Истоки русского консерватизма

АННОТАЦИЯ

Изучение истоков русского консерватизма является важнейшей задачей в исследовании генезиса русской политичекой мысли, начиная с древнейших времен. Необходимо определить хронологические рамки, концептуальное содержание и направления эволюции русской общественно-политической идеологии за весь период русской истории. На основе методов историзма и структурно-функционального анализа изучены генезис и развитие русского консерватизма как общественно-политического явления в условиях конкретной исторической эпохи; определены роль и место консервативной идеологии в политической системе русского общества на различных этапах истории. Дана типологическая классификация истоков русского консерватизма. Рассмотрено концептуальное содержание русской консервативной традиции как общественно-политического явления. Проведена хронологическая классификация этапов развития русского консерватизма. Сделан вывод о самостоятельности русской консервативной традиции, представляющей собой форму русского общественного уклада. Показана историческая преемственность консервативных устоев на различных этапах русской истории.

ABSTRACT

The study of origins of Russian conservatism is the most important problem in genesis research of Russian political thought starting with ancient times. It is necessary to determine chronological frameworks, the conceptual content and evolution directions of socio-political ideology for the entire period of Russian history. Based on historicist methods and structural-functional analysis, the genesis and development of Russian conservatism as a socio-political phenomenon in a particular historical epoch are under study; the role and place of conservative ideology in the political system of Russian society at different stages of history are identified. The typological classification of origins of Russian conservatism is given. The conceptual content of Russian conservative tradition as a socio-political phenomenon is considered. The chronological classification of stages of Russian conservatism development is conducted. The author makes the conclusion about independence of Russian conservative tradition which is a form of Russian social order. Historical continuity of conservative foundations is shown at different stages of Russian history. 

Исторические корни консерватизма на Руси относятся к одной из самых мало исследованных тем. Несмотря на наличие трудов по истории политико-правовой мысли России, охватывающих широкий период, начиная с древнейших времен, до сих пор отсутствует систематизированный взгляд на происхождение, природу, хронологию, основные направления и концептуальное содержание консервативной традиции в России.

Это обуславливает необходимость системного подхода, на основе которого истоки русского консерватизма исследуются в процессе концептуальной эволюции, выявляется их функциональная значимость как духовной основы русского общества на различных этапах его развития. Благодаря принципу системности создается целостная картина сущности, роли и места традиционалистских ценностей в политической системе русского общества.

Изучение трудов русских богословов и государственных деятелей, представителей политической и интеллектуальной элиты русского общества однозначно указывает на наличие четко выраженной консервативной традиции, восходящей к временам Древней Руси.

Основываясь на обширное наследие представителей русской философской и политической мысли, мы можем с уверенностью констатировать, что консерватизм как полноценное общественно-политической явление в русском обществе был представлен еще с дохристианских времен. В этой связи утвердившееся в российском и западном научном сообществе мнение о зарождении консерватизма на рубеже 18-19 веков как самостоятельного политического течения и реакции на европейские социальные потрясения следует рассматривать применительно именно к западноевропейской политической школе.

Безусловно, масштаб социальных катаклизмов, вызвавших крушение французской монархии и перекроивших многовековую политическую карту Европы, не мог не затронуть Российскую империю. Влияние это было многообразным и включало в себя все политические тенденции и течения, выплеснувшиеся на поверхность общественной жизни. Итогом этого стало формирование в России нового направления политической мысли, вобравшей в себя основные черты западноевропейской либеральной и консервативной школы. Однако этот процесс может быть охарактеризован не как зарождение, а именно как развитие уже имевшейся в русском обществе консервативной традиции в новых цивилизационных условиях.

Обоснованием такого подхода служит роль и место теории и практики консерватизма, прослеживаемые на всем протяжении истории России, особенно на её переломных этапах.

По сути, консерватизм зародился одновременно с этногенезом восточных славян, являясь основой славянского расово-этнического и психологического типа, формой и образом мировосприятия не только на разумном, но и на подсознательном уровне.

Это дает нам основание заключить, что консервативная традиция на Руси берет начало вместе с организацией восточных славян в сообщества племенного и протогосударственного типа.

