ОТ ПЕРВОГО ЛИЦА: ХОРОВАЯ КАПЕЛЛА «ДОЙНА» В ВОСПОМИНАНИЯХ В.Н. МИНИНА, ХУДОЖЕСТВЕННОГО РУКОВОДИТЕЛЯ КОЛЛЕКТИВА В 1958–1963 ГГ.

АННОТАЦИЯ

В данной статье изложены материалы интервью со знаменитым российским дирижером Владимиром Мининым, который являлся художественным руководителем хоровой капелла «Дойна» в период 1958–1963 гг. В беседе с маэстро обсуждаются предпосылки его назначения на должность главного дирижера «Дойны», уникальные факты о деятельности капеллы в этот период, достигнутые результаты в области молдавского хорового исполнительства и воспоминания о легендарных личностях молдавской культуры тех лет. Отмечается огромная ценность личного свидетельства, принадлежащего крупнейшему специалисту в области хорового искусства, а также его неоценимый вклад в формирование академизма молдавской певческой культуры и, в частности, хоровой капеллы «Дойна».

ABSTRACT

This article contains materials from an interview with the famous Russian conductor Vladimir Minin, who was the artistic director of the «Doina» choir chapel in the period 1958–1963. In a conversation with the maestro, the prerequisites for his appointment to the position of chief conductor of «Doina», unique facts about the activities of the choir during this period, the results achieved in the field of Moldovan choral performance and memories of the legendary personalities of the Moldovan culture of these years are discussed. It is noted the great value of personal testimony, which belongs to the largest specialist in the field of choral art, as well as his invaluable contribution to the formation of the academicism of the Moldovan singing culture and, in particular, the «Doina» choir.

Ключевые слова: Владимир Минин, интервью, музыкальная культура МССР, хоровая капелла «Дойна», хоровое исполнительство.

Keywords: Vladimir Minin, interview, musical culture of the MSSR, choir «Doina», choral performance.

В основу данной статьи положено интервью автора с известным российским хоровым дирижером, педагогом, лауреатом Государственной премии СССР (1982), Народным артистом СССР (1988), Заслуженным деятелем культуры Республики Молдова (2004), создателем и художественным руководителем Московского государственного академического камерного хора Владимиром Николаевичем Мининым (род. 1929). В период с 1958 по 1963 гг. В. Минин являлся художественным руководителем и главным дирижером Государственной академической хоровой капеллы «Дойна» [1]. Беседа состоялась on-line 8 июня 2022 года. Маэстро находился в своей московской квартире. Мы постарались обсудить с ним детали его работы с «Дойной», уточнить некоторые события творческой и повседневной жизни коллектива и воссоздать общекультурный контекст тех лет.

– Владимир Николаевич! Являясь в настоящий момент артисткой хоровой капеллы «Дойна», я также работаю над диссертацией об истории этого коллектива. В Республике Молдова такое исследование проводится впервые. Окунувшись в архивные документы из различных государственных и личных фондов, я обнаружила, что в них имеются существенные пробелы. В частности, это касается того периода, когда Вы руководили «Дойной», а также времени, которое этому предшествовало. Как получилось, что в 1958 году именно Вас направили в Молдавию художественным руководителем «Дойны»?

