ПРИГРАНИЧНАЯ И ТРАНСГРАНИЧНАЯ КОММУНИКАЦИЯ: ХАРАКТЕРИСТИКА И ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ

АННОТАЦИЯ

Целью работы является определение сущности понятий приграничной и трансграничной коммуникации, сформулированных в научной литературе. С помощью анализа теоретических работ учёных и описанных в литературе кейсов мы сформулировали специфические черты использования рассмотренных понятий и дифференцировали их.

ABSTRACT

The aim of the work is to determine the essence of the concepts of near-border and cross-border communication formulated in scientific literature. Author used the analysis of theoretical works of scientists and cases described in the literature, we formulated specific features of the use of the concepts under consideration and differentiated them.

Ключевые слова: приграничная коммуникация, приграничность, трансграничная коммуникация, трансграничность.

Keywords: near-border communication, borderline, cross-border communication, transborder

Приграничная коммуникация в целом и посредством СМИ в частности не является глубоко и детально изученной темой. В трудах учёных, начиная с середины 00-х гг. ХХ века, формируется понятие «трансграничность», исследователи делают попытки его дефиниции.

В частности, А.А. Зыков и М.Ю. Шинковский определяют трансграничность как «определённое «состояние»/качество региона, его политико-экономических, социально-культурных либо исторических связей» [4, с. 35]. При этом учёные замечают, что «трансграничность возможна только при условии наличия «проницаемости» пространства – возможности осуществления политико-экономических и социальных связей». Среди необходимых условий называются также конкретное территориальное обозначение и неотъемлемая географическая база.

Также исследователи (И.Ф. Реднова) определяют понятие «приграничных территорий» как пространства, «прилегающего к крайней территории (государственной границе) Российской Федерации и неразрывно связанный с процессами влияния на жителей этих районов, контроля коммуникации на данной территории и других явлений» [7, с. 161].

В более поздних работах учёных, в частности, А.С. Емельянова, трансграничная коммуникация определяется как «непрерывный процесс взаимодействия между государствами, направленный на установление и углубление экономических, социальных, научно-технических, экологических, культурных и других отношений» [3, с. 48]. Трансграничная коммуникация характеризуется как многоаспектный процесс, который проходит ряд эволюционных этапов.

В исследованиях Е.В. Михайловой [6, с. 108] выделяется семь стадий трансграничной коммуникации, такие как инициация, институализация, экстентификация, стабилизация, модернизация, агломерирование и постагломерирование.

Таким образом, в современном научном дискурсе одновременно существуют понятия «приграничность» и «трансграничность». Отмечается, что приграничность связана с четким территориальным разграничением, в которое включается дифференциация в государственной, политической, культурной и экономической сферах. 

А.С. Емельянов отмечает, что наблюдается трансформация понятия приграничье в понятие трансграничье, что «свидетельствует о мировоззренческой трансформации межкультурного и межсоциорного взаимодействия» [3, с. 50]. Исследователь связывает это с активными интеграционными процессами, снятием границ при перемещении как людей, так и товаров, технологий, культуры и информации. 

Таким образом, мы можем отметить разность подходов к процессам, происходящим у границ государств. Приграничье рассматривается как более «закрытая» территория, более отделённая друг от друга. Трансграничность же рассматривается в контексте интеграции, активного взаимодействия. Сотрудничество между государствами подразумевается и в первом, и во втором случае.

Термин «приграничье» учёные относят к более раннему периоду, говорят об активном употреблении этого термина во второй половине ХХ века для подчёркивания, разграничения специфики взаимоотношений республик внутри СССР и взаимодействием со странами Варшавского договора.

Сейчас учёные отмечают диалектику, разграничение понятий «приграничный» и «трансграничный».

Тем не менее, эта разница терминологического подхода не всегда подчёркивается в научных работах.

В частности, изучая социальную коммуникацию Российской Федерации и Республики Беларусь, С.Л. Баринов использует оба термина. В работе «Социокультурные аспекты приграничной коммуникации населения России и Беларуси в контексте нового этапа постсоветской интеграции» автор говорит и о «приграничном сотрудничестве» двух стран, и о «трансграничном сотрудничестве» [2, с. 98].

