ОСОБЕННОСТИ ПСИХОЛИБЕРАЛЬНОЙ СИСТЕМЫ УПРАВЛЕНИЯ: СТРУКТУРА, ОСНОВЫ, БАЗОВЫЕ ПРИНЦИПЫ

 

АННОТАЦИЯ

Данная статья является продолжением в цикле научных работ по проектированию психолиберальной (стратегической) операционной системы и нейроквантовых технологий, которые автор рассматривал ранее в своих исследованиях. Статья исследует эволюцию психолиберализма как философско-политической доктрины, трансформирующейся в целостную систему управления когнитивного государства. Рассматриваются этапы становления психолиберализма, его институциональное воплощение посредством технологических, правовых и политических механизмов. Анализируются базовые принципы психолиберального управления, его отличия от традиционных моделей, таких как: либеральная демократия, технократия, цифровой авторитаризм, изучается роль в нейротехнологическую эпоху, оценивается влияние на качество жизни, национальную безопасность, экономику. Проводится сравнительный анализ с современной российской системой управления.

Публикация статьи приглашает читателей к дальнейшей дискуссии с автором.

ABSTRACT

This article is a continuation in the cycle on the projection of the psycholiberal (strategic) operating system and neuroquantic technologies, which the author discussed earlier in his articles. The article explores the evolution of psycholiberalism as a philosophical and political doctrine that is being transformed into an integrated management system, the cognitive state. The stages of the formation of psycholiberalism, its institutional embodiment through technological, legal and political mechanisms are considered. The basic principles of psycholiberal governance, its differences from traditional models such as liberal democracy, technocracy, and digital authoritarianism are analyzed, the role in the neurotechnological era is studied, and the impact on quality of life, national security, and the economy is assessed. A comparative analysis with the modern Russian management system is carried out. 

The publication of the article invites readers to further discussion with the author.

 

Ключевые слова: психолиберализм, когнитивная демократия, когнитивная неприкосновенность, когнитивное государство, когнитивный суверенитет, нейроэтика, гибридное управление, когнитивная безопасность, когнитивная экономика, нейроколониализм.

Keywords: psycholiberalism, cognitive democracy, cognitive integrity, cognitive state, cognitive sovereignty, neuroethics, hybrid management, cognitive security, cognitive economics, neuro-colonialism.

 

Данная статья является логическим продолжением разработки концепции психолиберализма в когнитивном современном пространстве. Потому как психолиберализм возник как ответ на вызовы цифровой эпохи, где традиционные либеральные ценности оказались уязвимы перед нейротехнологиями, алгоритмическими манипуляциями и когнитивными войнами. Его ключевой тезис заключается в том, что свобода воли невозможна без защиты сознания от внешнего вмешательства. Поэтому эволюция психолиберализма в систему управления прошла пять этапов:

‒ философский, ставший этическим императивом защиты автономии сознания;

‒ технологический, включающий разработку психолиберальной операционной системы и инструментов когнитивной защиты;

‒ правовой, осуществляющий формирование доктрины когнитивного суверенитета и неприкосновенности;

‒ политический выполняющий функцию по созданию модели когнитивной демократии;

‒ системный, который формировал когнитивное государство, где защита и развитие коллективного интеллекта становятся основой управления [13].

Когнитивный суверенитет признает ментальное пространство личности и нации объектом защиты наравне с территориальной целостностью. Когнитивная собственность (КС) определяется как юридически защищаемое, неотчуждаемое право личности на эксклюзивное владение и контроль над своими ментальными процессами. В отличие от интеллектуальной собственности, КС защищает само сознание как источник [10, с. 8]. В свою очередь принцип психолиберализма включает запрет скрытого воздействия на сознание. Стоит отметить, что конституционный трансгуманизм осуществляет функцию по интеграции нейроправ в законодательство, включая защиту нейроданных и запрет когнитивного оружия. Когнитивная неприкосновенность в свою очередь дает качественно новый правовой стандарт, прямо запрещающий нейротехнологическое вмешательство, алгоритмическую манипуляцию и скрытое влияние на принятие решений, признавая их равнозначными физическому насилию. Следовательно, когнитивная неприкосновенность становится мета-правом, без которого теряют смысл традиционные свободы.

