БИБЛЕЙСКИЙ МОТИВ ВЕЧНОЙ ЖИЗНИ В ПРОИЗВЕДЕНИИ Н. В. ГОГОЛЯ «МЕРТВЫЕ ДУШИ» (ОБРАЗ СОБАКЕВИЧА)

АННОТАЦИЯ

Статья посвящена исследованию поэтики образа Собакевича поэмы Н.В. Гоголя «Мертвые души». С помощью системно-структурного метода были исследованы художественные детали-символы как способ создания художественного мира образа помещика.

На основании полученных данных автор делает вывод о том, что Собакевич – это помещик, на примере которого Н.В. Гоголь показывает нравственную и физическую «деформацию» человека.

Данная статья может быть полезна специалистам-филологам, студентам, школьникам.

ABSTRACT

The article is devoted to the study of the poetics of Sobakevich's image of N. V. Gogol's poem "Dead Souls". Using the system-structural method, artistic details-symbols were investigated as a way to create the artistic world of the image of the landowner.

Based on the data obtained, the author concludes that Sobakevich is a landowner, on whose example N.V. Gogol shows the moral and physical "deformation" of a person.

This article may be useful for philologists, students, and schoolchildren.

Ключевые слова: Собакевич, собака, медведь, сатана.

Keywords: Sobakevich, the dog, the bear, satan.

Одним из самых загадочных образов помещиков в поэме Н.В. Гоголя, на наш взгляд, является образ Собакевича. При чтении эпизода пребывания Чичикова в гостях у этого помещика возникает самое большое количество вопросов, без ответов на которые понимание самого образа, его значимости в произведении остается поверхностным. Но разгадать тайну Собакевича могут помочь замечания Алексея Ремизова.

Описание дома помещика, данное глазами Чичикова, обращает внимание читателя на конфликт, существовавший между заказчиком на строительство дома и архитектором, которого автор называет зодчим, чтобы подчеркнуть не просто мастерство последнего, а его принадлежность к миру искусства: зодчий – творец красоты. Но хозяин, жаждавший не симметрии, а удобства, красоту дома разрушил («заколотил на одной стороне все … окна и провертел на место их одно маленькое … для темного чулана. Фронтон тоже … не пришелся посреди дома … хозяин приказал одну колонну сбоку выкинуть…») и превратил его в уродливое строение. Описание дома Собакевича определяет главную черту помещика: он разрушитель, разрушитель прекрасного, красоты. Понятие красоты связано с духовной составляющей человека, поэтому Собакевич уже с самого начала знакомства с ним обозначен автором как разрушитель души, а не созидатель. Обращает на себя внимание и еще одна художественная деталь – прочность всех построек: они были сооружены из толстых бревен, даже колодец «был обделан в … крепкий дуб», «все было упористо, без пошатки, в крепком … порядке». Эпитет «вековое» определяет страсть Собакевича: он жаждет вечной жизни на земле и верит в нее. [1, с. 120].

Создавая портрет Собакевича, Гоголь лишает его человеческих черт. Жена его предстает в образе огурца в чепце, сам он – в образе тыквы-балалайки. Цвет лица, грубо вытесанного из полена, сравнивается с цветом «медного пятака». Словом, Гоголь верен самому себе: он овеществляет лицо человека, обезличивая его, превращая в хаотический набор предметов быта. Но при этом наделяет его недюжинной силой и, сравнивая его с медведем, создает образ чудовища-богатыря во фраке медвежьего цвета с длинными рукавами, в длинных панталонах, с огромными ступнями, которыми «ступал он и вкривь, и вкось и … наступал на чужие ноги» [1, с. 122]. Сравнивая помещика с медведем, Гоголь обозначает его мнимое богатырство. Гоголь, уподобляя его огромному чудовищу, насмехается над его верой в вечную жизнь, источником которой Собакевич считает пищу не духовную, а материальную. Он не былинный герой-богатырь, готовый к подвигу самопожертвования за отечество, он герой-патриот в еде. Собакевич с презрением говорит о французской кухне, клянется, что никогда не станет есть такую «гадость», как лягушек, устрицы и фрикасе, готов «перевешать» европейских докторов, «выдумавших» диету лечить людей голодом. Мнимый богатырь предпочитает русскую кухню и, как он сам говорит, есть «в меру» («всю свинью», «всего барана», «всего гуся»), чтобы накормить свой «русский желудок», «как душа требует» [1, с. 126]. Монолог Собакевича является его саморазоблачением: источником вечной жизни он почитает желудок, который заменяет ему душу, поэтому чревоугодие для него – основа жизни. В этом контексте становится понятной и роль картин в доме помещика с изображением греческих полководцев, которые под кистью незамысловатых художников были превращены в «толстые ляжки» [1, с. 122]. Источник его «богатырства» - обжорство. Не случайно Гоголь дает персонажу фамилию Собакевич. Как утверждают пословицы русского народа, качество собаки – обжорство: «Не бей собаки, и она была человеком (обращена во пса за прожорливость)», «Собака – обжора, а кошка сластена» [2, с. 587].

