ОБ ЭТНОНИМАХ НАСЕЛЕНИЯ ИМЕНЬКОВСКОЙ КУЛЬТУРЫ

АННОТАЦИЯ

В статье рассмотрено несколько этнонимов, которые могут быть связаны с населением именьковской культуры, и сделан вывод о том, что ее население было четырехэтничным и принадлежало к двум социальным группам: господствующий этнос имел кельтское происхождение и носил этноним «венеды», а зависимые этносы имели марийское, удмуртское и пара-славянское происхождение, причем последние называли себя чермисами и вятичами («венедскими»). В VII веке население именьковской культуры было завоевано савирами – одним из булгарских племен, из-за чего у пара-славян появился этноним «северяне» («савирские»).

ABSTRACT

The article examines several ethnonyms that may be associated with the population of the Imenkovo culture and concludes that its population was quadri-ethnic and belonged to two social groups: the dominant ethnic group was of Celtic origin and bore the ethnonym "Veneds", while the dependent ethnic groups were of Mari, Udmurt, and Para-Slavic origin, with the latter calling themselves Chermis and Vyatichi ("Vened’s"). In the 7th century, the population of the Imenkovo culture was conquered by the Savirs, one of the Bulgar tribes, which is why the Para-Slavs acquired the ethnonym "Severiane" ("Savir’s").

Ключевые слова: именьковцы, черемисы, венеды, северяне, славяне.

Keywords: imenkovians, cheremises, venedians, severians, slavs.

Введение. Выявление этнонимов населения именьковской археологической культуры (III/IV-VII вв.) является важной задачей, решение которой поможет в изучении истоков, связей и наследия данной культуры. Хотя ее археологические следы теряются в VII веке, это вовсе не означает, что все ее население полностью погибло или мигрировало – какая-то его часть могла остаться на месте и ассимилироваться среди прибывших булгар. Текущая работа посвящена рассмотрению этнонимов, возможно, принадлежавших именьковцам и их потомкам: венеды, славяне, черемисы и северяне.

Этноним «венеды»

Со времен Иордана (VI в.) известно, что раннесредневековая славянская языковая общность состояла из настоящих славян («склавенов») и пара-славян («венедов»), причем этноним вторых не имеет славянской этимологии. Говоря о венедах, мы считаем важным обратить внимание на информацию Страбона о том, что кельтский племенной союз белгов состоял из 15 племен, включая племя венедов [19, с. 196-197] – очевидно, что белги Страбона тождественны бельгитам (Belgites) Плиния, волькам (Volcae) Цезаря и волохам ПВЛ, которые завоевали славян на Дунае, поселились среди них и стали их притеснять, из-за чего часть праславян ушла с Дуная на Вислу, где прозвалась ляхами [16, с. 11]. Судя по всему, от имени белгских (волошских) венедов образовано слово вящий/вятший («сильнейший, больший, лучший»), а также этноним вятичей («венедские»). Мы считаем, что когда античные и средневековые авторы упоминали венедов в Восточной Европе, они подразумевали не только кельтов-волохов, но и все народы, находящиеся в зависимости от них, в т.ч. пара-славян, чей этноним был как бы затенён именем главенствующего кельтского племени. От имени волохов (белгов), вероятно, образованы этнонимы велетов/вильцев, болоховцев и велегезитов. Слово «волох» в ряде славянских языков имеет значение «пастух», что говорит о важности пастушества в хозяйстве волохов и, в частности, венедов. Также этноним волохов отразился в славянском слове «волот/велет», означающем «великан», что свидетельствует о неприязни между славянами и волохами, т.к. известен целый ряд слов с аналогичным значением, которые образованы от этнонимов враждебных народов: у французов – огр (оногур), у славян – обр (авар), у немцев – хуннэ (гунн) и т.д.

В 2012 году М.В. Грацианским была лингвистически обоснована тождественность этнонимов венедов и антов, которые соотносятся как слова «вѧзать» и «ѫзы» [4, с. 36]. Этнонимы с корнями -венд-/-ант- неоднократно встречаются в районе Поволжья – ниже мы рассмотрим наиболее важные их упоминания.

Первым об антах к Северу от Предкавказья сообщал Прокопий Кесарийский (VI в.): он писал, что к Северу от сагинов (санигов, т.е. южногрузинских саннов/чанов) находится страна Эвлисия (Эгриси, т.е. Колхида), в которой живут племена утигуров и прочих гуннов (носителей R-тюркских языков), занявшие некогда киммерийские земли до самой Меотиды (Азова) и Танаиса, а за ними расположилось огромное количество антских племен [10, с. 384].

В «Слове о погибели Русской земли» (XIII в.) перечисляются народы, бортничавшие на Владимира Мономаха: буртасы, черемисы, вяда и мордва [6, с. 92]. Мы предполагаем, что под буртасами подразумеваются бараджары – одно из булгарских племен, под черемисами – горные марийцы или чуваши, а под мордвой – эрзяне и мокшане. Если наше предположение верно, то вяду следует искать там же, где и прочие народы данного списка – на правом берегу Волги.