Начиная с древнейших времен, каждая историческая эпоха представляла собой самостоятельный этап развития уже сформировавшейся русской консервативной традиции, включая в себя все основные её показатели: общественный уклад, политическую идеологию, образ мышления и поведения на индивидуальном и общественном уровне. В связи с этим важнейшее значение имеет вопрос хронологических рамок развития русского консерватизма, которые позволят провести четкую классификацию этого общественно-политического явления по сущностным и типологическим показателям, определить его роль и место на каждом этапе русской истории.

На основании имеющихся в наличии исторических источников мы предлагаем следующую хронологию консервативной традиции на Руси.

Первый этап (дохристианский) длился с древнейших времен до Х века, наиболее длительный исторический этап, основанный на синтезе культурно-исторических традиций восточных славян, вобравших в себя веками устоявшиеся принципы совместного общежития и языческого культа.

Второй этап (христианский) охватывает период с Х до нач. XVIII века, основанный на абсолютном доминировании Православия во всех областях общественной жизни. Этот значительный этап русской истории, в свою очередь, делится на два крупных периода, охватывающих эпохи Киевской и Московской Руси.

Третий этап включает XVIII–XIX века и представляет собой борьбу насильственно занесенной в Россию петровскими реформами западной цивилизационной модели с историческим русским общественным укладом во всех сферах жизни. Сложность этого этапа определяется как борьбой классических русских консервативных начал с западным либерализмом, так и борьбой между различными течениями внутри самого русского консерватизма.

К четвертому этапу относится советская эпоха 1917–1991 гг. Несмотря на свою относительную непродолжительность, этот период оказал исключительное влияние на историю России. По размаху внутренних и внешних социально-политических потрясений этот период не имеет себе равных в русской истории. В отличие от катаклизмов других эпох, в этот период Россия прошла наиболее суровый экзамен на жизнеспособность и самосохранение. Главная угроза, раньше представленная исключительно внешними неблагоприятными факторами, в этот период дополнилась опасностью внутреннего саморазрушения, пусть и инициированного извне.

Пятый (современный) этап берет начало от крушения советской системы и продолжается в наше время. Как и все предыдущие, он не имеет аналогов в русской истории, и на нем предстоит решать ключевые задачи цивилизационного сохранения России в условиях кардинально новой геополитической реальности.

При изучении дохристианского этапа развития русской политико-правовой мысли мы сталкиваемся с целым рядом трудностей (ограниченное количество, полнота и сохранность источников), обусловленных их хронологической отдаленностью. Однако даже сохранившиеся немногочисленные литературные памятники свидетельствуют о наличии полноценной консервативной традиции у восточных славян уже на этом раннем этапе общественного развития.

Основными источниками этого периода являются тексты Краткой и Полной Русской Правды, русско-византийские договоры первой половины Х века, различные летописные своды.

Необходимо отметить, что теоретический уровень сохранившихся произведений (структура произведения, спектр и методологическое обоснование рассматриваемых вопросов, эрудиция и логика авторов, характер и уровень отраженных в источниках социальных отношений) свидетельствуют о наличии развитого общественного строя у восточных славян с четко выраженными признаками государственности ещё в эпоху язычества. Масштаб и интеллектуальная глубина сохранившихся образцов также указывают на уже сформировавшуюся к этому времени полноценную литературную традицию, что само по себе является очень длительным процессом. Поэтому сохранившиеся памятники можно однозначно рассматривать как отдельные части утраченного за давностью времен обширного литературного наследия.

В этом плане особого внимания заслуживает свод правил древнерусского права, известный как Закон Русский, упоминаемый в русско-византийских договорах 911 и 944 годов.

Л.В. Черепнин рассматривает эти договоры как этапы развития древнерусского права, ссылаясь на упоминание в тексте 911 года только Закона Русского, а в тексте 944 года Закона и Устава Русского [20, с. 141]. По его мнению, первый договор фиксирует наличие веками устоявшихся устных принципов Закона Русского, а во втором договоре речь идет уже об его письменном изложении в виде Устава.

Еще дальше идет А.А. Зимин, рассматривающий Закон, упоминаемый в договоре 911 года, как обычное право, а Закон и Устав, отмеченные в договоре 944 года, – в качестве княжеского права, что свидетельствует о развитии политико-правовой традиции [6, с. 229].

