Вопросы теории и методологии исторического познания в научном наследии Н.А. Виташевского

АННОТАЦИЯ

В статье изучается идейное и научное наследие участника народнического движения 1870-х гг. и известного исследователя коренных народов Сибири Н.А. Виташевского. Анализ взглядов  народника по вопросам теории и методологии исторического познания и путях развития России  показал, что они эволюционировали в направлении признания объективных законов исторического развития и в этом смысле сближались с марксизмом, однако существенно отличались от марксистской ортодоксии. Народник стремился преодолеть узкие рамки экономического редукционизма, допуская возможность исторических альтернатив, которые он связывал с возрастающим влиянием человеческого фактора в истории.

ABSTRACT

This article examines the ideological and scientific heritage party populist movement of the 1870s and well-known researcher of indigenous peoples of Siberia N.А. Vitashevky. Analysis of the views of populist on issues of theory and methodology of historical knowledge and ways of development of Russia has shown that they have evolved towards the recognition of the objective laws of historical development, and in this sense closer to Marxism, but differed significantly from Marxist Orthodoxy. The populist sought to overcome the narrow confines of economic reductionism, admitting the possibility of historical alternatives, which he linked with the growing influence of the human factor in history.

Николай Алексеевич Виташевский  (1857-1918) – один из тех, кто оставил заметный след в народническом движении, составившим целую эпоху в российской общественной жизни. Начав свою деятельность в революционных народнических кружках в 1870-х гг., он в 1878 г. за участие в вооруженном сопротивлении полиции был приговорен к каторге. После трех лет пребывания в  Централке и Мценской тюрьме Виташевский был выслан в Сибирь, где остаток каторжного срока отбывал в Карийской тюрьме. В 1883 г. определен на поселение в Якутскую область сначала в Богоянтайский, а затем в Ботурский улусы.

В сибирской ссылке он обращается к научным изысканиям в области мало разработанных проблем якутской этнографии. Работа Виташевского «Якутские материалы для разработки вопросов эмбриологии права» получила высокую оценку известного русского ученого М.М. Ковалевского, рекомендовавшего её Совету Русского географического общества (РГО) для награждения золотой медалью. Однако научное наследие Виташевского не исчерпывается только трудами по прикладной этнографии, а включает и работы по вопросам философии и теории истории. Большая их часть была написана в годы ссылки и после возвращения из Сибири в 1897 году.  Однако в силу разных причин эта часть научного наследия ученого дошла до нас только в виде незавершенных рукописей, хранящихся в его личном архиве. Виташевский предстает в них как вполне оригинальный интерпретатор философско-исторической традиции народничества. Анализ взглядов  народника по вопросам теории и методологии исторического познания и путях развития России  будет способствовать расширению представлений о сложных идейных процессах в народничестве на переломном этапе развития: от кризиса к своеобразному ренессансу вначале ХХ в.

Научное мировоззрение Виташевского складывалось под сильным влиянием философских идей позитивизма. Позитивизм для демократической молодежи 1870-х гг. был своего рода «Евангелием мышления». Он воспринимался как знамя передовой науки в борьбе с отсталой клерикальной идеологией и схоластикой. Мир через призму позитивистской концепции представлялся универсальным в его органическом единстве от низших форм в природе до высших, каковыми являлись человеческое общество и сам человек. «В этом мире, – писал Виташевский, – всё исполнено гармонии и симметрии, эта симметрия и гармония являются результатом закона развития мира, которому подчинено всё в мире: и органическое вещество без нравственного начала, и человеческая мысль религиозные и общественные понятия» [2, л. 3]. Из признания универсальности законов природы и общества он выводил и единство методов их познания. Такая схема вполне укладывалась в круг основных гносеологических принципов позитивизма, отражая как слабые, так и сильные его стороны. К последним, несомненно, следует отнести взгляд на общество как на своеобразный социальный организм, развивающийся по объективным законам. Он был заострен против метафизического идеализма, сводившего общественное развитие исключительно к субъективно-личностному фактору. В позитивистской социологии была заложена идея закономерности исторического процесса, что создавало почву для сближения с марксизмом.

Виташевский, конечно, не мог остаться в стороне от споров, развернувшихся в российском обществе вокруг теории марксизма.   Он неоднократно высказывал свое положительное отношение к новой теории, считая её основателя гениальным ученым, заложившим основы научного социализма [4, л. 2]. Однако в дискуссиях между российскими поборниками марксизма и народниками занимал сторону последних и не столько из партийной солидарности, сколько из-за своего несогласия с интерпретацией российскими марксистами роли экономического фактора в историческом процессе.