Институциональная архитектура психолиберальной системы управления будет включать в себя:

‒ когнитивный совет, который возьмет на себя функции законодательной ветви. В рамках когнитивного совета будет проводиться нейроэтическая экспертиза законов, предиктивное моделирование решений на основе коллективного интеллекта;

‒ департамент когнитивной безопасности, который возьмет на себя функцию исполнительной ветви. Департамент когнитивной безопасности будет производить мониторинг цифровой среды, сертификацию алгоритмов, защиту от нейроколониализма (внешнего контроля над сознанием граждан);

‒ нейроарбитраж, выполняющий функции судебной ветви. В его обязанности будет входить разрешение споров с применением ИИ-аналитики и нейродиагностики, контроль предвзятости решений [20].

Технологическая инфраструктура психолиберальной системы управления базируется на:

‒ операционной системе для верификации информации, защиты от манипуляций, гибридного управления и обеспечения когнитивной гигиены. Она представляет собой инструмент когнитивной защиты;

‒ распределенных реестрах, обеспечивающих прозрачность госуправления через смарт-контракты;

‒ когнитивном майнинге, который позволяет извлекать коллективные знания для решения глобальных задач на принципах добровольности, анонимности нейроданных и вознаграждения, например: токенизация вклада.

Исходя из этого складываются базовые принципы психолиберализма в управлении, которые включают:

‒ примат когнитивной автономии, ставящий свободу воли как высшую ценность, защищаемую на уровне нейрофизиологии. Введение запрета на нейроманипуляции в политике, маркетинге, СМИ;

‒ гибридное управление, включающие совместное принятие решений гражданами и ИИ при сохранении окончательного выбора за людьми;

‒ принцип «когнитивного согласия», который осуществляет добровольное информированное участие в цифровых платформах. Сочетание индивидуальной защиты и общего блага;

‒ когнитивная безопасность, осуществляющая защиту от когнитивного оружия и алгоритмической агрессии. Развитие «ментального иммунитета» происходит через когнитивную гигиену и техноэтику;

‒ преобразование системы национальной безопасности, которая выполняет переход от информационной к когнитивной безопасности, следовательно, создаются центры когнитивной устойчивости по обеспечению нейротехнологического суверенитета;

‒ когнитивное равенство, дающее гарантию равного доступа к нейроинтерфейсам и защитным технологиям ОС для всех социальных групп [14].

Автор статьи сравнивает психолиберальную систему управления с альтернативными моделями управления по следующим критериям:

1. Критерий «ценность»:

‒ когнитивное государство представляет собой когнитивную свободу, которая подразумевает собой защиту автономии сознания и неприкосновенность мышления;

‒ либеральная демократия включает приоритет индивидуальных прав, но без системной защиты от манипуляций [4, с. 2];

‒ технократия сопровождается культом эффективности, потому как все решения принимают эксперты и алгоритмы, граждане исключены [9, с. 4];

‒ цифровой авторитаризм характеризуется абсолютизацией контроля, в котором технологии подавляют инакомыслие, сознание граждан и ресурс власти [5, с. 7].

2. Критерий «роль технологий»:

‒ когнитивное государство включает в себя технологии, служащие защите сознания, такие как психолиберальная операционная система, нейроарбитраж, верификация информации;

‒ либеральная демократия использует технологии в качестве инструмента сервисов, например: электронное голосование, госуслуги, однако применяет их без специализированной защиты от когнитивных манипуляций [сравните с 4];

‒ технократия применяет технологии, заменяющие человека, следовательно, ИИ принимает решения [сравните с 9];

‒ цифровой авторитаризм, в котором технологии выступают инструментом подавления, например: массовая слежка, социальные рейтинги, цензура [сравните с 5].

3.  Критерий «угроза»:

‒ когнитивное государство включает в себя риск технократического уклона, выражающиеся в чрезмерном доверие алгоритмам, элитарностью нейроэкспертов;

‒ либеральная демократия проявляется в уязвимости к манипуляциям сознанием, например: микротаргетинг, и алгоритмическая поляризация [сравните с 4];

‒ технократия выражается в потере мнения простого народа [сравните с 9];

‒ цифровой авторитаризм представлен тотальной несвободой, которая проявляется в нейроконтроле и цифровом контроле [сравните с 5]. Таким образом, когнитивное государство предлагает баланс между защитой свободы и использованием технологий, избегая крайностей технократии, цифрового авторитаризма и уязвимостей либеральной демократии. Это эволюционный ответ на экзистенциальные риски нейротехнологической революции, переход от защиты внешних свобод к охране внутренних условий их существования. Исходя из вышеизложенного, автор сравнивает современную российскую систему управления и психолиберализм, что рассматривается  подробнее в таблице 1.

