они организовали уходы, то есть охотничьи и рыболовецкие ремесла, а также занимались выпасом скота и коней. Во время этих продолжительных и сезонных рейдов в глубь степи у них начали формироваться первые элементы организации.

Предлагаю свою версию происхождения днепровских казаков (прим. авт.).

Когда в 1425 году Девлет-Берды захватил Крым, а два других претендента Саийд-Ахмед и Кучук-Махмед вынуждены были уходить из Крыма, считаю, что Саийд-Ахмед-хан со своим кошем, черкес-казаками из Кырык-Орра, пришел в среднее Приднепровье, где находились литовские крепости.

Кос, Кош – это родовой, кочевой аул степняка, где находился глава рода, мог включать в себя несколько аулов одного и того же рода. Кош имел имя собственное, и обычно кош называется именем главы рода.

Стан – летняя стоянка коша. Считаю, что Саийд-Ахмед-хан поставил свой стан недалеко от этих литовских крепостей, только на левом берегу Днепра. Далее, согласно предлагаемой версии, Саийд-Ахмед-хан начал приглашать уходников вступить в свою армию. Добровольцам хан обещает статус «казак», то есть льготы и привилегии, которые имел народ казак в ордынском государстве, хотя в условиях междуусобицы все льготы и привилегии ограничивались освобождением от уплаты подушной подати. И согласно системе, которая базировалась на принятом в монгольской армии десятичном делении, формировались отряды в 10, 100 и 1 000 человек.

Доказательством предлагаемой версии также может служить курень у днепровских и донских казаков. Принимая во внимание, что многие исследователи, описывая курень у днепровских и донских казаков, отмечают его как деревянное строение с длинным столом внутри или же как отдельно стоящее амбарное строение. Логично предположить, что курень первоначально у днепровских казаков было жилищем для десяти человек. Десять человек – воинская единица в монгольской армии во главе с десятником. Десять куреней составляли сотню и воспринимались татарами как аул. Назначался старший над сотней, или же аулом, «есi-аул – аул-есi». Сто куреней составляли уже тысячу и воспринимались как кош. Назначался старший над кошем, или тысячей – Ата-мын. Затем Саийд-Ахмед-хан обучает этих добровольцев верховой езде, вооружает военным снаряжением и оружием, принятыми в ханской армии. Формируются конные отряды из уходников, которые затем зачисляются в армию Саийд-Ахмед-хана.

Предполагаю, что наряду с присвоением статуса «казак» днепровским уходникам параллельно идет оказачивание и других представителей северокавказских народностей. Есть немало сведений о довольно широкой миграции в бассейн р. Днепра представителей северокавказских народов, особенно черкас и кабардинцев в золотордынскую эпоху.

Г.В. Вернадский указывает: «в районе Черкасс в бассейне Среднего Днепра, где, как мы знаем, обычно встречались татары с украинцами и формировалось ядро будущих украинских казаков, получивший в связи с этим наименование «Черкасси». Есть важное замечание о том, что в то время казаки именовались черкасами или наоборот черкас казаками», «ибо то и другое имя знаменовало одно» [3]. По данным Г.В. Вернадского, в московских документах XVI и XVII веков черкасами назывались как черкесы, так и украинские казаки.

Таким образом, предполагается, что днепровские уходники, вступившие добровольно в армию Саийд-Ахмед-хана и получившие статус «казак», формируют первые поселения, славянское ядро казачества. Увеличив численность своей армии за счет новоявленных черкесских и днепровских казаков, Саийд-Ахмед-хан становится настолько сильным в военном отношении, что Василий Темный, Великий князь Московский, в 1428 году быстро признал Саийд-Ахмеда, дабы ослабить враждебного ему Улуг-Мухамеда.

Б. Греков и А. Якубовский отмечают: «Московские дипломаты умели заключать союз с кем-нибудь из соперничающих ханов и с помощью такого своего союзника ослабить более опасного соседа» [5].

Предполагаю, что таким приемом пользовались не только московские дипломаты, но и дипломаты других княжеств Северо-Восточной Руси. Следует отметить, что князья Северо-Восточной Руси, признавая одного из соперничающих ханов своим ханом, автоматически становились данниками этого хана. И ордынские ханы требовали от своих данников в первую очередь выплаты «выхода» и воинов из княжеских дружин. На это же указывает Г.В. Вернадский: «После разорения Москвы в 1382 году Тохтамышем Русь опять должна была поставлять воинские отряды в армию хана, когда бы он их не затребовал» [3].