Им рассматриваются стимулы коммуникации в пограничной зоне, каналы и механизмы коммуникации. К каналам и механизмам относятся миграция, совместные проекты и коммуникация в медиапространстве.

Миграция между РФ и РБ, под которой понимается физическое перемещение через границу, является основным каналом социальной и культурной коммуникации. Но возрастает и роль Интернета, что значимо в больших городах, но в приграничных территориях было невелико на момент исследования в 2005-2011 гг.

Описывая совместные проекты, С.Л. Баринов пишет о Радунице, которая не относится к официальным праздничным датам, а является традиционным днём поминовения усопших у восточных славян. Радуница стимулирует активное пересечение российско-белорусской границы для посещения кладбищ на сопредельных территориях, где захоронены родственники.

Также к совместным проектам исследователь относит межрегиональный праздник славянской письменности «На земле Бояна» и торговый форум «Свенская ярмарка». Эти мероприятия проводятся на приграничных территориях, в их организации и проведении участвуют власти регионов России и Белоруссии. 

Описывая коммуникацию в медиапространстве, С.Л. Баринов пишет о формировании общего информационного пространства и отмечает, что в этом вопросе «ситуация обстоит лучше, чем на многих других участках российского пограничья» [2, с. 98]. Он объясняет это предпринятыми усилиями белорусской стороны, которая придала русскому языку статус второго государственного. Следствием стал допуск к вещанию российских федеральных телеканалов: «Россия», Первый, НТВ, ТВ Центр.

В свою очередь, жители приграничных территорий РФ имеют возможность принимать белорусские каналы радио и телевидения. Ретрансляторы сигнала находятся близко к российско-белорусской границе, и жители Псковской области РФ имеют возможность потреблять продукцию белорусских СМИ. Как отмечает С.Л. Баринов, делали это регулярно около половины населения Себежского и Невельского районов Псковской области [2, с. 107].

Вопрос формирования информационно-коммуникационного пространства в приграничье рассматривается и в современных условиях дигитализации общества. Дигитализацией называют процесс перехода информации, производимой СМИ, в особый цифровой материал, позволяющий обмениваться им в любых направлениях и на всевозможных платформах в глобальной сети Интернет [8, с.338].

С.В. Уткин рассматривает влияние процесса дигитализации на современное приграничное пространство. Он приходит к выводу, что приграничное взаимодействие и коммуникация претерпевают активный процесс перехода к цифровому формату в значительной степени. Большая часть современных интеграционных процессов не представляются возможными и осуществимыми без взаимодействия в масштабах Интернета. Автор считает, что сегодня общемировые тенденции диктуют подобную необходимость для коммуникации приграничных регионов.

Коммуникативные процессы приграничья при этом подразумевают не только взаимодействие властей, представителей публичного управления или организаций, осуществляющих общественную дипломатию. Ключевую роль приграничья играет само общество регионов в самом широком его смысле. Общество, находящееся в стадии постоянно динамичной: если процесс компьютеризации на сегодняшний день имеет уже образ несколько подходящего к завершению процесса, этап информатизации активно расширяется во всех сферах жизни населения, то происходящая дигитализация общества ставит принципиально новые вызовы в построении информационно-коммуникационного пространства.

С.В. Уткин [8, с. 339] в своём исследовании пишет, что это пространство должно явить собой сеть платформ, позволяющих населению регионов соседствующих стран объединяться для налаживания контактов и каналов коммуникации. Оно должно позволять не только обмениваться личными данными, но и нести собой функции совместного канала средств массовой информации. Причем данное пространство должно быть представлено в медиаполе таким образом, чтобы быть доступным и удобным для как можно больших слоев общества приграничья. Общество приграничья представляет собой совершенно разные группы людей: это люди разных возрастов, профессий, рода деятельности, имеющие различные уровни доходов и власти. Но объединяющим это население фактором является соседнее государство, находящееся в непосредственной близости.

