ФЕНОМЕН ЛЮБВИ В КОНТЕКСТЕ МЕТАМОДЕРНИЗМА В СОВРЕМЕННОЙ ЛИРИКЕ (НА ПРИМЕРЕ ТВОРЧЕСТВА А.М. КРАСОВИЦКОГО)

 

АННОТАЦИЯ

Статья посвящена вопросам, связанным с проявлением феномена любви в контексте метамодернизма в современной лирике.

Метамодернизм – относительно новая социокультурная концепция, границы которой были обозначены в работах Т. Вермюлена и Р. ван ден Аккера. Авторы концепции определяют метамодернизм как «структуру чувства», которая транслирует внутренние переживания человека. Лирика – это поэзия чувства. В контексте метамодернизма лирика становится формой чувственной рефлексии окружающей действительности.

В статье предпринята попытка проанализировать проявления феномена любви в современной лирической поэзии на примере творчества А.М. Красовицкого. Основная тема апеллирует к осциллируемым метанарративам: внутренние чувства / окружающая реальность, любовь модерна / мир постмодерна. Через маркеры метамодернизма поэт демонстрирует связь романтического дискурса с потребностью самоактуализации героя и взаимодействие его с постмодернистской действительностью.

ABSTRACT

The article is devoted to issues related to the manifestation of the phenomenon of love in the context of metamodernism in modern lyrics.

Metamodernism is a relatively new socio-cultural concept, the boundaries of which were outlined in the works of T. Vermeulen and R. van den Akker. The authors of the concept define metamodernism as a "structure of feeling" that translates a person's inner experiences. Lyrics are the poetry of feeling. In the context of metamodernism, lyrics become a form of sensual reflection of the surrounding reality.

The article attempts to analyze the manifestations of the phenomenon of love in modern lyric poetry on the example of A.M. Krasovitsky. The main theme appeals to oscillating metanarratives: inner feelings / surrounding reality, modern love / postmodern world. Through the markers of metamodernism, the author demonstrates the connection of romantic discourse with the need for self-actualization of the hero and his interaction with postmodern reality.

 

Ключевые слова: любовь, метамодернизм, лирика, самоактуализация, «новая искренность», постмодерн, постирония, А.М. Красовицкий.

Keywords: love, metamodernism, lyrics, self-actualization, "new sincerity", postmodern, post-irony, A.M. Krasovitsky.

 

Любовь – это всеобъемлющая философская категория, в нее вмещается практически любая человеческая цель. «…Это не обязательно отношение к определенному человеку, это установка, ориентация характера, которая задает отношение к миру вообще» [15, с. 24].

Уникальность феномена любви обусловлена интимным и сокровенным опытом субъекта, его внутренней значимостью. Чувства в качестве условия целостности бытия человека как разумного существа особенно важны для понимая специфики его природы [16, c. 6].

Рассуждая о феномене любви в контексте метамодернизма, мы понимаем современность как эпоху метамодерна, пришедшую на смену модерну и постмодерну.

Метамодерн – социокультурная концепция, образ мышления в современном мире науки и искусства. В начале нового тысячелетия появляются культурные феномены, которые выходят за рамки парадигмы постмодерна [13, c. 425]. 

Эпоха постмодерна «подошла к концу» в 2002 году, когда Л. Хатчеон в эпилоге ко второму изданию «Политика постмодернизма» указала: «Пора наконец сказать это, пора признать: все кончено. Постмодерна больше нет» [1, p. 166].

С начала столетия появилось достаточно много социокультурных концепций, которые претендуют на то, чтобы сменить постмодерн. В 2010 году ученые Т. Вермюлен и Р. ван ден Аккер опубликовали эссе «Заметки о метамодернизме», в котором дали общее название новым социокультурным реалиям: «… То, что мы сейчас наблюдаем, есть явление новой культурной доминанты – метамодернизма. Мы видим в метамодернизме, прежде всего, структуру восприятия, которую, согласно Раймонду Уильямсу, можно определить как ‶определенное качество социального опыта […], формирующее чувства целого поколения и эпохи‶» [2].

Авторы концепции рассматривают метамодернизм через осцилляцию – «раскачивание между типично модернистской приверженностью и постмодернистской отчужденностью» [3].

Т. Вермюлен и Р. ван ден Аккер называют метамодернизм структурой чувства [9, c. 42]. «Структура чувства» обращается к такому феномену как «неоромантическая чувственность». Исследователи метамодернизма утверждают, что такая неоромантическая чувственность проявляется во многих формах искусства [3].