Другой район формирования славянского ядра – это донское казачество. Практически все исследователи едины во мнении, что между Донским казачеством и Новгородом очень тесная связь. Многие современные исследователи приходят к выводу, что родоначальником донских казаков следует считать Новгород. Например, В.И. Яшкичев пишет: «О том, что предки донских казаков были из Северной Руси и Приильмения, в частности, есть очень много свидетельств. На эту связь указывает и особенность народного говора, и памятники народного эпоса, и оставшаясь письменность».

У нас нет достоверных сведений, признал ли Новгород своим ханом Саийд-Ахмеда. Предлагаемая версия подразумевает, что Новгород вслед за Москвой признает Саийд-Ахмед-хана, таким образом, Новгород становится его данником. Здесь важно отметить, что, «Великий Новгород находился вне системы тьмы» [3]. «Тьма – это административная фискальная единица, установленная в свое время монгольскими численниками и условно содержащая десять тысяч дворов» [13].

Как видим, Новгородское княжество не обязано было платить «выход», но «должно было поставлять воинские отряды в армию хана, когда бы он их не затребовал». И согласно системе десятичного деления, принятого в монгольской армии, воинские отряды, поставляемые Новгородом в армию Саийд-Ахмед-хана, должны быть не менее тысячи человек. Нет сведений о том, на каких условиях поставлялись эти воинские отряды: на постоянной основе или на какой-то определенный срок. Считаем, что по прибытии этих воинских отрядов, или же по окончании срока службы в армии хана, Саийд-Ахмед предлагал им вступить в армию хана в качестве казака. Хан присваивает им статус «казак» и освобождает их и их потомство от подушного налога. Взамен они и их потомство должны служить в армии хана. Так как татарская армия базировалась на десятичном делении, то этот тысячный отряд делится на сотни, а сотни на десятки – курени. Так же, как и у днепровских казаков, назначается старший над тысячей – Ата-мын, а сотни расселяют по аулам-куреням уже не на берегу Днепра, а в низовьях Дона, и назначают старших по сотне «есi-аул – аул-есi». Новгородцев, как и днепровцев, обучают верховой езде, снаряжают своим вооружением, и новгородская дружина становится кавалерией в ханской армии.

Таким образом, по предлагаемой версии, Саийд-Ахмед-хан является творцом первоначальных форм, первичного ядра казачьего поселения, вокруг которого происходило дальнейшее формирование казачества. Так казаки получили от Саийд-Ахмед-хана право на освобождение от уплаты подушной подати в ханскую казну. И это «право» было тем самым обоснованием для притязаний на право освобождения от уплаты подушного налога в царскую казну, которое впоследствии, уже будучи в составе Российского государства, выдвигали казаки.

Свидетельством, что славянское ядро казачества зародилось в недрах ордынского государства, является дипломатическая переписка конца XV века и первой четверти XVI века между Московским княжеством и Крымскими, а также Сарайскими ханами. Московское княжество до самой смерти Великого князя Василия III воспринимала казаков Дона и Днепра как подданных ордынского государства, так же как и Великое Княжество Литовское того периода. Подтверждением данного факта является переписка русского посла Коробова, во время поездки из Москвы в Азов в 1515 году, с великим князем Василием III. Также посол Ивана III, князь Звенец, в 1496 году указывал крымскому хану на обиду от казаков и требовал принять меры к их укрощению.

Кто такие рязанские казаки?

В своей работе Г.В. Вернадский пишет: «Зимой 1443–1444 годов сильный отряд татар под руководством джучидского князя Мустафы напал на Рязанскую землю. Великий князь Василий II поспешил послать на помощь Рязани войска, усиленные мордовскими лыжниками. Этому войску вместе с рязанскими казаками (тоже на лыжах) удалось разгромить татарскую армию. Это первое упоминание о русских казаках в наших источниках» [3].

Требуется понять, что за рязанские казаки на лыжах совместно с московскими воеводами участвуют в разгроме войск князя Мустафы?