В сочинении монаха-путешественника Юлиана Венгерского (XIII в.) упоминается сарацинский народ веда. Автор рассказывал про свое странствие с караванщиками следующее: сперва они за 13 дней прошли через пустыню из зихийского города Матриги (Тамани) до страны Алании, а затем за 37 дней прошли через степь из Алании до города Бундаза в стране Веды [1, с. 79]. Алания находилась на Юге, а прародина мадьяр – на Севере, так что цель посещения Алании вызывает вопросы. Про страну Аланию он писал, что она населена христианами и язычниками, у которых нет единого правителя, из-за чего все воюют со всеми и находиться там крайне опасно. Это описание едва ли соответствует реальной Алании: скорее всего, автор имел ввиду Валанию (Кыпчакию) – русские называли кыпчаков «половцами» (бледно-желтыми), а немцы калькировали это название («valwe/valbe, fahl/falb» – бледный) и стали именовать кыпчаков экзоэтнонимами Valani, Valoni, Falones и т.д. Мы считаем, что раз задача Юлиана состояла в посещении прародины мадьяр, находящейся на территории современной Башкирии, то наиболее вероятный путь выглядел так: сперва вдоль Азова до Кыпчакии на Нижнем Дону, затем вдоль Дона, а потом вдоль Волги до Веды. Если наше предположение верно, то за названные автором временные промежутки караван мог добраться от Тамани до устья Дона, а далее до Жигулевских гор: именно там следует искать пограничный город страны Веды – Бундаз (см. Рисунок 1). С городом Бундазом могут быть связаны: во-первых, город Ваи (Ван, Ваб), упомянутый ибн-Рустой в стране сакалиба [25, с. 28], во-вторых, город Вабнит (Вантит, Вантис), упомянутый в «Худуд аль-алам» как самый восточный город народа сакалиба, чьи жители напоминают русов (аорсов) [28, с. 158-159], в-третьих, город Вантит (Вантис), упомянутый Гардизи на окраинах страны сакалиба [2, с. 122]. В районе Жигулевских гор находится группа именьковских селищ и городищ, крупнейшим из которых является Лысая Гора.

Рисунок 1. Ключевые точки маршрута Юлиана Венгерского

Судя по всему, самоназвание удмуртов восходит к этнониму венедов: *ud-murt < *vut-murt < *vęt-murt («вендский человек»). Полностью аналогичное развитие u < ę наблюдается в прапермском заимствовании из пара-славянского: *lud < *lęd [21, с. 5].

С антами может быть связано марийское название удмуртов («одо мари»), которое находится в одном ряду с марийским названием чувашей («суас мари») – возможно, что южная часть марийцев растворилась в булгарах (суасах), а восточная – сперва в антах («одах»), а затем в прапермяках, что и привело к переносу названия на удмуртов.

С венедами связаны два эрзянских наименования чувашей: «вьедене» [Миллер, с. 33] и «видки/ветке/ветьке» [3, с. 35] [24, с. 201]. Учитывая, что суффикс -нь в эрзянском языке образовывает прилагательное из существительного (мокша > мокшень, эрзя > эрзянь), первое слово можно перевести как «ведский», а исходное существительное реконструировать как «вьеда». Мы считаем, что эрзяне перенесли эти этнонимы на чувашей со старинных жителей этих земель подобно тому, как литовцы перенесли имя готов (gudai) на русских и белорусов. Чуваши – многочисленный народ, населяющий большую территорию, а значит, для определения региона, где чуваши поселились среди народа «вьедене/ветьке», необходимо отделить область первичного расселения чувашей от области их экспансии. К области экспансии мы относим зону к Северу от реки Кубни (левого притока Свияги), охватывающую земли верховых (вирьял) и средненизовых (анат енчи) чувашей, где находится огромное количество рек с марийскими топоформантами -ваш/-веш/-вас/-вес и -нар/-нер [8, с. 404-405], говорящих о том, что некогда местное население говорило на марийском языке. В пользу отнесения данных территорий к области чувашской колонизации говорит и то, что марийцы называют татар «суас», а чувашей – «суас мари», т.е. «татаризованный мариец», а также то, что русские под «горными черемисами» подразумевали как марийцев, так и чувашей [15, с. 18]. Помимо всего вышеперечисленного, следует учесть, что булгарские земли на правом берегу Волги изначально охватывали лишь область Жигулевских гор и «остров» между Свиягой и Волгой, а уже потом распространились на Север и Запад – именно среднюю часть «острова» мы считаем местом контакта веды и чувашей.

Также с венедами связаны русские наименования удмуртов: «(в)отины» и «(в)отяки», которые, вероятно, заимствованы русскими у кого-то из соседей удмуртов: учитывая суффикс -ины, источником данных заимствований могли быть марийцы. Такие экзоэтнонимы, вероятно, закрепились за праудмуртами из-за того, что они находились под политическим и культурным влиянием венедов и венедских пара-славян, что подтверждается наличием в прапермском языке более чем десятка слов, заимствованных из пара-славянского языка [21, с. 2].

