ОБРАЗ АНГЕЛА В НОВЕЙШЕЙ РУССКОЙ ПОЭЗИИ

АННОТАЦИЯ

Ангел на греческом и еврейском языке — значит вестник. В классической русской поэзии XIX-XX веков (Пушкин А.С., Лермонтов М.Ю., Бунин И. и др.) образ ангела ассоциируется с хранителем человека, способным помочь избавиться от разочарования и духовно возродиться. Некоторые авторы новейшей русской поэзии разрушают это представление. Их белый ангел становится больным, способен превращаться в дикого хромого чёрта, падать в лужи и оставаться равнодушным к бедам людей. Автор работы предпринимает попытку разобраться в причинах такой трансформации.

ABSTRACT

Angel in Greek and Hebrew means messenger. In the classical Russian poetry of the 19th-20th centuries (A.S. Pushkin, M.Yu. Lermontov, I. Bunin, etc.), the image of an angel is associated with a person’s guardian, who can help get rid of disappointment and be spiritually reborn. The authors of the latest Russian poetry destroy this notion. Their white angel becomes sick, is able to turn into a wild lame devil, fall into puddles and remain indifferent to the troubles of people. The author of the work makes an attempt to understand the reasons for such a transformation.

Ключевые слова: ангел, Николаенко Юрий (NЮ), Полозкова Вера, Голубева Светлана.

Keywords: angel, Yuri Nikolaenko (NU), Vera Polozkova, Svetlana Golubeva.

Ангел на греческом и еврейском языке — значит вестник. «Через них Господь являет свою волю и делает их орудиями исполнения оной. Они владеют знанием и чистотой, далеко превосходящими наше мышление. Они существа духовные, бестелесные, одарённые волею, умом и могуществом, занимающие высшую степень в ряду творения» [3, с.47-48]. Ангелы сотворены Богом прежде творения видимого мира. Они вездесущи. В Ветхом Завете можно встретить множество упоминаний об этих существах. Ангел выступает в роли благовестника (три ангела, пришедшие к Аврааму), защитника праведников (разрушение Содома и Гоморры), а также может быть персонификацией самого Бога (Иаков, борющийся с ангелом). Согласно традиции, каждый человек, прошедший обряд крещения, имеет ангела-хранителя.

В классической русской поэзии XIX-XX веков образ ангела ассоциируется с хранителем человека, способным помочь избавиться от разочарования и духовно возродиться.

В стихотворении А.С. Пушкина «Ангел» (1827) образ ангела «нежного» настолько прекрасен, что даже демон, мрачный и мятежный, глядя на него, испытывает «жар невольный умиленья» [14, с.163]. Автор подчёркивает, что абсолютное зло бессильно против божественной любви. В произведении М.Ю. Лермонтова «Ангел» (1831) говорится об ангеле как связующем элементе между Богом и человеком. Ангел несёт душу ребёнка на землю и поёт «тихую» «святую» песню, которой внимают «и месяц, и звёзды, и тучи» [15, с.197]. Но она остаётся и в памяти души ребёнка, чтобы стать опорой ему в земной жизни. Лирический герой стихотворения П.А. Вяземского «Молитва Ангелу-Хранителю» (1850) просит ангела «чувства чёрствые смягчить», «стряхнуть земные узы», дать угаснуть «шуму битв житейских и тревог». Он верит, что только ангел сможет дать ему «младенцев простоту», а вере - «высоту и теплоту» [7, с. 32]. Таким образом, духовность человеку дарует именно ангел, поэтому лирический герой и обращается к нему с молитвой. В стихотворении «Ангел» (1891) И.А. Бунина ангел, впечатлённый песней малыша, наполненной любовью и нежностью, опустился на землю, чтобы благословить ребёнка «на путь и правды и любви» [5, с. 430] и защитить его от жизненных искушений. А.А. Блок пишет в 1909 году стихотворение «Сусальный ангел», навеянное рассказом Л. Андреева «Ангелочек» (1899). Сусальный ангел любуется «разукрашенной ёлкой» и «играющими детьми» [4, с.94], глядя в щёлку. Происходящее так завораживает его, что он не замечает огонь в печке. И хотя прекрасная фигурка ангела в тексте уничтожается огнём, автор оставляет читателю надежду: ангел помогает людям, оберегает их жизнь, любовь. В произведении А.А. Ахматовой «Божий Ангел, зимним утром…» (1914) ангел соединяет влюблённых и с их жизни «беспечальной глаз не сводит потемневших» [2, с.95]. Поэт утверждает, что истинная любовь даруется людям свыше. Таким образом, во всех обозначенных выше стихотворениях ангел – исключительно положительный образ, так как является воплощением добрых начал, духовной чистоты, искренности и теплоты, частичкой божественного на земле.