Хотя в монографии «Метамодернизм. Историчность, аффект и глубина после постмодернизма» Т. Вермюлен и Р. ван ден Аккер поощряли анализ литературы в контексте метамодернизма, однако ничего конкретного не было написано о потенциале поэзии для изучения его идей и ценностей. 

Цель данной статьи – показать, как проявляется феномен любви в контексте метамодернизма в современной лирике на примере творчества А.М. Красовицкого.

Лирика – это поэзия чувства, и отдавая ей предпочтение перед прочими видами поэзии, автор повествует о герое (или о самом авторе), его чувствах и трагедиях. Автор-герой «выходит на сцену из-за кулис, чтобы предстать перед аудиторией: посмотрите на меня (как я смотрю на вас, когда вы смотрите на меня)» [9, c. 184]. Таким образом, лирика в контексте метамодернизма становится формой чувственной рефлексии окружающей действительности, т.е. аффектом. При этом метамодернистский аффект подразумевает под собой не субъективную эмоцию или психоаналитический уход в себя, а реальную жизнь во всей ее полноте, синтез внутреннего и внешнего.

Осцилляция между чувственными переживаниями и окружающей реальностью, между любовью модерна и миром постмодерна одна из черт лирики А.М. Красовицкого.

Исследователи постмодерна описывают мир как мрачный и циничный, лишенный нравственных норм и ценностей, где этика уступает место эстетике, принимающей форму гедонизма. Человек постмодерна – актер, который прячется за маской, живет «фальшивую» жизнь. Окружающая реальность бессмысленна, раздроблена и мозаична, общество вынуждено подчиняться ее законам и играть: в любовь, в семью, в отношения [10, c. 5-6].

Метамодернизм возвращает в социокультурный дискурс модернистские ценности. Искренние чувства и переживания, которые ранее могли оказаться мишенью для насмешек, выступают в роли ориентиров, позиционирующие человека по отношению к внешнему миру.

«[…] За окном та же грязь и копоть,

Наши души, смеясь, мокнут

Под весенним дождем. Город наш

Взят на абордаж.

Но как же много в нас тепла дремлет,

Добра и силы, чтоб обнять Землю,

Мы просто люди, все, что мы должны –

Гореть, любить и ждать весны.

Дотянуться до тепла, а дальше

Продолжать верить в жизнь без фальши.

Там, где свет, там и мрак, вот подвох,

Я люблю тебя так, о мой Бог […]»

Дальше (Хранители весны, 2015).

Любовь трактуется как универсальный способ проживания жизни, системообразующее свойство человека. Через романтические переживания выражается стремление героя к единению с миром каким бы он ни был.

«[…] Тот счастливый человек,

Кто нужен людям, кто нужен людям,

Все, кем нам стоит быть – это мы и есть,

Принять и отпустить всю жесть.

И раскроет объятья

Мир, что любит меня любым,

Вот мой ключик от счастья,

Без любви наше сердце лишь часы […]»

Инопланетянин (Хранители весны, 2015).

Обретая любовь, герой находит истинный смысл существования. Он ощущает собственную целостность и полноту. Герой открывает заново жизнь, духовно связанную с миром. Любовь – смысл жизни, с исчезновением которого «нивелируется вся ценностная панорама субъекта» [7, c. 61].

Чувства в контексте метамодернизма становятся основой самоактуализаци личности. Жизнь человека больше не вынужденное проживание в сложившихся обстоятельствах, не игра по правилам постмодернистского мира, а творческий процесс организации своего бытия [6].

«[…] Но недавно мне открылось

Если бить себя не сильно

Выбирая граблям новый маршрут

Не нестись спасать средь ночи

Не общаться с кем не хочешь

И ходить только туда, где ждут

Не кричать, не бить копытом,

Не стучать, если открыто.

Не писать, когда нет больше сил.

Если пить, не напиваясь

И летать, не разбиваясь

То в конце поймешь, что ты и не жил»

Храм (Конец равновесия, 2020).

Герой метамодернизма не ведет себя «как нужно» или «как следует». Он сам выстраивает свой «ценностно-смысловой универсум», формирует критерии своей нравственной нормы и социальной жизни. Главное для героя – осознание собственного «Я» и контактов «Я» с другими.

Постмодерн исключает контакт с другими. Любой другой – это симулякр – жизнеспособная функция, копия, у которых отсутствует подлинник. В условиях, «когда реальный мир вытеснен иллюзией, подорван авторитет разума, интеллекта, где господствует видеоряд» [5], человек отчуждается от действительности. В постмодерне эмоция как бы исключена из всей жизни, той, что имеет место за пределами внутреннего мира человека, за рамками его субъективности [4, c. 103].