Хазарский царь Иосиф (X в.) в своем письме перечислял народы Итиля, платившие ему дань, расположив их от устья к истоку: бур.т.с, бул.г.р, с.вар, арису, ц.р.мис, в.н.н.тит, с.в.р, с.л.виюн [11, с. 98]. В этнониме «вннтит» (וננתית) кажется странным наличие двух букв «нун» (ננ) подряд: возможно, что они образовались путем дробления буквы «аин» (ע) надвое при переписывании текста – в таком случае, этноним будет читаться как «ватит» (ועתית). Также, нельзя исключать, что последняя буква «тав» (ת) получилась из-за искажения буквы «куф» (ק) – тогда этноним следует читать как «ватик» (ועתיק).

В «Истории о Казанском царстве» (XVI в.) Жигулевские горы названы «Девичьими горами» [14, с. 243-244]. По-чувашски «маленькая, мелкая» это «вӗтӗ», «девушка, дочь» – «хӗр», а следовательно «маленькая девушка» (т.е. девица) это «вӗтӗхĕр» – возможно, что изначально Жигулевские горы у булгарского населения назывались «вӗтĕкĕр тӳпе», т.е. «горы ветьков, ветькские горы», а потом это название было переосмыслено на почве народной этимологии как «вӗтӗхĕр тӳпе», т.е. «горы девиц, девичьи горы».

Автор ПВЛ ни разу не упоминал этноним вятичей в единственном числе, а потому можно предположить, что раз форма мн.ч. «вѧтичи», значит форма ед.ч. – «вѧтичъ» или «вѧтинъ», но это не обязательно так, ведь упомянутый в ПВЛ эпоним легендарного праотца вятичей – «Вѧтко» [16, с. 14], а не «Вѧтичъ» или «Вѧтинъ». Судя по всему, по аналогии с парой мн.ч. «волчи» и ед.ч. «волкъ» (1-я палатализация: к > ч), форма мн.ч. «вѧтічи» образована из формы ед.ч. «вѧтікъ», которая отражена и в эрзянском экзоэтнониме чувашей (ветьке), и в русском экзоэтнониме удмуртов (вотяки), и в упомянутом Иосифом волжском этнониме (ватик), и в булгарском названии Жигулевских гор (вӗтĕк).

Печенеги – это кочевой народ, который переселился с левого берега Волги на правый где-то в 900 году и вскоре занял европейские степи. Их языковая принадлежность не вполне ясна: с одной стороны, «Иосиппон» (X в.) [5, с. 171], «Собрание историй» (XII в.) и пр. работы называли легендарного праотца печенегов (Пецинак, Пасинак) братом Хазара и Булгара, а значит печенеги говорили на огурском (R-тюркском) языке, но с другой стороны, языковед аль-Кашгари (XII в.) относил печенегов к носителям огузских (Z-тюркских) языков.

Далее мы будем неоднократно обращаться к арабским источникам, так что считаем необходимым объяснить читателю одну черту арабского языка, важную для понимания наших интерпретаций: если заимствованное слово начинается с букв, соответствующих определенному артиклю «аль» или его формам («ар», «ан» и пр.), то определенный артикль полностью или частично ассимилирует ту часть слова, которой он соответствует. Например: Александер > ал-Искандер, Альмуш > ал-Муш, аланы > ал-ланы, аорсы > ар-русы, оногуры > ан-нугары.

Многие арабские авторы писали о народе «беджн(а)/баджн(а)», который многими исследователями отождествляется с печенегами («баджанак»), что мы считаем неприемлемым в силу нескольких причин: во-первых, арабские географы сообщали о наличии городов у этого народа, но печенеги — кочевники, у которых не может быть городов, во-вторых, они говорили о господстве кремации у этого народа, но археологам не удалось выявить ни одного кремационного погребения с печенежской атрибуцией, в-третьих, они рассказывали об их питании просом, хотя кочевникам больше свойственна пища животного происхождения, в-четвертых, они информировали о лесистости страны этого народа, хотя кочевники предпочитают жить в степи, в-пятых, они информировали об их проживании в районе слияния Волги и Камы, т.е. вдали от степей, в-шестых, аль-Масуди помещал у моря Нейтаса (Азова) одновременно народы «баджна/бадана» и «баджанак» [18, с. 29], что говорит о том, что в этом регионе было два народа с похожими этнонимами. Судя по всему, именно из-за созвучия этнонимов арабы смешивали эти народы, подобно тому, как в «ар-русах» они смешивали аорсов, днепровских русов и варягов-русов, а в «ал-буртасах» – булгарское племя бараджаров и финно-угорские народы мердасов/мордов. Слово «баджн» созвучно арабскому «Бнаджия» (Венеция), из-за чего мы предполагаем, что народ «баджн», который путали с печенегами («баджанаками») – это венеды.

