РЕКОНФИГУРАЦИЯ МИРОВОГО ПОЛИТИЧЕСКОГО ПОРЯДКА: АНАЛИЗ ПРЕДПОСЫЛОК И ПРОГНОЗИРОВАНИЕ ПОСЛЕДСТВИЙ

АННОТАЦИЯ

Современная социокультурно-политическая среда находится в состоянии интенсивного развития. Этот процесс сопровождается различными событиями, приводящими к структурной перестройке привычной парадигмы политического развития. Одной из центробежных тенденций, определяющих развитие государств как властвующих субъектов, является рост тенденций к авторитаризации политического дискурса и практик даже со стороны демократий. Сложный, а порой и экзистеницальный характер вызовов, стоящих перед современным государством, часто является катализатором использования авторитарных политических практик для ответа на них. Актуализация авторитаризма связана еще и с тем, что некоторые из этих практик, используемых для преодоления экзистенциальных угроз, затем хабитуализаруются и сохраняются в действиях властвующего субъекта. Поэтому мы считаем возможным говорить об авторитарной реконфигурации современного политического порядка. Раскрытие особенностей этого процесса, его культурных предпосылок и политических последствий является целью данной статьи.

ABSTRACT

The modern socio-cultural and political environment is in a state of intensive development. This process is accompanied by various events leading to a structural restructuring of the usual paradigm of political development. One of the centrifugal trends that determine the development of states as ruling entities is the growth of tendencies towards authoritarianism of political discourse and practices, even on the part of democracies. The complex and sometimes existential nature of the challenges facing a modern state is often a catalyst for using authoritarian political practices to respond to them. The actualization of authoritarianism is also connected with the fact that some of these practices, used to overcome existential threats, are then habitualized and preserved in the actions of the ruling entity. Therefore, we consider it possible to talk about an authoritarian reconfiguration of the modern political order. The disclosure of the features of this process, its cultural background and political consequences is the purpose of this article.

Ключевые слова авторитаризм, демократия, властвование, культура, реконфигурация, дискурс.

Keywords authoritarianism, democracy, domination, culture, reconfiguration, discourse.

В рамках исследования под реконфигурацией понимается процесс трансформации существующей структуры глобального политического порядка, связанный не только с перераспределением политического влияния среди основных его акторов, но и с ценностными, культурными и мировоззренческими изменениями. Сперва мы рассмотрим несколько теорий, в рамках каждой из которых авторы предлагали различные основания реконфигурации мирового политического порядка. Одну из наиболее известных попыток циклического анализа мирового политического процесса предпринял Дж. Модельски. В своей теории он утверждал, что результатом каждого цикла является формирование лидера, обладающий явным преимуществом по сравнению с другими субъектами мировой политики и челленджера, другого доминирующего субъекта, формирующего свою коалицию государств и предлагающий альтернативу. Критическое столкновение моделей развития, представленных лидером и челленджером, выливается в глобальные войны[1,c.94-95]. В качестве лидера и челленджера мы выделяет демократических и авторитарных властвующих субъектов соответственно. Долгое время демократия считалась наиболее эффективной формой политического властвования, но ряд исторически и культурно обусловленных факторов привел к тому, что с ней начал активно конкурировать авторитаризм. Глобальная война между странами, олицетворявшими эти социокультурно-политические системы имела место быть, но в современных условиях -оппонируя Дж. Модельски, заметим - речь может идти скорее о конкуренции. Таким образом, в соответствии с мыслью автора, реконфигурация становится результатом противостояния между различными политическими системами.

В свою очередь, Д. Уилкинсон, А. Франк и Б. Гиллс выделяют гегемонию как фактор развития цивилизаций и международно-политического пространства. В частности, они считают, что существуют небольшого числа мировых гегемонов, протогегемонов и претендующих на эту роль мировых игроков[1 C.96]. Центры силы в мировой политике, по замыслу авторов, в различные исторические эпохи принимают форму глобального доминирующего субъекта, олигархии сверхдержав, метрополии или империи. Следовательно, порядок реконфигурации определяется политической и экономической активностью стран – гегемонов. Среди отечественных ученых Сирота Н.М. основным сценарием трансформации миросистемы считает становление полицентричности и цивилизационной разнородности, а наиболее вероятным способом перехода — революционный [6, С.40]. Малахова Т.С. выделяет два сценария развития в контексте формирования нового устройства мира: углубление интеграционных процессов в мире, формирование наднационального правительства в рамках отдельных объединений; глубокая трансформация экономической интеграции в мире, где основополагающую роль играют страны мирового экономического авангарда [5, С.1876]. Для обоих моделей характерно усиление авторитарного компонента в политических практик властвующего субъекта.

В качестве одной из причин современной реконфигурации можно выделить системный кризис западной демократии как социальной идеи и политического института. В этом направлении исследования можно отметить работы Ф. Даллмайра и А. Пабста. Теория первого основана на критике западного модерна, значимую часть которого составляет либерализм, и предлагает постлиберализм в качестве срединного пути между либеральным атомизмом и коллективистским популизмом. Второй сосредотачивает внимание на анализе развития и либерально-демократической модели, и либерального международного порядка[2,C. 83]. Главным для автора является вывод о том, что внутренняя модель Запада является олигархической, а угрозой демократии, фундаментальным правам и свободам становится либерализм. На международной арене это эквивалентно тенденции к усилению авторитаризма. Пабст, в частности, говорит о либеральном авторитаризме, являющемся вполне жизнеспособной альтернативой «реально существующему либерализму»[2.C.83]. Так Л. Земанек полагает, что обострение внутренних противоречий и необходимость защиты существующих политических режимов, похоже, приводят к качественной эволюции, по крайней мере, некоторых либеральных демократий, которые начали трансформироваться в постлиберальный авторитаризм[2,C. 88].