Ученый выступал против экономического редукционизма, утверждая, что К. Маркс, хотя и отдавал приоритетное значение общественному производству, всё же не отрицал известной самостоятельности общественного сознания. Сам Виташевский признавал, что общественное сознание детерминировано ходом исторического развития, но оно и само может выступать в качестве силы, преобразующей историю. «Ни одна эпоха не может явиться ни в жизни народа, ни в жизни человека, не имея соответственной идеи в сфере развития общественной мысли» – утверждал он в неопубликованной статье «Характер исследования исторических эпох» [4, л. 1 об.]. Ошибка российских последователей Маркса, с точки зрения народника, проявилась в недооценке творческой роли общественного сознания и низведении его до подчиненной по отношению к экономическому фактору. Он вообще был против марксистской интерпретации основного философского вопроса противопоставлявшего материю и сознание.

Еще одним моментом, который импонировал ему в новой теории, был присущий марксизму принцип эволюционного подхода к анализу социальных явлений и процессов. Это было созвучно с идеями позитивизма, на которых базировалась эволюционистская школа в этнографии. Эволюционистское направление было своеобразным подходом к методу историзма. Развитие в трудах его основоположников Г. Спэнсерра, И. Мэна, М. Ковалевского, на которых был воспитан народник, представлялось как переход от  простых форм  к  сложным, от низших к высшим. Признавалась и универсальность исторических стадий: родовой быт, рабство, феодализм, капитализм.

В духе позитивистской теории факторов Виташевский рассматривал многие исторические институты (собственность, право, государство, семья) как материализованное воплощение воли, настроений, чувств, интересов людей. Важную роль в историческом процессе он отводил чувству солидарности. Солидарность в народнической социологии в трудах таких её теоретиков, как М.А. Бакунин, П.Л. Лавров, П.А. Кропоткин, Н.К. Михайловский, рассматривалась как универсальный биосоциальный закон, определяющий развитие природы и общества. Социальные и политические института предстают в свете этой теории как различные ступени её развития. «Солидарность, – пишет Виташевский, – основа человеческого общежития. Где и в какой степени проявляется эта черта жизни и характера человека, там и в такой степени общество людей является прочным союзом, носящим в себе залог будущего развития». [1, с. 154].  

Следуя этой логике, он рассматривал различные формы социальной организации как стадии развития солидарности. Так её ранней стадии соответствует семья, в которой солидарность основывается на кровнородственных связях. Далее она эволюционирует в более сложные формы, постепенно освобождаясь от своей первоначальной биологической сущности.

Именно с этой с этой точки зрения он подходил и к рассмотрению вопроса о социально-исторической природе общины, являвшегося ключевым для народнического мировоззрения. В своей статье «Заметки по вопросам социологии вообще и об общине в частности» Виташевский связывает генезис общины с проявлением закона солидарности, выражающегося в инстинкте самосохранения человеческого вида, под влиянием которого люди стремятся объединить свои усилия, чтобы противостоять враждебной внешней среде [5, л. 19].    В дальнейшем в силу вступает фактор хозяйственно-экономического развития, под влиянием которого «примитивные коммунистические» формы эволюционируют в  более сложные хозяйственно-экономические и социально-политические институты. Так, на смену родовой общине приходит соседская, а коллективная земельная собственность сменяется частной. Он признает закономерность разложения патриархальной общины под воздействием перехода к более совершенным орудиям труда. История общины в Западной Европе подтверждает, что алгоритм перехода от коллективного землевладения к частной земельной собственности имеет универсальное значение, потому что отражает имманентно присущую общинному земельному праву логику исторической эволюции. Однако в отличие от российских марксистов Виташевский не спешил признавать неизбежность краха крестьянской общины в России, так как был убежден, что этот вроде бы естественный эволюционный процесс развивается в других исторических условиях. В раннем средневековье   он привел к разложению коллективных форм земельной собственности, потому что европейское крестьянство не могло противопоставить феодалам свою консолидированную позицию защиты общины. А русский крестьянин начала ХХ в. может это сделать, опираясь на имеющиеся у крестьян общественные и политические организации, возросшую политическую и гражданскую сознательность  в обществе [6, л. 29]. Не последнюю роль в исторических перспективах общины он отводил и изменившимся хозяйственно-экономическим условиям, которые вначале ХХ в. уже требовали перехода от индивидуального крестьянского хозяйства к  крупному производству. И в этом смысле крестьянская община, преобразованная в современную кооперацию,  могла бы успешно противостоять хозяйству капиталистического типа.