На наш взгляд, столь резкое разделение понятий Закона и Устава не вполне оправданно в силу общности рассматриваемой в них проблематики. В данном случае Устав мог выступать в качестве отдельной части общего Закона, необходимость письменного закрепления которой могла быть обусловлена конкретными историческими обстоятельствами.

Однако главное значение этих документов состоит в том, что они фиксируют наличие сильного традиционалистского начала в укладе восточных славян. Историческая эпоха, в которой происходило формирование славянского правового поля, характеризовалась крайней политической нестабильностью и крупными миграционными процессами, оказывавшими колоссальное влияние на ход мировой истории. Сохранение цивилизационной самобытности (языка, традиций, ареала обитания) в таких условиях подтверждает наличие у восточных славян сильных консервативных устоев.

По мнению М.Н. Свердлова, Закон Русский по своему содержанию и значению выходит далеко за пределы обычного права, поскольку в значительной степени отражает характер и состояние социальной иерархии, место и роль каждой социальной группы в общей системе общественных отношений. Всё это дает основание характеризовать Закон Русский в качестве свода политико-правовых документов [16, с. 8-12].

На наш взгляд, роль и значение Закона Русского гораздо шире. Этот свод нормативных правил носит всеохватывающий характер, регулируя не только политико-правовые, но и все остальные стороны жизни славянского общества: роль, место и значение вековых традиций, общественный и семейный уклад, систему морально-нравственных ценностей, образ мышления и поведения. По сути, Закон Русский может расцениваться как теоретическое обоснование консервативного характера языческой славянской цивилизации.

Таким образом, под Законом Русским следует понимать всю совокупность норм и правил, по сути, цивилизационную составляющую жизни древнеславянского общества, систематизированную в памятниках устного и письменного творчества.

Исходя из этого, составной частью Закона Русского следует рассматривать и такие произведения, как «Книга Велеса», «Слово о полку Игореве» и «Боянов гимн».

Одним из наиболее масштабных произведений языческой эпохи является «Книга Велеса», в которой дано развернутое представление практически обо всех сферах жизни и быта древнерусского общества. Структура книги; логика, стиль и информативность повествования; широта затрагиваемых вопросов указывают на высокий уровень политико-правовой мысли языческой эпохи. По сути, в данном произведении представлены все основные традиционалистские ценности древнерусского общества. Важно отметить, что книга была написана в Новгороде, что указывает на уровень развития и значение этого центра Древней Руси.

В числе консервативных приоритетов, содержащихся в «Книге Велеса», следует выделить следующие:

•  абсолют духовных ценностей. Все материальное, вплоть до необходимых условий существования, вторично и несущественно;
•  культ предков и исторически сформировавшихся традиций. Отказ от традиций рассматривается как путь к катастрофе;
•  приоритет общественного над частным во всех сферах жизнедеятельности социума;
•  жесткая самодисциплина, неуклонное следование установившимся в обществе правилам и нормам поведения;
•  признание военного начала как одного из основных условия сохранения национальной и духовной самобытности;
•  правда и справедливость как высшее духовно-нравственное мерило общественного бытия [1, с. 19-27].

Характерно, что в этом языческом произведении присутствует целый ряд положений религиозного (поклонение Триглаву) и нравственного (строгость нравов, культ семьи) характера, близкий по духу к христианству. Это во многом объясняет восприимчивость восточных славян к Православию и его идейным постулатам. Духовность и исключительно высокие морально-нравственные требования Православия оказались в полной гармонии с общественным и индивидуальным психологическим укладом древних русов, что получило логическое завершение в Крещении Руси. Тем самым консерватизм языческой эпохи обрел новую основу в лице Православной духовности.

«Слово о полку Игореве» (1185 г.) является уникальным литературным произведением художественного, исторического и политико-правового жанра. В «Слове» открыто декларируется культ сильного государства и единства всех древнерусских земель под единым началом. Особенно подчеркивается союз двух крупнейших древнерусских центров – Новгорода и Киева – в борьбе против иноземных захватчиков за сохранение национальной самобытности. Верность национальным традициям является абсолютной, не подлежащей никаким сомнениям, истиной, ради которой всё общество готово пойти на крайнее самопожертвование.