Таблица 1.

Сравнительный анализ современной российской системы управления и психолиберальной системы управления

Система управления	Идеологические основания	Отношения к технологиям	Институциональные различия
Психолиберальная	Когнитивная свобода, защита автономии сознания, развитие коллективного интеллекта.	Технологии психолиберальной операционной системы, ИИ и нейроинтерфейсы для защиты сознания и усиления демократических институтов.	Когнитивное государство, включающее в себя специализированные органы, такие как: когнитивный совет, нейроарбитраж для нейроэтической экспертизы и защиты от манипуляций.
Современная российская	Сочетание технократии (административно-бюрократическое управление) и суверенной демократии с акцентом на государственный контроль над информационной сферой в аспекте информационной безопасности.	Технологии применяются в кибербезопасности и цифровом суверенитете, но без системного подхода к защите когнитивной автономии.	Доминируют традиционные институты такие как: административные органы, силовые структуры, а когнитивная безопасность рассматривается в контексте информационной защиты.

Источник: составлено автором.

 

Исходя из данных, полученных в таблице 1 можно сделать вывод о том, что преимущества психолиберальной модели для России выражаются в проактивной защите свободы воли, системных инструментах, таких как: когнитивная гигиена, верификация информации и применяются вместо реактивных мер, например: цензура, блокировки. Таким образом, гибридное управление будет сочетать в себе коллективный интеллект и ИИ, который снижает риски авторитарных перекосов, повышает легитимность и доверие. Международная адаптивность в таком случае будет базироваться на концепции когнитивного суверенитета совместимо с глобальными нейроэтическими стандартами. Стоит отметить, что долгосрочная устойчивость будет выражаться в защите сознания граждан, что делает систему менее уязвимой к внешним манипуляциям и внутренней деградации [21].

Развитие «экономики знаний» (когнитивной экономики), основанной на когнитивном капитале как основном ресурсе, включающий технологическую триаду с использованием ОС, ИИ и когнитивного майнинга, а также антисанкционного иммунитета даст значительный положительный результат. По мнению автора статьи, российскую систему можно сделать идеальной при некоторых доработках, а именно: внедрить элементы психолиберальной операционной системы для защиты от дезинформации, развивать нейроэтики в регулировании ИИ и нейротехнологии. Использовать гибридные платформы для повышения легитимности управления, а также развивать российский цифровой суверенитет через психолиберальные принципы [19].

Практические результаты дополнения российской модели психолиберальными принципами будут выражаться:

‒ во внутренней политике. Значительно повысится устойчивость к угрозам при внедрении ОС и когнитивной гигиены, в образовании снизит восприимчивость к дезинформации. Гибридные платформы для разработки законов и нейроарбитраж повысят вовлеченность, легитимность решений, снизят коррупцию. А нейроэтические стандарты в регулировании ИИ и система «интеллектуальных кредитов» привлекут разработчиков и повысят конкурентоспособность нейротехнологий;

‒ во внешней политике. Начнется продвижение концепции когнитивного суверенитета как альтернативы западной модели «цифровых прав» и китайскому цифровому авторитаризму [12]. Разработаются международные конвенции о запрете когнитивного оружия. Произойдет создание лабораторий когнитивной безопасности. Будет осуществляться экспорт этичных нейротехнологий, когнитивных образовательных программ, а развитие нейродипломатии перейдет на новый уровень.

