СЕМИОТИКА КАРИКАТУР, САТИРИЧЕСКИХ ПЛАКАТОВ И САТИРИЧЕСКИХ ФОТОМОНТАЖЕЙ В ТЕОРЕТИКО-АРГУМЕНТАТИВНОМ И ДЕОНТИЧЕСКОМ АСПЕКТАХ

 

АННОТАЦИЯ

Статья является исследованием, посвященным семантико-визуальному анализу особых объектов – карикатур. Карикатура рассматривается как сложный знак, имеющий прежде всего ценностное значение и описываемый пресуппозициями (РР), которые могут быть различными суждениями, в том числе и модальными. Карикатура всегда строится на основе модели мира (Мм) или на универсальной модели мира (U Mм), является понятным знаком, доступным различным социальным слоям общества. Карикатуры могут изображать сложные и простые факты, выражать ценности, интересы и психологические установки. Данные объекты рассматриваются нами в рамках системной модели аргументации (СМА). 

ABSTRACT

The article is devoted to semantic and visual analysis of special objects – caricatures. A caricature is considered as a complex sign possessing primarily value meaning and described by presuppositions (РР) which can be different judgments including modal ones.  A caricature is based on the model of the world (Wm) or the universal model of the world (U Wm) and is a clear sign, intelligible for different segments of society. Caricatures can depict complex and simple facts, express values, interests and psychological settings. These objects are considered within the systemic model of argumentation (SMA).

 

Ключевые слова: карикатуры, шаржи, сатирические плакаты, аллегорические изображения, сатирический фотомонтаж, знаки, ценности, интересы, психологические установки, пресуппозиции (РР), модель мира (Мм), универсальная модель мира (U Mм), признаки, системная модель аргументации (СМА), простые и сложные факты, операции с понятиями, модальные суждения, умозаключения.

Keywords: caricatures, cartoons, satirical posters, allegorical images, satirical photomontage, signs, values, interests, psychological settings, presuppositions (РР), model of the world (Wm), universal model of the world (U Wm), features, systemic model of argumentation (SMA), simple and complex facts, operations with concepts, modal judgments, inferences.

 

I. Введение

Карикатуры – особый жанр изобразительного искусства. Точная дата, время и место возникновения первой карикатуры не известно даже приблизительно [1,с.23], хотя уже в Древнем  Египте, в период правления Рамзеса III (фараон периода Нового Царства. предположительно правил с 1186 по 1155 г. до н. э.; правление Рамзеса III связано с началом упадка Египта, появлением проблем в экономике и военной области). Известна карикатура непосредственно на самого Рамзеса III, которая хранится в Британском музее [1, с.24]. Что же касается более позднего времени, широко известна карикатура Леонардо да Винчи гротескные головы от 1490 г., Мартин Лютер использовал в своих листовках оттиски гравюр – карикатур, доносившим до неграмотных людей (их тогда было большинство) содержание Лютеровских филиппик [1,с.24]. Знаменитый карикатурист Шарль Филипон (фр. Charles Philipon; 1800 — 1862), пожалуй, один из первых, кого можно назвать классиком данного жанра, который как и Лютер стремился к тому, чтобы карикатура была ясна и понятна всем, широко использовал в своих работах такой прием как сравнение (аналогию). Так, он обнаружил, что голова Людовика Филиппа (последний король французов и предпоследний монарх Франции), похожа на обыкновенную грушу и изобразил ее таким образом), после чего Людовик Филипп стал легко узнаваем абсолютно всеми слоями населения и получил прозвище король-груша. Двадцатый век можно с уверенностью назвать веком такого известнейшего карикатуриста как Херлуф Бидструп – мастера непростой судьбы, который был невероятно популярен в СССР (издано четыре тома его карикатур!) и почти не известный и уже давно забытый у себя в Дании. Конечно, в данной статье просто невозможно перечислить всех талантливых карикатуристов (а их десятки или даже сотни) и даже кратко перечислить их заслуги – это и не является нашей целью. Нас прежде всего будут интересовать такие мастера периода СССР как Кукрыниксы, Херлуф Бидструп (напомним, что Херлуфу Бидструпу в 1964 году была присуждена Ленинская премия «за укрепление мира между народами». В 1972 году, в связи с 60-летием он был награжден орденом Трудового Красного Знамени, кроме этого, он - почётный член Академии художеств СССР с 1973 года) и Эдгар Вальтер. В отличии от Херлуфа Бидструпа, у Эдгара Вальтера не так много престижных наград, (поскольку не был так широко известен). Он был награжден только один раз в жизни, уже не в СССР, за вклад в национальную культуру Эстонии орденом Белой Звезды III степени (получен в 2001 г.), хотя в 1991 г. он получает престижную ежегодную юмористическую премию Meie Mats, которая присуждалась с 1987 г. и первоначально была инициирована Эдгаром Спрайтом – одним  из руководителей юмористического журнала «Pikker». Что же касается Кукрыниксов, то они вряд ли нуждаются в представлении – это творческий коллектив СССР: Михаил Васильевич Куприянов, (1903–1991), Порфирий Никитич Крылов (1902–1990), Николай Александрович Соколов (1903–2000). Все трое начали рисовать карикатуры под совместной подписью в 1924 году. Интересно также, что все трое одновременно получили звание Героев Социалистического Труда и присутствовали все вместе на международном трибунале над нацистскими преступниками в г. Нюрнберге. Работа творческого коллектива в годы войны была оценена по достоинству: в 1942 году Кукрыниксы получили Сталинскую премию. Кроме того, Кукрыниксы были неоднократно поощрены руководством Советского Союза (лауреаты Ленинской и шести Государственных премий), причем награждались всегда все вместе.

Объект исследования: карикатура как сложный знак, который возможно интерпретировать различным образом. При этом знак всегда является визуальным объектом.

Предмет исследования – не визуальные объекты: признаки карикатур, ценности, интересы, психологические установки, Мм, U Мм, субъектно-объектные отношения.     

Цели и задачи исследования: показать, что карикатура есть сложный знак, обозначающий как конкретные, так и абстрактные понятия: ценности (которые так или иначе фигурируют в Мм или в U Мм), или сложные и простые факты, которые могут быть описаны РР различных видов (ценностными и фактуальными). Карикатура рассматривается прежде всего как объект визуального типа, который всегда обозначает ценности или иерархию ценностей, факт или факты, влияет на психологические установки и интересы субъекта. В связи с этим необходимо решение следующих задач: выделить существенные и несущественные признаки карикатур, показать, что любая карикатура имеет в своей основе субъектно – объектные отношения, а также что в процессе восприятия как сложного знака, происходят различные операции с понятиями и суждениями; кроме того, в процессе анализа карикатур возможно применение как дедуктивных, так и не дедуктивных умозаключений. Так же необходимо объяснить, как именно карикатуры формируют психологические установки и интересы. Для этого в дальнейшем предлагается логико-когнитивная (агентно-ориентированная) система интересов LСS_int и многозначная логика LI₄.

Методы исследования – анализ, синтез, деконструктивный (связан с социально-критическим подходом). Деконструктивный метод [3;18] в данном случае – основной. Это объясняется тем, что в основе нашего подхода лежит СМА, которая первоначально предназначалась для анализа текста предметной области. То, что СМА применима к различным видам текста – доказано [5;6;7;8;10;21]. Кроме того, СМА применима и для анализа специфических визуальных объектов – произведений искусства [14;15]. Т.о. деконструктивный метод связан в первую очередь с пониманием текста. В нашем случае с понятиями, суждениями, умозаключениями. Карикатура рассматривается как знак, который всегда может быть интерпретирован (объяснен). При этом у субъекта могут быть свои интерпретации знака, не совпадающие с общепринятым взглядом. Это значит, что такой знак как карикатура будет интерпретирован в разных культурах по-разному, причем каждый интерпретатор может находить ценности или выстраивать свою иерархию ценностей и давать свое объяснение знаку. Тем не менее, есть возможность найти нечто общее у всех, кто анализирует карикатуру. Именно для этого мы и решили применить СМА как универсальную структуру, предназначенную прежде всего для анализа как визуальных, так и не визуальных объектов. Суждения, описывающие знак, являются РР, которые всегда истинны, т.е. имеют истинностное значение истина – (t), (это могут быть суждения двузначной и многозначной логики), которые могут участвовать в графе вывода Т (тезиса) из А_n (аргументов различных уровней). Т.о., мы работаем непосредственно с суждениями и с понятиями, как абстрактными, так и с конкретными. Объекты, неявно обозначенные, – это прежде всего ценности или их иерархия, которые всегда входят в Мм (модель мира или U Mм (универсальную модель мира).  

II. Карикатура как сложный знак. Определение карикатур

Карикатуру будем рассматривать как сложный знак, определение знака следующее: знак — это чувственный предмет, замещающий в нашем мышлении какой-либо другой объект. Значением знака будем считать объект, который знак заменяет в нашем мышлении. Под смыслом знака будем понимать мысль или образ, которые в нашем мышлении связывают знак с его значением. Уточним, что понятие является смыслом знака. Т.о., мы имеем дело с т.н. трехплоскостной семантикой Фреге (статья «О смысле и значении» от 1892 г.) [9]. Отметим. что нас прежде всего будет интересовать семантический аспект (т.е. отношение знака к его значению или смыслу). Сложный знак допускает построение ценностной иерархии, описывается множеством суждений (в т. ч. различного типа), может иметь несколько значений, в то время как у простого знака – только одно значение. Простой знак как правило описывается одним суждением и не вызывает затруднений при идентификации (например, дорожные знаки). В настоящей работе карикатура рассматривается прежде всего как сложный знак. Само понятие карикатура имеет большое количество признаков, как положительных, так и отрицательных. Множество всех признаков формирует содержание понятия (это множество всегда фиксировано). Давая Df карикатуры как понятия, мы лишь выбираем из содержания понятия те признаки, которые позволят в рамках этого исследования выделить интересующее нас множество объектов из всех остальных объектов. Это значит, что мы в данном случае сами формируем основное содержание понятия – т.е. существенные признаки. Отметим, что при операции Df карикатуры, мы прежде всего будем соединять простые признаки (которые обозначим как P_n ) дизъюнктивным союзом ˅ (или) - это будет означать, что каждый из этих признаков не обязательно присущ каждому предмету из объема рассматриваемого понятия, а может быть присущ только части таких предметов, однако каждому объекту из объема понятия присущ какой-нибудь из этих признаков. Поскольку исследование проводится в рамках СМА, мы придерживаемся следующей логической онтологии:

1. Предметы

2. Свойства и отношения

Вообще, каждое понятие не зависимо от того, абстрактное оно или нет. есть универсальная (интеллигибельная) сущность – т.е. то, что постигается непосредственно интеллектом. Вопрос о том, как (или каким именно образом) мы создаем основное содержание понятия, является открытым и принадлежит к области психологии, поскольку относится к ментальной активности. Т.о. если мы соединим некоторые простые признаки, то получим сложный признак, представляющий для нас основное содержание понятия (т.е. существенные признаки, которые могут быть на наш взгляд у данного понятия): Р˅…P_n. Установим некоторые признаки понятия карикатура, которые непосредственно относятся к содержанию понятия, данные признаки укажем в виде таблицы:

Таблица 1.

