МЕСТО АРГОТИЧЕСКОЙ ЛЕКСИКИ В РОМАНЕ Б. АКУНИНА «ЛЮБОВНИК СМЕРТИ»

АННОТАЦИЯ

В данной статье рассматривается арготическая лексика в романе Бориса Акунина «Любовник смерти». Определено понятие слова арго, а также представлены примеры арготической лексики из данного романа.

ABSTRACT

This article examines the argotic vocabulary in Boris Akunin's novel "The Lover of Death". The concept of the word argo is defined, as well as examples of argotic vocabulary from this novel are presented.

Ключевые слова: Арготизмы, устаревшие арготизмы, иронично-пренебрежительные арготизмы.

Keywords: Argotisms, obsolete argotisms, ironic-disparaging argotisms.

«Любовник Смерти» – десятая книга Б.Акунина из серии «Приключения Эраста Фандорина».

Главными достоинствами романа являются интригующий сюжет, оригинальный язык, интересные исторические данные о старой Москве. Книга о нелегкой жизни, суровой судьбе людей, попавших на дно общественной жизни. Так, основные декорации – районы Москвы Сухаревка и Хитровка, места, где городовые чтут закон не только государственный, но и бандитский, где грабят и убивают, и ходить страшно не только ночью.

«Хитровка, самое страшное на Москве место. На Сухаревке, конечно, тоже фармазонщиков и щипачей полно, только куда им до хитровских. Вот где, рассказывали, жуть-то. Кто чужой сунься – враз догола разденут, и ещё скажи спасибо, если живой ноги унесёшь. Ночлежки там страшенные, с подвалами и подземными схронами. И каторжники там беглые, и душегубы, и просто пьянь-рвань всякая. Ещё говорили, если какие из недоростков туда забредут, с концами пропадают» [1, с.15]. И естественно, что в таких районах Москвы вряд ли найдется интеллигенция. Так основным языком произведения является язык воров и убийц.

Однако здесь и далее не следует рассматривать приводимый автором романа исторический контекст как полностью достоверный. Например, беспорядок изрядно преувеличен. Обратимся к нехудожественным работам. «По мнению членов Комиссии и гласных Думы, перенос рынка не решил бы проблему, а только изменил бы ее локализацию. В то же время большое скопление полицейских в центральной части Москвы позволяло поддерживать порядок на Хитровской площади лучше, чем на окраинах города» [6]. Люди умственного труда там тоже работали. «В самом центре большой ночлежки находился тамошний университет с босяцкой интеллигенцией. Это был мозг Хитрова рынка, состоявший из грамотных людей, занимавшихся перепиской ролей для актёров и для театра. Они... показались нам милыми, приветливыми и гостеприимными людьми. Особенно один из них... Он прекрасно говорил почти на всех языках, так как прежде был конногвардейцем. Прокутив своё состояние, он попал на дно, откуда ему, однако, удалось на время выбраться и вновь стать человеком. Потом он женился, получил хорошее место, носил мундир, который к нему очень шел» [7].

Арго – это ненормативный язык, и каждый арготирующий свободно вкладывает в слова и выражения свой смысл, свои оттенки [2, с.615]. Термин арго французского происхождения (фр. argot – замкнутый, недеятельный).

Определенную трудность составляет фиксация арготизмов. Здесь мы имеем дело со спонтанно звучащей речью, а значит – с широкой свободой в варьировании звучащей формы. К тому же в арго очень сильна поэтически-игровая тенденция, т.е. слова и выражения нарочито искажаются. Графическая запись арго часто носит условный рабочий характер. Поэтому в необходимых случаях в работе применяются фонетическая и интонационная транскрипции, фиксирующие непосредственную, живую речь [2, с.615].

Часто под арго подразумевается язык деклассированных групп общества, язык воров, бродяг, нищих. Фактически арго стало синонимом слова «феня». Арго не представляет самостоятельной системы и сводится к специфическому словоупотреблению в пределах общего языка. Арго взаимодействует с жаргоном и просторечием, образуя специальный лексический пласт – сленг. Часто арго отождествляется с понятием тайный язык.

С точки зрения экспрессивно-стилистической в романе встречаются графически выделенные просторечные и устаревшие арготизмы:

1. Это что за фря (кривляка, воображала)? [1, c.3]
2. Терся близ обжорного (продуктового) ряда и вдыхал носом запах печева. [1, c.15]
3. Будто бы есть там такие люди особые, хапуны (сутенер) называются. [1, c.15]
4. Ну а если при хорошем хабаре (от хабара – барыши) (наваре), тогда шли пить вино в «Каторгу» или в «Сибирь». [1, c.19]
5. Иные мамзельки с французкой (сифилис) до тридцати годов доживают, а кто и дольше. [1, c.21]
6. Только тут до Скорика доперло (переть – идти).[1,c.42]
7. Следующий по колоде, Сало, оказался хохол, отсюда и кликала (прозвище) (от кликать). [1, c.52]
8. Туз – это у фартовых (криминальный авторитет) (от «фарт» - фортуна) навроде царя-государя, один на всю Москву. [1, c.54]
9.  - Эй, Скорик, гликось (смотри)![1, c.59]
10. Она чего, Князева маруха (от имени Мария)(любовница), что-ли? [1, c.5]

