ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКАЯ И КУЛЬТУРНАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ КОНЦЕПТА "МАТ" В УЗБЕКСКОМ ЯЗЫКЕ

 

АННОТАЦИЯ

В данной статье концепты «Мать» и «Мачеха» комплексно анализируются как языковые и художественные явления. Исследование проводится на стыке нескольких гуманитарных дисциплин: антропологии, семантики, культурологии, когнитивной лингвистики, изучения мифологии и других. Когнитивно изучаются языковые и художественные особенности этих концептов в произведениях устного народного творчества и литературных текстах. Рассматриваются такие аспекты, как использование метафор, символов, типичных сюжетных мотивов и стилистических приёмов, характерных для «Мать» и «Мачеха». Особое внимание уделяется сравнению концептов «Мать», «Мачеха» и «Женщина». На основе конкретных примеров из фольклора и литературы авторы выявляют как точки пересечения, так и чёткие различия между этими образами. Проанализированы их семантические структуры, эмоциональная и культурная ёмкость, а также общественные роли, которые они отражают. В результате статьи формулируются научно обоснованные выводы о том, как через призму этих концептов формируется женский образ в коллективном сознании, как меняются его границы и смыслы в зависимости от историко-культурного контекста, а также какую роль он играет в эстетическом и культурном измерении языка и искусства.

ABSTRACT

This article presents a comprehensive analysis of the concepts “Mother” and “Stepmother” as linguistic and artistic phenomena. The study is conducted at the intersection of several humanities disciplines, including anthropology, semantics, cultural studies, cognitive linguistics, mythology, and others.

The linguistic and artistic features of these concepts are examined through a cognitive lens in both folk oral traditions and literary texts. Particular attention is paid to the use of metaphors, symbols, common plot motifs, and stylistic devices characteristic of the concepts “Mother” and “Stepmother.”

Special focus is given to comparing the concepts of “Mother,” “Stepmother,” and “Woman.” Based on specific examples from folklore and literature, the authors identify both the points of convergence and the distinct differences between these figures. Their semantic structures, emotional and cultural significance, as well as the social roles they represent, are thoroughly analyzed.

As a result, the article formulates scientifically grounded conclusions about how the image of a woman is shaped in collective consciousness through the lens of these concepts, how its boundaries and meanings shift depending on the historical and cultural context, and what role it plays in the aesthetic and cultural dimensions of language and art.

 

Ключевые слова: термин, понятие, фольклор, явление, концепт, языковой образ, лексема, лексикон, мифология, семантика, рассказ.

Keywords:  concept, term, notion, folklore, phenomenon, linguistic image, lexeme, lexicon, mythology, semantics, story.

 

Введение

Есть мнение, что материнская линия является основным источником родства, основой семейных связей [9]. Знание её места в системе родства имеет как теоретическое, так и практическое значение [5]. В связи с этим заслуживает внимания работа Исмаилова «Термины родства в тюркских языках», краткий обзор которой приведён ниже [8].

Автор классифицирует термины родства следующим образом: слово «мать» в тюркских языках используется как термин кровного родства для обозначения женщины, родившей ребёнка, воспитавшей его, давшей образование, а также усыновившей или удочерившей чужого ребёнка [10]. Это и есть основное значение термина «мать» [13].

В «Аннотированном словаре узбекского языка» под редакцией З.М. Маъруфова слово «мать» определяется следующим образом: мать — это женщина с ребёнком или детьми (по отношению к ним); женщина, имеющая детей:

Мать и ребёнок — как цветок и тюльпан.

Она билан бола — гул билан лола.

Если мужчина держит на руках свою мать, его ребёнок упадёт.

Эркак онасини кўтарса, боласи йиқилади.

Обе эти интерпретации подтверждают, что термин «мать» в первую очередь относится к женщине, имеющей детей [12]. В территориальном плане слово «мать» в узбекском языке может приобретать различные значения в зависимости от диалекта [4]. Например, в одном диалекте под «матерью» понимают родную мать, в другом — бабушку по материнской линии [7].

