КОГНИТИВНЫЙ СУВЕРЕНИТЕТ И ЭВОЛЮЦИЯ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ В ЦИФРОВУЮ ЭПОХУ: ОТ ЗАЩИТЫ СОЗНАНИЯ К КОГНИТИВНОЙ ДЕМОКРАТИИ И КОГНИТИВНОМУ ГОСУДАРСТВУ

АННОТАЦИЯ

В условиях нейротехнологической революции и цифровой трансформации традиционные модели государственного управления сталкиваются с принципиально новыми вызовами. Информационные войны, алгоритмические манипуляции и нейровоздействия требуют переосмысления основ национальной безопасности, демократии и суверенитета. Данная статья исследует эволюцию концепций когнитивного суверенитета, когнитивной демократии и когнитивного государства как последовательных этапов адаптации политических систем к вызовам цифровой эпохи. На сегодняшний день вызовы цифровой эпохи включают в себя: когнитивный суверенитет, который рассматривается как стратегический приоритет национальной безопасности, предполагающий защиту коллективного сознания граждан от внешних и внутренних манипуляций, когнитивную демократию, анализирующую новую модель народовластия, где защита свободы воли и критического мышления становится условием легитимности политических институтов, когнитивное государство, представляющее собой высшую форму эволюции суверенитета, интегрирующую принципы психолиберализма как баланса безопасности и свободы мышления, технологические инструменты (стратегической) ОС и институты гибридного управления для обеспечения когнитивной безопасности и развития общества. Переход к когнитивному государству является не утопией, а необходимым ответом на экзистенциальные угрозы нейротехнологической эпохи. Особое внимание при переходе уделяется правовым, технологическим и образовательным механизмам реализации этой модели, а также ее значению для международной безопасности и сотрудничества, включая инициативы в рамках БРИКС. Данная статья является завершающий в цикле по изучению психолиберальной операционной системы и нейроквантовых технологий, которые автор рассматривал ранее в своих статьях.

Публикация статьи приглашает читателей к дальнейшей дискуссии с автором.

ABSTRACT

In the context of the neurotechnological revolution and digital transformation, traditional models of public administration face fundamentally new challenges. Information warfare, algorithmic manipulation, and neural interactions require rethinking the foundations of national security, democracy, and sovereignty. This article explores the evolution of the concepts of cognitive sovereignty, cognitive democracy, and cognitive state as successive stages of adapting political systems to the challenges of the digital age. Today, the challenges of the digital age include: cognitive sovereignty, which is considered a strategic priority of national security, involving the protection of the collective consciousness of citizens from external and internal manipulation, cognitive democracy, analyzing a new model of democracy, where the protection of free will and critical thinking becomes a condition for the legitimacy of political institutions, cognitive state, which is the highest form of the evolution of sovereignty, integrating the principles of psycholiberalism as a balance between security and freedom of thought, technological (strategic) OS tools and hybrid management institutions for ensuring cognitive security and social development. The transition to a cognitive state is not a utopia, but a necessary response to the existential threats of the neurotechnological era. During the transition, special attention is paid to the legal, technological and educational mechanisms for the implementation of this model, as well as its importance for international security and cooperation, including initiatives within the framework of BRICS. This article is the final in a series on the study of the psycholiberal operating system and neuroquantic technologies, which the author discussed earlier in his articles. The publication of the article invites readers to further discussion with the author.

Ключевые слова: когнитивный суверенитет, когнитивная демократия, когнитивное государство, психолиберализм, нейротехнологии, искусственный интеллект, когнитивная безопасность, цифровой суверенитет, манипуляция сознанием, нейроэтика, психолиберальная операционная система, гибридное управление, коллективный интеллект, нейроарбитраж, когнитивная гигиена.

Keywords: cognitive sovereignty, cognitive democracy, cognitive state, psycholiberalism, neurotechnology, artificial intelligence, cognitive security, digital sovereignty, mind manipulation, neuroethics, psycholiberal operating system, hybrid management, collective intelligence, neuroarbitrage, cognitive hygiene.