Приграничное государство для населения соседствующих регионов не является просто объектом политической деятельности или полем дипломатических государственных отношений. Это пространство, где люди имеют близких людей, родственников, коллег, просто давних знакомых, с которыми держат связь. Это некоторые товарно-денежные отношения: население приграничья во многом предпочитает покупать зарубежный товар, так как приобретать его выгоднее или удобнее, чем взаимодействовать с центром. Это доход тех людей, чья профессиональная деятельность осуществляется в соседнем государстве.

Также научных работах говорится о возрастающей роли барьерности границ. А.Н. Михайленко и И.И. Арсентьева пишут, что граница усложняет процесс взаимодействия и коммуникации населения приграничья. По понятным причинам [5, с. 423] абсолютно не в интересах государственной безопасности снижать барьерные функции границ. Политика, ведущая к усложнению приграничного взаимодействия в большей мере всегда объяснима для государства, реализующего её.

В качестве примеров возрастающей барьерности в научной литературе приводятся примеры российско-украинского пограничья. С.В Уткин отмечает, что «после начала вооруженного конфликта в Донецкой и Луганской областях Украины в 2014 г., резко возросла барьерность государственной границы для жителей двух стран, ранее активно пресекавших ее как в гуманитарных (посещение родственников, друзей, туризм и пр.), так и социально-экономических целях (покупки, временная работа, бизнес-взаимодействие т.п.)» [8, с. 339].

В качестве другого примера тот же исследователь называет эпидемиологическую обстановку в мире. «Политика борьбы с COVID-19 служит барьером для построения взаимодействий между людьми на определенном уровне. Большинство коммуникаций вынужденным образом переходят в цифровой формат вследствие пандемии. Не исключением являются и коммуникативные процессы приграничья» [8, с. 339].

Налаживать новые связи с населением за границей, предполагает С.В. Уткин, могут помочь паблики и сообщества в социальных сетях. И отмечает, что это должны быть совместные паблики, которые ведутся и администрируются одновременно жителями двух и более соседних государств, а не быть отдельными у соседствующих стран.

Как видится учёным, подобные решения и инициативы позволят населению получать стабильный поток как новостной, так и прочей необходимой информации, связанной с жизнью приграничья. Более того, возможность взаимодействовать на различном уровне людям через социальные сети, находя нужные контакты и данные в них, является значительным этапом развития коммуникационного пространства, необходимого для развития приграничья в целом. При этом также отметить то, что подобное пространство не должно нести в себе значимой политической подоплеки, так как оно создается для других целей: развития коммуникаций на уровне нужд и повседневной жизни населения.

Исследователями описываются и примеры трансграничной коммуникации в странах Западной Европы. В частности, ежедневная швейцарская газета «Tribune de Genève» охватывает специфическую аудиторию, а именно, пассажиров поездов, которые совершают поездки в обе стороны по маршруту Швейцария – Франция. В описанной местности существует такое явление как «скакать через границу» (saute-frontière), когда жители Женевы работают на территории сопредельной страны и ездят туда дважды в день на пригородных поездах.

«По нашим оценкам, трансграничная аудитория составляет около 120 000 человек. Из них более 100 000 регулярно ездят на пригородных поездах, которые пересекают границу между Швейцарией и Францией почти каждый день, – поясняет Карим Махджуб, коммерческий менеджер издания Tribune de Genève [1, с. 14].

Издание предложило пассажирам платную рассылку по электронной почте бюллетеня, который выходит дважды в месяц. Первый информационный трансграничный выпуск издания вышел 1 июня 2022 года и в течение последующих 48 часов издание получило 500 новых подписчиков, пожелавших получать рассылку. Через три месяца их число достигло 1800 человек. «Трансграничные» статьи пользовались большой популярностью и несколько раз в месяц входили в число самых читаемых на сайте «Tribune de Genève».

Материалы, которые больше всего интересуют читателей рассылки, рассказывают о специфике законодательства и налогообложения приграничья, особенностях аренды жилья в регионе, вакансиях, культуре, развлечениях и шопинге.