Любовь в постмодерне не терпит демонстрации и чувственности. Выход любви во вне усиливает чувства, однако любовь во время описания или демонстрации конвертируется в чувственность. Чувственность становится смертью любви [11, c. 48].

Любовь в контексте метомодернизма – одна из форм познания и общения с постмодернистским миром. Например, искреннее сочувствие, желание понять другого человека, помочь ему противопоставляется крайнему солипсизму и эгоизму.

Выход вовне необходим для лирики, поскольку ее непосредственная задача состоит в преобразовании действительности.

Стремление донести свои чувства до окружающих, поведать миру о переживаниях искренне, без фальши – главное отличие поэзии метамодернизма. Однако контакт с другими достигается не легко. Персонажи находятся в «клетке собственного ‶Я‶» [9, c. 185].

«Я все больше смотрю вокруг

Время зависло в поисках смыслов

Люди не пожимают рук

Страшно стать близким

Они пишут посты

И бесконечное чувство вины дополняет картину […]»

Одно но (Счастье, 2018).

В отличие от мира постмодерна, наполненного «несуществующими» симулякрами, общество метамодерна обретает образ живых, но одиноких людей. Они отгорожены от значимого контакта с другими экраном смартфона или компьютера, за который сложно пробиться.

Контакт с другими достигается с помощью искренности и чувственности, которые апеллируют к такому понятию как радикальная открытость перед читателем/слушателем. Лирика метамодернизма возвращается к исповедальности.

Феномен «исповеди» заключается в том, что она фиксирует процесс мышления и творчества [14]. Суть исповедальной лирики заключается не столько в способности автора взглянуть на себя глазами лирического героя, сколько вступить в диалог с самим собой и с читателем/слушателем.

 «Неоконченный мой роман

Позолочен и вставлен в рамку

И разложен по полкам хлам:

Мысли, письма, твои останки.

Но сколько можно вздрагивать, видя

Твое лицо на свежих снимках.

И быть уверенным, что не выйдет

Учиться на своих ошибках.

Молюсь.

Подскажет весна

Как все станет,

Но боюсь

Даже она обманет […]»

Таллинн (Ловец тишины, 2011).

Несмотря на то, что оптика произведения смещена в сторону чувственных переживаний героя, за кадром остается нечто не озвученное. Таким образом разрушая иллюзию абсолютного знания о герое, автор как бы приглашает в читателей/слушателей свой внутренний дискурс.

Радикальная открытость по отношению к миру, сближение с другими могут оказаться на много труднее и предъявить больше требований, чем постмодернистская замкнутость. Чтобы преодолеть себя, свой страх и заговорить с внешним миром, герою требуется что-то, способное вытащить его из «клетки собственного ‶Я‶» [9, c. 185].

«[…] Мы в порядке,

Но чаще в случайном.

Греем руки, гремим ключами.

Наши двери с семью замками

Так легко берут печали свой разбег.

Какой холодный век.

Это время любит снег,

А ты не снежный человек.

Это время ценит бег,

Да по головам людей

А ты не смей.

Зло крепчает,

Ветер злей –

Это знак любить сильней, сильней.

Как бы не искушал бы змей

Все во всем и все в тебе»

Любить сильней (Песни человека, 2022).

Холодность окружающей действительности, которая в постмодерне отгораживает людей от контактов с кем-то за пределами собственного «Я», в метамодернизме побуждает выйти за рамки своих «солипсистских» иллюзий. Любовь выступает как основной элемент в преодолении социальной энтропии. Проявление чувств помогает справиться с цинизмом и безразличием, которые отталкивают людей друг от друга, и вывести общество из кризиса.

Уход от постмодернистского цинизма и поворот в сторону большей искренности приводит к появлению в лирике новой версии иронии – постиронии [8].

В постиронии нет сарказма или осмеяния, «… это особый бренд иронии, сочувствующий и теплый, и позволяет его авторам оставаться приверженными своим идеалам, которые они обсуждают, а также несколько иронично относится к этому обязательству» [12].

 «[…] Не купленный билет,

Непролитые слезы,

Уютная непрожитая жизнь.

Зато есть теплый плед.

Под ним так славно ползать

Вдвоем с котом

Он лучше, чем мужик […]»

Пепел (Песни человека, 2022).