Данная статья объединяет три взаимосвязанные темы в единую концептуальную рамку, демонстрируя, как защита сознания трансформируется от национально-безопасностного подхода через политическую модель к системной парадигме государственного устройства и когнитивного статуса.

Современные угрозы сместились в сферу сознания, что требует переосмысления традиционных подходов к безопасности. Информационные войны, алгоритмические манипуляции и нейротехнологии ставят перед Россией задачу разработки стратегии, сочетающей защиту от деструктивных воздействий с сохранением свободы мышления. Эволюция суверенитета от территориального к цифровому и когнитивному показывает, что подлинная независимость государства определяется способностью защищать коллективное сознание граждан. Угрозы носят как технологический характер, включающие в себя алгоритмические манипуляции и нейровоздействие [1, с.5], так и ценностный характер, такие как эрозия культурного кода, исторический ревизионизм [2, с.4]. Концепция когнитивной безопасности основана на триаде приоритетов: защита через правовые механизмы и системы мониторинга, развитие через образовательные программы и этичные технологии, регулирование через стандарты безопасности и цифровой гигиены. Институциональную основу должны составить научно-экспертные центры и координационные органы при Совете Безопасности. Практическая реализация включает образовательные инициативы по критическому мышлению, создание отечественных алгоритмов без манипулятивного таргетинга и продвижение стандартов когнитивной безопасности в рамках БРИКС [6]. Ключевая концептуальная основа характеризуется когнитивной триадой, объединяющей суверенитет как защиту от внешних манипуляций, гуманизм как приоритет человеческого достоинства и психолиберализм как баланс безопасности и свободы мышления. Реализация данной концепции требует комплексных мер, например: принятия федеральных законов о когнитивной безопасности и защите нейроданных, создания Федеральной службы когнитивной безопасности, разработки государственной платформы социальных медиа с прозрачными алгоритмами, запуска программы «когнитивное здоровье нации». Особое значение имеет международное сотрудничество, включающее инициативу конвенции о запрете когнитивного оружия. Эффективность предлагаемых мер должна оцениваться через систему индексов о когнитивном суверенитете, гуманизме и психолиберализме.

В отличие от ядерной триады, защищающей территорию [3], когнитивная триада обеспечивает ментальное сдерживание, что становится критически важным в XXI веке. Конституционное закрепление права на когнитивную неприкосновенность и разработка соответствующего законодательства создадут правовые основы защиты сознания в цифровую эпоху. Когнитивный суверенитет ‒ это необходимое условие сохранения национальной идентичности, позволяющее России стать лидером в формировании этичных стандартов цифрового общества и предложить миру альтернативу технократическому контролю и цифровому хаосу. Ключевой тезис заключается в том, что в современном мире тот, кто контролирует сознание, контролирует будущее, а когнитивная триада становится аналогом ядерного арсенала XXI века [14].

Когнитивная демократия представляет собой новую парадигму политического устройства, обеспечивающую устойчивость народовластия в условиях цифровых угроз. Эта концепция дает защиту сознания граждан от нейротехнологических, алгоритмических, информационных манипуляций как необходимое условие подлинного волеизъявления. Современные вызовы требуют переосмысления традиционных демократических институтов, поскольку соцсети, алгоритмы ИИ и нейроинтерфейсы получили возможность незаметно влиять на наши решения, что делает старые гарантии свобод неэффективными [4, с.13].

Теоретической основой когнитивной демократии служит синтез трех направлений:

‒ когнитивного суверенитета, переносящего акцент государственной безопасности с территории на защиту ментального пространства нации;

‒ психолиберализма, утверждающего этический императив невозможности подлинной свободы без защиты внутреннего мира от манипуляций;

‒ концепция психолиберальной операционной системы, предлагающей технологическую метафору и инструментарий для создания «операционной системы» психики.