В предыдущей нашей статье мы предположили, что упоминание авторами различных рек с названиями Танаис, Итиль и Раса/Рангха вызвано тем, что эти гидронимы означают просто «река» и потому каждый народ называл данными словами те реки, на которых жил сам. После этого мы ознакомились с Авестой, откуда узнали, что река Рангха – величайшая из рек, охватывающая всю западную половину мира и имеющая множество истоков, которые текут с гор, расположенных на разных сторонах. При таких вводных, правильнее будет считать, что Рангха (Танаис, Итиль) это одновременно и Дон-Донец, и Волга-Кама, а также, что самое важное, Калаус-Маныч, который ранее, когда уровень Каспия был выше и Волга разделялась на сотню устьев в районе Волгограда, впадал и в Дон, и в западный рукав Волги, соединяя их в огромную реку с истоками в Уральских горах, Кавказских горах и на Среднерусской возвышенности. Мы считаем, что такой взгляд на древнюю гидрографию объясняет в т.ч. название области между Верхним Доном (Итилем) и Средней Волгой (Итилем), где некогда жили мадьяры: Этель-кёз (Etel-köz, «посреди Итиля, межитилье»).

Важно разъяснить, что понятие «тюрк» в арабском мире является не этнонимом или лингвонимом, а демонимом (наименованием по месту проживания), ближайшими европейскими аналогами которого являются античные понятия «сарматы» (жители Сарматии) и «скифы» (жители Скифии). Например, при цитировании работы Гиппократа «О воздухе, водах и местностях», аль-Марвази использовал слово «тюрки» там, где в греческой версии стояло слово «скифы» [26, с. 217], что позволяет сделать вывод, что «тюрком» является любой народ, живущий в евразийских степях. Другой пример – аль-Идриси, который на своей карте называл страну ираноязычных русов-аорсов, ведущих полукочевой образ жизни, «min al-rusia al-tuani», что может быть искажением «[ard/bilad] al-rusia min al-turk/atrak» ([земля/страна] русов из тюрков), как бы противопоставляя лесостепных русов-аорсов лесным русам-славянам, чья земля у него на карте называется просто «ard al-rusia». В пользу этого говорит то, что он называл аорсский столичный город Кукийану, который мы отождествляем с Юловским городищем, стоящим на Китуниной горе [22, с. 3] около реки Кичкиней, «городом тюрок, именуемых руса (аорсами)» [12, с. 119]. Еще один пример: аль-Магриби называл народ ал-лан (аланов) «христианизированными тюрками» [13, с. 15]. Возможно, что причиной такого отождествления является исконная принадлежность этнонимов «туранец» (tūiriianąm) и «турк» ираноязычным сакам и скифам, а не носителям западно-алтайских («тюркских») языков, на которых они были перенесены позднее.

Аль-Балхи, аль-Истахри и ибн-Хаукаль (X в.) писали, что баджанаки являются шипом/острием и силой русиев (аорсов), а также, что тюркским баджнакам не хватало земли, из-за чего от них отделилась группа, которая завоевала земли между Румом (Византия в Крыму) и Хазарией, и поселилась на них [5, с. 82, 89, 90]. Сведения о баджанаках как бы вплетены в информацию о русах (аорсах), но поскольку аорсы это саки, то для арабов аорсы – тюрки, а аорсские баджанаки – тюркские баджанаки, из чего можно предположить, что данная группа баджанаков находилась в зависимости от аорсов. Еще они сообщали, что от внутренних баджнаков до буртасов – 10 дней пути, до города Итиля – месяц пути, а до башкирдов – 10 дней. Город Итиль находился где-то в округе Элисты, а под башкирдами, как правило, понимали либо башкир, либо мадьяр – мы считаем, что в данном случае более вероятен первый вариант. Локализация буртасов очень ненадежна, т.к. в этом этнониме смешивали булгарское племя бараджаров и финно-угорских мердасов-мардов, а потому данный ориентир мы не стали использовать. Результат локализации земли баджанаков по двум надежным ориентирам представлен на Рисунке 2.