Слово «мать» часто встречается в художественной литературе и поэзии. В узбекском языке можно встретить его различные формы: ано, модар, она [11]. В приведённом ниже отрывке из произведения «Зарбулмасал» используются оба варианта — ано и модар:

«Оч ойна куйди анодин жудо,

Модарини меҳрида ерди адо.

Жаҳд ила етмай аносин кейнидин,

Қуинда куярди ғами ул сийнадин.»

 Перевод:

(Её глаза потускнели, как стекло, — от разлуки с матерью,

Она растаяла в материнской любви.

Не в силах догнать свою мать,

Пламя горя обжигало её грудь.)

В разговорной речи также существуют различные диалектные формы слова «мать»:
мама, она, ая, эна, эне, эба, ача, аба, ай, опа, буви, був — все они могут обозначать мать или близкую по родству женщину, исполняющую её функции [6].

В письменных памятниках тюркских языков слово «мать» также представлено в разнообразных фонетических формах: у Махмуда Кашгари встречается как она, в Тафсирах XII–XIII вв. — как ана, в классической узбекской и уйгурской литературе — анна [3].

Учёный В.В. Радлов в своём четырёхтомном словаре также отмечает наличие форм ана, эна, энэ и других вариантов этого слова во всех тюркских языках и диалектах.[12] В современном узбекском литературном языке устоялась форма она, однако в диалектах можно встретить формы энэ (в Хорезме, Бухаре), энэ (в Андижане), энэ (в Намангане), в значении «мать-бабушка».

Слово «она» используется в первую очередь детьми — как рождёнными, так и усыновлёнными — для обозначения своей матери, отличая её от других женщин [1].

В рассказе «Бемор» (Абдулла Каххар (1907-1968)) также прослеживается религиозный и духовный аспект термина «мать»:

Когда Сотиболди взял свою маленькую дочь, чтобы уложить ее подальше от покойной и положил её на бок, она проснулась и, не открывая глаз, как обычно, прошептала молитву:

«– Худоё, аямди дайдия даво бейгин.»

Перевод:

(— О Боже, пожалуйста, вылечи болезнь моей матери.)

Кроме вышеупомянутого термина, в узбекском языке для обозначения женщины, родившей и воспитавшей детей, могут также использоваться слова: буви (бабушка), опа (старшая сестра), ая, она.

Слово «она» в узбекском языке также может означать главу семьи, воспитательницу:

У них повесили отдельный горшок. Ты — мать всех, он — отец. Хозяин очень любит ребёнка.

(А. Қаҳҳор, «Томошабоғ»)

Здесь показано, что на мать часто возлагается основная ответственность за воспитание детей.

Арабское заимствование волида также часто употребляется в узбекской письменной речи в уважительном контексте. Сложное выражение волидай мухтарам(а) (почтенная мать) используется не только в отношении родной матери, но и по отношению к чужим женщинам, однако в разговорной речи оно не применяется как форма обращения.

Как видно, в узбекском языке уважение к матери может выражаться с помощью аффикса -жон, добавляемого к словам ойи, она, ая:

Ойижон, конечно, я должен выполнить то, что сказал домла, иначе...

(Ойбек, «Болалик»)

Также в повседневной речи слова опа, опажон, хотя и означают старшую сестру, иногда используются в значении «мать», особенно при уважительном или эмоциональном обращении. Это отражает специфику национального менталитета, в котором уважение к женщине-старшей выражается языковыми средствами через расширение значения родственных терминов.

Материалы и методы исследования

В узбекском языке также распространены случаи употребления словосочетаний вроде «онам-онам», «онажоним» и других, относящихся к матери. Суффиксы -жон, -гина, -м характерны для узбекского языка, и такие формы, как онажонгинам, ойижонгинам, аяжонгинам в основном выражают близость к матери или отцу, уважение, ласку и сострадание.