– Это был, пожалуй, не 1958, а 1957 год; если мне не изменяет память, апрель – май месяц, где-то так (архивные документы указывают дату назначения В.Н. Минина на должность художественного руководителя хоровой капеллы «Дойна» 15 апреля 1958 года [4, с. 177]). Что касается «почему», то был запрос Министерства культуры Молдавии в Министерство культуры СССР о направлении в капеллу профессионального дирижера. Министерство культуры СССР обратилось с просьбой о рекомендации к А. Свешникову (1889–1980), и А. Свешников рекомендовал меня (Александр Васильевич Свешников с 1941 г. до конца жизни возглавлял организованный им Государственный хор русской песни, ныне – Государственный академический русский хор имени А. Свешникова. В 1944 г. основал Московское хоровое училище; в 1944–1974 преподавал в Московской государственной консерватории им. П. Чайковского: в 1944–1948 – декан дирижёрско-хорового факультета; с 1946 – профессор; в 1949–1950 – заведующий кафедрой  хорового дирижирования, затем в течение почти 30 лет – ректор. Среди консерваторских учеников А. Свешникова – крупнейшие хормейстеры А. Юрлов и В. Минин). Таким образом я попал в Молдавию. Что касается предшествующего периода, то информация о нем, возможно, сохранилась в архиве Константина Константиновича Пигрова (1976–1962), который стоял у истоков капеллы «Дойна», а потом был заведующим кафедрой хорового дирижирования в Одесской консерватории (Константин Константинович Пигров – профессор Одесской консерватории, хоровой дирижер и педагог, Заслуженный деятель искусств УССР. Его перу принадлежат учебные пособия, в которых обобщен его многолетний опыт работы хормейстера и педагога: «Руководство хором» и «Сольфеджио» для дирижерско-хоровых отделений музыкальных училищ. В 1930 г. в Тирасполе организовал и был художественным руководителем самодеятельного хора молдавских рабочих и колхозников, одного из лучших в республике, а с 1936 г. был преобразован в хоровую капеллу «Дойна»). В послевоенные годы руководителем коллектива был Брезденюк. У него, наверное, остались какие-то родственники, у которых могут быть какие-то записки.

– Да, Михаил Федорович Брезденюк (1895–?) в период с апреля 1957 по март 1958 года являлся художественным руководителем и дирижером коллектива. К тому времени он был уже в пожилом возрасте, в 1957-м году ему исполнилось около 60.

– До него был Моисей Никифорович Кононенко (1891–?). Но я не знаю о нем ничего. С Брезденюком я был знаком просто в силу того, что я у него принимал дела. Ну, как принимал: «Здрасьте, здрасьте, капелла вот она», и больше ничего.

– А кто по образованию был М. Брезденюк? У него было высшее музыкальное образование? Долгие годы он был в капелле хормейстером. И только в 1957 году стал художественным руководителем «Дойны» [5, с. 124]. Как Вы считаете, он справлялся со своими обязанностями?

– Не знаю, какое у него было образование, но уровень его профессионализма был достаточно средний. Потому что иначе не было бы вопроса о приглашении кого-то другого.

– Понятно. Я изучала протоколы заседаний художественных советов филармонии с 1957 года. По поводу «Дойны» было много вопросов: говорилось, что в коллективе страдает интонация, плохая дикция, поэтические тексты низкого качества, особенно в обработках молдавских народных песен [6, с. 10]. Видимо, все это дало основание для смены художественного руководства и приглашения профессионального дирижера.

– Думаю, что да.

– Каково было Ваше первое впечатление о коллективе? Какой Вам показалась «Дойна» на момент Вашего вступления в должность?

– Я прекрасно понимал, что уровень капеллы средний, и надо заниматься серьезно. На меня сильное впечатление произвел, главным образом, молдавский музыкальный материал. Это притягивало, потому что другой такой же выразительный фольклор поискать надо, фольклор очень колоритный. И, конечно, при умелом композиторском обращении с ним можно было делать вещи достаточно эффектные. Взять хотя бы для сравнения румынский хоровой репертуар. Там были весьма яркие, значительные произведения. К сожалению, в Союзе композиторов Молдавии в то время талантливых профессиональных музыкантов было мало. Одним из подающих надежды был Алексей Григорьевич Стырча (1919–1974), композитор, певец и педагог, Заслуженный деятель искусств МССР.