Несмотря на влияние языческого духа, «Слово» завершается однозначным утверждением превосходства православной духовности как главной идеологической составляющей жизни древнерусского общества. Таким образом, уже в этот период консерватизм, как общественно-политическое явление, основывался на единстве национальных и христианских принципов [19]. Необходимо отметить, что создание произведения датировано 1185 годом и присутствие в нём языческих элементов, даже спустя два столетия после принятия христианства, свидетельствует о характерной для восточных славян сильной консервативной традиции.

Таким же консервативным духом проникнут «Боянов гимн», в котором отстаивание национальной и духовной идентичности прямо связывается с сильным военно-политическим началом в рамках единого государства [3, с. 39].

Наиболее полным историческим документом, знаменующим преемственность и развитие консервативных политико-правовых традиций Древней Руси в эпоху перехода от язычества к христианству, является Русская Правда Ярослава Мудрого. По сути, Русская Правда, несмотря на присутствие в ней значительного наследия языческого права, представляет собой систематизированное изложение нормативных регуляций Закона Русского на основе утвердившейся в русском обществе новой, православной духовности [17, с. 47-49]. В частности, пережиточное от языческих времен право мести за убийство и избиение сохраняется только в первых двух пунктах [10, с. 232-261]. Необходимо отметить, что сохранение языческого влияния в документе такого значения, даже спустя четверть века после принятия христианства, однозначно указывает на наличие сильных консервативных традиций в общественной и индивидуальной психологии восточных славян.

Комплексное изложение пришедших с христианством новых традиционалистских установок русского общества мы видим в «Слове о законе и благодати» митрополита Илариона, созданном в 1037–1050 гг. В этом произведении дается концептуальное обоснование новой модели общественного уклада, складывающегося под влиянием новой, монотеистической религии [7, с. 10-28].

При толковании Ветхого и Нового Заветов Иларион выводит абсолютно новое понимание сущности, роли и места традиционалистских ценностей в общественной жизни. Сохранение верности традициям само по себе уже недостаточно. Решающее значение имеет соответствие этих традиций новым христианским морально-нравственным принципам. Важнейшим мерилом духовных ценностей отныне является «Благодать», которая, по определению Илариона – суть правда, данная от Бога.

Важно отметить, что этот процесс проходит в рамках русской соборности, т.е. русское общество добровольно и по взаимному согласованию принимает христианскую религию, как новую мировоззренческую основу бытия.

Таким образом, Правда, (Правь) как главное содержание системы социальных ценностей языческой Руси, остается основополагающим фактором бытия новой христианской Руси. Переход к Новому Завету означает обновление исторических ценностей, а по ряду ключевых вопросов религиозного и светского характера – формирование совершенно новой общественной традиции [4].

В их числе мы должны назвать учение Илариона о божественной природе царской власти. Непререкаемый авторитет, неприкосновенность и абсолютный характер власти монарха является главным условием социальной стабильности и самосохранения общества в борьбе с неблагоприятными внутренними и внешними факторами. Более того, Иларион проводит прямую увязку светской и церковной власти, представляя их как две части органически единого целого. При этом на князя возлагаются функции не только светского правителя, но и духовного просветителя подданных, защитника веры.

Можно отметить, что все предлагаемые автором принципы не противоречат вековым традициям славянского самоуправления дохристианских времен, поэтому их оформление в рамках богословских догматов Православия следует признать важнейшим показателем исторического развития Древней Руси.

Таким образом, можно констатировать, что в «Слове о законе и благодати» формулируются базовые принципы русского православного самодержавия.

Важно отметить, что Иларион дает новое историософское определение хода русской истории, особенно отмечая влияние универсалистского характера христианства. Именно открытость христианства для всех народов является главным фундаментом сохранения национально-культурной идентичности в условиях формирования новой исторической реальности. Абсолютная справедливость, как главное содержание христианства, способствует сохранению и развитию проверенных временем традиций и ценностей. Тем самым Иларион рассматривает христианство как главный общественно-политический фундамент консерватизма.