Н.И. Ульянов, исследовавший историю казачества, приводит подробные выдержки из летописи XVI–XVIII веков с описанием конфликтов между казаками и пришлыми крестьянами, которых казаки отказывались признавать равными себе.

Предполагаю, что эти рязанские казаки оказались в составе войск московских воевод вследствии той конфликтной ситуации, на которую указывает Н.И. Ульянов, а именно деление казаков на «настоящих» и «не настоящих». Это значит, что уже в начале 40-х годов XV века вблизи поселений новгородской дружины в низовьях Дона появляются беглые крестьяне, и разбойничьи ватаги поселяются рядом с куренями казаков-новгородцев. Эти новые поселенцы также стали называть себя казаками. И вполне вероятно, что новгородские дружинники, получившие статус «казак» от самого хана, стали называть новых поселенцев самозванцами, не настоящими казаками, и отказывались признавать себе равными, изгоняя от своих куреней. И именно эти самозванные казаки, изгнанные из Дона, на определенных условиях и за определенную плату вступали в состав московских войск. Об этом свидетельствует снаряжение и вооружение этих казаков: «Они пришли на лыжах с сулицами, с дубьем, и вместе с мордвою присоединились к дружинам Василия» [24].

Таким образом, можно сделать вывод, что беглые крестьяне лишь пополняли, но не были корнем возникновения казачьих войск.

Поселения вольных казаков XV–XVII веков

Если говорить о происхождении северских казаков, то предполагаю, что их первоначальное ядро составляли казаки княжества Мансура. В 1381 году после убийства в Крыму темника Мамая один из его сыновей, Мансур, опасаясь репрессий нового хана, покинул Крым и отправился в родные половецкие степи (северная часть Причерноморья и Приазовщины), откуда, набрав войска, двинулся на север с целью создания своего княжества. Княжество Мансура, по версии А.А. Шенникова, «это татарско-северское княжество в XIV–XVI веках на северо-востоке современной Украины. Основано в 1381 году сыном Мамая, Мансуром, из рода Кият» [21].

В 1392 году Алекса, сын Мансура Мамая, решается признать над собой власть Великого Князя Литовского Витовта. Для укрепления политической связи со своим новым сюзереном Алекса Мамай в том же году крестился по греческому обряду, получив имя Александр.

Как пишет С. Павленко, ссылаясь на родословную росписи, «а у Александра сын Иван с отцом крестился» «дал Витовт за князя Ивана Александровича княж Данилова дщерь Остроженскаго княжну Настасью». С тех пор Мамаи стали называться князьями Глинскими [14, с. 1].

Предполагаю, что вслед за правителями своего княжества, смешиваясь с местным населением, крестились и татарские воинские отряды. Как известно, татарские воинские отряды состояли из людей, которые называли себя «казак». Эти казаки и после крещения продолжали называть себя казаками.

Другой ветвью формирования северских казаков являются казаки Еголдаева улуса, образованного в 1437 году в районе южнее Курска. Казаки Еголдаева улуса, смешиваясь с местным населением, также продолжали называть себя «казаками». Впоследствии к Мансуровым и Еголдайским казакам подселялись изгнанные из Дона самозванные казаки. А уже после захвата Приазовья турками пополнялись и приазовскими казаками.

Следующее поселение вольных казаков XV–XVII веков – это поселение гребенских казаков. Здесь следует отметить, что после смерти Саийд-Ахмет-хана в 1455 году казачьи поселения на Дону и Днепре оказались без верховной ханской власти. Для того чтобы выжить в условиях безвластия, эти казачьи поселения должны были самоорганизовываться. Особенностью этих поселений было то, что они изначально расселялись как боевая единица ханской армии. Основной воинской единицей была сотня – аул с делением на курень – десятку. Во главе поселений стояли старшие над сотней – «есi-аул», в руках которых находилась военная, административная, а также судебная власть первой инстанции. В свою очередь, эти сотенные поселения входили в состав тысячного отряда, коша, во главе со старшим над тысячей – Ата-мыном. Поэтому особенностью казачьего быта было то, что в основе их общественной жизни была военная организация, свойственная кочевым народам. С течением времени они претерпели определенные трансформации. Именование старшего над тысячей «Ата-мын» перешло в русское «атаман», «есi-аул» – в воинский чин есаул в казачьих войсках, стоянка аула стан – в станицу казачью. Так как стан или кош Саийд-Ахмед-хана находился на берегу Днепра «в районе Черкас в бассейне среднего Днепра, где, как мы знаем, обычно встречались татары с украинцами и формировалось ядро будущих украинский казаков», то термин «кош» получил распространение у днепровских казаков.