К концу 2022 года число читателей бюллетеня трансграничных новостей достигло 3000. Эксперты по освещаемым в издании вопросам вошли в число рекламодателей «Tribune de Genève», что говорит о коммерческом успехе и удавшейся монетизации нового информационного продукта.

В 2023 году команда проекта протестировала возможность выставления счетов в валюте сопредельной страны, участвующей в трансграничной коммуникации, и подписку на цифровую рассылку стало возможно оплатить не только валютой Швейцарии (швейцарский франк), но и валютой стран Евросоюза, в который входит Франция (евро).

Таким образом, можно отметить единичные случаи упоминания в научной литературе приграничных и трансграничных медиапроектов. Мы рассмотрели кейсы российско-белорусской, российско-украинской и франко-швейцарской границ. В первых двух случаях исследования говорят о трансграничном взаимодействии в сфере медиа посредством разных средств массовой информации и социальных сетей. Мы видим, что процесс трансграничного медиа взаимодействия реализуется в комплексе, с помощью ряда СМИ и социальных медиа. Но коммуникация складывается стихийно, без выделения каналов коммуникации только для взаимодействия жителей приграничных территорий.

В последнем случае за рубежом создано трансграничное СМИ, которое видит своей целевой аудиторией перемещающуюся «сквозь» границу группу людей, интересы которых тесто связаны с познанием трансграничных процессов и вопросов, касающихся граждан двух стран на территории сопредельного государства.

Трансграничное взаимодействие с помощью издания «Tribune de Genève» реализуется в рамках конкретного канала коммуникации и имеет цель не только объединения жителей приграничных территорий, но и коммерческой выгоды (продажа подписки на рассылку, спонсорское участие).

Таким образом, рассмотрев вышеописанные примеры, мы наблюдаем осуществление трансграничной коммуникации в двух направлениях: «снизу вверх» и «сверху вниз». Коммуникация «снизу» осуществляется с помощью множества медиа, в том числе социальных, цель которых – обмен актуальной информацией, касающейся жителей приграничных регионов отдельных стран (Россия, Белоруссия, Украина). Повествуется о событиях и явлениях, разворачивающихся одновременно по обе стороны границы.

Трансграничная коммуникация «сверху» является следствием коммуникации «снизу». Она институализируется (появление специализированного медиа), продолжая сформировавшуюся в народных массах потребность в коммуникации.

Список литературы:

1. Арну В. «Трансграничные» новости // Стратегия и практика издательского бизнеса. Ifra – ГИПП Magazine. 2023. № 6. С. 14.
2. Баринов С.Л. Социокультурные аспекты приграничной коммуникации населения России и Беларуси в контексте нового этапа постсоветской интеграции // Евразийская экономическая интеграция. 2013. № 4 (21). С. 97-113.
3. Емельянов А.С. Современное состояние трансграничной коммуникации на Юго-Западе Российской Федерации // Социодинамика. 2020. № 2. С. 46-63.
4. Зыков А.А., Шинковский М.Ю. Проблема дефиниции феномена «трансграничность». Территория новых возможностей // Вестник ВГУЭС. 2009. № 1. С.34-41.
5. Михайленко А.Н., Арсентьева И.И. Соединение функций барьерности и контактности в развитии приграничья // Теория и практика общественного развития, 2013. № 11. С. 421-424.
6. Михайлова Е.В. Управление приграничным сотрудничеством и принципы встраивания трансграничной коммуникации // Российское пограничье: социально-политические и инфраструктурные проблемы и материалы Всероссийской научно-практической конференции. М., 2016 С. 106-114.
7. Реднова И.Ф. Трансграничные экономические связи и трансграничная регионализация: глобальный тренд и российская специфика // Terra Economicus. 2012. № 2-3. C. 160-163.
8. Уткин С.В. Проблемы формирования информационно-коммуникационного пространства приграничья в условиях дигитализации общества // Modern science. 2021. № 12-2. С. 337-340.