Некоторые простые положительные признаки карикатур

№	Некоторые простые положительные признаки карикатур	Запись признаков в символической форме на языке предикатов первого порядка	Логическая форма суждения, где, а – понятие карикатура
1	Быть достоверными	P	P(a)
2	Быть убедительными	P1	P1(a)
3	Быть злободневными	P2	P2(a)
4	Быть гневными	P3	P3(a)
5	Быть патетичными	P4	P4(a)
6	Быть эмоциональными	P5	P5(a)
7	Быть образными	P6	P6(a)
8	Быть язвительными	P7	P7(a)
9	Быть правдивыми	P8	P8(a)
10	Быть саркастичными	P9	P9(a)
11	Быть критичными	P10	P10(a)
12	Быть понятными	P11	P11(a)
13	Быть уместными	P12	P12(a)
14	Быть высмеивающими	P13	P13(a)
15	Быть тенденциозными	P14	P14(a)
16	Быть актуальными	P15	P15(a)
17	Быть гротескными	P16	P16(a)
18	Быть воспитательными	P17	P17(a)
19	Быть порицающими	P18	P18(a)
20	Быть преувеличивающими	P19	P19(a)

 

Некоторые из этих признаков отмечал И.П. Абрамский: «пребывание на предприятиях помогало художникам и писателям лучше узнавать людей, вносило достоверность в их творчество, значительно повышало убедительность рисунка, углубляя мастерство» [1,с.15]. Также И.П. Абрамским было отмечено, что карикатурам свойственно быть: злободневными, тенденциозными, остро публицистичными. Кроме того, И.П. Абрамский утверждает, что «именно эта злободневность, эмоциональная приподнятость, рожденная только что свершившимся событием и сочетающаяся с мастерством и яркой выразительностью рисунка, является одним из главных достоинств карикатуры» [1, с.15-16]. Также отмечено, что художник-сатирик пользуется широчайшей палитрой приемов: здесь и патетика плаката и гневность памфлета и глубокая образность сатирического фотомонтажа и язвительность карикатуры. Также, по его мнению, карикатурам свойственны актуальность, злободневность, саркастичность, выразительность. Кроме этого, карикатура обязательно должна передавать эмоции, (т.е. быть эмоциональной) и быть критичной [1,с.11;1,с.15-16;2].  

Однако в нашем случае (в рамках СМА) сформировать из этих признаков основное содержание понятия будет затруднительно. При этом возникают вопросы, относящиеся к философии логики: насколько мы вообще способны знать все признаки, которые содержатся в содержании понятия? И возможно ли это в принципе? Итак, содержание понятия представляет из себя некоторую конъюнкцию признаков, и число это так или иначе конечно (фиксировано). Однако дело в том, что существуют признаки, которые могут открываться нам с течением времени, т. е. они не доступны нам сейчас, но могут быть доступны в дальнейшем. Возможно ли вообще перечислить количество признаков любого понятия? В общем, любая операция Df подразумевает перечисление существенных признаков из известного на данное время содержания понятия. Будем рассматривать Df как дизъюнкцию признаков, поскольку именно мы сами (а это действительно так) выбираем признаки из содержания понятия и как ни странно эти признаки не существуют сами по себе, это продукт нашей ментальной активности; полагать, что признаки и понятия существуют отдельно, вне нас – это в лучшем случае объективный идеализм (или реализм в средневековой традиции). Попытаемся дать Df в рамках СМА: карикатура — это сложный знак, который всегда явно или неявно обозначает ценности (иерархию ценностей), простые и сложные факты, описывается суждениями (РР) различного типа, всегда носит высмеивающий характер.

III. Карикатуры, простые и сложные факты

Один из основоположников журнала Крокодил К.С. Еремеев утверждал: «в основе карикатуры должны лежать наблюдения, правда о жизни, достоверный факт, примечательный острый разговор в заводском цеху, в магазине, на улице» [1, с.8-9]. В 1934 г. М.З. Мануильский (сотрудник журнала) задумал в приложении к журналу Крокодил выпускать сатирическую газету, целиком построенную на фактическом материале [1, с.18]. Также в это же время начался издаваться сатирический блокнот Крокодил-агитатору, в котором концентрировались лучшие карикатуры и литературные тексты. Максим Горький, как-то беседуя с сотрудниками журнала, особо подчеркнул: лучшее, что есть в журнале, – это именно фактический материал [1, с.20]. Отметим, что в то время особенно подчеркивалось влияние на творчество художников-карикатуристов многообразных и прочных связей редакции с окружающей жизнью, с новым миром (советской действительностью), то, что так или иначе соответствовало интересам общества того времени [1, с.22]. Некоторые суждения, описывающие карикатуры, являются суждениями факта, т.е. карикатура может обозначать или факт или несколько фактов, реальные или вымышленные ситуации. Карикатуры могут обозначать факты как простые, так и сложные. Для начала дадим определение простым и сложным фактам.

Df 1. Факт - суждение, истинность которого основывается на чувственных восприятиях. Простой факт — это факт, выраженный отдельным единичным суждением: P(a). Сложный факт — это факт, выраженный конъюнкцией (обозначим конъюнкцию как &) единичных суждений: Р(а)&…P_n(а_n). Из факта дедуктивно выводимо частное суждение: Р(а)├ хР(х). Субъектом (S) суждения, выражающего факт всегда является единичное понятие, в объем которого входит предмет, данный нам в чувственном восприятии. В языке этот предмет представлен либо собственным именем, либо конструкциями с указательными местоимениями. Предикатом (P) суждения, представляющего собой факт, является свойство или отношение, наличие которого может быть установлено при помощи чувственного восприятия [9]. И простые и сложные факты можно рассматривать как РР:

Под РР [23] понимаются суждения различных логик, как двузначных, так и многозначных, непосредственно описывающих Мм иди U Мм.[10;11;12;23]. Поскольку РР – это всегда атомарные суждения (типа p, q на языке логике суждений - ЯЛС или P(a), R(a,b) на языке предикатов первого порядка – ЯППП) возможно построение (реконструкции) вывода как снизу вверх, так и сверху вниз [16;17]. При реконструкции вывода можно использовать различные типы логических исчислений, например, LK (классическое секвенциальное исчисление – система генценовского типа без правила сечения для предикатов первого порядка) и различные разрешающие процедуры, например, аналитические таблицы или таблицы Бета [16;17]. Карикатуры также могут не обозначать простые или сложные факты, а какие-либо вымышленные ситуации. Если мы применим простое дихотомическое деление для наглядности это будет выглядеть следующим образом:

Для более детального понимания введем понятие точно определенного факта (Df): это единичное суждение, где указывается время или место или иные точные данные о S, основанные на чувственном восприятии. Пример точно определенного факта: Грюнвальдская битва произошла 15 июля 1410 года. Карикатура может изображать точно определенный факт или то, что с ним связано. Интересно и то, что возможно одновременно в одной карикатуре изобразить несколько фактов, точно определенных и нет. Кроме того, всегда одновременно будут подразумеваться и различные ценности (иерархия ценностей).

IV. Изображение нескольких фактов и ценностей в одной карикатуре (Кукрыниксы)

23 февраля 1945 года в СССР праздновалось 27 лет Красной Армии (будем считать это точно определенным фактом). Если для СССР это был действительно праздник, то для Гитлера, как мы видим, – нет. На карикатуре Гитлер изображён без мундира (поношенный мундир как признак былого величия с заплатами располагается на стуле), в подтяжках, с гробом на ремнях (гроб представляется как ручная кладь) в левой руке – надпись на гробе на тот свет и с чемоданом в правой руке, причем на чемодане надпись в виде вопроса – в Аргентину? Можно сказать, что данная карикатура вольно или невольно поднимает проблему экзистенциального типа – проблему выбора. Гитлер должен решиться на что-то одно: или тайно жить в Аргентине или же умереть, поскольку один вариант исключает другой, причем то, что ему предстоит сделать выбор в ближайшем времени, становится ясно, если посмотреть на карту, которая висит за его спиной: отчетливо видно, что Советские войска находятся рядом (это приблизительно) с Берлином и Бреслау, а Кенигсберг окружен (это факты, но не точно определенные, согласно нашему Df). Одновременно данная карикатура подразумевает такие ценности как поражение (в войне), расплату (за содеянное), страх (перед Красной Армией), победу (Красной Армии).

 

Рисунок 1. 23 февраля, день Советской Армии

 

Особенностью не точно определенного факта является то, что не точно определенный факт описывает ситуацию без указания места времени и каких-либо других данных: место и время понимается только приблизительно, неясно, хотя временной промежуток может быть угадан верно. Приведем карикатурное изображение не точно определенного факта:

 

Рисунок 2. Дойная корова

 

Карикатура носит название «Дойная корова», написана в 1942 для газеты «Правда». Сам Гитлер легко узнаваем и в виде коровы и сам по себе. Смысл карикатуры в том, что Гитлер как бы доит свою собственную книгу, которая и является той самой дойной коровой, приносящей хорошую прибыль (мешки с монетами). В данном случае показан факт получения невероятной (и вряд ли честно заслуженной для такого опуса) по тем временам прибыли от книги А. Гитлера «Mein Kampf». Отметим, что в 1925 г. (первый год издания) было продано 9 473 экземпляра (том 1 «Mein Kampf» был опубликован в 1925 году, а том 2 – в 1926 году), что, в общем, было неплохим результатом в то время, хотя в последующие годы продажи существенно упали. В первый год правления Гитлера в качестве канцлера (1933 г.) продажи «Mein Kampf» резко возросли и достигли миллиона экземпляров, что сравнимо разве что с тиражом газеты и то далеко не каждой. К 1939 году было продано 5,2 миллиона копий на одиннадцати языках. Надо сказать, что «Mein Kampf» распространялась и бесплатно среди определенных слоев населения (солдаты, молодожены). Как ни странно, книга была популярна и за пределами Германии: интересно, что первая публикация в США была осуществлена Хоктоном Миффлином в 1933 году в Бостоне, в том же году эта же версия была опубликована в Лондоне солидным издательством «Херст & Блэкетт» (основано в 1852 г.). Переводчиком был И. Т. С. Дагдейл. Отто Д. Толишус ((1890 – 1967) –прусско-литовский журналист, лауреат Пулитцеровской премии 1940 г.)) писал в «Нью-Йорк Таймс Мэгэзин»: «По содержанию «Mein Kampf» на десять процентов автобиография, на девяносто процентов — догма и на сто процентов — пропаганда. Каждое слово в ней… было написано… с целью пропаганды. Если судить по ее успешности, то это пропагандистский шедевр века». К концу войны в Германии было продано или распространено около 10 миллионов экземпляров книги. Кукрыниксы обоснованно подчеркивают алчность (если не сказать больше) Гитлера: при зарплате в 44 000 марок и миллионных тиражах книги Гитлер вообще не платил налоги, а в 1935 году ему полностью списали задолженность, которая составляла на тот момент более 400 000 рейхсмарок (приблизительно 10,5 миллионов долларов по современному курсу). Доход Гитлера от продажи «Mein Kampf» иногда составлял приблизительно 1 000000 $ в год теми деньгами, что по тем временам было почти фантастической суммой. Отметим, что Гитлеру все же пришлось заплатить в США налог с денег, вырученных за продажу «Mein Kampf» (сумма составляла 49000 $) 20% литературному агенту Кертису Брауну. Не будет преувеличением сказать, что Гитлер был одним из самых богатых людей Германии (а возможно и Европы).