Как известно, со второй половины XV века усилился приток беглых людей в «Дикое Поле», то есть на землю Донского и Днепровского казачеств из Северо-Восточной и Днепровско-Галицкой Руси. Эти беглые люди, селясь рядом с казачьими куренями, называли себя также казаками. Последствия этих поселений приводили к конфликтам и раздорам между новыми поселенцами и старыми казаками. Главной причиной этих раздоров был продовольственный вопрос. Так как источником пропитания новых поселенцев была добыча и грабеж, то иногда в этих вылазках за добычей вместе с пришельцами участвовали и местные казаки. Если разбойничья вылазка не ограничивалась воровством и скотокрадством, а заканчивалась насилием или убийством местных казаков, то такая разбойничья ватага вынуждена была бежать с Дона. Пример тому, известный всем факт ухода Ермака со своим отрядом с Дона на Волгу. И, как известно, назад ходу у Ермака не было. На Дону его ждала смертельная кара за содеянное.

Вполне вероятно, что такой же беглый отряд от Дона ушел к Тереку и образовал поселение гребенских казаков. Возникает вопрос, почему же черкесские казаки позволили пришедшим с Дона чужим людям поселиться рядом с собой.

Учитывая, что пришельцы с Дона называли себя казаками, а черкесы были знакомы с донскими и днепровскими казаками, совместно участвовали в военных походах в армии Саийд-Ахмед-хана, то черкес-казаки приняли их за своих и разрешили им расселиться рядом с собой.

Для определения времени прихода казаков на Терек нужно исходить из известных фактов данного периода. Как известно, вторая половина XVI века была временем, когда казачество необычайно быстро растет, организуется и сильно расширяет сферу своей деятельности. Московское правительство и Великое Княжество Литовское, увидев в казаках грозную военную силу, стали усиленно вовлекать казачество в орбиту своей государственности. Если Великое Княжество Литовское организовало реестровое казачество, то Московское правительство использовало религию, разделив казачество на христиан и магометан. Вовлекая православную часть казачества в сферу своих интересов, Московское правительство продвигало политику разделения казачества в глубь степи до самых Кавказских гор. Это означает, что гребенские казаки должны были поселиться на Тереке до прихода религиозного раскола среди казачества.

Еще одно поселение вольных казаков XV–XVII веков – это яицкие казаки. А.И. Левшин, изыскивая истоки яицких казаков, так и не определил точное время прихода казаков на Яик. Изучая письменные источники и легенды, А.И. Левшин приходит к выводу, что все источники «единогласно говорят, что уральские казаки происходят от донских» [11]. Согласно легенде уральских казаков, донские казаки пришли на Яик во время похода Тамерлана на Русь в количестве 30 человек. А.И. Левшин опровергает эту дату и утверждает: «Но во времена Тамерлана донских казаков еще не существовало» [11].

Опираясь на известные события и на логику, укажем на причину и время прихода донских казаков на Яик.