Рисунок 2. Локализация баджанаков по аль-Балхи

Анонимный автор «Худуд аль-Алам» (X в.) рассказывал о трех группах баджанаков: явно – о тюркских баджанаках и хазарских баджанаках, а неявно – об условных окских баджанаках [28, с. 101, 160]. Для тюркских баджанаков он приводил следующие ориентиры: к Северу – река Руса (Раса/Рангха, т.е. Волга), к Югу – буртасы и барадасы, к Западу – русы (аорсы) и маджары, к Востоку – гузы. При описании русов он упоминал, что к Востоку от них находятся горы баджанков (не указано каких) – мы считаем, что речь о Жигулевских горах. При описании буртасов (левый берег Итиля) и барадасов (правый берег) он писал, что к Северу от них находятся баджанаки, т.е последние занимают оба берега Итиля. При описании хифчаков он повествовал, что к Югу от них находятся баджанаки (какие – не указано), а со всех остальных сторон расположены северные безлюдные местности – мы считаем, что здесь хифчаками названы не кыпчаки/куманы, как могло бы показаться сперва, а праудмурты, которые, вероятно, тогда имели общий этноним с народом коми: «камы/камиос», т.е. «камцы, народ с реки Камы», созвучный с этнонимом куманов (кыпчаков). При описании реки Итиля автор рассказывал, что она отделяет баджанаков от буртасов – важно учесть, что арабским географам свойственно смешивать мердасов-мардов, которые были населением страны аорсов (правый берег Итиля), с бараджарами-булгарами (левый берег): здесь, судя по всему, под буртасами подразумеваются бараджары – правящее племя Булгарии. При описании реки Русы (Волги) он говорил, что она впадает в Итиль (Каму) в землях баджанаков, что совпадает с регионом распространения именьковской культуры. Для хазарских баджанаков автор приводит следующие ориентиры: к Северу – мирваты, к Югу – аланы, к Западу – море Гурз (Черное и его залив – Азов), к Востоку – хазарская гора. Про них он сообщал, что эти баджанаки являются переселенцами, которые отделились от тюркских баджанаков и завоевали эту страну – вероятно, это объясняет существование между Кубанью и Доном Тмутараканского удельного княжества в составе Черниговского княжества, традиционно связываемого с вятичами. При описании аланов автор говорил, что к Северу от них живут баджанаки. При описании мирватов он писал, что к Югу от них находятся баджанаки. При описании моря Гурз он упоминал баджанаков как самое восточное племя на северном побережье. При описании гор он рассказывал про гору, идущую из земель хазар к землям внутренних булгар (приазовских) и русов (донских аорсов) через земли баджанаков. Далее мы хотим описать, что именно натолкнуло нас на мысль о существовании третьей группы баджанаков: при описании реки Руты (Дона-Донца) анонимный географ информировал о том, что она расположена к Югу от русов (окско-сурских аорсов) и что ее исток находится между баджанаками (какими – не указано), маджгарами и русами (какими – не указано), а далее она течет через земли русов (донских аорсов), после чего попадает в земли саклабов у города Хурдаба. В главе о русах автор сообщал, что среди них живут саклабы, которые им служат, т.е. расположение Хурдаба в землях донских аорсов не вызывает вопросов. Про Хурдаб автор рассказал, что он находится к Северу от горы (Донецкого кряжа), отделяющей внутренних булгар (приазовских) от русов (донских аорсов), т.е. Хурдаб расположен в степной области и стоит где-то на Доне-Донце. Но «тюркские баджанаки» находятся слишком далеко на Северо-Восток от Дона, а «хазарские баджанаки» находятся слишком далеко на Юго-Восток от Дона – следовательно, исток Руты находится между маджгарами, аорсами и неназванной третьей группой баджанаков, располагающейся на Оке, т.е. в землях летописных вятичей, что говорит о том, что баджанаками называли вообще всех вятичей. Впрочем, нельзя исключать того варианта, что вятичи на Оке тоже являлись частью «тюркских баджанаков». Ибн-Руста называл этот же город похожим образом – Джарваб, но т.к. арабская «ба» (ﺐ) похожа на «нун» (ﻦ), будет уместным реконструировать эти топонимы как Хурдан и Джарван, отождествив их с городом вятичей «Корьдон», на который («ко Корьдну») ходил войной Переяславский князь Владимир Мономах зимой 1099 года [27, с. 125]. В прошлой нашей статье мы отождествляли Руту с рекой Мокшей (Йовом), т.к. не учитывали информацию, изложенную в отдельной главе «Худуд», посвященной горам. Наше видение карты мира по «Худуд» см. на Рисунке 3.

Рисунок 3. Локализация народов по «Худуд»

Аль-Идриси (XII в.) сообщал, что Итиль (Кама) течет с Востока на Запад, проходит между баджанаками и булгарами, а обогнув булгар, отклоняется на Восток, т.е. баджанаки находятся на правом берегу Итиля в области слияния Волги и Камы. Он говорил, что Йакамуни – единственный большой город в землях баджанаков, а сама страна баджанаков покрыта горами и лесами, где они прячутся от нападающих [12, с. 128]. В тексте автор называл Камуни (Махуни, Сабуни) булгарским городом, но на его же карте город Tabuni находится в стране западных (на карте их 2 группы) баджанаков (bilad bagnak min al-turk): судя по всему, это один и тот же город, чье название может отражать славянское «камънь». В свете этого, невозможно не обратить внимание, что на мысу при слиянии Волги и Камы находится село Таш-кирмень (Камень-крепость), около которого выявлено относящееся к именьковской культуре Ташкирменское городище, которое у местного населения называется Кала-башы (Крепость-главная или Крепость-верхняя). Про самих баджанаков он рассказывал, что они сжигают своих покойников, воюют с русами (аорсами), граничащими с ними со стороны Рума (с Юго-Запада), а по языку отличаются как от русов (аорсов), так и от басджиртов, причем баджанаки либо бреют, либо заплетают бороды. Также он упоминал баджнаков, граничащих с Румом.