Таким образом, в учении Илариона можно выделить следующие положения, которые стали теоретической базой формирования христианского мировоззрения русского общества:

•      соборность общества на добровольных началах, на основе свободного самоопределения каждой социальной группы и индивида [9, с. 7-10];
•      сохранение правды как главного морально-нравственного критерия во взаимоотношениях власти и общества;
•      определение христианства как новой и единственно верной духовной основы всех сфер общественного бытия. Христианская благодать уравнивается с правдой, которая изначально была основой внутреннего славянского уклада;
•      дефиниция основного идеологического постулата самодержавия – божественной природы царской власти и беспрекословного подчинения ей. Сама самодержавная власть представляет собой служение христианским идеалам. Сильная государственная власть является главным гарантом общественной стабильности;
•      верность традициям, преемственность во всех областях общественной и государственной жизни;
•      обоснование государственного могущества и миссионерской роли Древней Руси в деле сохранения и распространения христианского вероучения и норм жизни [21, с. 245-248].

Как видим, значение произведения митрополита Илариона выходит далеко за пределы богословского трактата о духовных ценностях и по своему характеру и глубине может рассматриваться как теоретический труд, обосновывающий нормы и правила общественного бытия в условиях новой христианской цивилизации.

Дальнейшее развитие политической мысли на богословской основе представляет собой творчество Владимира Мономаха, прежде всего, его «Поучение к детям» [13, с. 148-154]. Последовательно излагая свои взгляды на государственное устройство Руси, Мономах особенно подчеркивает значение сохранения сильной централизованной власти на основе внутреннего и добровольного единства всех княжеств. Православие и верность традициям рассматривается им как главное условие формирования стабильного государственного порядка [15, с. 223-227].

Мономах дает концептуальное обоснование власти с богословских позиций, рассматривая её как тяжелый труд, проистекающий из исключительной ответственности единодержавного правителя перед Богом и народом.

Продолжая традиции Илариона, Мономах отстаивает принцип светской и церковной соборности как важнейшего фактора согласия в обществе и наиболее верного пути удовлетворения интересов всех социальных групп. Основой правосудия рассматриваются правда и милосердие. Следует отметить, что Мономах был противником смертной казни, что свидетельствует как о высоком уровне развития государства и права Древней Руси, так и о формировании устойчивого православного менталитета в русском обществе [14].

Важность послания Мономаха определяется и тем, что оно составлено не специалистом-теоретиком, а именно государственным деятелем, что указывает на высокий уровень развития гражданского общества Древней Руси [18, с. 278-289].

Дальнейшее развитие политической мысли русского общества мы наблюдаем в эпоху Московской Руси. Именно в этот исторический период произошла систематизация уже разработанных основных охранительных установок, их сведение в единую стройную систему и формирование целостного консервативного мировоззрения на основе православных догматов. Разработанные в эту эпоху теоретические принципы русского консерватизма остаются главным содержанием государственной идеологии России до сих пор. К их числу относятся:

•      обусловленная самим ходом истории мессианская роль России после падения двух мировых центров христианской цивилизации – Римской и Византийской империй и превращения Московской Руси в главную опору вселенского Православия – Третий Рим;
•      происхождение, природа и разделение светской и духовной власти;
•      тип, характер, формы и значение русской соборности как единственно верного способа сохранения гармоничного баланса единоличной власти царя и общественного самоуправления;
•      роль, место и ответственность отдельного индивида и каждой социальной группы в общественной жизни;
•      основные цивилизационные ценности с однозначным преобладанием духовных начал над материальными.

В эпоху Московской Руси были сформулированы канонические постулаты Православной консервативной идеологии, которые стали содержанием русского цивилизационного кода и идеологической базой русского самодержавия на весь последующий исторический период. Исключительная сила и значение этих принципов подтвердились в ХХ веке, когда они продолжали оставаться реальной основой жизнедеятельности российского общества даже в условиях коммунистического эксперимента.

Фундаментальные принципы Православного консерватизма изложены в ряде литературных памятников той эпохи, в числе которых одно из важнейших мест занимает учение стяжателей и нестяжателей. По сути, их можно рассматривать как два течения одного учения, так как, несмотря на расхождение по целому ряду догматических вопросов, оба течения оставались на базе Православного богословия.

Важно отметить, что при всей строгости православных догматов они сохраняют за человеком значительную степень личной свободы. Это касается прежде всего свободы личного выбора. Полемика стяжателей с нестяжателями является примером того, как два течения, двигаясь в одном направлении, теоретически и практически реализовали внутреннюю свободу личности в рамках единого христианского мировоззрения.