Мы выделяем следующие разновидности реконфигурации: конфронтационная, реализуемая посредством военно-политического и экономического потенциалов государства; социокультурная, связанная с воздействием на ценностную сферу общества, что подразумевает изменение нормативных и ценностных доминант, а также мировоззренческих ориентаций. В основе каждой из них лежат определенные причины, которые можно условно объединить в рамках нижеследующей классификации. Первая из них – ревитализация современного государства. Это понятие мы используем в значении восстановления государством некоторых ранее утраченных функций, усиление своего политического и экономического потенциала, происходящие в ситуации экзистенциальных угроз его существованию. С. И. Каспэ среди факторов, стимулирующих ревитализацию выделял существование террористических сетей, транснациональных корпораций и международных организаций [3.C.10]. Добавим так же, что серьезным стимулом к ревитализации для современных государств стала глобальная пандемия ковид-19. Ковид стал подлинным экзистенциальным вызовом для современных государств, побудив многие из них пользоваться авторитарными, а порой и откровенно тоталитарными формами контроля над обществом.

Вторая причина реконфигурации мирового политического порядка – стремление современных государств к секьюритизации. Мы определяем это понятие как онтологическую характеристику существования современного государства, императивом которого является стремление к обеспечению безопасности. Секьюритизация становится реакцией властвующего субъекта на современную эпоху, которая вызывает частичную фрагментацию и регионализацию, связанную со всеобщим для государств стремлением обезопасить себя. [2,C. 90] Именно обеспечение безопасности зачастую способствует интенсификации авторитарных практик недемократическими режимами, либо использование их же со стороны демократий. Концептуальным основанием авторитарной секьюритизации для демократического государства становится концептуальная дихотомия открытое (демократическое)- закрытой (авторитарное) общество, либо теория воинственной демократии. Сформулировавший последнюю К. Левенштейн считал, что демократическое государство обязано любыми средствами защитить себя от внутренниш и внешних врагов. Широта мер защиты при этом должна положительно коррелировать со снижением уровня прав и свобод общества, вне зависимости от того, как само общество воспринимает подобные меры. Таким образом, императив секьюритизации приводит к хабитуализации некоторых авторитарных практик в демократической парадигме властвования.

Третья причина реконфигурации мирового политического порядка – сингулярность. В.И. Пантин и В.В. Лапкин определяют ее как «такую стремительную изменчивость технологических и социальных процессов, когда на исторически малом отрезке времени происходят непредсказуемые, кардинальные и масштабные перемены, влекущие за собой переход к принципиально иному состоянию и мировой экономической системы, и базового общественного уклада» [4,C.79]. Отметим, что процессы сингулярности так же связаны переходом от биполярного к многополярному миру, а затем с последующим ослаблением одного из ведущих акторов глобальной политики – США. Рассматривая процесс сингулярности в исторической перспективе, В.И. Пантин и В.В. Лапкин характеризуют её как переходный период развития мировой политической системы, связанный с переходом от глобальной интеграции к глобальной дифференциации [4,C. 82]. Дополняя автором, заметим, что в процессе сингулярности возможны как минимум два авторитарных момента. Первый – институциональный – связан с необходимостью разработки новых политических и экономических механизмов, обеспечивающих переход от старой к новой структуре мирового политического порядка. Второй момент – субъективный - связан со стремлением доминировавшего ранее властвующего субъекта (США и Европа в частности, либо коллективный Запад в целом) – любыми средствами сохранить остатки своего влияния, либо приумножить их в условиях происходящей реконфигурации. В любом случае, все указанное выше потребует в равной степени как эволюции демократии, так и интенсификации использования авторитарных политических инструментов.

Обобщая написанное выше, скажем, что реконфигурация мирового политического пространства является сложным многоступенчатым процессом, складывающимся под влиянием нескольких факторов. Это и ослабление лидировавших в мировой политике ранее властвующих субъектов, и возрастание числа экзистенциальных угроз для существования современного государства. Реконфигурация мирового порядка обусловлена несколькими центробежными тенденциями, среди которых ревитализация современного государства, его стремление к обеспечению своей безопасности и нахождение им в состоянии сингулярности. Реконфигурация является длительным процессом, темпоральность которого трудно определить конкретными временными рамками. Отчасти это обусловлено социально-политической инерцией многих мировых государств, предпочитающих существовать в соответствии с утратившими актуальность правилам и принципам; отчасти – внутренней противоречивостью и неоднородностью современной социокультурно-политической среды. В любом случае, реконфигурация уже является неотъемлемым признаком развития современной политической системы, одинаково затрагивающей как демократические, так и авторитарные государства.

Список литературы:

1. Воркунова Вестник МГЛУ. Общественные науки. Вып. 4 (812) / 2018. С. 92-106.
2. Земанек Л. Подъём авторитаризма на Западе и глобальный переход к полицентризму // Россия в глобальной политике. 2023. Т. 21. № 4. С. 82–99.
3. Каспэ С.И. Жизнь, смерть и государство // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 1. С. 8-34.
4. Пантин В.И., Лапкин В.В. В преддверии сингулярности: перспективы трансформации мирового порядка // История и современность, № 1, март 2017. С. 52–78.
5. Малахова Т.С. Преобразование форм внешнеэкономического взаимодействия между странами мирового авангарда и периферии: оценка интеграционных перспектив // Финансы и кредит. 2018. №8 (776). С. 1874- 1888.
6. Сирота Н.М. «Новая нормальность» глобальной миросистемы: особенности и перспективы // Герценовские чтения: Россия 2021. Актуальные вопросы политического знания. 2021. С. 38–43.