У него было сочинение «Balada viorii» / «Баллада о скрипке», которое я с удовольствием взял в репертуар капеллы, потому что на тот момент оно действительно являлось впечатляющим. Что касается других произведений, то среди них преобладали такие, которые лишь приспособлены для хора. Это, в основном, были песни для голоса с сопровождением цимбал, фортепиано или ансамблей, которые обычно играют на молдавских свадьбах: две трубы, аккордеон и т.д. Произведение типа хорового концерта, специально написанное для хора – это Cine, cine / Кто, кто Гавриила Музическу (Гавриил Музическу [Гавриил Вакулович Музыченко, 1847–1903] – русский и румынский композитор и хормейстер, музыковед, педагог, музыкально-общественный деятель. Г. Музическу является автором фортепианных переложений народных мелодий; он гармонизовал и перевел на современную нотацию старинные церковные песнопения. Его музыкальное наследие разнообразно – хоры, романсы, обработка народных мелодий, музыковедческие статьи. Г. Музическу осуществлял адаптацию молдавских народных песен для хорового исполнения. Произведения Г. Музическу регулярно исполняются хоровой капеллой «Дойна».).

– Вы делали хоровые аранжировки молдавских произведений? Мы до сих пор поем в Вашей аранжировке «Doină nouă» / «Новая дойна» для сопрано и хора, которую написал композитор Евгений Константинович Кока (1893–1954) – молдавский скрипач и композитор, Заслуженный деятель искусств МССР.

– В моей аранжировке была Хора и сырба. Это, действительно, мои обработки.

– В концертной программа недавно мы исполняли произведение Штефана Няги «Du-te, du-te, dorule» / «Уйди, уйди, печаль» также в Вашем переложении. (Штефан Няга [Степан Тимофеевич Няга, 1900–1951] – молдавский композитор, пианист и дирижер, Заслуженный деятель искусств МССР, лауреат Сталинской премии).

– Штефан Няга, да. Обработок такого рода было много.

– Скажите, пожалуйста, каков был уровень хористов на тот момент, когда Вы пришли? Я проанализировала персональные данные об артистах хора: из 70-75 человек только 8 хористов имели высшее образование, около 20 – среднее, и не обязательно музыкальное [2, c. 2]. Как Вы справлялись с этим коллективом? Какие меры предпринимали, чтоб повысить уровень хора? Ведь уже к 1960-му году это был совсем другой исполнительский уровень и другой репертуар.

– В этом и состояла моя задача: подготовить капеллу к выступлению на фестивале молдавского искусства в Москве (речь идет о Декаде молдавского искусства и литературы в Москве в 1960 году), поэтому отсюда занятия сольфеджио – в первую очередь.

– Это Вы привнесли эти занятия в коллектив? До Вас их не было?

– Именно. Организовал занятия по вокалу. Была певица – я сейчас не вспомню ее фамилию. Ее фамилию знает Андрей Пелин, сын Михаила Пелина (Михаил Денисович Пелин, 1925–1971 гг., дирижер-хормейстер капеллы «Дойна» в 1957–1961 гг.). Я пригласил эту женщину вести вокал у нас.

– Лидия Осиповна Бабич (1897–1970)?

– Да, по-моему, Бабич. Она была солисткой чуть ли не в Бухарестской опере. Строгая, интеллигентная дама. Она успешно занималась вокалом (Лидия Осиповна Бабич – румынская и молдавская оперная певица, примадонна Бухарестской оперы 1930-х годов, музыкальный педагог, доцент Кишиневской консерватории. В годы Великой отечественной войны выступала на фронтах и в тылу в составе ансамбля песни и пляски «Дойна» под руководством композитора Д.Г. Гершфельда. Ее постоянным аккомпаниатором в эти годы была Гита Страхилевич. С 1958 года была консультантом по вокалу хоровой капеллы «Дойна» под управлением В. Минина).

По мере сил подготовили первую программу, и Министерство культуры (смеется) вместо того, чтоб пригласить К. Пигрова как основателя капеллы в Кишинев, решило вывести «Дойну» в Одессу, на оценку К. Пигрову. Первый концерт был в Одесской филармонии. Я дирижировал самый первый концерт с «Дойной», и К. Пигров дал положительную оценку. С тех пор Министерство культуры стало ко мне относиться с большим доверием.