Главный идеолог нестяжательства Нил Сорский признавал главной задачей церковной власти сохранение духовно-нравственного здоровья каждого члена общества [8]. Именно это является залогом полноценного функционирования общественного организма, гарантией внутреннего согласия и политической стабильности. Важнейшее значение имеет тождественность морально-этического кодекса всех социальных групп, обусловленная единым мировоззрением. В результате этого в обществе исчезает основа для социального конфликта.

Основоположник направления стяжателей Иосиф Волоцкий особое внимание уделяет соотношению церковного и светского начал в вопросе государства и права. Идеалом для него является воцерковленное государство, структура и правовое поле которого полностью основаны на религиозных постулатах. В таком государстве гражданское право является концентрированным выражением церковных правил и призвано решать наряду с юридическими также и духовные задачи. Вместе с церковью государство и право также должны способствовать духовному совершенствованию общества, так как главным условием социальной стабильности является именно доминирование морально-нравственного фактора, на основе свободного выбора каждого члена общества [2].

Важнейшей исторической заслугой школы стяжателей или иосифлян (по имени основателя течения Иосифа Волоцкого) является разработка концепции «Москва – Третий Рим», в которой дается историческое и политико-правовое обоснование мессианской роли России после последовательного крушения в лице Римской и Византийской империй двух мировых центров Православия и последовавших за этим глобальных геополитических изменений.

Теоретическое обоснование концепции Третьего Рима включает в себя сразу несколько идеологем, в совокупности составляющих цивилизационную схему Русского мира.

Филофей Псковский в своих посланиях исходит из преемственности исторической традиции, перешедшей к Московской Руси: «... яко два Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не бытии» [15, с. 27]. Главным фактором, определяющим роль Москвы как Третьего Рима, рассматривается божественная воля. Эта воля передает знамя вселенского Православия государству, которое блюдет чистоту веры. Однако данная традиция не может продолжаться бесконечно. Москва замыкает этот исторический процесс на себе и падение Православия в России чревато глобальной катастрофой.

В «Повести о белом клобуке» подчеркивается могущество Московской Руси, которая стала центром мирового Православия не только в силу исторической преемственности, но также в силу своего государственного могущества [14, с. 18]. Белый клобук, головной убор первосвященников, является одновременно и символом чистоты Православия. По божьей воле этот клобук перешел из Рима в Константинополь, а затем в Великий Новгород. Отметим, что появление концепции Третьего Рима по времени совпадает с принятием русскими Великими князьями титула Царя, что символизировало равное Византии могущество Московской Руси и обосновывало правопреемственность вселенской православной традиции.

Ещё одной основой концепции Третьего Рима является представленное в «Сказании о князьях Владимирских» генеалогическое древо московских государей, восходящее к римскому императору Августу [18, с. 295]. Тем самым автор обосновывает древность и правовые основы царского титула в России, закрепленного в виде царских регалий, переданных русским князьям ещё в античную эпоху.

Наконец, концепция Третьего Рима основана на принципе автокефалии Русской Православной церкви и введения института патриаршества, что обеспечивало Москве статус духовно-нравственного центра мирового Православия.

В целом, среди основных принципов, развиваемых течениями стяжателей и нестяжателей, можно выделить следующие:

•  консерватизм духа, личности; строгое следование сложившимся на основе церковных правил традиционалистским ценностям;
•  чистота веры как главного условия духовного и идеологического здоровья общества. В этом плане любая ересь, подрывавшая устои сложившегося общественного мировоззрения, рассматривается как прямая угроза стабильности, и борьба с ней носит бескомпромиссный характер [8, с. 101];
•  культ сильного государства на основе неограниченной власти самодержавного монарха;
•  охранительная функция государства является главенствующей, и вся его деятельность должна быть направлена на сохранение в обществе порядка и справедливости на основе проверенных временем религиозных и национальных устоев;
•  единство светской и церковной власти как двух составляющих одного целого. При этом функции светской власти носят в определенной степени и церковный характер, так как государство также служит сохранению христианства;
•  приоритет духовной власти над светской, так как христианство является основой общественного менталитета, и все стороны жизнедеятельности социума подчинены его правилам;
•  всемирная мессианская роль русского народа и государства, выраженная в концепции Третьего Рима.