В литературном языке отца могут называть: атамиз, падаримиз, киблагохимиз, а мать — такими выражениями, как онамиз, волидамиз, родительница, меҳрибон онамиз. Всё это считается проявлением речевого этикета и уважения.

Однако слова вроде бобой, кампир в устах ребёнка могут считаться грубыми и неэтичными, если они произносятся без должного уважения. Поскольку отец считается главой семьи, к нему обычно приписываются черты величия и власти. А матери, как женщине, родившей ребёнка, перенёсшей трудности и проявляющей большую любовь более открыто, приписываются качества доброты, мягкости и трудолюбия.

Если при обращении к родителям используются ласкательные формы с суффиксом -жон, такие как отажон, дадажон, онахон, аяхон, то это расценивается как проявление уважения и любви. Однако важно, чтобы такие слова исходили не просто с языка, а от сердца. Если слово жон сказано искренне, оно обогащает духовную связь между ребёнком и родителем. В противном случае, даже при видимой заботе, ребёнок не сможет обрести подлинное благословение и поддержку.

Как уже отмечалось, в современном узбекском литературном языке термин «модар» (арабского происхождения) используется наряду с она как синоним. В процессе возвеличивания образа матери, её идеализации и восхваления, оба термина часто употребляются в художественных произведениях.

Меҳригиё она с воспитанием вырастила меня. (Уткир Ҳошимов)

Кроме того, в узбекском языке существует и суффикс -хон, который, будучи добавленным к термину «она», выражает уважение и близость, особенно при обращении к просвещённым, незнакомым, пожилым женщинам. Также широко распространено обращение ая, которое обычно используется в отношении женщин среднего возраста.

В некоторых случаях слово «она» применяется и в переносном значении — для выражения уважения и эмоциональной близости к женщинам, не являющимся родными матерями. Исмаилов указывает, что термин «она» как обозначение кровного родства характерен для всех тюркских языков и существует в разных фонетических формах, при этом его лексическое значение остаётся неизменным.

Иногда слово «она» используется для вежливого обращения к пожилой женщине:

— Она (мать), вы откуда пришли? — спросил путник.

Старушка зажгла самовар и грубым мужским голосом ответила...

(Ойбек, «Кутлугхон»)

Найти поэта, который бы не восхвалял свою мать — почти невозможно. Практически в каждом поэтическом произведении можно обнаружить строки, посвящённые матери с величайшей любовью. Один из таких поэтов — Миртемир:

Одам бўлдимми менам?

Ҳа, одам санашар мени элимда.

Сенга қилолмаган хизматим,

Сен деб чеколмаган заҳматим –

Жиндак зеҳним, жиндак шеърим, жиндак ғазалхонлигим,

Оналик меҳрига тўймаган меҳрим, жиндак яхшилик ва ёмонлигим,

Мени одам санаган элимга бахшида, жафодийда онагинам.

Перевод:

(Человек ли я стал, мама?

Да, люди называют меня человеком.

Моя неспособность служить тебе,

Моё бессилие страдать за тебя,

Капля моего ума, капля моего стиха, капля моего вдохновения,

Моё сердце, не насытившееся твоей материнской любовью,

Мои маленькие добрые и злые дела —

Все они посвящены тебе, моя страдалица, моя мать.)

В приведённом фрагменте аффикс -жон усиливает эмоциональность и глубину лирического обращения. Он может использоваться как при обращении к близким, так и при уважительном обращении к незнакомцам.

Следует отметить, что многие слова в узбекском языке имеют как прямое, так и переносное значение. Значение слова вне контекста называют основным, а то, которое определяется и раскрывается с помощью других слов — переносным. Ранее мы говорили о прямом значении слова «она» как лексической единицы. Теперь рассмотрим его образное применение.

