ПРОЦЕСС ЗАИМСТВОВАНИЯ ТЮРКСКО-УЗБЕКСКИХ ЛЕКСЕМ В РУССКОМ ЯЗЫКЕ

АННОТАЦИЯ

В статье рассматриваются условия возникновения и функционирования заимствованной лексики в языке русской диаспоры Узбекистана в новейший период. Несмотря на огромную лингвистическую литературу по заимствованиям, возникает потребность заново рассмотреть суть, причины и последствия такого существеннейшего канала пополнения лексики, как заимствование.

Также в статье рассматриваются основные тенденции в усвоении тюркских заимствований в русском языке. Источниками исследования послужили периодика, электронные средства массовой информации, толковые и двуязычные словари узбекского и русского языков, новые отраслевые словари, разговорная речь.

ABSTRACT

The article examines the conditions of the emergence and functioning of borrowed vocabulary in the language of the Russian diaspora of Uzbekistan in the recent period. Despite the huge linguistic literature on borrowings, there is a need to re-examine the essence, causes and consequences of such an essential channel of vocabulary replenishment as borrowing.

The article also examines the main trends in the assimilation of Turkic borrowings in the Russian language. The sources of the research were periodicals, electronic mass media, explanatory and bilingual dictionaries of Uzbek and Russian languages, new industry dictionaries, colloquial speech.

Ключевые слова: термин, терминосистема, заимствование, калькирование, словообразовательная деривация.

Keywords: term, terminological system, borrowing, calculus, word-formation derivation.

Как правило, процессы заимствования по интенсивности неравномерно распределены во времени: наблюдаются как бы пики активности пополнения лексики за счет заимствований, например, для русского языка это период принятия христианства, второе южнославянское влияние, время реформ Петра I, пушкинский период, революция начала ХХ в. Поскольку заимствования, как правило, связаны с насущными духовными и экономическими потребностями, каждый период характеризуется избирательным пополнением тех или иных микросистем лексики.

Тюркская по происхождению лексика в составе лексической системы русского языка — это отдельная и очень сложная проблема. Прежде всего, лексемы пришедшие через посредство тюркских языков, в частности, узбекского языка по происхождению могут быть персидско-таджикскими (алыча, дервиш, дутар, ишан, сюзане) или арабскими (атлас, ассалом алейкум, амбал, аския, газават, газель (лит.), джин, Раис, медресе, мечеть, муэдзин) (см. об этом: Асфандияров, 1991,39).

Как известно, Л.П. Крысин различает три типа реализации заимствований в русском языке: 1). Заимствованные слова, фонетико-орфографически, лексически и грамматически освоенные полностью и обычно входящие в другой язык вместе с новыми реалиями и понятиями; 2) экзотическая лексика; 3) иноязычные вкрапления (см. об этом: Крысин, 1968, 43-52).

Освоение Туркестанского края в период царского правления привело к оседанию в нем русскоязычного населения, а в дальнейшем и к образованию русской диаспоры в этом краю. Следует отличать тюркскую лексику давнего происхождения (алтын, арбуз, армяк, балбес, балык, барабан, барсук, барыш, башка, башмак, ватага, деньги, кабала, кабан, капкан, кумач, лапша, сазан, сундук и мн. др. ), “восточную” лексику литературного происхождения и непосредственные заимствования из узбекского и других тюркских языков с середины XIX и ХХ вв. Кроме того, весьма существенно различаются состав и количество заимствований в русском языке вообще и в языке русскоязычного населения  Среднеазиатского региона.

Закономерно, что для разных заимствований из узбекского языка в русском языке используется термин “узбекизмы”.

Культура, быт, нравы, традиции, религия местного населения (узбеков, таджиков, киргизов и т.д.), несомненно, оказали значительное влияние на развитие и обогащение словарного состава языка туркестанской русскоязычной диаспоры.

В качестве примера можно привести появление новых слов в ее словарном запасе: аксакал, бай, хан, бекасам, бешик, курпачи (курпача), изюм, нарын, ош, кураш, чилля, патыр, палван, хирман, гуза-пая, дастархан, аския, каса, пиял, хашар и многие другие.