Важнейшее место в консервативной идеологии Московской Руси занимает принцип русской соборности, всесторонне обоснованный в «Беседе преподобных Сергия и Германа, валаамских чудотворцев» [2]. По мнению автора произведения, реализация всего потенциала самодержавной власти возможна только на основе постоянного совещания правителя со своими подданными. При этом предлагается градация совещательных органов в прямом соответствии с социальной иерархией. Самодержец осуществляет власть совместно с двумя, постоянно действующими совещательными органами. Первый орган представляет интересы всего общества, и именно от него государь получает информацию о положении дел из первых рук. Позднее этот принцип нашел воплощение в практике Земских соборов. Второй орган представлен боярством, гражданской и военной аристократией и обязан давать теоретические и практические советы по управлению страной. По сути, речь идет о прообразе Боярской думы. Исторический опыт подтвердил оправданность предложенной в «Беседе...» политической модели, которая явилась продолжением древнеславянских традиций вечевого самоуправления на основе нового православного мировоззрения. Можно заключить, что предлагаемые в произведении формы мирного и взаимодополняющего интерактивного общения народа и власти носят универсалистский характер и сохраняют свою актуальность в настоящее время.

Как уже отмечалось, характерной чертой консервативной традиции на Руси с древнейших времен был её социально-политический, по сути, всеохватывающий характер. В результате этого теоретическое обоснование консервативного уклада было прерогативой не только представителей умственного труда из числа духовенства и светского общества. Значительное влияние на развитие идеологической базы консерватизма оказали и государственные деятели русского общества, вплоть до представителей высшей иерархии. Русские цари являлись не только практиками, но и теоретиками государственного управления, развивавшими основы государственно-политического и духовно-нравственного уклада вверенной им страны. Ярким примером этого является литературное наследие Ивана Грозного, в котором сформулирован целый ряд концептуальных положений:

•  обоснование происхождения, характера, идеологической базы и исторической обоснованности самодержавной власти;
•  роль и место монарха в социальной иерархии;
•  значение Церкви и церковного учения в обеспечении полноценного функционирования государственной системы;
•  характер и сферы разграничения ответственности светской и церковной власти.

Исследование документов, оставленных Иваном Грозным, однозначно указывает на его широкую эрудицию, незаурядные аналитические способности и чувство исключительной ответственности перед обществом за свою деятельность в роли государя. Отметим, что именно при Грозном произошло окончательное формирование классических принципов православной монархии на основе самодержавной власти.

Систематизированное изложение взглядов Ивана Грозного мы встречаем в его «Переписке» с Андреем Курбским. На наш взгляд термин «переписка», несмотря на формальное соответствие, не вполне подходит факту обмена посланиями между Царем и беглым изменником. Более обоснованным было бы рассматривать эти документы как борьбу сложившейся на основе Православия национальной русской идеологии (в лице Грозного) с космополитической протестантской идеологией Запада (в лице Курбского). К сожалению, из внимания исследователей выпадает весьма важный отрывок из первого письма Ивана Грозного, в котором он характеризует Курбского как «бывшему прежде православнаго истиннаго християнства и нашего самодержания боярину и советнику и воеводе, ныне же крестопреступнику честнаго и животворящаго Креста Господня, и губителю хрестиянскому, и ко врагом християнским слагателю, отступшему божественнаго иконнаго поклонения и поправшему вся священная повеления, и святыя храмы разорившему, осквернившему и поправшему священыя сосуды и образы, яко же Исавр, гноетезный, арменин» [11, с. 13]. По сути, Грозный вскрывает принадлежность Курбского к еретическому движению иконоборцев, проводя сравнение с насаждавшим иконоборчество византийским императором Львом III Исавром (армянином). Эта ересь полностью соответствовала новгородской ереси, угрожавшей основам государственного и национального единства, борьба с которой шла в Московской Руси уже столетие. Однако мы должны учитывать и влияние Реформации, к тому времени охватившей всю Европу и давшей начало протестантскому движению. По сути, новгородская ересь и протестантство стали идеологическим оружием Запада против Московской Руси, а их последователи из представителей гражданского общества и духовенства – противниками государственных устоев.

На основании этого можно сделать вывод об исторической правоте и идеологическом превосходстве Ивана Грозного при отстаивании цивилизационных ценностей Московской Руси в полемике не столько с Курбским, сколько с его западными покровителями.