Слово «она» используется и для образования фразеологических единиц и устойчивых сочетаний: Она Ватан (Мать-Родина), Она тупроқ (Мать-Земля) и другие. Ярким примером является стихотворение Икбола Мирзы «Она тупроқ»:

И. Исмоилов пишет:

«Слово “мать” в узбекском языке употребляется в сочетании с топонимами (город, село, деревня, любое место), а также с названиями производственных предприятий, чтобы выразить близость и нежность по отношению к этим объектам, подчеркнуть их роль как кормилицы, опекунши, подобной родной матери».

В поэзии это находит яркое отражение в патриотических и лирических произведениях. Приведём отрывок из стихотворения:

Авлиёлар, даҳоларнинг бешигисан,

Нақшбандлар топган жаннат ешигисан.

Тирикликнинг навоси ҳам қўшиғисан –

Сен азизсан, муқаддассан, ей саждагоҳ,

Ўзбекистон, ота макон, она тупроқ!

Перевод:

Ты — колыбель святых и гениев,

Ты — врата рая, открытые Накшбандом,

Ты — песня самой жизни,

Ты — священна, ты — дорога, о святыня,

Узбекистан — отеческий край, материнская земля!

Юрагимда тулпорларинг дукурлари,

Қайси юртнинг бордир буюк Темурлари?

Оловлардан омон чиққан Семурғлари,

Сен азизсан, муқаддассан, ей саждагоҳ,

Ўзбекистон, ота макон, она тупроқ!

 Перевод:

(В моём сердце — топот твоих скакунов,

Где ещё есть такие великие Темуры?

Где есть Семурги, выжившие в огне?

Ты — священна, ты — дорога, о святыня,

Узбекистан — отеческий край, материнская земля!)

Асл фарзанд меросига посбон бўлгай,

Озод елнинг орзулари осмон бўлгай,

Боболарим исмин айцам, достон бўлгай,

Сен азизсан, муқаддассан, ей саждагоҳ,

Ўзбекистон, ота макон, она тупроқ!

 Перевод:

(Да будет истинный сын хранителем наследия,

Пусть мечты свободного народа устремятся к небу,

Пусть имя моих предков станет эпосом,

Ты — священна, ты — дорога, о святыня,

Узбекистан — отеческий край, материнская земля!)

Поэт Муҳаммад Юсуф также глубоко и чувственно сравнивает Родину с матерью:

Шодон куним гул отган сен,

Чечак отган изимга,

Нолон куним юпатган сен,

Юзинг босиб юзимга.

Синглим дейми,

Онам дейми,

Ҳамдард-у ҳамхонам дейми,

Офтобдан ҳам ўзинг меҳри илиғимсан, Ватаним.

Перевод:

(Ты — кто расцвела в мой радостный день,

Кто усыпала цветами мой след,

Кто утешила меня в день скорби,

Своим лицом — к моему лицу.

Звать ли тебя сестрой?

Или матерью?

Или подругой и спутницей?

Твоя любовь теплее солнца, Родина моя!)

Недаром родину называют “Она Ватан” — Мать-Родина. Это образное выражение передаёт неразделимую связь между родной землёй и матерью, как символами любви, тепла и преданности. Кроме того, в узбекском языке есть образные словосочетания с термином «мать»: она-боир (мать-поле), она-замин (мать-земля), она-табиат (мать-природа), она-қишлоқ (мать-аул) и др.

Слово «она» также используется для обозначения животных, особенно самок, имеющих потомство:

1. Я внимательно посмотрел — это была медведица. Но ей даже не было дела до плача своего детёныша.

2. Мать-корова повела телёнка в хлев.

(Из журнала «Муштум»)

Слово «она» встречается и в загадках, где оно употребляется в переносном значении — как символ источника:

Отаси узун хўжа,

Онаси ёйма хотин,

Боласи ширин-шакар.

(Ток, барги, узуми)

Перевод:

Отец — длинный хозяин,

Мать — раскинувшаяся женщина,

А дети — сладки, как сахар.

(Виноград: ствол, лист, ягоды)

Бир отаси, бир онаси,

Неча юз минг боласи.

(Қуёш, ой, юлдузлар)

Перевод:

Один отец, одна мать,

А детей — сотни тысяч.