Данная карикатура является изображением не точно определенного факта, причем Кукрыниксы, изобразив Гитлера со спины, не дают намека на время (временной промежуток) извлечения прибыли – для них важен сам факт получения огромных денег. Издание и продажу «Mein Kampf» Кукрыниксы справедливо оценивают как средство обогащения лично Гитлера. Для точно определенного факта здесь отсутствуют такие признаки как время и место (хотя это легко угадывается, но точно не указано). Ценности в данном случае угадываются без всяких затруднений: это жадность, алчность, ненасытность, стяжательство, страсть к обогащению (до конца точно не известно, сколько же все-таки составляла прибыль от продажи «Mein Kampf»). Т.о., мы можем видеть, что карикатура может одновременно обозначать как простые и сложные, точно определенные факты (как и точно неопределенные), так и ценности:

Факты точно определенные и факты, не точно определенные в СМА, могут быть РР, которые описывают Мм или U Мм:

При ясности и понятности карикатур все же существует такая проблема как неправильное истолкование (интерпретация) – т.е. тот случай, когда ценности (или иерархия ценностей) угадываются неправильно. В таком случае карикатура остается непонятой (или неправильно понятой) и набор ценностей не будет соответствовать замыслу – т.е. смысл карикатуры понимается неверно или вообще не понимается. Это тот случай, когда карикатура может быть неверно истолкована, хотя автор надеется, что индивидуум сам догадается, что (или какая ценность) подразумевается в данном случае, хотя ценности должны ясно и четко пониматься, а следовательно, и определяться без особенного труда, т.е. должны быть понятны всем. Трудность заключается в том, что почти во всех (или в некоторых) карикатурах ценности не обозначены ясно и точно; карикатура — это несложный ребус, который предстоит разгадать и понять, тем более что карикатура может подразумевать сразу несколько ценностей (или их иерархию). То, какие ценности (или их иерархию) примет индивидуум и есть понимание карикатуры. Карикатура будет понята только в том случае, если будут совпадать Мм или U Мм автора и зрителя: в случае совпадения Мм или U Mм карикатура будет понята, в случае несовпадения – понята частично или не понята вообще. Тем самым становится ясно, почему карикатура может допускать несколько интерпретаций, хотя автор всегда вкладывает определенную ценность (или набор ценностей).

V. Аллегорические изображения и карикатуры

Будем считать, что карикатура в основном всегда понятна и в этом ее отличие от аллегорий (аллегорических изображений) поскольку зачастую необходимо знать древнегреческую или римскую мифологию, разбираться в истории (в том числе и в античной), иметь ясное представление о Европейской (и не только) культуре, в то время как восприятие карикатур в большинстве своем этого не требует. Карикатуры всегда носят высмеивающий, даже уничижительный характер. В то время как ценности угадываются (или открыть декларируются) в аллегориях (т.е. в нашем случае аллегорических изображениях) с большей или меньшей степенью вероятности безошибочно, то ценности (или иерархия) ценностей в карикатурах может быть угадана ошибочно (неточно) – происходит подмена понятий. Аллегорические изображения, как правило, заранее по замыслу автора выражают какую-либо ценность или ценности (это следует из названия самой работы). Рассмотрим совместную работу фламандских мастеров Хендрика ван Балена и Яна Брейгеля Младшего с характерным названием Аллегория добродетельной жизни.

 

Рисунок 3. Хендрик ван Бален и Ян Брейгель Младший.

 Аллегория добродетельной жизни (1625-26)

 

Авторами картины являются два представителя южнонидерландской (фламандской) живописи: Хендрик ван Бален (1575-1632) и Ян Брейгель Младший (1601-1678). Это сложная картина для анализа и восприятия, полна символов, которые для современного человека требуют обязательного разъяснения. Как следует из названия, фундаментальная ценность – это Добродетельная жизнь, или если обобщить, добродетель. На картине изображен итог суда, связанного с окончанием жизни некоего человека, причем один человек представлен в виде двух мужских фигур: это центральные фигуры двух мужчин, держащихся за правые руки. Хорошая часть человека слева от зрителя, в короне, в золотистых одеждах, именно хорошая половина человека держит в левой руке весы. Плохая половина человека представлена мужской фигурой справа, одетой в темные одежды. Это дает понять зрителю то, что любой человек состоит из двух половин – плохой и хорошей, которые так или иначе проявляют себя в одном человеке и влияют на его поступки. Содержимое чаш весов заслуживает того, чтобы рассмотреть их: в верхней чаше весов мы видим голову кабана, голову волка и павлинье перо. Это не что иное, как смертные грехи: волк обозначает - гнев, кабан - чревоугодие, павлин - гордыню. Во второй. нижней чаше находятся: удила – символ сдержанности, умеренности, угольник и линейка означают - стремление к знаниям, журавль - бдительность и осторожность. Т.е. взвешиваются отрицательные и положительные качества человека. Итог взвешивания такой: чаша с добродетелями перевеcила чашу с пороками. Человек прожил достойную и благочестивую жизнь и попадет в рай, который изображен на заднем фоне, по-видимому, Яном Брейгелем Младшим, который к тому времени был слишком молод и неопытен для изображения такой сложной в художественном плане группы женских и мужских фигур, к тому же он специализировался на различного рода пейзажах, что и продемонстрировал в данной работе (отметим изображение цветов в горшках, рая за воротами и вообще всей флоры). То, что человек за добродетельную жизнь попадет в рай видно уже и так: на заднем фоне позади фигур двух мужчин ясно обозначен вход в рай, где один из трех ангелочков изображен с приветственным букетом, предназначенным для тех, кто прожил благочестивую жизнь. В данной картине также присутствуют такие аллегорические фигуры как Любовь, (изображена в виде женщины юного возраста с ребенком на руках), Мудрость (представлена в виде Афины в доспехах и со щитом, на который опирается), Справедливость (женщина с мечом в руке), Изобилие (женщина с рогом изобилия, причем ее лицо от нас скрыто). Отметим, что за взвешиванием пороков и добродетелей наблюдает Мудрость, но не справедливость. Интересно, что в картине именно Любовь препятствует входу нежелательной гостье – растрепанной некрасивой женщине с темными волосами и одетой в длинное платье какого-то невзрачного земельного цвета. То, что эта женщина здесь нежелательна, определяется не только тем, что Любовь преграждает ей путь, но и тем, что два ангелочка довольно агрессивно настроены по отношению к ней: в правом нижнем углу один из них гонит ее прочь прутиком, причем это отчетливо видно. Второй ангелочек, также с прутиком в руках, помогает ему. Женщина, одетая в картине в платье землистого цвета, по-видимому, олицетворяет сразу несколько пороков (или вообще все отрицательное). Будем считать, что это сумма всего негативного – Зло. В целом, данная картина представляет из себя как бы благоприятный исход некоего судебного процесса, где победитель уже известен и принимает почести. Итак, в одной картине представлены сразу же несколько ценностей или даже иерархия ценностей, если быть точным. Если смотреть слева направо, то все позитивные ценности предстанут в следующем порядке: Мудрость. Изобилие, Справедливость, Любовь. Высшая ценность (или сверхценность) – это Добродетель (Добродетельная жизнь).  

Карикатура может одновременно выражать несколько ценностей, в то время как аллегорические изображения (имеется в виду не вся картина вообще, а какой-либо отдельный персонах) в своем большинстве нет. Аллегории никогда не несут воспитательную функцию, в отличие от карикатур, просмотр аллегорических изображений доставляет зачастую эстетическое наслаждение, поскольку часть аллегорических изображений носит античный классический характер, объекты там не искажены, не кажутся гротескными. Однако то, что иногда объединяет аллегорические изображения и карикатуры – это их неестественность, неправдоподобность: карикатура и аллегорическое изображение всегда узнаются именно по этому признаку. Персонажи карикатуры зачастую выставлены в нелепом, странном виде, в то время как персонажи аллегорических изображений, как правило, возвышенны, исполнены величия и даже монументальны. Если карикатура в основе своей призвана высмеивать, то аллегорические изображения – возвеличивать и прославлять. Карикатура может побуждать к действиям, в отличие от аллегорий, которые никогда не призывают к чему либо, они лишь фиксируют какой-либо простой или сложный факт, подразумевают какие-либо ценности. Карикатуры убеждают, в то время как у аллегорических изображений совсем другая функция. Классические аллегорические изображения призваны прежде всего оказывать положительное воздействие в силу своей красоты, в то время как карикатура – нет. Общим для аллегорических изображений и карикатур является то, что их понимание требует принадлежности к определенной культуре, т.е. индивидуум должен иметь соответствующую Мм или U Мм. Отметим, что аллегорические изображения всегда подписаны (авторами делается прямое указание), в то время как карикатуры могут быть без них. Как уже было сказано, и карикатуры и аллегорические изображения могут описывать какие-либо факты или ценности. Интересно то, что и аллегорические изображения и карикатуры могут описывать одни и те же ценности, одни и те же факты. Если карикатура всегда привязана к месту и времени (поэтому всегда почти безошибочно определяется эпоха), то аллегорические изображения могут быть вне времени. Итак, приведем несколько примеров, подтверждающих наши суждения:

1. Аллегорические изображения, не привязанные к месту и времени

Рассмотрим творения представителя академической (или классической) живописи Уильяма Адольфа Бугро, который одно время был забыт и незаслуженно опорочен, хотя Ван Гог хотел рисовать так же правильно, как и Уильям Бугро, а Сальвадор Дали называл Бугро гением. Филип Густон утверждал: «он действительно умел рисовать». Принято считать, что Бугро был один из крупнейших живописцев XIX века, воспитавший многих известных художников, среди которых Анри Матисс, Феликс Валлотон, Вильгельм Лист, Димитрие Пачуреа и другие. В своем творчестве он стремился соответствовать канонам академической живописи. К концу 1850-х в коллекции Уильяма стали чаще появляться женские образы с аллегоричным подтекстом.

 

Рисунок 4. Уильям Адольф Бугро. «Девушка, защищающаяся от Амура».

Около 1880. Лос-Анджелес, Музей Гетти.

 

Рассмотрим картину Бугро «Девушка, защищающаяся от Амура». Один из персонажей картины узнается без каких-либо затруднений: конечно же это Амур, который находится всегда вне времени. Амур на картине узнаваем сразу же, хотя в данном случае у Бугро Амур какой-то назойливый и нагловатый, но с непременным атрибутом – стрелой, которая призвана поражать сердца всех без исключения (исключения невозможны). Заметим, что персонажи карикатур (в отличие от персонажей аллегорических изображений) могут и не требовать объяснения, но для аллегорических изображений это важно иначе будет непонятно, кто конкретно и в виде кого изображен (аллегории всегда требуют объяснения): указание во всех случаях необходимо. Это становится особенно ясно в следующем случае, картине Бугро «Искусство и литература».

 

Рисунок 5. Уильям Адольф Бугро. «Искусство и литература».

1867, Музей искусств Арно, Нью-Йорк

 

Данное произведение без объяснения вряд ли бы понял современный человек и уж точно не смог бы правильно идентифицировать указанных персонажей, даже несмотря на некоторые примечательные атрибуты, с которыми они изображены. На картине показаны две женщины, находящиеся в саду, в античных нарядах с задумчивыми лицами и сложными прическами. Первая из них (Искусство) стоит, держит в левой руке красивую кифару, в правой держит свиток с какой-то нотной композицией. Вторая женщина (Литература) сидит на резной скамье, в правой руке бронзовая палочка (стиль) для написания текста, в левой – деревянная доска, которая должна быть покрыта воском, чтобы на ней острой бронзовой палочкой (стилем) писать текст. Под ногами Литературы находятся несколько таких же палочек (стилей), как та, что у нее в правой руке, что указывает на различные виды или жанры литературного творчества. Общий тон картины спокойный, умиротворенный, полотно написано в академическом стиле и соответствует всем классическим канонам.

2. Аллегорические изображения, привязанные к месту и времени

Рассмотрим аллегорические изображения, которые привязаны к месту и времени. Это Аллегорическое шествие «Весна-Красна» по случаю коронования Их Императорских Величеств, автор композиции Шехтель Франц Осипович (1859-1926). Напомним, что 21 мая 1883 года в рамках коронационных торжеств были организованы гуляния на Ходынском поле, которое посетила августейшая чета Александр III Александрович и Мария Фёдоровна. Во время этих гуляний и происходило аллегорическое шествие «Весна красна». Позже М.В. Лентовский (1843-1906) издал эскизы к шествию в виде отдельного альбома, обложка которого была оформлена также Шехтелем. Обращает на себя внимание лист № 4 данного альбома. В данном фрагменте пчелы с их царицей и ульем – олицетворение труда и пользы. Пчелы, вертящие колесо от повозки – аллегория промышленности. Заголовок в полном соответствии с духом времени – «Труд и польза». Данное аллегорическое изображение представляет шествие пчел как символ труда и пользы. Здесь имеет место необычная аллегория – две пчелы с колесом (какие использовались в обычных экипажах) подразумевают такое понятие как промышленность. Данное аллегорическое изображение промышленности чрезвычайно редкое, и без комментирования (прямого указания) не поддается объяснению.  