К подобным заключениям народника подталкивало изучение обычного права у якутов. В работе «Якутские материалы для разработки эмбриологии права» он приходит к выводу, что тенденция разложения общины наталкивается на борьбу рядовых общинников против обезземеливания. Виташевский был убежден, что представления о социальной справедливости, праве каждого на землю, укорененное в сознании крестьянства могут оказаться сильнее объективной экономической закономерности. В этом смысле он приближается к очень важному пониманию, что историческая закономерность не проявляет себя с неотвратимой неизбежностью как в природе, а имеет набор альтернатив, которые в свою очередь предопределены совокупностью конкретных условий и факторов, в числе которых далеко не последнюю роль играет личностный фактор. 

Исследование эволюции общинного земельного права у якутов подвели Виташевского к важному в методологическом плане открытию, что в юридическом плане общинная собственность не противоречит частной, поскольку является ее  эмбриональной  формой. Отсюда он делает крамольный для народника вывод, что общинная собственность сама по себе не является социалистической. Скорее её справедливо рассматривать как разновидность корпоративной. И не исключено, что при определенных условиях крестьяне будут стремиться к полной самостоятельности в сфере земельной собственности. Поэтому причины разложения общины он видит не во внешнем влиянии (рыночные отношения, политика государства, направленная на разрушение общины), а во внутренней ее сущности. «Само обычное право несет в себе зародыш разложения общины»,  –  утверждает он [6, л. 65].    

В связи с этим ученый предупреждал от опасности идеализации народного правосознания, которая была характерна для некоторых неонародников начала ХХ века. В неопубликованном очерке о развитии социалистических идей в России он с беспощадной иронией высмеивал эти «древние народнические иллюзии». Виташевский не останавливается даже перед критикой корифея классического народничества А.И. Герцена. Он укоряет его за излишний налет мессианства, веру, что русская община спасет мир и исцелит «гниющий Запад». Народник считал, что «коммунистические инстинкты» мужика не что иное, как исторический рудимент. Виташевский даже призывал к «беспощадному разрушению ненаучных иллюзий общинного коммунизма», предлагая  вместо этого заняться разработкой подлинно научной теории не общинного социализма, а «общечеловеческого социализма» [6, л.103].    Таким образом, налицо разрыв классического народнического шаблона общинного социализма.

Но как же Виташевский представлял себе  научную модель социализма? Прежде всего, очевидна кардинальная перемена в понимании самой сущности социалистических отношений, которая развивалась в направлении актуализации прав личности, как их фундаментальной основы. Поэтому главным для него становится не столько общественная собственность, сколько обеспечение таких условий, которые гарантируют широкие демократические права и свободы личности. В этом пункте он разошелся с идеологом эсеров В.М. Черновым, делавшим главный упор в программно-теоретических и тактических установках партии на социализацию земли. Виташевский выступал против передачи общине права юридического собственника земли. «Едва ли можно сомневаться, –  писал он, –  что черты будущего строя будут заимствованы из конгломерата общинного права». «Социалист не может не видеть, что на самом деле коллективная собственность построена по образцу и подобию собственности частной» [6, л.16].   

Однако подобные нетипичные для народника рассуждения не мешали  Виташевскому активно выступать против курса П.А. Столыпина на разрушение общины. Хотя он и был убежден, что община не является социалистической формой, но, по мнению народника, в самом общинном праве содержалась глубоко демократическая идея о равном праве каждого на владение землей как условие для свободного труда. Таким образом, трудовое право, уходившее в глубину крестьянского миропонимания, как универсальный критерий социальной справедливости, становится стержневой идеей народнической доктрины. Идеи равенства и социальной справедливости, которые ранее интерпретировались в упрощенной эгалитарной форме, эволюционируют к идее равенства возможностей в развитии каждой личности.

Одним из источников, питавшим этот процесс было научное осмысление народником жизненных реалий пореформенной России. Виташевский не без горечи был вынужден признать, что в вопросе о соотношении социалистического идеала интеллигенции с народными представлениями «немало трагического». И если «вожделения народа и социализм находятся по отношению друг к другу в антагонизме», то перед социалистом два пути: или добиваться осуществления народных желаний, и в этом случае отказаться от служения социалистическому идеалу, или оставаться верным ему, но оставить надежду на проведение его в жизнь» [3, л.10].   

Таким образом, защита общины для народника в новых условиях –  это, прежде всего, защита русского крестьянства от «котла батрачества». Именно с сохранением крестьянства как класса Виташевский связывал предпосылки победы демократии в России.