Но сравнение Собакевича с медведем не только обличает в нем его мнимую силу, которая становится очевидной в ее противопоставлении отсутствию у него деталей человеческого лица и уподоблению их мелким деталям бытовой жизни человека, но и вводит мотив оборотничества. Народная мудрость называет медведя оборотнем: «Медведи оборотни, за негостеприимство (целая деревня не пустила путника к себе ночевать)» [2, с. 588]. Мотив оборотничества раскрывает и образ дрозда. Трижды на одной странице Гоголь обращает взгляд Чичикова на дрозда. В первом упоминании автор откровенно заявляет о сходстве дрозда с Собакевичем, чем ставит читателя в тупик. Второй раз дрозд, кажется, просто оказывается в поле зрения Чичикова. А в третьем упоминании все, и Чичиков, и Собакевич, и читатели, в полной тишине слышат стук, производимый, но не клювом, а «носом дрозда о дерево деревянной клетки, на дне которой удил он хлебные зернышки» [1, с. 123]. Может быть, интуитивно Алексей Ремизов, обратив внимание на странное слово, употребленное Гоголем в описании птицы, – «нос» вместо «клюва», напишет о писателе: «Кто дальше своего носа ничего не видит, ему – дурак…» [4, с. 64]. Фразеологизм, использованный Ремизовым, помогает понять природу Собакевича: он «дальше своего носа ничего не видит». Как крошки в клетке для дрозда определяют «смысл» его жизни, так и сытость становится смыслом жизни помещика. Причем Гоголь, используя однокоренные слова «дерево» и «деревянной» для описания клетки птицы, уподобляет двор Собакевича, окруженный «крепкою и непомерно толстою деревянною решеткой», этой же самой клетке [1, с. 120]. Клеткой для помещика становится антихристианский закон, который он выбирает для жизни: «хлебом единым жив человек». Собакевича можно назвать последователем не Христа, а сатаны. Об этом свидетельствует художественная деталь в портретной характеристике персонажа. Описывая лицо Собакевича, Гоголь использует слово «образ»: «Такой же самый крепкий … образ был у Собакевича: держал он его более вниз, чем вверх…» [1, с. 122]. Но образ – это «то же, что икона» [3, с. 433 ].  Таким образом, возможно, автор показывает, как предмет поклонения воздействует на облик человека. Следование законам сатаны приводит к утрате человеком духовного начала, и уже подобие не Бога, а дьявола запечатлевается на его внешности.  На его принадлежность к дьявольскому миру указывает не только устремлённость вниз его взгляда, но и его портретная характеристика после сытного обеда: «Казалось, в этом теле совсем не было души…». Сравнение Собакевича с «бессмертным кощеем», у которого душа запрятана «где-то за горами и закрыта … толстою скорлупою…», также указывает на его принадлежность миру ада [1, с. 128].