 

Рисунок 6. Весна красна: Аллегорическое шествие, устроенное во время народного праздника 21 мая 1883 г. на Ходынском поле М. Лентовским по случаю священного коронования их императорских величеств

/ Рисунки: Ф. Шехтель. – Москва: Изд. М. В. Лентовский, худож. литография Ф. И. Нейбюргер, 1883. - 22 х 37 см.

 

Приведем некоторые простые положительные признаки аллегорических изображений, а также отличия и совпадения аллегорических изображений и карикатур:

Таблица 2.

Некоторые простые положительные признаки аллегорических изображений

№	Некоторые простые положительные признаки аллегорических изображений	Запись признаков в символической форме на языке предикатов первого порядка	логическая форма суждения, где c – понятие аллегорических изображений
1	Быть неестественными	D	D(c)
2	Быть узнаваемыми	D1	D1(c)
3	Быть возвышенными	D2	D2(c)
4	Быть высокопарными	D3	D3(c)
5	Быть торжественными	D4	D4(c)
6	Быть прославляющими	D5	D5(c)
7	Быть выразительными	D6	D6(c)
8	Быть запоминающимися	D7	D7(c)
10	Быть помпезными	D8	D8(c)
11	Быть величественными	D9	D9(c)
12	Быть эпичными	D10	D10(c)

 

Таблица 3.

Отличия и совпадения некоторых характеристик карикатур и аллегорических изображений

№	Карикатуры	Аллегорические изображения
1	Всегда связаны с Мм или U Мм (с определенной культурой)	Всегда связаны с Мм или U Мм (с определенной культурой)
2	Выражают ценность (ценности)	Выражают ценность (ценности)
3	Изображают различные виды фактов	Могут изображать различные виды фактов
4	Побуждают к действию	Не побуждают к действию
5	Имеют воспитательное значение	Не имеют воспитательного значения
6	Неестественны, неправдоподобны	Неестественны, неправдоподобны
7	Всегда высмеивают	В основе своей прославляет, возвышает, возвеличивают, но не всегда
8	Иногда не требует объяснения	Всегда требует объяснения
9	Всегда привязаны к месту и времени	Не всегда привязаны к месту и времени
10	Часто изображают бытовые ситуации	Никогда не изображает бытовые ситуации
11	Могут побуждать к действию	Никогда не побуждают к действию
12	Понятны	Могут не быть понятны
13	Не имеют никакого отношения к античной культуре	Непосредственно имеют отношение к античной культуре
14	Не эстетичны	Эстетичны
15	Могут иметь отношение к любому эпосу или к народному творчеству (сказки и т.д.)	Могут иметь отношение к античному эпосу

 

Особо подчеркнем связь карикатур и аллегорий с принадлежностью к культуре. Так, пигмей, живущий всю жизнь в дебрях Африки, никогда не поймет (и не будет понимать) ситуационные карикатуры Эдгара Вальтера или политические Кукрыниксов – здесь, как и в случае с аллегориями, необходимо быть причастным в первую очередь к европейской к культуре (разумеется, иметь соответствующую Мм или U Mм).

И все же возникают все новые и новые вопросы: насколько карикатуры и аллегории неестественны? (если с аллегориями все понятно, то как быть с правдоподобными ситуациями, отображенными в карикатурах?). В каких отношениях находятся понятия карикатура и аллегория (совместимы они или нет)? Могут ли быть аллегорические карикатуры или карикатурные аллегории? Ответы на эти вопросы будут даны ниже, в связи с исследованием карикатур Херлуфа Бидструпа.

VI. Cитуационные (бытовые) карикатуры Херлуфа Бидструпа: наглядный показ ценностей и причинно-следственных связей

Херлуф Бидструп – признанный карикатурист, по его словам, карикатуры он начал рисовать будучи еще школьником в 1922 г, в возрасте 11 лет. Всего Бидструпом было создано более 5 000 карикатур. Карикатуры Бидструпа легко узнаваемы, поскольку Бидструп имел свой особенный, неповторимый стиль. Рисунки Херлуфа Бидструпа были выставлены в Государственном музее изобразительных искусств имени А. С. Пушкина в Москве и в Государственном Эрмитаже в Ленинграде (ныне – Санкт Петербург). Херлуф Бидструп – более чем талантливый мастер ситуационных и политических карикатур. Ситуационные карикатуры изображают различные бытовые ситуации. Место и время некоторых (а возможно и всех) карикатур Бидструпа довольно легко угадываются, карикатуры, как правило, относятся к середине XX в. Для карикатур Бидструпа характерно именно последовательное развитие событий, наличие причинно–следственных связей. Бидструп утверждал: «Карикатура означает преувеличение, чаще всего она понимается как искажение. Я, однако, никогда не искажал действительность, но часто пользуюсь карикатурой как способом преувеличения. Она должна создать у зрителя такое же сильное впечатление, какое изображённый произвел на рисующего... При всём том карикатуристу постоянно следует учитывать, что изображение должно походить на оригинал больше, чем даже фотография». Некоторые ситуации Бидструп брал прямо из жизни, из смешных происшествий, которые случались с ним лично или с его знакомыми или о которых он где-либо слышал. Рассмотрим типичную карикатуру Бидструпа.

 

Рисунок 7. Удачное ограбление банка

 

Данная карикатура представляет из себя череду событий – неизвестный совершил успешное нападение на банк, завладел крупной суммой денег (на это указывает большой саквояж) и перенес саквояж в другой банк, может быть более надежный, где и сделал денежный вклад c целью легализовать свои преступные доходы. Перед нами небольшая комичная, но где-то и правдоподобная история, по крайней мере, здесь явно прослеживается причинно-следственная связь. Ценности в данной карикатуре угадываются нетрудно – это обогащение, нажива, накопление (денежных средств) и как это не странно звучит – надежность (банковских вкладов).

Отметим, что карикатуры Бидструпа, как и все карикатуры, носят всегда гипертрофированный характер, могут быть протяженными во времени (иногда изображают довольно длительный период, показывают динамичное развитие каких-либо событий, а также причинно-следственные связи между объектами – и это его отличительный признак как карикатуриста. Рассмотрим еще одну карикатуру Бидструпа, где так же явно прослеживаются причинно-следственные связи:

Рисунок 8. Натурморт

 

Это типичная карикатура в стиле Бидструпа: развитие сюжета идет последовательно. Место действия – мастерская художника и ресторан. Заказчик, полный мужчина среднего возраста, пришел за картиной (или картинами). То, что художник демонстрирует ему исключительно натюрморты, позволяет предположить, что картина требовалась для столовой или для кухни. Мастер натюрмортов демонстрирует ему несколько своих работ, написанных, по-видимому, под заказ. Об этом свидетельствует то, что встреча происходит не на улице, а в мастерской. Натюрморты выполнены по сюжету очень естественно и красочно, что вызывают у покупателя острое чувство голода, который незамедлительно надо утолить – заказчик натюрмортов настолько находится под впечатлением картин, что берет такси и мчится в ближайший ресторан, где надо полагать сделал внушительный заказ. Ценность (или ценности) угадываются очень легко – это впечатлительность, рефлексивность. Наличие причинно-следственной связи между показами натюрмортов в мастерской художника и заказом в ресторане прослеживается явно и не требует каких-либо дополнительных объяснений. Во всех карикатурах Бидструпа ценности и причинно-следственные связи показываются ясно и четко, отслеживаются и анализируются без труда. Т.о., на примерах карикатур Бидструпа можно с уверенность утверждать, что карикатура одновременно может подразумевать как ценности, так и причинно-следственные связи:

 

VII. Субъектно-объектные отношения карикатур, Мм, U Мм

В основе карикатуры, так же, как и в основе аллегорических изображений [13;14;15], лежат субъектно-объектные отношения. В каждой карикатуре есть свой субъект (S) и свой объект (O). Под S карикатуры будем понимать персонажи карикатур или действующие лица, как главные, так и второстепенные (S может быть несколько), непосредственно изображенные в комичном виде. В общем, S это тот (или те), кто высмеивается или порицается в карикатуре, тот (те), кто непосредственным образом участвует в т.н. карикатуре. В основе карикатуры может лежать аналогия свойств или отношений, поскольку, если это ситуационные карикатуры (бытовые), то под S понимаются такие же персонажи, которые реально присутствуют (или могут присутствовать) в мире (м), или такие же ситуации, которые были или могут быть. В карикатурах может быть и скрытая аналогия свойств или отношений, может указываться неявная причинно-следственная связь. Объект карикатуры (O) — это любые индивидуумы (возраст и пол как правило несущественны), для которых и предназначены карикатуры. Связь S, O, ценностей, Mм или U Мм можно представить в виде тривиальной схемы:

Разумеется, часто (в большинстве случаев) ценности не выражены явно. При визуальном определении ценностей (или иерархии ценностей) в карикатурах возникают вопросы: каким образом мы определяем ценности? Интуитивно? Значит ли, что ценности заложены в нас изначально? Как мы выстраиваем иерархию ценностей? За каждой карикатурой всегда стоит какая-либо ситуация, какой-либо факт, какая-либо ценность. Ценности, следовательно, определяются по сложным знакам – карикатурам, но все ли карикатуры обозначают (подразумевают) ценности? Иерархии ценностей создаются именно действиями с понятиями (деление, классификация, обобщение, ограничение, выяснение отношений между объемами понятий). Ценности всегда привязаны ко времени (время всегда как правило точно или приблизительно определяется (эпоха определяется всегда). Неудачные карикатуры продуцируют и неясное обозначение ценностей: ценности (или же их иерархия) понимаются неверно, объем и содержание понятий также. Побуждает ли карикатура к действиям или это только оценка ситуации (факта)? Отметим, что данные операции происходят последовательно, но именно ценности побуждают к действиям [15]:

Напомним, что U Мм содержит ценности, в отличие от Мм. При анализе схемы становится ясно, что все без исключения карикатуры содержат (декларируют) какие-либо ценности. Ценности заложены абсолютно в каждом индивидууме, в его U Мм, они могут определяться как интуитивно, так и осознанно, многое зависит от уровня логической культуры и в целом интеллекта человека. Уточним, что суждения, описывающие карикатуры, рассматриваются как РР [23]. Карикатуры изображают объекты Мм или U Мм, свойства и отношения между объектами, бывают без слов, или же с пояснениями. РР могут быть суждения, участвующие в выводе Т из А_n уровней:

Как видно, суждения, непосредственно описывающие карикатуры (или сложный символ) возможно рассматривать как РР (в основном ценностного типа) – здесь мы имеем случай, когда для ясности в нашем случае возможно применить простое дихотомическое деление:

В ходе нашего исследования неизбежно возникает несколько вопросов:

1. призывает ли карикатура к действию?
2. имеет ли убедительную или агитационную функцию?
3. имеет ли воспитательное значение?

То, что карикатуры связаны с действием, значит то, что карикатура всегда подразумевает различные ценности, которые и побуждают непосредственно к различного рода действиям. Будем считать, что карикатура всегда связана с действием, - по крайней мере как рисунок она всегда изображает именно какое-либо действие (действия могут быть самые различные) или намерения (призывы) к действиям. И вновь обратимся к карикатурам Бидструпа:

 

Рисунок 9. Наказание

 

Как видим, ситуация взята Бидструпом из жизни и понятна без какого-либо объяснения: подросток, вычитав в газете время выступления какой-то группы, с энтузиазмом принялся слушать. При этом, как мы видим, увеличил громкость, что вызвало естественное раздражение человека среднего возраста (по-видимому, родственника подростка). На замечания сделать потише реакции не последовало, и мужчина нашел радикальное решение проблемы. Ценности очевидны: наказание (за неуважение и игнорирование). Воспитательное значение данной карикатуры, конечно, минимально, но оно присутствует: убедительно показывается, как не следует поступать в аналогичных ситуациях.