Несмотря на то, что любовь трактуется как смысл существования, отношения, терпящие крах, или неудачные попытки контактов в лирике обращаются в добрую и веселую шутку. В метамодернизме самым ценным в этой ситуации остаются чувства, которые транслируются миру.

Подводя итог, хотелось бы заметить, что в концепции метамодернизма центральное место занимают чувства и переживания человека. То, что в эпоху постмодерна могло стать мишенью для осмеяния, в метамодернизме является системообразующим свойством субъекта. Любовь, как главное чувство, трактуется как смысл жизни и основная причина существования человека.

Любовь в метамодернизме это не просто отношение между людьми, сколько способ проживания жизни, способ общения с постмодернистской реальностью.

Лирика А.М. Красовицкого демонстрирует взаимодействие лирического героя с миром посредством проявления любви в разных ее ипостасях. Попытки контактов с другими, иногда неудачные, позволяют преодолевать социальную энтропию и постмодернистскую замкнутость общества.

Автор обращается к собственному «Я», стремясь найти в себе и в каждом чувства, способные преобразовать окружающий постмодернистский мир, научиться взаимодействовать с накопленным багажом знаний и отголосков чьих-то мнений.

 

Список литературы:

1. Hutcheon L. The Politics of Postmodernism. – London: Routledge. New York, 2002. – 232 p.
2. Vermeulen T., Akker R. What is metamodernism? // Notes on Metamodernism: [электронный ресурс]. URL: http://www.metamodemism.corn/2010/07/15/what-is-metamodernism/. (Дата обращения: 22.07.2023)
3. Вермюлен Т., Аккер Р. Заметки о метамодернизме // Metamodern: [электронный ресурс]. URL: https://metamodernizm.ru/notes-on-metamodernism/ (дата обращения: 02.06.2023).
4. Горбовская С.Г. Признаки «возвращения аффекта» в литературе метамодернизма. Эмпатия, искренность и «радикальная беззащитность» в произведениях Д.Ф. Уоллеса, Ф. Бегбедера и Э.-Э. Шмитта. // Древняя и Новая Романия. – Выпуск 28. – С. 99-114.
5. Ильин И.П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция научного мифа: [электронный ресурс]. URL: http://lib.ru/CULTURE/ILIN/postmodern.txt (дата обращения: 02.06.2023).
6. Костерина И.В. Генезис понятия «самоактуализация» в психолого-педагогическом аспекте. // Ученые записки. Электронный журнал Курского государственного университета. – 2012. – № 1(21).
7. Малахаева С.К. «Романтическая любовь» как инновационная модель субъективности: историко-культурологический экскурс. // Психология в экономике и управлении. – 2015. – Т. 7. – № 1. – С. 58-64.
8. Метамодерн: героями становятся те, кто не боится быть самим собой // ECCLUSIVE: [электронный ресурс]. URL: https://exclusive.kz/expertiza/obshhestvo/124918/ (дата обращения: 13.04.2023).
9. Метамодернизм. Историчность, аффект и глубина после постмодернизма / Р. ван ден Аккер. – М.: РИПОЛ классик, 2020. – 342 с.
10. Мокшанцев Л.В. Картина мира в эпоху постмодерна. // Гуманитарный вестник. – 2014. – №8(22). – С. 1-11.
11. Николина О.И. «Эротизм» как превращенная форма антропного феномена любви (в философии Ж. Батая). // Гуманитарные исследования. – 2013. – №1. – 45-49.
12. Новая искренность. // HISOUR История культуры: [электронный ресурс]. URL: https://www.hisour.com/ru/new-sincerity-34646/ (дата обращения: 02.06.2023).
13. Подледнов Д.Д. Феномен метамодернизма в современном изобразительном искусстве России (на примере живописи Виталия Пушницкого) // Идеи и идеалы. – 2021. – Т.13. – №1. – Ч. 2. – С. 425-440.
14. Салманова И.Ф. К проблеме исповедального начала в русской эпистолярной культуре. // CORE: [электронный ресурс]. URL: https://core.ac.uk/download/pdf/151231651.pdf (дата обращения: 13.04.2023).
15. Фром Э. Искусство любить. – М.: АСТ, 2011. – 224 с.
16. Шевченко А.Ю. Любовь как условие целостности человека: диссертация … кандидата философских наук: 09.00.13 / Шевченко Андрей Юрьевич. – Волгоград, 2014. – 150 с.
17. Шевченко А.Ю. Феномен любви и его стереотипизация // Logos et Praxis. – 2010. – №2. – С. 117-121.