Институциональная реализация когнитивной демократии базируется на пяти принципах. Во-первых, ментальный иммунитет, в котором государство обязано развивать у граждан «когнитивную устойчивость» через обязательное образование в области критического мышления и медиаграмотности. Во-вторых, технологический гуманизм, требующий, чтобы алгоритмы ИИ и нейротехнологии в публичной сфере проходили строгую этическую экспертизу на прозрачность и отсутствие «темных паттернов». В-третьих, необходимо создание специализированных институтов типа Национального совета по нейроэтике или службы когнитивного мониторинга. В-четвертых, принцип прозрачности коммуникаций предполагает законодательное требование раскрывать источники финансирования политической рекламы и использование психографического таргетинга. В-пятых, правовые гарантии должны включать криминализацию умышленного деструктивного воздействия на массовое сознание [8].

Технологические компоненты когнитивной демократии включают защищенные платформы для политического участия с инструментами верификации информации, системы ИИ для детекции подделок и координированных атак, а также нейроадаптивные интерфейсы [15, с.5]. Однако реализация сталкивается с серьезными вызовами, такими как: дилеммой защиты от манипуляций без скатывания в цензуру, риском технологического неравенства, проблемой разработки объективных стандартов «ментального иммунитета» и необходимостью международных конвенций для регулирования транснациональных угроз.

Правовая основа когнитивной демократии предполагает принятие Федерального закона «О когнитивной безопасности», который закрепит ключевые понятия и запретит скрытое управление сознанием через цифровые технологии, а также введение уголовной ответственности за целенаправленное разрушение коллективного мышления. Институциональная структура должна включать Федеральную службу когнитивного мониторинга и Национальный центр нейроэтики. Образовательный компонент предусматривает введение уроков «Когнитивной гигиены» в школах и бесплатных курсов для взрослых.

Технологическим ядром когнитивной демократии становится открытая платформа психолиберальной операционной системы, выполняющая функции «антивируса для мышления». Потому как имеет способность к детекции и определяет ложь в видео, создает персональные фильтры контента и умные учебники. На международной арене Россия может инициировать Конвенцию ООН против «когнитивного оружия» и продвигать стандарты этичного ИИ в рамках БРИКС. Важным аспектом является обеспечение баланса через гражданский контроль за деятельностью регуляторов, компенсацию социального неравенства и поддержку стартапов в сфере нейрозащиты.

Когнитивная демократия трансформирует традиционные политические процессы, смещая фокус с харизматичных лидеров на содержательные программы. Это предполагает деперсонифицированные выборы с использованием ИИ-ассистентов для анализа предвыборных обещаний, внедрение «умных контрактов» для политиков с автоматическим отслеживанием выполнения обязательств и инструменты коллективной экспертизы типа гибридного голосования, например: «народ + ИИ». Нейроэтика публичной политики требует запрета на эксплуатацию когнитивных искажений и обеспечения прозрачности лоббизма [11]. Ключевым отличием когнитивной демократии становится полная интерактивность и открытость государственных процессов. Граждане получают доступ к живой карте законопроектов с возможностью влиять на них без бюрократических барьеров, системе прямых инициатив со сниженным порогом для рассмотрения и к полной прозрачности бюджета и госзакупок в режиме реального времени. Технологической основой служат блокчейн для фиксации решений власти и ИИ-ассистенты, объясняющие сложные законы простыми словами.

Когнитивная демократия создает мощные антикоррупционные механизмы через абсолютную прозрачность финансовых потоков, ИИ-аудит госзакупок и децентрализованные суды. Она трансформирует власть в сервис, где каждый гражданин видит, какие решения влияют именно на него, а приоритеты определяются на основе анализа реальных запросов. Важным принципом становится уничтожение статусного неравенства, например: одинаковые права доступа к данным для всех граждан и равный вес голосов [9]. Алгоритмы автоматического распределения ресурсов и нейросети-омбудсмены обеспечивают справедливость, а система публичных рейтингов чиновников и гарантий исполнения обещаний создает новый социальный контракт. В глобальном контексте когнитивная демократия представляет собой стратегический экспортный потенциал России, особенно в рамках БРИКС, где общность вызовов цифрового манипулирования и наличие собственных разработок в области нейротехнологий создают благоприятные условия для реализации этой модели. Международное сотрудничество может включать создание рабочей группы по когнитивной безопасности, разработку единых стандартов защиты и учреждение Международного центра когнитивных исследований [10].