Аль-Магриби и Абу-ль-Фида (XIII-XIV вв.) сообщали, что с горы Йанджак (Яик, т.е. Урал) на Запад течет река (Дон), которая впадает в 100-мильное озеро (Азов), на западном берегу которого стоит город Баджнакийа, в котором правит хакан баджнаков. Как мы писали выше, река Рангха/Танаис/Итиль — это совокупность из 3 современных рек, из-за чего уже в Античности существовало несколько версий истоков Танаиса, включая истоки на Кавказе и на Урале, причем иногда географы помещали истоки на Урале, а устье в Азове. Еще эти авторы рассказывали, что в стране баджнаков есть гора (Ставропольская возвышенность), стоящая около горы Сахруджийи (Загрос, чьей частью иногда считали Кавказ), и с нее течет река (Егорлык-Маныч), тоже впадающая в 100-мильное озеро (Азов) – на ней и на озере стоят города баджнаков. По их словам, данное озеро, через текущую на Запад реку (Керченский пролив), впадает в другое озеро (Черное море), на берегу которого стоит город Тайгу, принадлежащий баджнакам. Ввиду того, что арабскую букву «нун» (ﻨ) легко спутать с буквой «йа» (ﻴ), название города можно реконструировать как Тангу и отождествить с Танагорией/Фанагорией. Также они говорили о том, что к Востоку от баджнаков находится Зловонная земля (Урал), т.е. в районе Волги была еще одна группа баджнаков [13, с. 34].

Как можно заметить, все вышеприведенные этнонимы можно разделить на две группы: тождественные этнониму «венед/ант» (веда, вяда, баджн, одо и пр.) и этнонимы, являющиеся притяжательными формами («венедские») этого же этнонима – «вятичи» (ветьке, вотяк, вӗтĕк, ватик и пр.), «вьедене» и «(в)отины». Мы считаем, что это свидетельствует о наличии двух социальных групп: господствующих кельтов-венедов, и нескольких зависимых этносов, именовавшихся «венедскими» – пара-славян, прамарийцев и праудмуртов.

Этноним «славяне»

О самоназвании славян мы знаем очень немногое: праславянская форма реконструируется как *slověne, а латинская/греческая передача славянского этнонима *sklaveni, скорее всего, отражает более древнюю форму наименования славян. Наша убежденность в этом исходит из того, что при первом попадании топонима или этнонима в иноязычную среду, происходит консервация его формы: например, английское название Москвы «Moscow» законсервировало форму «Московъ», известную из русской летописи XII века. Допустимо продвинуться еще дальше вглубь веков и реконструировать дометатезную форму как *skalveni, которая может быть связана с ПИЕ корнем *(s)kel, от которого происходит славянское обозначение скал. Если наша догадка верна, то этноним славян изначально имел значение «жители гор, горцы», а латинское название римской провинции Паннонии (от кельтского «pen/penn» – гора, вершина, голова), исстари населенной славянами («паннониями») [20, с. 22], является калькой с самоназвания славян.

Ибн-Фадлан (X в.) называл Альмуша, главу племени бараджаров и хана всей Волжской Булгарии, «царем саклабов», а его страну – «страной саклабов» [9, с. 196-197]. Мы считаем, что данный этноним в его титуле относится не к четырем булгарским племенам, которые были подданными Альмуша, а к рядовому и наиболее многочисленному населению Булгарии – пара-славянам.

Этноним «черемисы»

Еще один этноним, который можно связать с населением именьковской культуры – черемисы/чермисы. В пользу этой связи говорит существование на территории именьковской культуры рек, созвучных этому этнониму: на левом берегу Волги – Большого и Малого Черемшанов (у ибн-Фадлана: Джарамсан), Чермасана, а на правом берегу – Черемшана.

Этноним *čer(e)misъ интересен еще и тем, что он, с учетом 1-й палатализации (к > ч), может быть выведен от ПИЕ корня *(s)ker – дублета ПИЕ корня *(s)kel, от которого мы выводим этноним «словене». Прочие древнейшие славянские этнонимы также восходят к *(s)ker, что говорит о его первичности в сравнении со *(s)kel:

• *(s)ker-m-isъ > *čer-m-isъ;
• *(s)ker-b-inъ > *ser-b-inъ;
• *(s)ker-bъ > *kerž-ъbъ > *kež-ъbъ > *kaš-ubъ;
• *(s)ker-v-atъ > *ker-v-atъ > *hor-v-atъ;
• *(s)ker-v-ičъ > *ker-v-ičъ > *kre-v-ičъ > *kri-v-ičъ;
• *(s)ker-v-eninъ > *sker-v-eninъ > *skre-v-eninъ > *skle-v-eninъ > *slo-v-eninъ.

Всего три народа использовали данный экзоэтноним для именования марийцев: чуваши (сярмыс), татары (чирмеш) и русские (чермис/черемис). Сами марийцы никогда не называли себя черемисами.