Развитие когнитивной экономики как стратегического императива можно применять в национальной безопасности и обороне. Переход к когнитивной безопасности, создание центров когнитивной устойчивости, развитие «ментального иммунитета», обеспечит нейротехнологический суверенитет. В свою очередь оборона признает когнитивное оружие стратегической угрозой [11]. Таким образом, данная система имеет упреждающий характер защиты, снижение зависимости от цензуры, симметричный ответ западным технократиям. Стоит отметить, что любая система при своей разработке имеет свои риски, психолиберальная система не исключение, поэтому автор предполагает следующие риски:

‒ технократический перекос. Решением данной проблемы будет выступать сохранение человеческого контроля, гибридные советы и прозрачность алгоритмов;

‒ культурное/религиозное сопротивление, решением которого будет адаптация под нормы, например: халяльные/православные версии психолиберальной операционной системы, диалог, поэтапное внедрение;

‒ международная критика, которая решится, если делать акцент на открытость технологий, продвижение как «третьего пути» и международных конвенциях;

‒ риски тотального контроля, решением которого будет применение принципа прозрачности, добровольного информированного согласия, а также законодательного закрепления презумпции когнитивной невиновности [22, с. 3]. Таким образом, при модернизации уже действующей системы управления мы можем получить повышение качества жизни, защиту от манипуляций, которая снижает стресс, справедливую цифровую среду в которой имеет место когнитивное равенство и введен запрет на «темные паттерны». Когнитивную свободу как основу самореализации, технологии для самопознания, образование без шаблонов и экономику с краудсорсинговыми гильдиями. В таком случае человечество получит счастье как осознанный выбор и контроль над вниманием. Стоит отметить, что государство получит легитимность через прозрачность и технологический суверенитет посредством экспорт этичных стандартов и технологий. Появится устойчивость к кризисам, а общество обретет «ментальный иммунитет» и систему коллективного интеллекта.

По мнению автора, разработанная им система управления выступает альтернативой имеющихся систем в эпоху ИИ. Таким образом, он провел сравнительный анализ данных моделей, подробнее в таблице 2.

Таблица 2.

Сравнительный анализ моделей управления

Модель управления	Цель	Свобода воли	Этика	Роль человека
Российская	Сохранение человечности и когнитивной свободы.	Неприкосновенность сознания.	Психолиберальные принципы	Человек субъект управления, ИИ инструмент
Западная	Максимизация эффективности и прибыли.	Приоритет, основанный на данных по решениям.	Утилитаризм	Человек пользователь/конкурент [2, с.7].
Китайская	Контроль и управление	Подчинение коллективным целям	Гармония через подчинение	Человек объект оптимизации [1, с.2].

Источник: составлено автором

 

Ключевые принципы российского человеческого ИИ заключаются в следующем:

‒ анти-замещение, в котором ИИ расширяет, а не подменяет человеческое мышление. Окончательный выбор остается за людьми;

‒ когнитивная безопасность, включающая запрет скрытых нейровоздействий, открытый код ключевых алгоритмов;

‒ духовный баланс с интеграцией традиционных ценностей в дизайн ИИ.

Автор считает, что усовершенствованная версия модели управления предложит миру третий путь развития поскольку будет осуществлена разработка культурно-адаптированных ИИ. Произойдет создание национального центра человеческого ИИ, будут разработаны пилотные проекты, такие как: «цифровой монастырь», школы когнитивной свободы.

Стоит отметить, что автор проводит параллель с историко-философскими истоками в русской мысли:

‒ Ф.М. Достоевский в «Легенде о Великом Инквизиторе» выражал ценность свободы духа и иррациональную природу воли [8, с. 7];

‒ Н.А. Бердяев в своем труде «Человек и машина» выражал персонализм, критику механизации духа, а также свободу как творческое самоопределение [3, с. 9];

‒ Л.С. Выготский выступал с мыслью о культурно-исторической теории и опосредованном развитии, в котором прослеживается связь с гибридным управлением [7, с. 4];

‒ В.С. Соловьёв считал, что этика всеединства и приоритет духовного начала начинаются с «богочеловечества» [6, с. 9]. Таким образом, технология выступает как инструмент преодоления хаоса и достижения антропокосмической гармонии. Когнитивное государство выступает закономерным развитием русской философской традиции, ставящей свободу воли, личность, сотрудничество и возвышение человека через технологии в центр.

Психолиберальная система управления может внести положительный вклад в духовные конфессии, став их гармоничным дополнением, например:

• православие: оказывать поддержку защиты свободы воли как божественного дара и критики манипуляций. Главный акцент делается на нравственном воспитании в когнитивной гигиене;
• ислам: оказывать поддержку в запрете обмана «хиял» и этичного ИИ, для халяльных сфер. Перспективы воздействия психолиберальной системы управления заключаются в союзе в борьбе с деструктивным контентом;
• буддизм: производить естественную совместимость с осознанностью и контролем над умом. Главный плюс заключается в адаптации когнитивных тренировок;
• иудаизм: оказывать поддержку защиты разума и свободы выбора «бейра». Поощрять интерес к нейротехнологиям в медицинской этике.