Когнитивная демократия ‒ это не просто политическая теория, а масштабный цивилизационный проект, способный ликвидировать разрыв между народом и властью, искоренить коррупцию и создать общество осознанных, когнитивно развитых людей. Ключевыми принципами когнитивной демократии выступают:

‒ цифровая прямая демократия;

‒ подотчетность власти в реальном времени;

‒ использование ИИ как инструмента справедливости и синхронизация общества как единого организма. Таким образом, ключевые принципы представляют собой следующий шаг эволюции управления. Реализация этого проекта требует пилотных программ, массового обучения цифровой грамотности и международного сотрудничества для выработки стандартов. Государства, которые первыми внедрят когнитивную демократию, получат непреодолимое преимущество в новой эре человеческой цивилизации, где технологии наконец позволяют реализовать истинное народовластие [7]. Автор считает, что «народ достоин той демократии, которую он способен осознать, следовательно, когнитивная эпоха начинается сегодня».

Концепция когнитивного государства представляет собой эволюционную модель суверенитета, формирующуюся в ответ на вызовы нейротехнологической эпохи. Эта модель является логическим завершением пятиступенчатой трансформации: от психолиберализма как этического императива защиты свободы воли через технологический инструментарий психолиберальной операционной системы к доктрине когнитивного суверенитета и политической модели когнитивной демократии, а также целостной системе управления, где защита и развитие коллективного интеллекта становятся основополагающим принципом организации власти [5].

Философско-правовые основания когнитивного государства базируются на трех ключевых принципах:

‒ первый принцип: когнитивный суверенитет, который характеризуется признанием ментального пространства нации объектом защиты;

‒ второй принцип: психолиберализм дающий гарантии свободы воли как высшей ценности;

‒ третий принцип: конституционный трансгуманизм, включающий интеграцию нейротехнологических прав в основной закон. Институциональная архитектура когнитивного государства включает трансформированные ветви власти, такие как: когнитивный совет с нейроэтической экспертизой законопроектов, Департамент когнитивной безопасности и нейроарбитражные палаты, использующие ИИ-аналитику [12]. Технологическая основа когнитивного государства выражается в национальной платформе ‒ психолиберальной операционной системе, выполняющей функции «операционной системы для психики» с инструментами верификации информации, защиты от манипуляций и адаптивными интерфейсами. Образовательная система перестраивается вокруг обязательных компетенций когнитивной гигиены и техноэтики, а социальные гарантии включают обеспечение когнитивного равенства и стимулирование развития интеллектуального потенциала.

Ключевым отличием когнитивного государства от традиционных моделей является признание когнитивной собственности и неприкосновенности как высших ценностей. В отличие от материальной или интеллектуальной собственности, когнитивная собственность защищает не продукты сознания, а само сознание как источник мышления и принятия решений. Этот принцип становится мета-правом, без которого теряют смысл традиционные свободы в условиях нейротехнологических угроз.

Когнитивное государство предлагает системный ответ на вызовы цифровой эпохи, принципиально отличаясь от альтернативных моделей. В отличие от технократии, оно ставит в центр не алгоритмическую эффективность, а защищенное человеческое сознание. В противоположность цифровому авторитаризму, использует технологии для освобождения, а не порабощения воли. По сравнению с кибернетическим государством, трансформирует граждан из пользователей сервисов в суверенных участников управления. И в отличие от традиционной либеральной демократии, обеспечивает защиту не только внешних свобод, но и внутренних процессов формирования сознания [13].