Интересно, что очень похожий этноним «сермесане» использовался достоверно славянским населением Паннонии. В «Чудесах Святого Димитрия Солунского» (середина VII в.) рассказывалось о том, что булгарский хан Кубер примкнул к аварам в Паннонии, где правил булгарами (Βουλγάρ) и сермисианами/сермесанами (Σερμησάνον), а затем поднял восстание против аваров, но потерпел поражение, после чего ушел со своими подданными в Македонию [7, с. 43-46]. Автор «Чудес» говорил про сермесанов, что они христиане и римские граждане, а также переводил этот этноним как «сирмийские», т.е. «происходящие из Сирмия», что кажется нам неправдоподобным, т.к. прилагательное Σερμησάνον образовано от слова Σερμησ, а не от слова Σίρμιο. Более вероятна обратная ситуация: в I в. до н.э. этноним местных славян имел форму *(s)ker-m-isъ > *ser-m-isъ, а потому город Сирмий, основанный в том же веке, был назван по их имени – подобно тому, как Лютеция Паризиорум (Париж) была названа по имени кельтского племени паризиев. Вполне вероятно, что еще 2 города Паннонии названы по разным формам имени славян: основанная в I в. до н.э. Scarbantia (Scarabantia) и основанный не позднее II в. н.э. Serbinum (Servitium, Serbitium, Seruttium, Servicium). На рубеже VI-VII вв. известна одноименная военная единица Восточной Римской империи, размещенная в Равенне: «numerus Sermisianus», т.е. «подразделение Сермисианов», одним из опционов которой был «Georgius optio numeri militum Sermisiani».

Далее мы разберем наиболее значимые упоминания волжских черемисов в источниках.

Хазарский царь Иосиф (X в.), в ранее упомянутом нами письме, помещал черемисов перед вятичами: бур.т.с, бул.г.р, с.вар, арису, ц.р.мис, в.н.н.тит, с.в.р, с.л.виюн [11, с. 98]. Седьмыми в списке, т.е. сразу после черемисов и вятичей следуют савиры (סוור) – может показаться, что савиры упоминаются в списке дважды, т.к. третьим в списке идет народ свар (סואר), но мы склонны считать, что тот этноним не относится к савирам: скорее всего, в нем буква «самех» (ס) получилась из склеившихся «бет» и «вав» (בו), а вторая «вав» (ו) образовалась из «ламед» (ל), т.е. этот этноним следует читать как булар (בולאר) и соотносить с племенем биляров, по имени которых назван Биляр – вторая столица Волжской Булгарии. Последний этноним в списке – цлвиун/цлвюн (צלויון), вероятно, является искаженным наименованием огузов (אגויוז), которых другие авторы (в т.ч. автор «Худуд») помещали в верховьях Итиля.

Повесть временных лет (XII в.) помещала черемисов у впадения Оки в Волгу – рядом с муромой и мордвой [16, с. 13].

В «Слове о погибели Русской земли» (XIII в.) перечисляются народы, покоренные русскими князьями: болгары, буртасы, чермисы, мордва [6, с. 92].

Князь Курбский (XVI в.) сообщал, что «горные черемисы» — это русское название чувашей [15, с. 18].

В «Истории о Казанском царстве» (XVI в.) упоминаются черемисы, именуемые отяками (удмуртами) [14, с. 12].

Мы считаем, что черемисский этноним изначально принадлежал пара-славянскому населению именьковской культуры, а впоследствии был распространен на прамарийцев и праудмуртов из-за того, что те находились под политическим и культурным влиянием венедов и пара-славян. Судя по всему, арабы осознавали, что и балканские славяне, и поволжские чермисы говорят на одном языке, а потому распространили на чермисов уже известное им наименование славян «сакалиба».

Этноним «северяне»

В VII веке хазары уничтожили Великую Болгарию, что привело к переселению первой волны булгар на Среднюю Волгу, где они завоевали население именьковской культуры. Ввиду того, что марийцы называют татар «суас» (т.е. суваз/сувар), а не «берсула», «булгар» или «бараджар», можно утверждать, что первым переселившимся булгарским племенем были сувары. В пользу этого говорит и письмо хазарского царя Иосифа, где на Среднем Итиле, среди черемисов и вятичей, упоминаются именно сувары, а прочие булгарские племена (буртасы, булгары, биляры) находятся на Нижнем Итиле – вероятно, они переселились на Север гораздо позже: в X веке, после уничтожения Хазарии. Археологи выявили влияние именьковской культуры на волынцевскую культуру [23, с. 6], которую отождествляют с племенем северян [17, с. 63-64] – судя по всему, этот этноним возник из-за того, что они какое-то время были подданными суваров, а затем переселились с Волги на Днепр. Ввиду того, что «булгар» по-чувашски звучит как «пӑлхар», можно предположить, что «сувар» по-булгарски звучало как «сӑвар», а в пара-славянской среде отразилось сперва как «совар», а затем как «север».

На Рисунке 4 отображены этнотопонимы с производными от корней -черемис- (красные круги), -черемуш- (зеленые круги) и -черемух- (синие круги) – видно, что они особенно часто встречаются в Среднем Поволжье и в северо-восточных землях племени северян. Может показаться, что корни -черемуш-/-черемух- связаны с черемшой и черемухой, но в других регионах, где встречаются эти растения, такие топонимы редки, а значит они, скорее всего, отражают переосмысленный черемисский этноним.

Рисунок 4. Черемисские этнотопонимы

Заключение

Изучение письменных источников, касающихся этнонимов венедов, славян, черемисов и северян в области именьковской археологической культуры, а также привлечение данных языкознания, позволили нам выяснить, что данная культура состояла из двух социальных и четырех этнических групп: правящих кельтов-венедов, а также зависимых прамарийцев, праудмуртов и пара-славян (черемисов), также известных как вятичи («венедские»). Помимо этого, сделан вывод о том, что после попадания пара-славян под власть булгар-суваров, у них появилось еще одно прозвище – северяне («суварские»).