Постепенно я стал использовать метод, который К. Станиславский называл тренингом и муштрой. Настоящий тренинг. И в результате движение вперед, безусловно, было, потому что, если бы его не было, не пришло бы общесоюзное признание капеллы. Оно выразилось в том, что мы были приглашены на гастроли, вернее, нам организовали гастроли, начиная от Прибалтики, заканчивая Грузией.

– Брянск, Вильнюс, Рига, Таллин, Львов – это 1962-й год.

– Да, в 1960-м был всесоюзный фестиваль Молдавии (Декада молдавского искусства и литературы в Москве), 1961-й был весь занят концертами в республике, а 1962-й дал возможность устроить эти гастроли, причем длительные. И это явилось фактом всесоюзного признания уровня капеллы.

– Хоровой репертуар, который был распространен тогда по всему Советскому Союзу, в частности в «Дойне», состоял из обработок народных песен и песен про партию, про Родину. Неужели публика приходила на концерты, чтоб слушать целое отделение патриотических песен? Или не было альтернативы, не было других вариантов?

– Нет, у нас не было такого, чтоб целое отделение пели про партию. Это было до меня, по этому поводу я ничего не могу сказать. Что касается моей работы в «Дойне», то в репертуаре была бетховенская до-мажорная месса, «Balada viorii» А. Стырчи, хоровой концерт Г. Музическу… Мы исполняли также русские песни, песни других народов, которых было достаточно много.

– Мессу Бетховена «Дойна» исполняла с симфоническим оркестром?

– Да.

– Но это было впервые, потому что до тех пор с оркестром исполнялись только некоторые кантаты советской тематики. А вообще произведения западноевропейской классики были в репертуаре, или их начали вводить Вы?

– Я начал вводить, только не вспомню названия. Конечно, я начал работать с этим репертуаром и с этой стилистикой.

– Я слушала одно из Ваших интервью, Вы с таким вдохновением рассказывали о выступлении в Большом зале Московской консерватории с «Дойной», что это было сильное впечатление для Вас как дирижера. А как себя ощущали артисты «Дойны», будучи в Москве, в ожидании выступления? Были ли они вдохновлены?

– Да, конечно, энтузиазм был. Для артистов было большим событием, что они приедут в Москву и будут выступать на лучших столичных сценах. Они испытывали душевный подъем, безусловно.

Надо сказать, что, когда я пришел в капеллу, я резко обновил коллектив. Люди, которые там давно числились и не обладали нужными голосовыми данными, были освобождены от работы. Появилось много молодежи, но без надлежащего образования, конечно. Сплошной энтузиазм.

– Получается, что основное музыкальное образование молодые певцы получали непосредственно на репетициях в «Дойне». Я видела графики работы в капелле: репетиции проводились каждый день, с утра, после обеда и вечером; были репетиции раздельно по партиям и общие. Каждую неделю делался отчет о ходе репетиций.

Расскажите, пожалуйста, про Михаила Пелина. Он пришел буквально за год до Вас, был назначен хормейстером «Дойны» и являлся им на момент Вашего прихода в капеллу [3, с. 31]. Со слов его сына Андрея, он учился вместе с Ефимом Богдановским. Значит, у него было высшее музыкально-хоровое образование.

– Да, Михаил Пелин был для меня первым помощником, потому что мне было легче найти общий язык с мужчиной. Не потому, что я делил человечество на мужской и женский пол, а потому что двое мужчин скорее договорятся. Добавлю, что и по своей внутренней сути он был мне ближе, чем В. Гарштя (1927–2012), которая представлялась человеком жестким и прямолинейным (Вера Александровна Гарштя – молдавский хормейстер и педагог, Народная артистка СССР. Являлась художественным руководителем хоровой капеллы «Дойна» с 1963 по 2012 год. В период руководства капеллой В.Н. Мининым вплоть до своего назначения ее главным дирижером, исполняла должность хормейстера «Дойны»).