Некоторые арготизмы имеют иронично-пренебрежительный характер:

1. Спьяну или если какой баклан сдуру залетит. [1, c.16]

Почти всё произведение включает в себя уголовные арго. Уголовные арго имеют преимущественное влияние на все остальное арго – студенческое, профессиональное и т.д., уголовные арготизмы можно встретить в речи самых разных людей, они прочно вошли в разговорную речь ,но, с другой стороны, переоценивать их распространение и влияние не следует. Приведем примеры уголовных арготизмов из произведения:

1. И опять Сенька про «смерть» не слобастил (не понял) – очень уж сожранными ушами заинтересовался. [1, c.4]
2. Так дальше и пошло. Кольша Штырь (забироха был знаменитый, на Мещанах промышлял) с ней месяца два погулял – свои же ребята его на ножи поставили, слам (выигрыш) не поделили. [1, c.7]
3. На Сухаревке, конечно, тоже фармазонщиков и щипачей полно, только куда им до хитровских. [1, c.15]
4. Днем ходили тырить (воровать), ночью бомбить (грабить). [1, c.18]
5. Михейка Филин «карася» (жертва ограбления) высматривал – человека пораззявистей – и проверял, при деньгах ли. [1, c.18]
6. Сам никогда не щипал (воровал) – таланта у него такого в пальцах не было. [1, c.18]
7. Вечером, опять-таки где-нибудь поближе к Хитровке, высматривали одинокого «бобра» (это как «карась», только выпимши). [1, c.19]
8. Будешь со мной вакситься – нос твой сопливый отвалится. [1, c.21]
9. Только власти должно быть немножко, самую малость, и чтоб не по бумажке правила, которую неизвестно кто и когда придумал, а по справедливости – чтоб всякий человек понимал, за что харю ваксят (обвиняют). [1, c.23]
10. Скорик то понял, что это он велел пацану проваливать, а Килька этот, видно, не скимитил (не понял) – как стоял, так и остался стоять. [1, c.41]
11. Тогда Очко ка-ак пустит сокола из правого рукава, в смысле ножик – тот ка-ак хряснет в косяк, в вершке от Килькиного уха. [1, c.41]
12. Не конечно, это ж марафет (кокаин), ясное дело. [1, c.42]
13. Заговорили обо мне, хрусты (устар. уголовн.) (деньги) у меня завелись не копеечные. [1, c.49]
14. Ну, я его пером (ножом) прямо в сердце щекотнул, так юшка мне на руку и брызнула…[1, c.51]
15. В секу (карты) пошлепаем, из полтинничка [1, c.58]?
16. Килька тоже весь белый стал. – Кляп (черт) его знает…[1, c.59]
17. В руке держал дрыну (пистолет) – черную, с длинным дулом. [1, c.69]
18.  Я шмаляю (ухожу), Упырь! – крикнул Ёшка. [1, c.70]
19. Рядом, зевая – Сало, со скрипкой в руке (это левольверт так по-фартовому называется: скрипка, дрына или еще волына). [1, c.69]
20. И достал лопатник (чемодан) большой, кожаный, а в нем хрустов – немеряно [1, c.72].
21. К четвертому сентября малость наблатыкался, то есть немного освоился, хватило рубля с гривенником, а пятого и вовсе обошелся девяноста копейками. [1, c.145]
22. Сенька сильно нервничал (то есть тряс гузкой) [1, c.145].

Те же семантические тенденции, которые мы наблюдали на уровне слова и словосочетания, актуальны и для уровня текста. Арготическое «красноречие» имеет те же экспрессивно-смеховые установки. [2, с. 660]

Особое место в аргориторике занимает профессиональное красноречие. В архаике оно было особенно актуально. Аргориторика знала и знает множество жанров: присказки, выкрики, рекламные острословицы торговцев и зазывал, побасенки, пародийные лозунги, загадки, дразнилки, иронические советы, двустишья и четверостишья и др. [2, с.661]

Примеры арготических пословиц и поговорок:

1. Не хошь по рылу – гони кобылу. [1, c.89]
2. Голый в бане, вошь на аркане, да с полбанки дыр от баранки. [1, c.15]

Главные трудности изучения арго заключаются в его смешанном характере, в нечеткости, размытости его границ и в его динамической природе. Именно эти черты арго говорят о необходимости его систематической фиксации и постоянного изучения.

Список литературы:

1. Акунин Б. Любовник Смерти. – М.: Захаров, 2012. – 347с.
2. Елистратов В.С. Толковый словарь русского сленга. – М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2010. - 672с.
3. Авдеева М. Татуировка в местах заключения // Право и жизнь. – 1972. - №1. – с.67-70.
4. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4т. – М:. Гос. изд-во иностр. и нац. словарей, 1955. – Т.1-4.
5. Грачев М.А. Язык из мрака: блатная музыка и феня: Словарь арготизмов. – Новгород: Флокс, 1992. – 202с.
6. Климова Любовь Владимировна. Социальная политика московских генерал-губернаторов в пореформенный период // История Московского края. Проблемы, исследования, новые материалы. Вып.2. М., 2008.
7. Станиславский Константин Сергеевич. Моя жизнь в искусстве. 1983 г., 424 с.