(Солнце, луна и звёзды)

Результаты и обсуждение

В середине цветка возвышается материнский узел. Нижняя часть этого узла расширяется, образуя завязь. Это свидетельствует о том, насколько широки значение и сфера употребления слова «мать», насколько разнообразны способы словообразования, а также насколько слово «мать» обладает способностью выражать как конкретные, так и абстрактные значения. Эти свойства присутствуют у таких слов, как ая, ойи, эна, опа, буви, ойижон.

Кроме того, в узбекском языке новые значения могут образовываться путём добавления к слову «мать» различных аффиксов. Хотя таких примеров немного, мы уже обсуждали это выше — речь идёт об аффиксах, таких как -хон, -жон, -гина, -жонгинам, -лик и других.

Слово «мать» — одно из важнейших слов в любом языке и издавна привлекает внимание исследователей в таких областях, как антропология, семантика, культурология, когнитивная лингвистика, мифология и др.

Из близких нам языков для сравнения кратко упомяну в контексте данного слова русский язык. Слово «мать» в русском языке имеет множество синонимов в зависимости от контекста. Например: мама, матерь, матушка, мамочка, маменька, мамуля, мамуся, мать-кормилица, мамка, мамушка,  родительница и многие другие. Словоупотребление многообразно: например, матушка-Русь, мать — сыра́ земля, Родина-мать, Мать-героиня, альма-матер, приёмная мать, мачеха и др. Отдельного рассмотрения требует роль в культуре слов «Богородица», «Богоматерь»; также известно слово «Мадонна».

Такие сведения о данном слове можно дать, еще не проводя специального исследования. При этом для каждого упомянутого языка характерны свои особенности, позволяющие по-разному решать одни и те же задачи.

В дескриптивной логике понятие «мать» представлено как точка пересечения понятий «женщина» и «родитель»: каждая мать является одновременно и женщиной, и родителем (Мать → Женщина + Родитель). Последние два понятия, в свою очередь, рассматриваются как частные случаи более общего понятия «человек» в рамках категорий пола и деторождения. В частности, эта логика подчёркивает, что каждая женщина — это женщина, а каждый родитель — обязательно ребёнок в каком-то родстве.

В антропологических исследованиях, часто сопряжённых с семантическими подходами, понятие «мать» тесно связано с системой терминов родства. Как считает Анна Вежбицка, социобиологическому понятию «мать» придаётся фундаментальный статус в системах родства, особенно в контексте отношений «мать — ребёнок». Основное значение категории «мать» всегда определяется через её связь с ребёнком. Отношения между матерью и ребёнком составляют основу генеалогии и являются центральной осью структуры всех систем родства.

Особое место в языковой картине мира занимает концепт «женщина». Мать — это источник утешения, заботы и защиты. Мать необходима детям, она — центр межпоколенческого общения, точка пересечения их жизненных ценностей и опыта. Мать — источник любви в семье, её опора и гарант семейного единства.

Анализ концепта «мать» проводится на материале литературного и мифологического дискурса, в частности, рассматриваются идиоконцептуальные миры некоторых писателей, а также сказочные контексты.

Смысл, передаваемый в речи, может кардинально меняться в зависимости от социокультурного контекста, в котором он используется. Поэтому языковые выражения не просто транслируются, но и переосмысливаются реципиентом. В результате речь становится отражением всей полноты человеческой жизни и окружающих её явлений: культуры, языка, социальных практик, а также истории.

Заключение

Таким образом, анализ понятий «мать» и «мачеха» как лексических единиц, а затем как образов позволяет сделать важные выводы о глубинных слоях национального сознания и языковой картины мира. Эти понятия отражают не только биологическую или социальную роль женщины в обществе, но и воплощают культурные, эмоциональные и этические смыслы, присущие народу, его истории и традициям.