– Она же была молода, и такой ее характер проявился сразу?

– (Смеется) Характер человека проявляется в самом раннем возрасте. М. Пелин для меня всегда был более приятным в общении человеком. Помимо того, он был вполне на месте как специалист.

– Хормейстеры тоже участвовали в концертах, дирижировали какие-то части, отделения или отдельные произведения, давали концерты в республике как дирижеры?

– В республике да. Не так часто, но было.

– Скажите, пожалуйста, а с Людмилой Евгеньевной Пелин (1927–2012), солисткой «Дойны» с 1957 года, супругой Михаила, Вы тоже были дружны?

– Она училась у Л. Бабич, это была ее педагог, у нее было прелестное сопрано, не знаю, сохранились ли ее записи. Среди женских голосов «Дойны» она была первым номером.

– Ее имя встречается на всех афишах; она всегда участвовала в концертах, где были сольные номера?

– Это верно. Была еще одна солистка, она как раз пела «Дойну», потому что голос Л. Пелин для этого произведения не подходил совершенно. Его исполняла другая сопрано, и она пела очень хорошо.

– Скажите, Владимир Николаевич, а Вы участвовали в заседаниях художественных советов филармонии, которые рассматривали и оценивали другие филармонические коллективы, не только «Дойну»? Вы сталкивались на этих заседаниях с представителями молдавской культуры? Помните ли Вы Давида Гершфельда (1911–2005)? Давид Григорьевич Гершфельд – многогранная личность, композитор, музыкальный педагог и организатор, стоявший у истоков молдавской национальной оперы и системы музыкального образования. В годы Второй мировой войны руководил ансамблем песни и пляски «Дойна», который находился в эвакуации. С 1956 года Д. Гершфельд являлся председателем Союза композиторов МССР. Что Вы можете сказать о нем?

– По моему мнению, как композитор Д. Гершфельд не представлял собой чего-то особенного. Не могу сказать, что я был очарован его музыкой. Хотя одно его сочинение мы пели – «Колыбельную», как раз исполняла солистка Л. Пелин. По природе Д. Гершфельд был хорошим организатором, умел ловко приспосабливаться. Пользуясь должностью председателя Союза композиторов, он владел определенными рычагами воздействия.

–А кого из композиторов Вы запомнили? Помните Василия Георгиевича Загорского, (1926–2003), молдавского композитора и педагога, Народного артиста МССР, автора романсов, инструментальных пьес, симфоний, кантат, балетов и музыки к фильмам?

– В. Загорского я знал, это был умный, образованный человек, но мы не пели ничего из его произведений (по документам, произведения В. Загорского в репертуар «Дойны» в эти годы включались, например поэма-кантата «Революция продолжается» на стихи Э. Лотяну). Для меня был важен А. Стырча, он был тогда молодой человек, с ним мы сотрудничали. А еще был композитор Эдуард Леонидович Лазарев (1935–2008), с ним также сотрудничали.

– Нынешний художественный руководитель и главный дирижер хоровой академической капеллы «Дойна» Илона Афанасьевна Степан (род. 1964), с 1998 года заведующая секцией «Дирижирование» в Академии музыки, театра и изобразительных искусств – ученица Георгия Стрезева (1924–1994). Она рассказывала, что Вы были с ним знакомы. Одно время, будучи студентом Кишиневской государственной консерватории до 1957 года, он даже был хормейстером «Дойны».

– Я был знаком с Г. Стрезевым (Георгий Дмитриевич Стрезев – известный хормейстер Молдовы, один из основоположников молдавской хоровой школы. С 1955 г. – хормейстер Молдавского театра оперы и балета) и считаю его человеком талантливым, одаренным, с большим чувством юмора, особенно если дело касалось вопросов оперного театра, где он был хормейстером. Он юморил, потому что там давали повод (особенно главный хормейстер). Например, однажды Стрезев говорит главному хормейстеру: «Давайте возьмем вот это сочинение!». Главный: «Нет, это, пожалуй, для меня будет трудно». А Стрезев ему в ответ: «Слушайте, Вам ничего не надо будет делать! Мы Вам до махания все сделаем» (смеется). Стрезев был человек на своем месте, талантливая личность, безусловно. И жена его тоже была великолепной.