Как известно, Большая Орда образовалась в 1433 году с центром в Новом Сарае во главе с ханом Саийд-Ахмедом. Наряду с Улуг-Мухамедом и Кичи-Мухамедом, Саийд-Ахмед-хану и его Большой Орде большую опасность представляли заяицкие татары. А.И. Левшин задаётся вопросом: «В XIV столетии Россия еще не свергла ига Татарского: границы ее тогда были отделены от Каспийского моря более, нежели на тысячу верст, и обширная степь от Дона через Волгу до Яика, простирающаяся, была покрыта племенами монголо-татарскими. Как же могла горсть буйных казаков не только пробраться через такое большое расстояние и через тысячи неприятелей, но даже поселиться между ними, и грабить их?» [11]. Отвечая на него, отметим, что одной из главнейших задач для Саийд-Ахмед-хана являлось наблюдение за скоплением заяикских татар, так как за Яиком в этот период набирало силу ханство кочевых узбеков во главе с Абулхаир-ханом. По какой-то причине Саийд-Ахмед-хан не доверился ни черкес-казакам, ни ногайцам, ни ордынским казакам, а отправил наблюдателями донцов-новгородцев. Предполагаю, что горсть донских казаков-новгородцев имела охранную грамоту от Саийд-Ахмед-хана, которая разрешала не только поселения донских казаков на берегу Яика, но и содержала указания местным родоплеменным вождям оказывать им содействие и помощь. После смерти Саийд-Ахмед-хана эта ханская грамота являлась оберегом для донских казаков от нападения ногайцев и кыпчак-казахов на Яике. Так как, согласно предлагаемой версии, первые донские казаки были ратниками новгородской дружины, то донские казаки, пришедшие на Яик, были новгородцами в первом поколении. Подтверждением данного факта являются выводы местных краеведов, которые указывают на идентичность в топонимике уральских казачьих земель и земель Новгородского княжества.

Логика событий подсказывает, что донские казаки пришли на Яик либо сразу после образования Большой Орды, либо через некоторое время.

Происхождение словосочетания «ногай-казак»

Теперь попытаемся объяснить происхождение словосочетания «ногай-казак». Как пишет В.М. Викторин: «Значительная часть «салтанаульцев» (25 семей, 100 юрт) во главе с кубанской мирзой Адилем Темирбулатовым почти сразу, в 1745 году бежала со службы как раз именно в Казахскую степь, к хану младшего жуза Нурали Абулхаирову («салтанаульцы» – бывшие «прямые» крымско-кубанские подданные турецского «салтана», то есть султана [4, с. 17]). Вместе с сыном Нурали, султаном Букеем, а уже их дети и внуки перешли Жайык и вошли в состав новой приволжской Внутренней (Букеевской) орды казахов. Начали вступать они в брак с собственно казахами – и в итоге составили основу современного субэтносоциума «Нугай-казак» (из четырех «под» родов «Руу»).

Другая ветвь формирования субэтносоциума «ногай-казак» связана со служивыми татарами в Астраханском и Уральском казачьих войсках. Согласно Астраханскому областному архиву, где указано, что «В 1750 году специальным указом был сформирован отдельный казачьий полк в 5 сотен из крещенных татар, калмыков, стрелецких детей и разночинцев в Астраханском казачьем войске». Служивых татар в Астраханском и Уральском казачьих войсках также называли «ногай-казак». Хотя практически все исследователи отмечают, что причисление посторонних лиц к войсковому сословию в Уральском войске производилось крайне редко, а из массовых причислений известен случай: в 1832 году, когда по распоряжению правительства было зачислено в казачье сословие Уральского войска 762 кочевника-башкира вместе с землей.

Таким образом, служивых татар на границе Западного Казахстана и Нижнего Поволжья называли «ногай-казак».

Примем во внимание версию В.М. Викторина как один из вариантов формирования субэтносоциума «ногай-казак», а служивых татар Астраханского и Уральского казачьих войск – как другую ветвь формирования субэтносоциума «ногай-казак». Тем не менее, ссылаясь на казахстанского филолога Илуф Хаджи-Мурат Шаяхметовича, который говорит: «В стихах поэта Казтургана, жившего в XV веке, встречается выражение ногайские казаки в таких словосочетаний, как “моей ногайской-казачьей отчизны”, “от моего ногайско-казачьего народа”» [8], – можно утверждать, что словосочетание «ногай-казак» было известно еще в XV веке. Это означает, что предыдущие версии не совсем отвечают на вопрос о происхождении «ногай-казаков». Основываясь на данном факте, можно предположить, что когда в 1433 году Саийд-Ахмед-хан создавал Большую Орду, то часть ногайцев из Нового Сарая оказала поддержку хану. Взамен за эту поддержку Саийд-Ахмед-хан одарил льготами, привилегиями и статусом «казак» этих ногайцев, прировняв их к Кырык-Оррским черкесам. Предлагаю версию, что с получением статуса «казак» ногайцами вошло в употребление словосочетание «ногай-казак».