VIII. Психологические установки и интересы как суждения. Возможность построения многозначной логики интересов LI₄

В настоящее время психологические установки достаточно хорошо исследованы, имеется значительное количество литературы по данной проблематике. В данной статье мы будем прежде всего ориентироваться на работу Д.Н. Узнадзе [22], как одного из основоположника теории установок. При этом нам предстоит ответить на следующие вопросы: являются ли психологические установки суждениями (а если являются, то суждениями какого типа)? Как они определяются в тексте или в карикатурах? Описывают ли они Мм или U Мм? Вообще, как они фигурируют где-либо? Могут ли они быть РР? А если да, то не являются ли они особым видом РР? Для наглядности отношения между психологическими установками, интересами, РР, Mм или U Мм представим в виде схемы:                       

В данном случае видно, что психологические установки и интересы могут быть РР, которые описывают Mм или U Мм. Дадим Df психологических установок в рамках нашего исследования. Df: психологические установки – это сложные или простые суждения, осознанно или неосознанно принимаемые субъектом как императивы (указания), которыми он руководствуется на основе опыта в повседневной жизни. Данные суждения могут быть совершенно различными как по качеству (положительные или отрицательные), так и по количеству (с квантором общности или существования), с различными логическими константами, любой модальности, причем это множество не фиксировано. Вообще невозможно определить точное количество психологических установок у какого-либо индивидуума, тем более что они могут постоянно меняться. Это могут быть суждения различных логик: как двузначных, так и многозначных. Психологические установки отличаются по своей природе от убеждений (количество убеждений всегда конечно) тем, что они могут быть неявно выражены как в тексте, так и при общении, Психологические установки – суждения ценностного типа, их подвид. На основе именно психологических установок и интересов создается отношение к объекту – это могут быть РР в СМА как простые (атомарные) суждения, так и суждения отношения: P(a) или же R(a,b). Суждениями данного типа могут быть и тавтологии: А ⸧ A. Суждения психологических установок и интересов могут быть как двузначными, так и многозначными. Т.е. суждения интересов и суждения психологических установок – это прежде всего суждения ценностного типа, которые всегда базируются на U Мм, так же, как и карикатура:

 

Если суждения психологических установок – это суждения ценностного типа, значит, мы можем применить многозначную логику ценностей (логику оценок) или же деонтическую логику норм. Это значит, что РР рассматриваются как суждения многозначных логик, но имеющие в рамках СМА изначально только истинностное значение t (истина), но построение вывода Т из А_n уровней будет идти по правилам указанных логик. Что же касается суждений интересов, то здесь возможно построение многозначной (четырехзначной неклассической логики интересов) LI₄. Данная логика будет относится к модальным. Предполагается 4 оператора, которые следующие:

1. интересно, что p
2. неинтересно, что p
3. неясно (то ли интересно, то ли нет), что p
4. безразлично, что p

Правила: modus ponens, подстановки, введение модальности. Логика LI₄ и связанная с ней логико-когнитивная (агентно-ориентированная) система интересов LСS_int будет представлена в отдельной работе, поскольку цели и задачи исследования у нас в данной статье другие.

Как отличить суждения интересов или суждения психологических установок от остальных? Уточним, что суждения психологических установок и суждения интересов мы относим к модальным, данные суждения находятся в отношении несовместимости – соподчинения: отношения по объему между данными суждениями могут быть показаны с помощью кругов Эйлера:

где A – суждения психологических установок, B – суждения интересов, С – модальные суждения.

Суждения интереса выделяются без каких-либо трудностей: они, как правило, явно присутствуют в тексте: например, у Жана Бодрийяра в его знаменитой работе «Общество потребления» [4] мы с легкостью находим суждения интересов:

1. «Нас интересует приводимый… в действие коллективный психологический механизм» [4, c.249]

2. «Было бы интересно проанализировать…» [4, c.265]

Cуждения интереса всегда влекут некоторое действие – вербальное или невербальное, поскольку касаются непосредственно какого-либо объекта. Если рассматривать интересы (интерес) как понятие, то, конечно, это понятие абстрактное, элементами объема которого являются свойства или отношения. Само понятие интерес относится к области психологии [Леонтьев], и имеет к нашему исследованию косвенное отношение, хотя с помощью кругов Эйлера мы можем показать отношение между объемами таких понятий как ценности, интересы и психологические установки:

где А – ценности, В – интересы, С – психологические установки, D – абстрактные понятия. Как видим, понятия находятся в отношении несовместимости – соподчинения.

IX. Шаржи и сатирические плакаты

При отличии карикатур от шаржей нам прежде всего необходимо Df шаржа вне рамок СМА: под шаржем будем понимать разновидность карикатуры, умышленно преувеличивающей какой-либо признак (свойство) объекта с целью достижения комического эффекта. В чем же их существенное отличите от карикатур? Необходимо отметить, что шаржи всегда субъективны, это гипертрофирование какой-либо детали, предмета, особенности объекта, они не высмеивают, а выделяют, подчеркивают, как минимум одну особенность (как правило, это существенный признак) объекта. Это значит, что они подчеркивают какую-либо характерную деталь человека (например, особенность внешности), комично преувеличивая ее. Шаржи не высмеивают, не побуждают к действиям (как карикатуры), шаржи ироничны в хорошем смысле этого слова. Принято считать, что отличительный признак шаржей – то, что они не вызывают негативной реакции, т.е. они носят изначально доброжелательный, безобидный характер. Это, если так можно выразиться, – безобидный  юмор,  т.е. юмористическое изображение объекта без цели как-либо высмеять, уязвить или критиковать за что-либо. Шаржи часто сопровождаются эпиграммами (так же, как и карикатуры пояснительными надписями или суждениями). Итак, выделим существенные признаки шаржа.

    Таблица 4.

Некоторые простые положительные признаки шаржей

№	Некоторые простые положительные признаки шаржей	Запись признаков в символической форме на языке предикатов первого порядка	логическая форма суждения, где b – понятие шарж
1	Быть беззлобными	Q	Q(b)
2	Быть безобидными	Q1	Q1(b)
3	Быть ироничными	Q2	Q2(b)
4	Быть доброжелательными	Q3	Q3(b)
5	Быть субъективными	Q4	Q4(b)
6	Быть дружескими	Q5	Q5(b)
7	Быть смешными	Q6	Q6(b)
8	Быть индивидуальными	Q7	Q7(b)

 

Правильно ли мы выделили признаки? Подразумевают ли шаржи подобно карикатурам ценности или не подразумевают? Для ответа на эти вопросы прежде всего необходимо исследовать в качестве примера хотя бы одни типичный шарж.

Приведем пример, который служит подтверждением нашего анализа признаков шаржа. Это шарж на известного Народного артиста СССР Евгения Леонова (1926-1994), который снялся в известной комедии Джентльмены удачи (1971 г. Мосфильм, режиссер Александр Серый). Автор шаржа: В. Мочалов, Крокодил, 1983 №5.

 

Рисунок 10. Шарж на Евгения Леонова

 

К шаржу прилагается эпиграмма Сергея Ревзина:

Cердечен, прост, душою чист,

Всегда удачлив – не иначе,

Хорош во всех ролях артист,

Он просто…«джентльмен удачи»!

Т.о., данная эпиграмма подчеркивает индивидуальные признаки, которые автор шаржа хотел выделить (это относится не только к внешности): мы видим одновременно как бы два шаржа: на одном Леонов (в кепке, небритый) в роли Александра Белого (Доцента), опасного уголовника, лидера преступной группы, на втором – он же Евгений Трошкин, порядочный, добродушный директор детского сада № 83, ветеран Великой Отечественной войны. В данном шарже одновременно явно выделяются такие ценности как сердечность, простота, чистота души, удачливость. Главная же ценность (сверхценность) – успех подразумевается и явно не выделена (Евгений Леонов действительно был одним из самых популярных и узнаваемых актеров театра и кино в СССР, лауреат многочисленных государственных премий, награжден орденом Знак почета и орденом Ленина). Видно, что сам шарж явно доброжелателен и безобиден, причем Евгений Леонов, играющий двух персонажей, а данном фильме, узнается безошибочно.

Принято считать, что шаржи изначально носят беззлобный характер (безобидны), не имеют воспитательного или пропагандистского значения, однако, творчество Кукрыниксов показывает, что шаржи могут иметь и другие признаки (т.е. шаржи могут подчеркивать не только положительные признаки, но и отрицательные). Однако, это не существенные признаки, это скорее всего исключение (но ведь это нам необходимо учитывать!). Проанализируем шаржи Кукрыниксов на нацистскую верхушку Германии и ее сателлитов.

 

Рисунок 11. Шаржи на нацистскую верхушку и коллаборантов

 

Муссолини в мешковатой одежде с унылым лицом, со следом пинка сзади (намек на неудачи Итальянской армии под Сталинградом и на театре военных действий в общем). Маннергейм сутулится, вид у него тоскливый и даже пессимистичный, т.к. дела у Финской армии идут не очень хорошо. Лаваль и Петен изображены вместе, они полны какого-то неестественного, поддельного, верноподданнического энтузиазма и вскидывают руки в нацистском приветствии, выглядят манерно и вычурно. Гитлер показан в момент произнесения очередной пафосной и резонерской речи, видно, что он увлечен, одет в коричневую одежду (цвет штурмовых отрядов СА). Гиммлер изображен в виде палача, его форма запачкана кровью, рукав правой руки закатан, пенсне придает ему зловещий вид. Геринг невероятно толстый (намек на комфортную жизнь), с многочисленными наградами (это свидетельствует о его тщеславии). Гиммлер показан в виде истеричного пропагандиста с выпученными от напряжения глазами, его правая рука сжата в кулак, что свидетельствует о решимости, а сам он вероятно что-то кричит об успехах вермахта при его полном поражении. Антонеску видится как подхалим, лизоблюд, в знак почтения перед Гитлером приложил правую руку к сердцу, согнут в учтивом поклоне, однако поза фальшивая и неестественная. Ценности в данном случае легко определяются: пессимизм (Муссолини и Маннергейм), неестественная преданность, манерность, вычурность (Лаваль, Петен), резонерство, пафосность (Гитлер), бесчеловечность, жестокость, (Гиммлер), тщеславие, спесь (Геринг), истеричность, ложь (Геббельс), подхалимство, лизоблюдство (Антонеску).   

Заслуживают внимания шаржи Кукрыниксов на Нюрнбергском процессе (1945-46 г.), куда они были специально командированы. Кукрыниксы хотели изобразить нацистов именно такими, какими они были в зале суда. Главной задачей было полностью передать характер каждого подсудимого. Давайте посмотрим на типичный рисунок Кукрыниксов из зала суда:

 

Рисунок 12. Шарж на Кальтенбруннера

 

Это шарж на Кальтенбруннера, который был самым высокопоставленным обвиняемым из членов СС на процессе, а в октябре 1946 года был приговорён к смертной казни как военный преступник. В шарже подчеркиваются два момента: Кальтенбруннер правой рукой держит щит с надписью «я болен», под мышкой у него градусник (Кальтенбруннер действительно во время процесса перенес субарахноидальное кровоизлияние, передвигался в инвалидном кресле, в связи с чем защита ходатайствовала о его освобождении, хотя есть мнение, что он всячески преувеличивал последствия кровоизлияния, надеясь вызвать к себе жалость или хотя бы некоторое снисхождение). Второй момент заключается в «визуальной» аналогии свойств: форма головы Кальтенбруннера отбрасывает тень в виде топора или секиры, с которой капает кровь (этим подчеркивается его непосредственная причастность к преступлениям против человечности: Кальтенбруннер имел отношение к массовым убийствам военнопленных и евреев, а кроме того, к казни более 5 000 человек, которые так или иначе были причастны к покушению на Гитлера в 1944 г.). Данный шарж интересен тем, что наглядно показывает нам о возможности визуального изображения не дедуктивных умозаключений [14;15], в нашем случае это аналогия свойств).