Судя по тем материалам, которые я собрала о периоде Вашей работы с нашим коллективом, это был огромный качественный скачок в развитии. Капелла получила звание Заслуженного коллектива, вырос уровень хорового исполнительства. А на Вас как на дирижера в какой мере повлияла работа в «Дойне»?

– Для меня это был важный профессиональный и человеческий опыт, потому что хоры a cappella требуют большой и разносторонней работы. До этого три с половиной года я руководил военным ансамблем в армии, но военный ансамбль и хор a cappella – это разные вещи.

– А как Вам вообще жилось в Кишиневе? Вам нравилось в Молдавии?

– Конечно нравилось! Я был знаком со многими писателями: с Андреем Лупаном (1912–1992) – это же классик (Андрей Павлович Лупан – молдавский писатель и поэт, общественный деятель. В 1946–1962 годах – председатель правления Союза писателей МССР), Аурелием Бусуйком (Аурелиу Александрович Бусуйок – 1928–2012 – молдавский поэт, прозаик, драматург, журналист, переводчик, сценарист, детский писатель), Емилианом Буковым (1909–1984), автором многих текстов произведений, исполняемых хоровой капеллой «Дойна» в 1950–1960-е гг. (Емилиан Несторович Буков –молдавский прозаик и поэт, Народный писатель МССР). Общение с ними для меня было интересным. А режиссер, Эмиль Лотяну! (Эмиль Владимирович Лотяну, 1936–2003, – молдавский и российский кинорежиссер, поэт, сценарист, педагог, Народный артист РСФСР). Он даже написал стихотворение, на которое кто-то написал музыку, и мы это произведение пели: «Революция продолжается». С Эмилем вообще было одно удовольствие общаться.

Директор филармонии Александр Сергеевич Федько (1920–2010) –замечательная личность с критическим складом ума (впоследствии А. Федько был директором Национального театра оперы и балета, а также являлся основателем международного музыкального фестиваля «Мэрцишор»). Леонид Матвеевич Чемортан (1927–2009), тоже в прошлом директор филармонии (Леонид Матвеевич Чемортан – главный редактор по делам искусств Министерства культуры МССР и директор Молдгосфилармонии в период 1955–1960 гг; в 1960–1963 гг. – заместитель министра культуры МССР), Артем Маркович Лазарев (1914–1999) – прекрасный человек, очень умный министр (Артем Маркович Лазарев – советский партийный и государственный деятель, действительный член Академии наук МССР, председатель Верховного Совета МССР. В период 1953–1963 гг. – министр культуры МССР; в этот период были открыты Молдавский театр оперы, балета и драмы им. А.С. Пушкина, республиканский молодежный музыкальный театр «Лучафэрул», скульптурный комплекс «Аллея Классиков» в парке им. Штефана чел Маре города Кишинёва). У него заместитель был Анатолий Владимирович Коробчану (1922–1976), общение с ним было большое (Анатолий Владимирович Коробчану – заместитель Министра культуры Молдавской ССР в 1950–1960-е гг.); еще был начальник управления музыкальных учреждений В.Г. Ангел (начальник управления по делам искусств 1950–1960-е гг.), изумительный, грамотнейший человек, окончил в Бухаресте лицей… Круг общения был достаточно интересный.