Перспективы выражены в кооперации с этикой ИИ. Таким образом, при взаимосвязи данной системы управления и духовных конфессий мы можем получить поддержку защиты свободы воли, урегулировать разногласия в отношении глубины технологического вмешательства, найти пути сотрудничества и вести разработку религиозно-этических стандартов для нейротехнологий, а также проводить совместные образовательные программы, например: «Духовная когнитивная гигиена».

Когнитивный суверенитет на сегодняшний день выступает как новая геополитика [18]. Классическая многополярность обеспечивает военно-политический и экономический баланс, однако сохраняет когнитивную монополярность, а психолиберализм переносит принцип суверенитета в сферу сознания следующим образом:

‒ когнитивный суверенитет создает защиту ментального пространства нации;

‒ децентрализация ИИ рассматривает локальные нейроэтические стандарты;

‒ эволюция многополярности использует гибридное управление, которое снижает уязвимость к манипуляциям;

‒ нейроэтические стандарты выступают новым полем конкуренции, а коллективный интеллект трансформирует международные институты. Данный перенос может нести в себе риски, например, такие как: развитие нео-монополярности, которые выражаются в навязывании стандартов психолиберальной операционной системы, развитие конфликта когнитивных моделей, технократический уклон. Автор статьи видит решение данных рисков в международных конвенциях, развития национальных нейротехнологий, балансе свободы и предотвращения тирании [17]. Таким образом, автор разработал дорожную карту для России на период приблизительно с 2025‒2040 г.:

‒ 2025‒2027 г.: принятие ФЗ «О когнитивной безопасности и суверенитете», создание наццентра когнитивных технологий, пилотный проект ОС в госсекторе;

‒ 2028‒2032 г.: внедрение когнитивной гигиены в образование, формирование когнитивного совета, запуск нейроарбитража;

‒ 2033‒2040 г.: полный переход на гибридное управление, введение международных инициатив по когнитивному разоружению, экспорт российских стандартов. Когнитивный суверенитет можно считать «новой нефтью XXI века», а когнитивное государство необходимый эволюционный ответ на вызовы нейротехнологической революции, где сознание становится последним рубежом свободы и основой устойчивого развития государства в многополярном мире [16]. Исходя из изложенного, автором была разработана метрическая система оценки когнитивного государства по принципу: «что можно измерить, то можно улучшить».

Предлагаемый вариант является предварительным, планируются его доработка и детализация обоснования числовых параметров:

1. Индекс когнитивной свободы (ИКС) считается по формуле: ИКС = (А + З) / В, где:

‒ А (автономия) – выраженная в индексе самостоятельности принятия решений (1‒100 %);

[«1» для формул учтем как минимально возможное значение.]

‒ З (Защита) ‒ показывающая уровень правовых и технологических гарантий (1-100%);

‒ В (Вмешательство) ‒ указывает степень внешнего воздействия (1‒100 %).

Методика оценки базируется на комбинированных данных соцопросов и аудита защитных систем, в которых:

‒ ИКС> x ‒ зона свободного развития;

‒ ИКС < y ‒ кризисный уровень контроля;

2. Индекс когнитивного суверенитета (ИКСу) рассчитывается по формуле:

ИКСу = (К + У) – З, где:

‒ К (Контроль) ‒ выражен в доле национальных нейротехнологий (1‒100 %);

‒У (Устойчивость) ‒ показывает резистентность к когнитивным угрозам (1‒100 %);

 ‒ З (Зависимость) ‒ определяет использование зарубежных когнитивных платформ (1‒100 %).

Уровни:

‒ 150‒200: полный суверенитет;

‒ 50‒149: ограниченный суверенитет;

 ‒ <50: технологическая зависимость.

3. Коэффициент когнитивной безопасности (ККБ), рассчитывается по формуле: ККБ = (Уг × Уз) / (Зм + Об), где:

‒ Уг (Угрозы) ‒ выраженные в интенсивности когнитивных атак (1‒100);

‒ Уз (Уязвимости) ‒ определяет показатель системных слабостей (1‒100);

‒ Зм (Защитные меры) ‒ определяет эффективность оборонительных систем (1‒100);

 ‒ Об (Общественная устойчивость) ‒ показывает уровень «ментального иммунитета» (1‒100).