Фундаментальное отличие шаржей от карикатур заключается в том, что действующих персонажей в шаржах всегда немного (один или два), т. е. присутствует количественный аспект, отсутствует последовательное развитие событий, но не причинно-следственная связь. Шаржи гипертрофируют исключительно личные признаки каждого человека, подчеркивают его индивидуальные особенности, привычки, склонности, передают характер. Дадим Df шаржа в рамках СМА: под шаржем будем понимать сложный знак, разновидность карикатуры, имеющий только одно значение, изображающий объект и его отличительные индивидуальные признаки, подразумевающий ценности и описываемый РР различного вида.

X. Плакаты, сатирические плакаты и сатирический фотомонтаж как методы борьбы

Плакат (нем. Plakat от фр. placard – объявление, афиша, от plaquer – приклеивать), имеет отличительные признаки как отдельный вид изобразительного искусства. Считается, что первые черты плаката как отдельного графического жанра сформировал постимпрессионист, граф А. Тулуз-Лотрек (Анри Мари Раймон де Тулуз-Лотрек-Монфа). В СССР широкую известность получили т.н. Окна сатиры РОСТА. В создании плакатов участвовали такие всемирно известные личности как основоположник суперматизма (одно из направлений абстракционизма) Казимир Малевич, один из основоположников русского авангарда Аристарх Лентулов и, конечно же, Кукрыниксы. Литературное сопровождение было представлено такими классиками советской литературы как футурист В. Маяковский. Уже одно это гарантировало небывалый успех окон РОСТА. Для плакатов характерно прямое указание, декларирование ценностей, агитация. Особенности плаката заключаются в том, что плакат призывает к действию, ценность указывается непосредственно, прямо. Плакаты предназначены для всех слоев общества без исключения, носят универсальный и массовый характер, хотя есть и такие, которые предназначены только для определенного круга лиц. Для любого плаката характерна такая черта как убедительность. Все плакаты без исключения в чем-то убеждают. Рассмотрим типичный плакат времен СССР автора М. Соловьева «работник милиции, будь бдителен!» 1953 г. Как видно из названия, это плакат, предназначенный для работников милиции: 

 

Рисунок 13. «Работник милиции, будь бдителен!»

 

Ценность здесь обозначена явно – это «бдительность». Данный плакат предназначен для определенного круга лиц и размещался преимущественно в учреждениях МВД. Плакаты призывают, указывают на то, что и как надо делать, некоторые из них носят предупредительный или даже ультимативный характер, как знаменитый плакат «Не болтай у телефона!» (автор П. Голубь, 1951 г.):                              

 

Рисунок 14. «Не болтай у телефона!»

 

Данный плакат размещался не только в воинских частях, но и в государственных структурах: на военных заводах, в конструкторских бюро, различных учреждениях закрытого (режимного) типа.         

Если с обычными плакатами все ясно и понятно, то сатирические плакаты, в отличие от обычных плакатов, не подразумевают ярко выраженной агитации, они прежде всего, как и карикатуры, высмеивают, обличают, носят в том числе и функцию наказания. Можно сказать, что это своеобразный метод борьбы с различными асоциальными, маргинализированными слоями населения (и в этом их отличие от карикатур!). Так, в СССР с помощью плакатов высмеивались бракоделы, тунеядцы, взяточники, бюрократы и т. д. Сатирические плакаты одновременно носят и поучительный, воспитательный характер, - так, рассмотрим типичный сатирический плакат В.И. Говорова «C поля вон!» СССР, 1957 г:

 

Рисунок 14. «C поля вон!»

 

Данный плакат является сатирическим: в виде сорняков изображены те, кто особенно мешал социалистическому обществу, своего рода триада: бюрократ, лодырь (тунеядец), алкоголик (пьяница). Под полем, с которого необходимо удалить сорняки (триаду) понимается советское общество, где таким как они не место. В основе плаката лежит аналогия отношений (умозаключение по аналогии) – мысль простая и доходчивая: данные асоциальные и чуждые советскому обществу элементы должны быть удалены, подобно тому, как удаляются сорняки, т.е. вырваны с корнем. Отличие данного плаката от непосредственно агитационного в том, что он не призывает именно к конкретным, точно фиксированным действиям во времени (здесь содержится призыв удалить нежелательных элементов из общества на неопределенное время), а показывает их в перспективе в насмешливой форме: бюрократ изображен как лысеющий мужчина средних лет, с приоткрытым портфелем, из которого торчат бумаги, лодырь – в виде розовощекого мужчины, который явно помоложе бюрократа, с сигаретой в зубах, в кепке, из-под которой выбивается прядь волос; выражение лица у него нагловатое и недовольное, и, наконец, третий персонаж – типичный алкоголик, мужчина выглядит старше всех, с красным от пьянства носом и бутылкой водки в руке. Различные призывы очистить общество от нежелательных элементов – типичная черта сатирических плакатов того времени. Рассмотрим еще один характерный сатирический плакат, помещенный на обложке журнала Крокодил № 15 от 30 мая 1961 г., под названием «чистота-залог здоровья» или «сели-поехали», автор А. Каневский:

                                      

Рисунок 15 «чистота-залог здоровья» или «сели-поехали»

 

Тема, знакомая нам по предыдущему плакату. В машине, надпись на которой мусор (имеется в виду что это мусороуборочная машина), сзади из приоткрытого люка мы можем наблюдать почти ту же компанию – здесь и алкоголики, тунеядцы (намек на одного из персонажей, у которого карты в руках) и хулиганы (их несколько, все в синяках; один из них показан отдельно, поскольку находится внутри машины и смотрит из окна, теребя с беспокойством свой галстук). Забавно, что одинокий хулиган показан так, что он как бы не принадлежит той компании, на это косвенно указывает то, что он в белой рубахе, хотя и грязноватой, и в галстуке. Все они следуют на поселение (это вероятно или колония-поселение или стройки народного хозяйства). То, что по отношению к ним приняты меры принудительного воздействия, сомнений не вызывает. Ясно видно, что на дорожном указателе есть надпись – на поселение. Сатирические плакаты всегда несут лозунги (или убеждения), призывы, всегда носят осуждающий, поучительный характер и в какой-то мере являются выразителями воли правящего класса, несут его идеологию, призывают к решительным поступкам. По этим и другим отличительном признакам мы и будем выделять их из карикатур. Все это позволяет нам выделить некоторые простые признаки сатирических плакатов:                                                

    Таблица 5.

Некоторые простые признаки сатирических плакатов

№	Некоторые простые признаки сатирических плакатов	Запись признаков в символической форме на языке предикатов первого порядка	логическая форма суждения, где d – понятие сатирический плакат
1	Быть агитационными	S	S(d)
2	Быть яркими	S1	S1(d)
3	Быть запоминающимися	S2	S2(d)
4	Быть актуальными	S3	S3(d)
5	Быть высмеивающими	S4	S4(d)
6	Быть язвительными	S5	S5(d)
8	Быть воспитательными	S6	S6(d)
9	Быть пропагандистскими	S7	S7(d)
10	Быть наглядными	S8	S8(d)
11	Быть действенными	S9	S9(d)
12	Быть поучительными	S10	S10(d)
13	Быть призывающими	S11	S11(d)
14	Быть наказывающими	S12	S12(d)
15	Быть простыми	S13	S13(d)
16	Быть доступными	S14	S14(d)
17	Быть указывающими	S15	S15(d)
18	Быть убеждающими	S16	S16(d)
19	Быть осуждающими	S17	S17(d)
20	Быть обличающими	S18	S18(d)
21	Быть гротескными	S19	S19(d)

        

Сатирические плакаты, как мы видим, в отличие от карикатур, носят агитационный характер, призывают к действиям [1,c. 18]. В нашем случае – к борьбе против нежелательных элементов. Особенно отметим, что ценности в сатирических плакатах легко и сразу же угадываются, в то время как в карикатурах, особенно в неудачных, это может быть затруднительно. Т.о., сатирические плакаты следует рассматривать как метод борьбы, чего нет у карикатур. Вообще, как мы видим, и карикатуры, и сатирические плакаты связаны с литературным творчеством, в то время как сатирические плакаты всегда сопровождаются лозунгами. Карикатуры могут быть вообще без какого-либо литературного сопровождения. Подчеркнем, что карикатуры, так же, как и сатирические плакаты, с течением времени рано или поздно утрачивают свою актуальность (и это возможно рассматривать как их общий существенный признак). Как карикатуры, так и сатирические плакаты находятся как бы на стыке изобразительного искусства и литературы: на это прямо указывают известные окна РОСТА. Карикатуры в меньшей степени, чем сатирические плакаты, способны формировать или оказывать какое-либо влияние на убеждения индивидуума. Сатирические плакаты обладают большей убедительностью, они непосредственно призывают к решительным действиям. Отметим, что некоторые карикатуры могут при определенных условиях (изменение литературного сопровождения) стать сатирическими плакатами, а сатирические плакаты карикатурами – нет.

Сатирический фотомонтаж отличается от сатирического плаката: cатирические фотомонтажи могут содержать различные фрагменты, как из различных эпох, так и быть привязаны к определенному времени, причем очень точно. Сатирические плакаты так же, как и карикатуры могут продуцировать ценности, но воспринимаются в силу своей явной неестественности и искусственности не так как карикатура. Рассмотрим один из самых известных фотомонтажей в мире - фотомонтаж Джона Хартфилда [20], (1891-1968) от 1935 г. «Ура! Масло закончилось!», опубликованный в «Рабочей иллюстрированной газете», выходившей с 1921 по 1938 в Берлине, а затем в Праге.

 

Рисунок 16. «Ура! Масло закончилось!»

 