Помимо профессионального опыта, для меня это было обширное поле познания молдавского фольклора. Я получал большое удовольствие, когда бывал на молдавских свадьбах, особенно на юге Молдавии, около Гагаузии. Специально ездил в Бухарест в фольклорные кабинеты. Тесное общение у меня было с художественным руководителем «Жока» Владимиром Курбетом (Владимир Козьмович Курбет, 1930–2017, – молдавский балетмейстер, хореограф народного танца, педагог, фольклорист, публицист, Народный артист СССР. С 1957 г. – хореограф-репетитор с 1958 г. до конца жизни – художественный руководитель и главный балетмейстер Молдавского национального академического ансамбля народного танца «Жок»), с удовольствием слушал «Флуераш». Конечно, Тамара Чебан (1914–1990), величайшая солистка (Тамара Савельевна Чебан – молдавская певица, исполнительница молдавских народных песен, педагог, Народная артистка СССР. В 1949–1973 гг. – солистка оркестра народных инструментов «Флуераш»), а также ее сестра Валя Савицкая (Валентина Савельевна Савицкая, 1927–2020, – молдавская певица (сопрано), Народная артистка СССР. Сестра Тамары Чебан), – это, конечно, история молдавской культуры.

– А как Вам показалась атмосфера в «Дойне»? В архивах встречаются записи, что наблюдались какие-то административные нарушения в коллективе...

– Интриг я лично не помню. Если и были ссоры, то по каким-то производственным делам. Я был человеком требовательным, и моя требовательность в данном случае могла рождать какие-то конфликты, но только исключительно из соображений дела.

– На фотографиях коллектива 1960-х годов я заметила, что все артистки будто одного роста. Это случайность или Вы специально работали над внешним видом коллектива?

– Нет, это случайность.

Меня охватывает чувство гордости, что именно Вы являлись художественным руководителем «Дойны» в столь важный период ее становления – перехода от полупрофессионального хора к государственной капелле академического статуса. Мы следуем принципам, которые Вы привнесли в работу коллектива. «Дойна» сейчас – профессиональная академическая хоровая капелла, непременным условием для артистов является наличие высшего музыкального образования, желательно вокально-хорового. В «Дойне» сейчас большинство артистов хора – дирижеры.

– Это, с одной стороны, хорошо, потому что артисты-дирижеры гарантируют определенную культуру исполнения, а с другой стороны – плохо, потому что у дирижеров хора, как правило, нет тембристых голосов. А тембристые голоса для хора важны. Поэтому прослойка вокалистов должна быть.

– Владимир Николаевич, спасибо Вам за интервью!

Подводя итог беседы с Владимиром Николаевичем Мининым, отмечу ее огромную ценность. Она содержит личное свидетельство о жизни и творчестве хоровой капеллы «Дойна» на рубеже 1950–1960-х годов, принадлежащее крупнейшему специалисту в области хорового искусства, непосредственному руководителю коллектива в интересующий нас период. Уникальные факты о деятельности капеллы и об общем культурном контексте времени подтверждаются рядом архивных документов. Неизгладимое впечатление производит масштаб личности и профессионализма Владимира Николаевича Минина, внесшего неоценимый вклад в формирование академизма молдавской певческой культуры и, в частности, хоровой капеллы «Дойна».

Список литературы:

1. Милютина И.Б. «Дойна». Государственная академическая хоровая капелла, заслуженный художественный коллектив ССР Молдова. — Кишинев: Hyperion, 1990. — 93 с.
2. Молдавская Государственная филармония, 1942–1957 гг. НАРМ. Ф. 3241. Оп. 1. Д. 304
3. Молдавская Государственная филармония, 1942–1957 гг. НАРМ. Ф. 3241. Оп. 1. Д. 300
4. Молдавская Государственная филармония. Хоровая капелла «Дойна», 1958 год. Архив Дирекции Moldova-Соncert, Ф. 1. Оп. 2. Д. 168.
5. Приказы по Молдавской Государственной филармонии за 1-ую половину 1957 года. Архив Дирекции Moldova-Соncert, Ф. 1. Оп. 2. Д. 14
6. Протоколы Заседаний художественного совета Молдавской Государственной Филармонии (6 февраля 1957). НАРМ. Ф. 3241. Оп. 1. Д. 299.