После обретения независимости Узбекистана заимствования имен собственных отражаются в следующих примерах:

“20 июля Президент Республики Узбекистан И.Каримов принял в резиденции Оксарой участника ташкентской встречи группы “6+2” по Афганистану специального посланника генерального секретаря ООН по Афганистану Лахдара Брахими” (П.В.,21.07.99,с.1, “Приемы в резиденции Оксарой”).

“Удивление и восторг вызвали рассказы у детей об Амире Темуре, его последователях и особенно о принцессах при дворе Сахибкирана” (В.Т.,19.07.99,с.3, “А в будущем наверняка премия имени Зульфии”).

“Посодействовать в этом вызвалось областное отделение фонда “Соглом Авлод учун” (П.В.,6.07.99,с.3, “Добросердечные дорожники”).

Следует отметить, что в этой сфере также наблюдается активизация прежде заимствованных тюркских лексем в лексике быта:

“На больших площадях, на базарах под рокот народных инструментов - карнаев и сурнаев по старой традиции людей веселят дарбозы и маскарабозы” (Престиж, 3-9.04.98, №4 (132), с.24, “Нравы, обычаи, традиции”).

“Но если талая и дождевая вода заливает дом согласно прогнозу погоды, то такая заводь в подвалах стоит и в чиллю, и в саратон” (П.В.,19.08.99,с.2, “Чернильными извинениями”).

“Они предложат покупателю широкий ассортимент ковров и сюзане ручной работы, и не только восточных мастеров” (П.В.,17.08.99,с.3, “Ковер- самолет заказывали?”).

Многими русскими были заимствованы формулы приветствия, удивления и т.д.: салом, хайр, йе, хой и под.    

Несмотря на огромное количество тематических рядов тюркских заимствований в русском языке, бросается в глаза преобладание конкретно-предметной лексики над абстрактно-политической, религиозной, литературоведческой, общенаучной и т.д., что вполне объяснимо историей контактирующих народов.

И.У.Асфандияров отмечает также неравномерность представленных различных тематических групп, что является закономерным: “Широко используются слова, передающие особенности тюркоязычных республик, и гораздо реже русский язык прибегает к заимствованиям в тех случаях, когда можно обойтись собственными лексическими резервами” (Асфандияров,1991,58).

Следует также учитывать достаточно активное словообразование на базе восточных заимствований в русском языке (ср. арычек, кетменщик, каракулевод, урючина, курашист, карнайщик, лагманная, мусульманка, суфизм, махаллинцы и мн.др.). (см. об этом: Асфандияров, 1991,59-50;).

Лексика русского языка на всем протяжении ее формирования представляла собой открытую систему, она постоянно обогащалась заимствованиями из западных, славянских и тюркских языков, причем многие древние заимствования способствовали формированию семантико-грамматической и частично фонетической системы русского языка. Смеем отметить, что вместе с тем постоянно совершенствовалась, в данное время совершенствуется система преобразований иноязычного материала.

Список литературы:

1. Асфандияров И.У. Восточная лексика в русском языке. – Ташкент: Фан, 1991. – 123с.
2.  Болотов В.И. Инвентаризация и классификация инноваций. – Ташкент, 2000. – 7с.
3. Джусупов М. Русская речь с тюркскими(узбекскими) языко-речевыми вкраплениями. (https://cyberleninka.ru/article/n/russkaya-rech-s-tyurkskimi-uzbekskimi-yazyko-rechevymi-vkrapleniyami/viewer).
4. Дмитриев Н.К. О тюркских элементах русского словаря // Лексикографический сборник. – Вып. 3. –М.,1958.
5. Крысин Л.П. Иноязычные слова в современном русском языке. – М.: Наука, 1968. -  296с
6. Правда Востока-Ташкент, 1999
7. Вечерний Ташкент- Ташкент,1999
8. Престиж-Ташкент,1998
9. Народное слово –Ташкент,1999