Интерпретация:

‒ ККБ> x: система под угрозой;

‒ ККБ = x: сбалансированное состояние;

 ‒ ККБ <x: высокий уровень защиты.

4. Индекс когнитивного лидерства (ИКЛ), рассчитывается по формуле:

ИКЛ = (Ин × Вл) / Тз, где:

‒ Ин (Инновации) ‒ показывает уровень разработки нейротехнологий (1‒100);

‒ Вл (Влияние) ‒ определяет вес в международных стандартах (1‒100);

‒ Тз (Технологическая зависимость) ‒ указывает долю импортных решений (1‒100);

Классификация:

‒ x: мировой лидер;

‒ y: региональный лидер;

‒ a: технологически зависимое государство.

Сводный индекс когнитивного государства будет рассчитываться по следующей формуле: (ИКГ) ИКГ = (ИКС + ИКСу + ККБ) × ИКЛ.

Пример для страны Y:

‒ ИКС = x, ИКСу = 135, ККБ = y, ИКЛ = a, ИКГ = (x + 135 + y) × a = b. исходя из этого, получаем оценочные градации:

‒ > c: передовое когнитивное государство;

‒ d-e: развитая когнитивная система;

‒ < f: формирующаяся система. Данные системы можно использовать в мониторинге национальной когнитивной устойчивости, проводить сравнительный анализ государственных систем, формировать стратегии технологического развития, а также проводить оценку эффективности защитных механизмов. Эта система показателей обеспечивает переход от теоретических концепций к количественным измерениям для обоснования управленческих решений [15].

Исходя из всего вышеизложенного, можно сделать вывод о том, что психолиберальная модель управления представляет собой синтез либеральных ценностей и нейротехнологической реальности, где государство выступает «фасилитатором» свободного, защищенного и развитого коллективного интеллекта. Ее главная цель заключается в эволюции сознания и защите когнитивного суверенитета личности и нации как фундамента свободы воли в цифровую эпоху. Она предлагает баланс между свободой и безопасностью, традицией и прогрессом, индивидуальным и коллективным.

 

Список литературы:

1. Аименева А.А., Полехина А.В., Зиновьева Е.Г. Анализ китайской модели управления // Вестник магистратуры. – 2012. – №5. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/analiz-kitayskoy-modeli-upravleniya (дата обращения: 15.08.2025).
2. Аксенова О.В. Модели управления в России и на Западе: риски и перспективы развития // Россия реформирующаяся. – 2018. – №16.  [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/modeli-upravleniya-v-rossii-i-na-zapade-riski-i-perspektivy-razvitiya (дата обращения: 15.08.2025).
3. Бердяев Н.А. Человек и машина (Проблема социологии и метафизики техники) (Извлечение) // Вестник Университета имени О. Е. Кутафина. –2022. – № 4 (92) [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/chelovek-i-mashina-problema-sotsiologii-i-metafiziki-tehniki-izvlechenie (дата обращения: 15.08.2025).
4. Бертран М. Либеральная демократия: идеальная конституционная модель в период кризиса // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. – 2019. – №1 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/liberalnaya-demokratiya-idealnaya-konstitutsionnaya-model-v-period-krizisa (дата обращения: 15.08.2025).
5. Власова О.Ю. Цифровой авторитаризм и электронная демократия: содержание и границы // Studia Humanitatis. – 2020. – № 3. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/tsifrovoy-avtoritarizm-i-elektronnaya-demokratiya-soderzhanie-i-granitsy (дата обращения: 15.08.2025).
6. Запека О.А. Идея свободы в этике В.С. Соловьева // Славянский мир в третьем тысячелетии. – 2018. – № 3-4. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/ideya-svobody-v-etike-v-s-solovieva (дата обращения: 15.08.2025).
7. Зашихина И.М. Почему культурно-историческая теория Льва Выготского актуальна сегодня? // Вестник Северного (Арктического) федерального университета. Серия: Гуманитарные и социальные науки. – 2014. – № 5. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/pochemu-kulturno-istoricheskaya-teoriya-lva-vygotskogo-aktualna-segodnya (дата обращения: 15.08.2025).
8. Камнев В.М. «Легенда о Великом Инквизиторе» Ф.М. Достоевского и историософия социальных преобразований в России // Вестник ЛГУ им. А.С. Пушкина. – 2014. – № 2. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/legenda-o-velikom-inkvizitore-f-m-dostoevskogo-i-istoriosofiya-sotsialnyh-preobrazovaniy-v-rossii (дата обращения: 15.08.2025).
9. Кулюткин Ю.Н. Технократия и гуманизм // ЧиО. – 2005. – № 2. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/tehnokratiya-i-gumanizm (дата обращения: 15.08.2025).
10. Медушевский А.Н. Когнитивная теория права и юридическое конструирование реальности // СКО. – 2011. – № 5 (84). [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/kognitivnaya-teoriya-prava-i-yuridicheskoe-konstruirovanie-realnosti (дата обращения: 15.08.2025).
11. Нерсесян Р.С. Актуальность психолиберализма в цифровую эпоху // Universum: общественные науки : электрон. научн. журн. – 2024. – № 12 (115). [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://7universum.com/ru/social/archive/item/19987 (дата обращения: 11.08.2025).
12. Нерсесян Р.С. Взаимосвязь осознанного ИИ, киберосознанного человека и психолиберализма как симбиоз будущего // Universum: общественные науки : электрон. научн. журн. – 2025. – № 6 (121). / [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://7universum.com/ru/social/archive/item/20276 (дата обращения: 13.08.2025).
13. Нерсесян Р.С. Нейроквантовая революция: архитектура технологического суверенитета России // Universum: общественные науки. – 2025. – № 9 (124). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/neyrokvantovaya-revolyutsiya-arhitektura-tehnologicheskogo-suvereniteta-rossii (дата обращения: 15.08.2025).
14. Нерсесян Р.С. Нейроквантовая эпоха: роль России, концепция НКТ и технологические основы перехода к новому технологическому укладу нейроквантового человека // Universum: общественные науки : электрон. научн. журн. – 2025. – № 8 (123)  [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://7universum.com/ru/social/archive/item/20665 (дата обращения: 13.08.2025).
15. Нерсесян Р.С. Операционная система будущего // Universum: общественные науки : электрон. научн. журн. – 2025. – № 8(123) [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://7universum.com/ru/social/archive/item/20612 (дата обращения: 12.08.2025).
16. Нерсесян Р.С. Психолиберализм как «третий путь» и «мягкая сила» // Universum: общественные науки : электрон. научн. журн. – 2025. – № 5 (120). [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://7universum.com/ru/social/archive/item/19977 (дата обращения: 11.08.2025).
17. Нерсесян Р.С. Психолиберализм как симбиоз и точка пересечения различных научных направлений // Universum: общественные науки : электрон. научн. журн. – 2025. – № 6 (121).  [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://7universum.com/ru/social/archive/item/20183 (дата обращения: 16.08.2025).
18. Нерсесян Р.С. Психолиберальная операционная система как концепция национальной нейроквантовой операционной системы: технологические перспективы, этические дилеммы и геополитические последствия // Universum: общественные науки. – 2025. – № 9 (124). [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://7universum.com/ru/social/archive/item/20684 (дата обращения: 14.08.2025).
19. Нерсесян Р.С. Психолиберальная операционная система цифровой эпохи // Universum: общественные науки : электрон. научн. журн. – 2025. –№ 7 (122). [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://7universum.com/ru/social/archive/item/20420 (дата обращения: 16.08.2025).
20. Нерсесян Р.С. Стратегия достижения гармоничного мироустройства // Universum: общественные науки : электрон. научн. журн. – 2025. – № 8 (123). [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://7universum.com/ru/social/archive/item/20586 (дата обращения: 15.08.2025).
21. Нерсесян Р.С. Когнитивный суверенитет и эволюция государственности в цифровую эпоху: от защиты сознания к когнитивной демократии и когнитивному государству // Universum: общественные науки : электрон. научн. журн. – 2025. – № 9 (124). [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://7universum.com/ru/social/archive/item/20735 (дата обращения: 20.08.2025).
22. Протченко А.В. Тотальный контроль в цифровизации: положительные и отрицательные стороны // Скиф. – 2020. – № 12 (52) [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/totalnyy-kontrol-v-tsifrovizatsii-polozhitelnye-i-otritsatelnye-storony (дата обращения: 15.08.2025).