Исходя из вышеизложенной версии, считаем, что корнем образования нового этносоциума «ногай-казак» являлись ногаи из Нового Сарая, получившие статус «казак» от Саийд-Ахмед-хана. «Ногай-казаки», образовавшиеся от смешанных браков в Букеевской Орде, а также служивые татары из Астраханского и Уральского казачьих войск лишь пополняли этносоциум «ногай-казак».

Теперь попытаемся дать объяснение словосочетаниям: «моей ногайской-казачьей отчизны» и «от моего ногайско-казачьего народа». Почему две народности преподносят в единстве – одна отчизна, один народ? Сразу же отметим, что в этих словосочетаниях под словом «казак» подразумеваем казак-кыпчаков, а не русских казаков.

Люди старшего поколения (а точнее казахи Западного Казахстана) еще помнят, как старые люди говорили: «ногай мен казақ бiр халықтан шыққан» – ногай и казак вышли из одного народа, или же «ногайлар-метистер», то есть ногай-метисы.

Для разъяснения единства происхождения ногая и казаха, и почему ногай-метисы, нужно понять, кто такие ногаи и откуда они появились, и что такое ногайский язык. Ведь ни один источник не указывает на существование ногаев до Золотой Орды.

Опять нужно обратиться к обычаям и традициям кыпчаков. Как отмечалось ранее, глава кыпчакской семьи мог иметь до шести наложниц. В эпоху Золотой Орды наложниц в основном привозили из Руси и от финно-угорских народов. Эти наложницы, попадая в новую среду, вынуждены были учить язык посредством общения, то есть произносить казахские слова русским или финно-угорским акцентом. Дети, рожденные этими наложницами, являются метисами, так как отец ребенка– ордынский татар, а мать – русская или угорская женщина. Мать учит ребенка произносить слова так, как она сама их произносит. Так формировалась новая форма казахского языка, искаженная русским или угорским произношением, то есть ногайский язык. Примером может служить то, что реку Урал казахи называют Жайык, а русские казаки – Яик. Таким образом, казахское название реки Жайык в русском произношении исказилось как Яик.

Данная форма или такой механизм формирования ногайского языка дает разъяснение и понимание тому, почему у ногаев, или, как они себя сегодня называют, татаров, разных регионов язык различается произношением и звучанием. В основе ногайского языка в корне слова является казахское слово, казахский язык, искаженное русским или угорским произношением, русским или угорским акцентом, будь то мокша или мордва, или другое племя. Каждое племя по-своему искажает казахский язык. У одних оно звучит мягче и звучно, у других – тверже и грубее. Чтобы понять очевидность данного факта, достаточно хорошо знать казахский и русский языки. Тогда приходит понимание, как казахский язык искажается русским или угорским произношением, то есть казахское слово звучит как ногайское слово. Еще одним свидетельством того, что «ногай» – потомки кыпчаков и русских или угорских наложниц, является внешний облик ногаев. Антропологические данные – метисы, этнографические данные – кыпчаки.

Примерно по такому же механизму формировался говор уральских казаков, но в другом порядке. Здесь ногайская женщина попадала в русскоязычную среду и ногайским акцентом искажала русское слово. Говор уральских казаков есть пестрая смесь отдельных ногайских слов и русских слов, искаженных кыпчакским акцентом. Например, отсутствие звуков [в] и [ф] в казахском языке очень часто встречается и в говоре уральских казаков, где они заменяются звуками [б] и [п].

Так, кыпчакское ударное «А» и характерное «аканье» формируются не только в говоре уральских казаков, но и по всему южнорусскому степному и лесостепному району, ставшему колыбелью казачества. Для примера, такое же характерное «оканье» дает угорское ударное «О» у жителей лесной зоны Поволжья, где шел процесс смешивания русских и угорских племен.