Исходя из всего вышеперечисленного автор статьи делает вывод о том, что реализация концепции когнитивного государства требует поэтапной трансформации от пилотных проектов до системной интеграции в правовое поле, подкрепленной международным сотрудничеством в области нейроэтики. Поэтому главным критерием успеха становится сохранение баланса между технологической эффективностью и защитой неотчуждаемых нейрокогнитивных прав человека. В конечном итоге, когнитивное государство представляет собой не просто новую форму управления, а принципиально новый этап развития человеческой цивилизации, где защита и развитие сознания становятся краеугольным камнем социального устройства.

Список литературы:

1. Аладышкин И.В., Ефремов С.В. Проблемы безопасности в современном мире техногенных угроз / [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/problemy-bezopasnosti-v-sovremennom-mire-tehnogennyh-ugroz/viewer (дата обращения: 09.08.2025).
2. Балаев Р.С. Ценностный конфликт как фактор рисков и угроз экзистенциальной безопасности личности в информационном обществе / [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/tsennostnyy-konflikt-kak-faktor-riskov-i-ugroz-ekzistentsialnoy-bezopasnosti-lichnosti-v-informatsionnom-obschestve/viewer (дата обращения: 09.08.2025).
3. Ермаков А. Ядерная триада. Альтернативы прошлого / [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/yadernaya-triada-alternativy-proshlogo/ (дата обращения: 09.08.2025).
4. Завершинский К.Ф. Когнитивный основания политической культуры: опыт методологической рефлексии / [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.politstudies.ru/files/File/2002/3/Polis-2002-3-Zavershinskiy.pdf (дата обращения: 09.08.2025).
5. Нерсесян Р.С. Актуальность психолиберализма в цифровую эпоху / [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://7universum.com/ru/social/archive/item/19987 (дата обращения: 27.07.2025).
6. Нерсесян Р.С. Взаимосвязь осознанного ИИ, киберосознанного человека и психолиберализма как симбиоз будущего / [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://7universum.com/ru/social/archive/item/20276 (дата обращения: 13.08.2025).
7. Нерсесян Р.С. Нейроквантовая революция: архитектура технологического суверенитета России / [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://7universum.com/ru/social/archive/item/20716 (дата обращения: 15.08.2025).
8. Нерсесян Р.С. Нейроквантовая эпоха: роль России, концепция НКТ и технологические основы перехода к новому технологическому укладу нейроквантового человека / [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://7universum.com/ru/social/archive/item/20665 (дата обращения: 13.08.2025).
9. Нерсесян Р.С. Операционная система будущего / [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://7universum.com/ru/social/archive/item/20612 (дата обращения: 10.08.2025).
10. Нерсесян Р.С. Психолиберализм как «третий путь» и «мягкая сила» / [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://7universum.com/ru/social/archive/item/19977 (дата обращения: 11.08.2025).
11. Нерсесян Р.С. Психолиберализм как симбиоз и точка пересечения различных научных направлений / [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://7universum.com/ru/social/archive/item/20183 (дата обращения: 11.08.2025).
12. Нерсесян Р.С. Психолиберальная операционная система как концепция национальной нейроквантовой операционной системы: технологические перспективы, этические дилеммы и геополитические последствия / [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://7universum.com/ru/social/archive/item/20684 (дата обращения: 14.08.2025).
13. Нерсесян Р.С. Психолиберальная операционная система цифровой эпохи / [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://7universum.com/ru/social/archive/item/20420 (дата обращения: 12.08.2025).
14. Нерсесян Р.С. Стратегия достижения гармоничного мироустройства / [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://7universum.com/ru/social/archive/item/20586 (дата обращения: 12.08.2025).
15. Обухов А.Д., Кряснянский М.Н., Николюкин М.С. Нейросетевой метод адаптации параметров интерфейса информационных систем / [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/neyrosetevoy-metod-adaptatsii-parametrov-interfeysa-informatsionnyh-sistem/viewer (дата обращения: 12.08.2025).