Лексика родственных тюркских языков и диалектов демонстрирует устойчивость и преемственность, особенно в словах, связанных с женственностью, материнством и родством. Эти слова относятся к древнейшему лексическому пласту, передающемуся из поколения в поколение, и формируют основу этнокультурного наследия. Исследование древних письменных памятников показывает, что многие современные термины, обозначающие женщину, мать, мачеху, бабушку и другие родственные фигуры, имеют глубокие исторические корни и развивались в соответствии с внутренними законами тюркской языковой системы.

Таким образом, концепты «мать» и «мачеха» занимают особое место в структуре языка, культуры и мышления. Они отражают мировоззрение народа, его нравственные ориентиры, отношение к семье, к женщине, к институту материнства. Язык, в свою очередь, не просто фиксирует эти отношения, но активно формирует представления о добре и зле, заботе и жестокости, родной и чужой. Поэтому дальнейшее изучение этих понятий в сопоставительном, культурно-семантическом и когнитивном аспектах остаётся актуальным направлением как для лингвистики, так и для междисциплинарных гуманитарных наук.

 

Список литературы:

1. Авдеева В.П., Бурмыкина О.Н. Российская семья и благополучие детей: [монография] / отв. ред. И.И. Елисеева ; ФНИСЦ РАН. – М.; СПб.: ФНИСЦ РАН, 2021. – 304 с. DOI: 10.19181/monogr.978-5-89697-360-7.2021
2. Артюх Е.А. Алтайский период в научной деятельности В.В. Радлова : монография / Е.А. Артюх. – Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2010. – 295 с.
3. Белоглазов А.В. Влияние ислама на политические процессы в Центральной Азии: учеб. пособие. – Казань: Казан. ун-т, 2013. – 294 с.
4. Борисова Л.В., Чистякова Л.В., Мирошникова И.Н. Антикризисный менеджмент. – Балашиха, 2009. – С. 5–10.
5. Бурова С.Н. Социология брака и семьи: история, теоретические основы, персоналии. – Минск: Право и экономика, 2010. – 451 с.
6. Грязнова А.Ю. Искать дороги друг к другу: сиротство и родство в прозе Андрея Платонова. – Воронеж: НАУКА-ЮНИПРЕСС, 2014. – 193 с.
7. Додыхудоева Л. Р. Проблемы при передаче языка детям: язык отца или матери // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований. – 2021. – №. 3 (33). – С. 31–40.
8. Зарипов И. А., Сафаров М.А. Ахметзян Мустафин: из истории Ислама в СССР. – 2017. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.academia.edu/35658467/%D0%98_%D0%90_%D0%97%D0%B0%D1%80%D0%B8%D0%BF%D0%BE%D0%B2_%D0%9C_%D0%90_%D0%A1%D0%B0%D1%84%D0%B0%D1%80%D0%BE%D0%B2_%D0%90%D1%85%D0%BC%D0%B5%D1%82%D0%B7%D1%8F%D0%BD_%D0%9C%D1%83%D1%81%D1%82%D0%B0%D1%84%D0%B8%D0%BD_%D0%B8%D0%B7_%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B8%D0%B8_%D0%B8%D1%81%D0%BB%D0%B0%D0%BC%D0%B0_%D0%B2_%D0%A1%D0%A1%D0%A1%D0%A0 (дата обращения: 02.08.2025).
9. Малькова И. Н. Семейная история как фактор формирования материнского отношения: дис. … канд. психол. наук. 19.00.01. – Ярославль, 2015. – 214 с.
10. Трубачев О. Труды по этимологии. Слово. История. Культура. Том 3. – Litres, 2022. – 800 с.
11. Шофкоров А. М. Повторение в поэзии Миртемира // Вестник Челябинского государственного университета. – 2011. – №. 25. – С. 167–170.
12. Эльячефф К., Эйниш Н. Дочки-матери. 3-й лишний?. – Litres, 2022.
13. Wierzbiński J. Концепт мать в русской и польской лингвокультурах // Acta Universitatis Lodziensis. Folia Linguistica Rossica. – 2017. – №. 14. – С. 39–51.