Фотомонтаж приурочен к историческому выступлению Германа Геринга в Гамбурге в 1935 г., где перед членами НСДАП он произнёс речь, ставшую широко известной и которую назвали «Пушки вместо масла» (нем. Kanonen statt Butter). Вообще, если быть точным, лозунг «пушки вместо масла» был провозглашён именно Рудольфом Гессом в 1935 до выступления Геринга. Позже, Рудольф Гесс использовал выражение «Пушки вместо масла» в своей речи 11 октября 1936. Лозунг понравился Герингу и был им подхвачен. Геринг часто в своих выступлениях задавал вопрос аудитории: «Что вы предпочтете — масло или пушки? Пушки нас делают сильными, масло — всего лишь толстыми». Геббельс немного перефразировал Геринга: «Мы можем обойтись без масла, но не можем обойтись без оружия. Стреляет не масло — стреляют пушки». Смысл речи Геринга сводился к оправданию непропорциональных для государственного бюджета Германии военных расходов: «На международной арене есть люди, которые плохо слышат. Заставить их слышать может только грохот пушек. И именно пушки мы и стараемся сейчас производить. У нас нет масла, товарищи, но я хочу у вас спросить: что вы предпочитаете? Масло или пушки? Нам нужно сало импортировать или железную руду? Вот я вам и говорю: вооружение сделает нас сильными…а от масла люди только толстеют!». Внизу фотомонтажа — цитата Германа Геринга: «Железная руда всегда делала империю сильной, а масло и сало от силы делали народ жирным». Неестественность, искусственность ситуации подчёркивается тем, что обитатели дома явно придерживаются нацисткой идеологии, именно на это указывает множество признаков: свастика на обоях, портрет фюрера на видном месте. На диванной подушке не случайно ясно виден портрет фон Гинденбурга (нем. Paul Ludwig Hans Anton von Beneckendorff und von Hindenburg). Тем самым подчеркивается, что семья является исконно патриотичной и воспринимает новую власть как прямых законных преемников кайзеровской Германии. Общий патриотичный фон дополняет слева вверху на стене плакат «Отечество может быть спокойно!», что является цитатой из известной патриотической песни «Стража на Рейне» времён Франко-Прусских войн (1870-71), из которых Германия вышла победителем, разгромив Францию. Т.о., перед нами типичная немецкая верноподданная семья, фанатично преданная нацистскому правительству и с восторгом внимающая всем пропагандистским лозунгам того периода. Фотомонтаж Хартфилда без знания политической ситуации того времени сейчас уже не воспринимается так актуально, хотя в то время он стал невероятно популярен. Это сложная работа, в которой подразумеваются сразу же несколько ценностей или даже ценностная иерархия: Хартфилд подчеркивает безумность нацисткой идеологии, глупость, недальновидность и даже ненормальность сверхмилитаризации, показывает обманутое, внушаемое общество Германии, – ценности в этом случае не являются позитивными. Комичность ситуации заключается еще и в том, что сам Геринг, как мы знаем, уже в то время был явно не худощав и ни в чем себе в плане питания не отказывал, т.е. суждения Геринга изначально как бы настораживают: уж очень не соотносился его внешний вид с его громкими заявлениями, которые были прежде всего предназначены для обычных обывателей, но никак не для таких как он – это прежде всего явное лицемерие. Геринг вообще считал, что немцам необходимо снизить потребление жиров на 25 %, хотя сам, естественно, в своем потреблении жиров и всего остального ничего снижать не собирался. Абсурдность, неестественность ситуации в том, что абсолютно все находящиеся в комнате (даже собака) поедают различные изделия из металла, которые они воспринимают как нечто съедобное, а именно как хлеб с маслом. Отметим, что в апреле 1933 г. (за 2 года до фотомонтажа) в Германии было сознано «Имперское учреждение по жирам и маслам», которое занималось ценовой политикой на все виды жиров и масел, а также регулированием потребления указанных продуктов. При этом импорт масла в Германию в период между 1929 и 1936 сократился вдвое с 136.000 тонн до приблизительно 75 000. Причиной этого стал мировой экономический кризис и его последствия. Геббельс отмечал: «Количество масла и жиров ограниченно. Нам необходимо принять меры. И, кроме того, строжайшие». Поскольку в связи с нехваткой различных жиров их стало не так-то просто достать, были введены специальные талоны, что повлекло образование значительных очередей, (т.к. выдавались они не во всех магазинах (продуктовых лавках)), в которых обыватели, недовольные таким положением дел, нередко критично высказывались о действующей власти, что отмечал Геббельс: «очереди перед магазинами - это рассадники саботажа».

Анализ работы Хартфилда ясно дает понять, что сатирический фотомонтаж является по своей сути аллюзивным, т.е. отсылающим к какому-либо известному событию (точно установленному факту) в культурно- историческом контексте. К тому же, Хартфилдом явно указывается причинно-следственная связь: имеется в виду страдание обычного немецкого населения от подобной политики, проводимой нацистами.

Таблица 6.

Некоторые простые признаки сатирических фотомонтажей 

№	Некоторые простые признаки сатирических фотомонтажей	Запись признаков в символической форме на языке предикатов первого порядка	логическая форма суждения, где e – понятие сатирический фотомонтаж
1	Быть искусственными	N	N(e)
2	Быть эклектичными	N1	N1(e)
3	Быть неестественными	N2	N2(e)
4	Быть смешанными	N3	N3(e)
5	Быть наслаивающимися	N4	N4(e)
6	Быть фрагментарными	N5	N5(e)
7	Быть калейдоскопичными	N6	N6(e)
8	Быть критикующими	N7	N7(e)
9	Быть пропагандистскими	N8	N8(e)
10	Быть тенденциозными	N9	N9(e)
11	Быть аллюзивными	N10	N10(e)

 

Сатирический фотомонтаж, конечно, имеет и воспитательное значение, но оно значительно сильнее, чем у различного вида карикатур: сатирический плакат ясно показывает, что не надо делать (каким не надо быть).            

XI. Альтернативные плакаты. Подмена ценностей как руководство к действию

Это тенденция последнего времени – приблизительно с середины 90 – х годов (период после развала СССР). В то время как плакаты периода СССР несли позитивные ценности, их более поздние альтернативные версии стали пропагандировать иные, противоположные ценности. Смысл альтернативных плакатов заключается в подмене понятий. Прием несложный, но эффективный: они отображают понятия, находящиеся в отношении несовместимости (соподчинения, противоречия или противоположности), на основе которых и производятся альтернативные плакаты. Так, очень эффектно смотрится целая серия альтернативных плакатов под окна РОСТА, где происходит замена таких понятий (ценностей) как честность на нечестность, стабильность на нестабильность (имеется в виду честный, но тяжелый труд, стабильность честного заработка), тяжесть на не тяжесть (легкость). Высмеивается труд вообще, показана бессмысленность любого честного труда, внушается легкость и приятность зарабатывания денег заведомо преступным путем, пренебрежение к закону, нормам права, подчеркивается выгодность преступлений против собственности (кража). Рассмотрим типичный альтернативный плакат:

 

 Рисунок 17. Альтернативный плакат

 

На плакате хорошо одетый человек и плохо одетый рабочий с лопатой, что сразу же создает контраст, противопоставление легкой, беззаботной жизни и ежедневного изматывающего тяжелого труда. Подчеркивается, что быть честным – глупо (невыгодно) а нечестным – наоборот (выгодно). Литературное сопровождение плаката очень напоминает В. Маяковского, который, как мы знаем, непосредственно участвовал в оформлении окон РОСТА. Это очень опасная тенденция настоящего времени, поскольку именно ценности диктуют действия. Укажем некоторые признаки альтернативных плакатов:

   Таблица 7.

Некоторые простые признаки альтернативных плакатов

	Некоторые простые признаки альтернативных плакатов	Запись признаков в символической форме на языке предикатов первого порядка	логическая форма суждения, где f – понятие альтернативный плакат
1	Быть нигилистическими	O	O(f)
2	Быть аморальными	O1	O1(f)
3	Быть циничными	O2	O2(f)
4	Быть смешанными	O3	O3(f)
5	Быть пропагандистскими	O4	O4(f)
6	Быть издевающимися	O5	O5(f)
7	Быть высмеивающими	O6	O6(f)
8	Быть дезориентирующими	O7	O7(f)
9	Быть деформирующими	O8	O8(f)

 

Как видно из анализа плакатов, новые ценности с использованием по аналогии таких классических плакатов как окна РОСТА, как минимум привлекают внимание и призывают к действиям. Совершенно ясно, что мощный эффект дезориентации, присутствующий в альтернативных плакатах, способен влиять на ценности, интересы и психологические установки – происходит прежде всего деформация ценностей. Как точно отметили И.Ильф и Е.Петров еше в довоенное время «Вообще трудно приходится потребителю художественных ценностей» [19, c.351]. И это, к сожалению, в наше время не преувеличение. 

XII. Эдгар Вальтер и неявно определенные ценности. Отношения между понятиями

Эдгар Вальтер родился в Эстонии 21 сентября 1929 г., умер 4 марта 2006 г. Интересно то, что Эдгар Вальтер закончил только школу, после чего нигде и никогда не учился, т.е. высшего и тем более профессионального (в области живописи), образования у него не было. Однако врожденные способности и талант привели его к тому, что он начал публиковаться в качестве карикатуриста в таких известных журналах Эстонии как «Pikker», который являлся сатирическим журналом Эстонской ЭССР, издал семь авторских альбомов карикатур: «Kaugel naljast» (1964), «Pildiraamat koolijärikutele» (1970), «Jahikoera memuaarid» (1974), «84 lk» (1976), «Veekandja» (1980), «Ho-Ho-Hoo» (2002), «Jahikoera memuaarid» (2004, переработка издания 1974 года). Началом деятельности Эдгара Вальтера принято считать 1944 год, когда в возрасте пятнадцати лет он показал свою первую свою карикатуру Ромулосу Тийтусу, который понял, что перед ним перспективный и талантливый юноша. Отличительный признак Эдгара Вальтера как карикатуриста был отмечен современником – Эдгаром Сприйтом (являлся заместителем главного редактора журнала сатиры и юмора «Pikker»). Сюжеты его карикатур никогда не повторялись, каждый раз они были различны. Отмечают, что Эдгар Вальтер находился под косвенным влиянием такого мастера карикатуры, как Р.Тийтус (его непосредственного творческого руководителя и коллеги), кроме того, интерес у него вызывали такие известные в то время карикатуристы, как М.Черемных, Ю.Ганф, Л.Сойфертист. Как бы то ни было, это не помешало Эдгару Вальтеру выработать свой оригинальный, легкоузнаваемый стиль. Проанализируем несколько карикатур Эдгара Вальтера в рамках нашего исследования.

 

Рисунок 18. Красная шапочка и волк (№1)

 

Рисунок 19. Красная шапочка и Волк (№2)

 

Первая карикатура изображает Красную Шапочку, которая прячется в лесу за деревом в виде молодой симпатичной женщины, по своим габаритам явно превосходящей Волка. Волк изображен в виде существа глубокого пенсионного возраста, ростом и комплекцией (физически) значительно уступающим Красной Шапочке. Волк явно не является хищником, он тихий и безобидный и ни о чем плохом не помышляет, куда-то идет по своим делам и курит трубку. В этой карикатуре персонажи сказки поменялись ролями: Волк идет с корзинкой, в которой должно быть находятся какие- то продукты или что-то в этом роде. Не совсем понятно, что именно хочет с ним сделать Красная Шапочка, но исход для Волка будет в любом случае не в его пользу. Ценности здесь угадываются не очень явно: возможно, это месть или нажива (Красная Шапочка хочет ограбить Волка). Возможно, Красная Шапочка охотится за Волком как за мужчиной (может быть, он состоятельный пенсионер), хочет выйти за него замуж и таким образом завладеть его имуществом и деньгами. В любом случае так или иначе просматривается корыстный мотив и, как следствие этого, поведение Красной Шапочки.

Во второй карикатуре Красная Шапочка также изображена в виде современной молодой женщины, выпивающей где-то в кафе или ресторане. Вполне возможно, что так она празднует победу над Волком. Волк в виде выделанной шкуры (возможно он предназначен на воротник или на манто) присутствует на стуле напротив. Карикатура без слов, понятно, что встреча в лесу Красной Шапочки и волка закончилась не в его пользу. Отметим, что ценности в данном случае угадываются интуитивно – это неудача (волка), поражение, проигрыш; со стороны же Красной Шапочки это триумф, победа, выигрыш и на основе этого уверенность и даже легкий цинизм (волк в виде шкуры как бы является ее молчаливым собутыльником, свидетелем ее победы. Вообще, волк должен олицетворять побежденное зло, Красная Шапочка – торжествующее добро, хотя в данном случае Волка как - то немного жаль. Итак, если расположить эти карикатуры хронологически, то становится ясен исход встречи Красной Шапочки и Волка. Как мы видим, эти две карикатуры сообщают нам различные ценности, при этом их можно рассматривать как последовательно во времени, так и по отдельности. Ценности явно не выражены, они лишь угадываются, причем в двух случаях Эдгар Вальтер умело сыграл на противопоставлении понятий: Волк сам стал жертвой, а Красная Шапочка – хищником, Волк проиграл, Красная Шапочка победила. Данные ценности находятся по объему (как кажется) в отношении несовместимости – соподчинения. Отметим, что по числу элементов объема данные понятия – единичные, как и почти все абстрактные понятия. Представим отношения по объему между указанными понятиями для наглядности в виде кругов Эйлера. Здесь может быть несколько вариантов:

Вариант 1. Отношение соподчинения

Где A – выигрыш (победа), В – проигрыш (поражение), С – итог встречи или результат (родовое понятие).