Свою позицию Иван Грозный строит на основе догматических канонов Православия, которое является для него мировоззренческой базой и цивилизационным мерилом во всех сферах государственной и общественной деятельности.

Одним из главных принципов государственного устройства Грозный считает божественное происхождение царской власти: «Всякая душа да повинуется владыке, власть имеющему; нет власти, кроме как от Бога: тот, кто противится власти, противится Божьему повелению» [11, с. 10-12]. Самодержавие выступает главным идеологическим и правовым регулятором взаимоотношений всех социальных групп, обеспечивая приемлемый для общества компромисс и спокойствие.

Также Иван Грозный дает последовательное обоснование власти по династическому, а не силовому принципу, что исключает борьбу за нее в среде крупной аристократии и гарантирует стабильность в обществе. На основе сравнительного анализа западных моделей ограниченной монархии Грозный доказывает их потенциальную нестабильность, чреватую разрушением самих основ государственного и общественного устройства.

Духовная функция самодержавия – ещё один теоретический постулат Грозного. При этом особая ответственность лежит на самом царе, как главном организаторе государственного управления. В представлении Грозного, духовно-просветительские обязанности самодержавия призваны решить сразу две задачи: обеспечить господство православного мировоззрения в рамках всего общества и тем самым гарантировать стабильность в нём не принудительными, а идеологическими средствами [5, с. 71-72].

Необходимо отметить, что консервативное мировоззрение, излагаемое в сочинениях Ивана Грозного, не ограничивалось рамками высшей социальной иерархии, а разделялось всеми слоями русского общества. Данный факт ещё раз подтверждает не только наличие древней консервативной традиции на Руси, но и её всеохватывающий характер как общественно-политической явления.

В этом плане большой интерес представляют сочинения Ивана Пересветова, в которых развиваются основные постулаты православной идеологии Московской Руси [12]. В качестве основных ценностей рассматриваются чистота православной веры, как главной основы духовного здоровья общества, и неограниченность самодержавной власти, как залога общественной стабильности. Концепцию Третьего Рима Пересветов рассматривает в контексте охранительных функций Московского государства не только для поддержания внутренней стабильности, но и как идеологическую базу внешней политики. Наряду с формулированием глобальных принципов, Пересветов предлагает также ряд конкретных реформ судебной (равноправие всех перед законом) и финансовой (централизация государственных финансов) систем, что способствовало бы дальнейшему укреплению государственной власти [12, с. 51-55].

Таким образом, исследование истоков русского консерватизма выявляет следующие закономерности развития общественно-политической системы русского общества:

•  русский консерватизм изначально формировался как широкое социально-политическое явление, объединявшее в себе теоретические и практические основы бытия как отдельного индивида, так и всего общества;
•  консервативная основа русского общества, уходящая корнями в эпоху язычества, оказалась универсальной базой, которая приняла и творчески развила новую – христианскую – форму цивилизации. Православие с его строгой иерархией духовно-нравственных ценностей стало не только идеологической, но и социальной базой нового консервативного уклада русского общества, объединенного под началом самодержавной монархии;
•  консервативный характер русского общества основывался на сочетании неограниченной монархии с широким местным самоуправлением, а главным условием социальной стабильности являлось духовное родство всех сословий и живое общение православного монарха со своим народом;
•  теоретические постулаты русского консерватизма оформились в виде православной духовно-нравственной базы русского общества, идеологический уровень которого не превзойден до сих пор;
• в отличие от западных теоретических разработок, русский консерватизм не был реакцией на социальные потрясения, а являлся отражением сути русского уклада со времен его зарождения в языческую эпоху;
• преемственность исторической традиции в России на различных этапах русской истории обусловлена самим характером русского консерватизма и общественного менталитета.

Анализ теоретического наследия Древней Руси языческого периода, а также киевской и московской эпох указывает на наличие полноценной консервативной традиции как формы общественного бытия русского народа. Налицо слияние теории и практики консерватизма на всех уровнях социальной иерархии, во всех сферах общественной жизни. На основании этого в духовно-нравственном плане Древнюю Русь как языческой, так и христианской эпохи следует рассматривать как консервативную цивилизацию.