Возникает вопрос, как потомки монголо-тюркских воинов и наложниц из Руси приняли этноним ногай и есть ли связь в самоназвании народности с темником Ногаем. Для разъяснения данного вопроса обратимся к общественному быту кыпчаков. Первостепенное значение в воспитании детей кыпчаки придавали родословности. Каждый ребенок с малых лет знал свою родовую принадлежность, родовое объединение до седьмого колена. В свою очередь большинство детей, рожденных от наложниц, не знало свою родовую принадлежность, так как для матери ребенка были непонятны и чужды родовая принадлежность и родовое деление. Важно отметить, что эти дети от наложниц рождались свободными и не становились рабами. Л.Н. Гумилев писал: «Как известно малых детей воспитывает мама, а потом сыновья получают мужскую военную подготовку» [6]. Если этот метисный ребенок получил мужское воспитание от отца, то он знал не только родовую, но и свою национальную принадлежность и называл себя «казак», хотя внешний облик и язык был вполне ногайским. Но большинство этих метисных детей не получало отцовское воспитание и не знало не только свою родовую, но и даже национальную принадлежность. Таким образом, вырастает новое сообщество людей, которые отличались не только внешним обликом и языком от окружающих их кыпчак-казахов, но и незнанием родовой принадлежности и даже национальности.

Предполагаю, что именно из этих незнавших свою родовую принадлежность людей темник Ногай стал набирать свою личную охрану или гвардию. Окружающие вокруг кыпчаки знали, что люди, которые отличались внешним обликом и языком, – люди Ногая, и стали называть их ногаями. В пользу такого механизма формирования нового этнонима свидетельствует тот факт, что в Поволжье их назвали просто ногай, в Заяикской степи – мангыт-ногай. В Заяикской степи население было мононациональным и состояло из кыпчак-казахов. Для кыпчак-казаха первостепенное значение имела родовая принадлежность, а затем персонификация. Они знали, что люди, которые говорили на не совсем понятном казахском языке и были метисами, принадлежали темнику Ногаю и его родовому юрту, мангытам. Ногай был из монгольского рода мангыт, поэтому в степи их называли мангыт-ногаями. Города в Поволжье и Новый и Старый Сарай были многонациональны, и родовая принадлежность не так сильно акцентировалась, хотя были ногаи, которые знали свою родовую принадлежность (свой Руу). Эти ногаи, знавшие свою родовую также знали свою национальную принадлежность; считали и называли себя «казак», хотя уже вполне говорили на ногайском языке. Примером может служить Казанское ханство, созданное в 1445 году ордынским царевичем Махмудеком. Как отмечает историк М. Худяков: «В структуре военного сословия Казанского ханства постоянный кадр войска составляли люди, именовавшиеся казаками и находившиеся в подчинении огланов и мурз» [19].

Казаки Махмудека, захватившие земли Волжских Булгар и основавшие Казанское ханство, уже говорили на ногайском языке и имели метисный тип внешнего облика. Свидетельство тому казанские татары, потомки воинов Махмудека, говорящих на ногайском языке и имеющих метисный тип лица.

Другая часть ногаев, обитавших в Заяикской степи, которых называли мангыт-ногай, вместе с кыпчак-казахами входили в ханство кочевых узбеков, основанное Абулхаир-ханом в 1428 году. Узбекское ханство, или государство кочевых узбеков, Абулхаир-хана является приемником Золотой Орды, так как его создали и управляли царевичи-чингизиды согласно обычаям и традициям Золотой Орды. Его правители также именовались в русской традиции «царями», хотя и не претендовали ни на прежние ордынские владения, ни на получение «выхода» с русских земель.

«После принятия ханом Золотой Орды Узбек-ханом (1313–1341 гг.) ислама, в восточных источниках в качестве названия его государства, появилось название государства Узбека. Даже сорок лет спустя после смерти Узбек-хана, когда Тохтамыш пришёл к власти в Золотой Орде, государство Узбека продолжает называться в источниках «Узбекским государством» [9].

«На территории ханства обитали не одни кочевые узбеки, в смысле одного из будущих компонентов узбекской народности Средней Азии, но и казахи, мангыты, о чём пишет автор начала XVI века Рузбихан Исфахани» [9]. Следует вывод, что мангыт-ногай и казахи в восточных источниках предподносились как подданные Узбекского ханства – узбеки.

«Сыновья и внуки Абулхаира-хана, во главе с внуком Шайбани-ханом с частью племен, мангыт-ногаев, населявших восточный Дешт-и-Кипчак, уходят и вторгаются в начале XVI века в Среднюю Азию на территорию Мавераннахра, подчиняют местный осёдлый народ, создают Бухарское ханство и приносят туда политическое название «Узбек» [9].