Вариант 2. Отношение противоположности

Отметим, что существенного отличия в отношении между понятиями по соподчинению и по противоположности нет: отношение противоположности допускает крайние случаи выраженности некоторого свойства объектов. Казалось бы, все это не вызовет никаких затруднений, однако подобрать такое понятие С, при котором бы понятия А и В представляли бы крайние случаи выраженности некоторого качества, присущего элементам С, уже затруднительно и здесь возможно несколько вариантов для понятия С: цель, борьба (состязание).

Вариант 3. Отношение противоречия                                                

где А – победа, триумф, ˥ А не победа (поражение, проигрыш, неудача), С – результат (итог), борьба, состязание, цель.

Тем самым мы совершаем с понятиями такие действия как обобщение или ограничение. Как это ни странно в нашем случае, но у разных вариантов отношений по объему могут быть и разные видовые и родовые понятия, что указывает нам на различность подбора родовых понятий. При представлении отношений между понятиями по объему мы так или иначе во всех случаях вынуждены находить новые родовые понятия при прежних видовых. Как мы можем видеть, ценности не выражены явно, они лишь только могут угадываться. Процесс нахождения (угадывания) ценностей является, скорее, психологическим, связанным с ментальной активностью. Анализом этого процесса должна заниматься психология. Карикатуры Эдгара Вальтера (как и многие) декларируют различные ценности, причем, ценности (в данном случае абстрактные понятия) могут находиться в различных отношениях (как совместимости, так и не совместимости). При этом нахождение родового понятия не представляет трудности и является тривиальной задачей. Здесь возможно несколько вариантов. Подсознательно (или явно) индивидуум, смотря, а, может быть даже, и анализируя карикатуры Эдгара Вальтера (и не только его, разумеется), проделывает следующие операции с понятиями:

1. Обобщение.
2. Ограничение.
3. Выяснение отношения между объемами понятий по совместимости и несовместимости.
4. Df: различные виды определений, особенно остенсивные (используются в наших случаях чаще всего).
5. Деление (различные виды).
6. Классификация (редко).

Так же отметим неосознанное применение различного вида умозаключений. Умозаключения как правило не сложные: это прежде всего аналогия свойств или отношений и самые простые дедуктивные умозаключения типа modus ponens или modus tollens или в крайнем случае различные дилеммы, как конструктивные, так и деструктивные. Интуитивное, неосознанное применение различных видов умозаключений при анализе визуальных и не визуальных объектов требует отдельного, серьезного исследования на стыке таких дисциплин как психология, логика, когнитивная лингвистика, искусственный интеллект.

XIII. Выводы и перспективы дальнейшего исследования

Как видно, при семиотическом анализе карикатур, сатирических плакатов, сатирических фотомонтажей возможно успешное применение СМА, однако нами не была задействована данная модель в полном объеме, имеется в виду, что в данной работе не производилось составление логико-когнитивных карт и поэтому более глубокий анализ различных объектов на основе СМА ждет своего исследователя. Также не проводилось построение графа вывода Т из А_n уровней, поскольку перед нами стояла другая задача – анализ объектов U Мм (Мм) и РР, [23] описывающих эту модель. Данная работа — скорее семантическое исследование объектов в рамках СМА, причем так или иначе мы снова возвращаемся к анализу неявно обозначенных объектов. Прежде всего имеется в виду анализ аллегорических изображений. Нам удалось выявить простые положительные признаки не только аллегорий (аллегорических изображений), но и карикатур, шаржей, сатирических плакатов и сатирических фотомонтажей, что ранее до нас никто не делал: признаки просто декларировались, но не выделялись. В работе впервые в рамках СМА проанализированы суждения психологических установок и суждения интересов. При анализе суждений интересов нами предлагается в дальнейшем построение многозначной логики интересов – LI₄, хотя также возможно и построение логико-когнитивной агентно-ориентированной системы в рамках СМА, которая может дать более тщательный анализ отношений между самыми различными объектами. Некоторые полученные результаты возможно выразить следующим образом: 

1. Карикатуры (так же, как и аллегорические изображения, сатирические плакаты, фотомонтажи, шаржи) являются сложным знаком.
2. Карикатуры могут выражать ценности (иерархию ценностей), интересы и психологические установки, обозначать сложные и простые факты.
3. Факты точно определенные и факты не точно определенные в СМА могут быть РР, которые описывают Мм или U Мм.
4. Карикатуры могут одновременно обозначать ценности (иерархию ценностей) и причинно-следственные связи.
5. Причинно-следственные связи в карикатурах, сатирических плакатах, сатирических фотомонтажах определяются наглядно (интуитивно).
6. Интересы и психологические установки выражаются в различного вида суждениях.
7. Суждения психологических установок и интересов могут быть РР в СМА.
8. При просмотре и интуитивном анализе карикатур явно или неявно производятся операции с понятиями.
9. При анализе отношений между объемами понятий по несовместимости выясняется, что родовые понятия могут быть различными несмотря на то, что существенного отличия в отношении между понятиями по соподчинению, по противоположности и по противоречию нет.
10. РР описывают карикатуры непосредственно так же, как и Мм или U Mм.
11. Карикатуры строятся на основе Мм или U Mм.
12. В основе карикатуры, так же, как и в основе аллегорических изображений лежат субъектно-объектные отношения.
13. При анализе карикатур могут применяться умозаключения различных видов.
14. Карикатуры, сатирические плакаты, сатирический фотомонтаж, шаржи имеют общие признаки, на основе которых мы можем сравнивать данные объекты.
15. Альтернативные плакаты изначально пропагандируют негативные ценности и призывают к таким же действиям.
16. Некоторые карикатуры в своей основе подразумевают различные отношения по объему между понятиями (ценностями).  

Дальнейшее исследование различных объектов в рамках СМА будет заключаться прежде всего в использовании таких популярных языков программирования как Python и R 4.0, визуальные и не визуальные объекты будут рассматриваться прежде всего как данные, а применение указанных языков программирования потребуется для обработки массива данных. Выбор языка программирования будет зависеть от целей и задач исследования. Применение в СМА электронных таблиц Exel и программы IBM SPSS Statistics (программа для профессионального статистического анализа данных и представления результатов анализа в виде таблиц и графиков) значит, что все объекты в СМА рассматриваются только (и не как иначе) как данные. Поскольку СМА изначально создавалась как ручной проект не только для теории аргументации или логики, но и для извлечения знаний из текстов предметной области (или каких бы то ни было визуальных и не визуальных объектов), в настоящее время стало ясным, что применение различных языков программирования и SQL просто необходимо для более точного и тщательного анализа объектов и отношений между ними. Отметим, что использование такого языка программирования как R 4.0 позволит не только работать со значительными массивами данных, но и строить различные модели по экспериментальным данным, а также совершать визуализацию самих данных и результатов анализа.

 

Список литературы:

1. Абрамский И.П. Смех сильных. О карикатуристах “Крокодила”, М., “Искусство”, 1977. 319 с. С ил.
2. Айнутдинов А.С. Карикатура как тип изображения комической интенции в современных российских печатных СМИ:  Дис. … канд. филос. наук. Екатеринбург: Ур. ГУ им. A.M. Горького, 2010.
3. Барт Р. Смерть автора // Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М. : Прогресс, 1989. С. 384–391.
4. Болдрийяр, Жан. Общество потребления. [пер.с французского  Е.А.Самарской].- М.Издательство АСТ, 2021.-320 с.
5. Брюшинкин В. Н. Системная модель аргументации // Трансцендентальная антропология и логика: Труды международного семинара «Антропология с современной точки зрения» и VIII Кантовских чтений / Калинингр. ун-т. Калининград, 2000. С. 133—155.
6. Брюшинкин В.Н. Анализ аргументации в трактате Канта "О поговорке: может быть это и верно в теории, но не годится для практики" // Юбилейная международная научная конференция, посвященная 450-летию основания Кенигсбергского университета Альбертина. Калининград, 26-29 сентября 1994 г. Секция 2: Философия. Калининград, 1994. С. 10-11.
7. Брюшинкин В.Н. Сравнительное исследование западнорусской и русской философии методами теории аргументации на примере текстов И. Канта и В. Соловьева. Материалы к сравнительному изучению западноевропейской и русской философии: Кант, Ницше, Соловьев / Под общ. Ред. В.Н. Брюшинкина. – Калининград: Изд-во КГУ, 2002.с.7-33.
8. Брюшинкин В.Н. Системная модель аргументации как основа методологии философской компаративистики. Модели мира. Исследования по логике, аргументации и истории философии: Сб. науч. Статей/Под общ.ред. В.Н. Брюшинкина. – Изд. 2-е, испр. И доп. – Калининград: Изд-во КГУ, 2004.с. 66-85.
9. Брюшинкин В.Н. Практический курс логики для гуманитариев. — Новая школа Москва, 1996. — 320 с
10. Золотов Э. С. Применение системной модели аргументации к анализу текста: Дис. … канд. филос. наук. СПб: СПБГУ, 2003.
11. Золотов Э.С. Пресуппозиции как объект логико-когнитивного анализа: методологический аспект. /Информация-Коммуникация-Общество (ИКО-2003): Тезисы докладов и выступлений Международной научной конференции. Санкт-Петербург, 11-12 ноября 2003 г.с.172-174.
12.  Золотов Э.С. Пресуппозиции и модели мира в системной модели аргументации // Инновационные подходы в современной науке: сб. ст. по материалам LXXXV Международной научно-практической конференции «Инновационные подходы в современной науке». – № 1(85). – М., Изд. «Интернаука», 2021.с.100-105.
13.  Золотов Э.С. Аллегории: смысл и значение. // Методологические основания современной филологии: идеализм и материализм в науке: Материалы международной Летней школы молодого филолога. Приморье. 1-4 июля 2001 г. Калининград: Изд-во КГУ, 2001.
14. Золотов Э.С. Смысл и значение аллегорий как неявно обозначенных объектов в системной модели аргументации (СМА) // Интернаука: электрон. научн. журн. 2020. №47(176). с.16-19.
15. Золотов Э.С. Логико-когнитивный анализ визуальных и невизуальных объектов (Часть I) Cемиотические исследования. Semiotic studies. 2022. Т. 2, №1. с.82-96.DOI: htpp://doi.org/10.18287/2782-2966-2022-2-1-82-96.
16.  Золотов Э.С. Применение LK и семантических таблиц Бета для реконструкции пробелов в графе вывода тезиса из аргументов в системной модели аргументации (СМА) // Universum: технические науки: электрон. научн. журн. 2021.3(84).URL: https://7universum.com/ru/tech/archive/item/11385
17.  Золотов Э.С. Применение табличных методов для реконструкции графа вывода при системном анализе текста // Вопросы технических и физико-математических наук в свете современных исследований: сб. ст. по матер. XXXVII-XXXVIII междунар. науч.-практ. конф. № 3-4(30). – Новосибирск: СибАК, 2021. – С. 22-27.
18.  Ильин И. П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. М. : Интрада, 1996. 255 с.
19.  Ильф И. Даешь Москву! Заседание продолжается / Илья Ильф, Евгений Петров.-М.,Эксмо.2010.-560 с.: с ил.
20.  Третьяков С., Телингатер С. Джон Хартфильд. — М.: Государственное издательство изобразительных искусств, 1936. — 80 с.
21.  Сологубов А. М. Системная модель аргументации в практической философии И. Канта: Дис. … канд. филос. наук. Калининград, 2006.156 с.
22.  Узнадзе Д.Н. Экспериментальные основы психологии установки. — Москва, 1949.
23.  Zolotov E.S. Clarifying the status of semantic presuppositions by visual analysis of different objects // Proceedings of the XXX International Multidisciplinary Conference «Innovations and Tendencies of State-of-Art Science». Mijnbestseller Nederland, Rotterdam, Nederland. 2023. DOI:10.32743/NetherlandsConf.2023.4.30.354323