Список литературы:

1. Аннинский С.А. Известия венгерских миссионеров XIII-XIV вв. о татарах и восточной Европе // Исторический архив, Том III. М.-Л. 1940
2. Бартольд В.В. Отчёт о поездке в Среднюю Азию с научной целью. 1893-1894 гг. - СПб: 1897 - 152 с.
3. Георги И.Г. Описание всех обитающих в Российском государстве народов : их житейских обрядов, обыкновений, одежд, жилищ, упражнений, забав, вероисповеданий и других достопамятностей: Ч. 1 / [Иоганн Готлиб, Георги]. - СПб., 1799. - 4 т.
4. Грацианский М. В. О происхождении этнонима «анты» // Византийский временник. — 2012. — Т. 71. — С. 34—38.
5. Джаксон Т.Н., Коновалова И.Г., Подосинова А.В. Древняя Русь в свете зарубежных источников: Хрестоматия / Том III: Восточные источники. — М.: Русский Фонд Содействия Образованию и Науке, 2009. — 264 с.
6. Дмитриев Л.А. Слово о погибели русской земли // Библиотека литературы Древней Руси. Том 5 (XIII век) - Санкт-Петербург : Наука, 1997 – 526 с.
7. Иванова О.В. К вопросу об этнополитической ситуации в районе Фессалоники в начале 80-х годов VII в. // Античная балканистика. М.: "Наука", 1987. – 160 с.
8. Сосаева А.А. Финно-угорский пласт в топонимии Чувашии // Пермистика 9: Вопросы пермской и финно-угорской филологии : Межвузовский сборник научных трудов. — Ижевск: Издательский дом «Удмуртский университет», 2002. — С. 403—409
9. Ковалевский А.П. Книга Ахмеда Ибн-Фадлана о его путешествии на Волгу в 921—922 гг. Харьков. 1956
10. Кондратьев С.П. Прокопий из Кесарии. Война с готами . М.: Издательство Академии наук СССР, 1950.
11. Коковцов П.К. Еврейско-хазарская переписка в X веке. - Л.: 1932 - 134 с.
12. Коновалова И.Г. Ал-Идриси о странах и народах Восточной Европы. – Москва: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2006 – 327 с.
13. Коновалова И.Г. Восточная Европа в сочинениях арабских географов XIII— XIV вв. — М. : Вост. лит., 2009. — 223 с.
14. Кунцевич Г.З. Полное собрание русских летописей, том XIX. История о Казанском царстве (Казанский Летописец). Издание 1-е. — СПб., 1903. 546 стр.
15. Курбский А.М. История о великом князе Московском : (извлечено из "Сочинений князя Курбскаго") / [соч.] Князя А. М. Курбскаго. - С.-Петербург : Тип. М. А. Александрова, 1913. -VIII с., 194 стб.,
16. Лихачев Д.С., Творогов О.В. Повесть временных лет по Лаврентьевскому списку 1377 года – СПб.: Вита Нова, 2012
17. Ляпушкин И.И. К вопросу о памятниках волынцевского типа // Советская Археология. - №29-30. - 1959. - С.58–83.
18. Мадуров Д.Ф. Серебряная Булгария. Основные вехи истории / Д. Ф. Мадуров. – СПб.: Алетейя, 2018. – 260 с.
19. Мищенко Ф.Г. «География» Страбона в 17 книгах – Москва: Типография Т. Рис, 1879 – 1177 с.
20. Назин С.В. Происхождение славян. Реконструкция этнонима, прародины и древнейших миграций. — М.: Грифон, 2017.
21. Напольских В.В. Балто-славянский языковой компонент в Нижнем Прикамье в сер. I тыс. н. э // Славяноведение. — 2006. — № 2. — С. 3−19
22. Савин О.М. Городище. – Саратов: Приволжское книжное издательство, 1980 – 71 с.
23. Седов В.В. К этногенезу волжских болгар //Российская археология. — 2001. — №. 2. — С. 5-15.
24. Татищев В.Н. Собрание сочинений: В 8-ми томах: Т.2, 3. История Российская Часть 2: - Репринт с изд. 1963, 1964 гг. - М.: Ладомир, 1994. - 688 с.
25. Хвольсон Д.А. Известия о хозарах, буртасах, болгарах, мадьярах, славянах и руссах Абу-Али Ахмед Бен Омар Ибн-Даста. - СПб.: тип. Императорской Академии Наук, 1869.
26. Храковский В.С. Шараф ал-Заман Тахир Марвази. Глава о тюрках // Труды сектора востоковедения, Том 1. АН КазССР. 1959
27. Чудинов А.Н. Летопись Нестора со включением Поучения Владимира Мономаха СПб.: Типография Глазунова, 1903. - 214 с.
28. Minorsky V.F. Hudud al-'Alam, The Regions of the World A Persian Geography, 372 A.H. – 982 A.D. London: Luzac & Co. p. 546.