Валидов (Валиди) Ахметзаки Ахметшакович пишет: «Согласно Бартольду, термин «узбек» и «улус-узбек» использовались в Центральной Азии, чтобы отличить это племя и его военное подразделение от Чагатаев» [2]. То же самое пишет Ж.М. Сабитов: «То есть узбеки, казахи и ногаи раньше были одним народом, который разделялся по политическим мотивам. Алаш-хан был единым ханом для всех этих племен в то время, когда эти племена были едины» [15]. Почему-то Ж.М. Сабитов не увидел главного, что племя кочевых узбеков составляли мангыт-ногай и казахи. И «назвали их узбеками, чтобы отличить их воинское подразделение от местных Чагатаевых», и что после раскола Узбекского ханства «обитатели степей, с тех пор названые казахами, отделились от остальной части народа». Оставшаясь часть кочевых узбеков, то есть мангыт-ногаи, в XVI века создают Бухарское ханство.

Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод, что мангыт-ногаи Мухамада Шайбани-хана перенесли на территорию Бухарского ханства не только этноним «узбек», но и ногаев язык, и внешний облик, то есть лица метисного типа, сохранившиеся у узбеков по сегодняшний день. Таким образом, ногаи основали Бухарское и Казанское ханства. Естественно, ногаи Казанского ханства так же, как ногаи Бухарского ханства, смешивались с местным населением, и в результате формировались два различных диалекта ногайского языка. Но ни в Бухаре, ни в Казани ногаи не смогли сохранить своё самоназвание, а сберегли лишь ногайский язык и внешний облик метисного типа.

Главной причиной, что ногаи Бухарского ханства не сохранили своё самоназвание, явились восточные источники, которые называли весь Джучиев или Улу-Улус Узбекским Улусом, Узбекским ханством, а подданных – узбеками.

Как показывает история Казанского ханства, ни булгары, ни ногаи и ни казаки также не смогли сохранить своё самоназвание. В этом «виновата» русская хроника и русская историография, которая всех тюрок Золотой Орды называла татарами. Возможно, когда в 1459 году недовольные политикой хана Узбекского улуса Абулхаир-хана султаны-чингизиды Джанибек и Керей со своими аулами откочевали бы с востока своего Улу-Улуса на запад своей страны, в те же пески Прикумья, как это сделала часть мангыт-ногаев, то сегодня представители воинского отряда Казанского ханства и многие представители народностей Северного Кавказа, а не кыпчакские племена Семиречья и Прибалхашья (подданные Чагатаева улуса) называли бы себя по прежнему «казак».

Следовательно, можем сказать, что «узбек – казах» – сводные братья, имеющие общего родителя и разных матерей. То же самое можно сказать про казахов и казанских татар.

 Заключение

Историк казачества Ф. Щербин писал: «Вопрос о происхождении казачества принадлежит к числу тех исторических задач, которые нельзя считать окончательно решёнными. Не уяснены ни процессы образования первоначальных форм казачества, ни постепенный ход в их развитии, не установлены ни ближайшие причины, породившие их, ни степень их самостоятельности, не даны ответы на вопрос, кто был творцом этих форм, ставших во главе своеобразного движения народной массы к автономии и политической свободе? Вопрос о зарождении казачества остаётся поэтому открытым» [25].

Таким образом, в этой работе представлена попытка раскрыть вопросы, которые поставил Ф. Щербин в своей «Истории Кубанского казачества».

В дополнение к происхождению термина «казак» М. Крайсветный, изучив основные диалекты тюрских языков, пришёл к выводу: «Ни в одном из этих тюркских языков нет ни одного слова с корневой основой каз/коз в значении свободного, вольного или независимого человека. Сам термин «казак» переводится на эти языки как «казак», то есть без какого-либо определения, что свидетельствует о его заимствовании» [10]. То же самое пишет другой казаковед В. Шамбаров: «Обычно принято считать, что слово «казак» тюркское и означало «вольный воин», «бродяга», а то и «разбойник». Но в тюркских языках нет корней, от которого оно производилось бы! Нет и никаких близких и родственных слов, следовательно, в лексикон тюркских народов (как и славянских) оно уже попало «готовым», откуда-то извне» [20].

Таким образом, выводы М. Крайсветного и В. Шамбарова еще раз свидетельствуют о хазарском происхождении термина «казак».