О принадлежности Собакевича к дьявольскому миру свидетельствует и его отношение к окружающим чиновникам. Председатель, по его мнению, «дурак», губернатор – «разбойник», «за копейку зарежет», полицеймейстер – «мошенник», прокурор – «свинья».  «Да и вообще «весь город … мошенник на мошеннике сидит и мошенником погоняет». Всех чиновников города Собакевич называет «христопродавцами», потому что они (исходя из лексического значения слова) Христа продают [1, с. 124]. Но обличение чиновников на самом деле разоблачает самого помещика: настоящим «христопродавцем» является он сам, о чем свидетельствует эпизод продажи Чичикову умерших крестьян. Сравнение готовности помещика продать умерших крестьян с готовностью к продаже хлеба показывает, что он отвергает Христа и верит в силу золотого тельца, сытости [1, с. 128]. Собакевич – великий грешник, потому что крест для него является всего лишь атрибутом внешней жизни, маской благонадежного гражданина, поэтому он, наверное, больше по привычке, чем по зову веры, крестит рот после сытного обеда, оберегая свою утробу как основу вечной жизни [1, с. 127]. Деньги для него – главная ценность, поэтому торг с Чичиковым он превращает в борьбу за получение прибыли: будучи опытным дельцом, осознающим выгоду покупателя, он не только назначает непомерно высокую, грабительскую цену 100 рублей за умершего крестьянина, но и угрожает Чичикову рассказать всем о странной сделке и подорвать к нему таким образом доверие общества. Чичиков во время торга называет помещика «собакой» и «подлецом», интуитивно чувствуя его непомерную жадность [1, с. 131]. Не случайно, указывая на привычку Собакевича наступать своими ногами на ноги других, Гоголь заставляет его еще и наступить на ногу Чичикова во время их диалога.  По аналогии с игрой слов «нос – клюв», которые расширяют семантическое пространство детали дрозда, можно предположить, что словосочетание «наступать на ноги» ассоциируется с фразеологизмом «наступать на горло» и раскрывает привычку персонажа «душить» человека, ставить его в безвыходное положение, чтобы увеличить свое состояние за чужой счет. Упорство Собакевича в битве за получение сверхприбыли удивляет Чичикова, заставляет последнего почувствовать свое бессилие перед ним, он даже в какой-то момент сделки «закусил губу и не нашелся, что отвечать», дважды назвал его про себя «кулаком», интуитивно чувствуя его природную привычку наживать свое состояние не своим, а чужим трудом [1, с. 131, 133].

Таким образом, Собакевич всеми своими действиями отвергает христианский закон «Не хлебом единым жив человек» и утверждает противоположный закон «хлебом единым жив человек» и считает его основой вечной жизни, но жизни не духа, а чрева, ставшего для него той клеткой, которая превратила его в раба, подчинившегося власти обжорства и жадности. Наверное, образ помещика Собакевича является на пути следования Чичикова кульминационным, потому что он оказывается на дне человеческого падения и необходим Гоголю в качестве зеркала для главного героя, чтобы, глядя в него, он задумался о своем жизненном пути. Ведь Чичиков, как и Собакевич, считает капитал основой вечной жизни. Может быть, поэтому в отличие от Манилова, Коробочки, Плюшкина у Собакевича вообще нет сада, образ которого связан в литературе с надеждой на воскресение. Встреча со «страшным» Собакевичем – это для Чичикова предупреждение о неизбежной утрате человеком человеческого облика и превращении его в чудовище, если он будет следовать вере в вечную жизнь, основанную на власти денег. Выбрав служение сатане, символом которого на земле является золотой телец, человек постепенно утрачивает свободу выбора и становится рабом дьявола.

Список литературы:

1. Гоголь Н. В. Мертвые души. – М.: Детская литература, 1969. – 416 с.
2. Даль В. И. Пословицы русского народа. – М.: ННН, 1994. – 616 с.
3. Ожегов С. И. Словарь русского языка. – М.: Русский язык, 1991. – 917 с.
4. Ремизов А. Огонь вещей // Ремизов А. Огонь вещей. Сны и предсонье. – М.: Советская Россия, 1989. – С. 35 – 231.