Современная литература, прошедшая через иронию и деконструктивизм постмодернизма, социально-культурную агрессивность дискурса «нового реализма», переосмыслила многие архетипы. Образ ангела также не избежал этого. Ангелы не только наделяются человеческими свойствами, но и спускаются на землю в виде материальных людей, способных испытывать физиологические потребности, осовремениваются вместе с человеком. Изменяется и их внешний облик. Например, своеобразную мутацию он претерпевает в поэзии Виталия Кальпиди: в пространстве Челябинска представлен травестированный образ ангела, который постоянно перевоплощается в различные нехарактерные для его классического представления формы, а именно: животных, насекомых или представителей низших слоёв общества: «лишь мухи, эти ангелы-уроды», «но ангелы над нами не летят, а ползают на синем пепелище» [10, с.254-257]. Но меняется не только природа ангела, а также его функциональная специфика. Рассмотрим подробнее некоторые произведения. В качестве материала исследования взяты тексты Веры Полозковой, российской поэтессы, представительницы движения интернет-поэтов, автора книг «Непоэмание» (2007), «Фотосинтез» (2008), «Осточерчение» (2013), «Работа горя» (2021), обладательницы премий «Неформат», «Поэт года по версии ЖЖ», премии имени Риммы Казаковой; Марины Винтер, современного поэта, публикующегося на сайте https://stihi.ru/ (аудиоверсия стихотворения «Мой ангел…» набрала на платформе YouTube 85 тыс. просмотров); Светланы Голубевой, поэта, исполнителя собственных песен, публиковавшейся на сайте https://poesy.site/  (текст «Ангел седой» набрал 3205 просмотров, видеоролик этой песни в исполнении С. Сургановой на платформе YouTube - 417 тыс. просмотров); Юрия Николаенко, режиссёра, актёра, певца, автора текстов и музыки (текст «Ангел» набрал на платформе YouTube 206 тыс. просмотров).

В стихотворении Веры Полозковой 2009 года «Старая пластинка» встречаем ангелов-посыльных, которые «огибают твой дом по крутой дуге» [12, с.17]. Одна из загадок образа связана с тем, что, являясь ангелами-посыльными, то есть посланниками свыше, обходят стороной, как препятствие, дом героини, создавая духовный, физический и эмоциональный вакуум. Попробуем разобраться, с чем связано столь не характерное для ангелов поведение. Автор неоднократно обращает внимание читателя на местоположение героини стихотворения: «высоко, высоко сиди, // далеко гляди», «не дрожи, моя девочка, не торопись, // докуривай, не дрожи, // посиди, свесив ноги в пропасть, ловец во ржи, // для того и придуманы верхние этажи» [12, с.17]. Скорее всего, это крыша одной из московских высоток, где героиня сидит на закате дня с бокалом вина и курит, глядя на город во мгле, освобождающийся от оков зимы и встречающий весну. Интересен употреблённый автором по отношению к героине перифраз – «ловец во ржи». Это известная аллюзия названия романа Дж. Д. Сэлинджера «Над пропастью во ржи» (в буквальном смысле – «Ловец во ржи»). Ловец во ржи – главный символ произведения. Холден в разговоре с Фиби рисует картину, где он ловит играющих во ржи детей, которые по неосторожности могут упасть в пропасть (поле в романе – символ детства, невинности, падение в пропасть - падение в порок, фальшь, взрослый мир, приобретение жизненного опыта). Холден представляет, как будет спасать детей не только от взросления, но и от жестокости взрослого мира. Чистота души важна для героя. Он мечтает сохранить её в себе и в людях, поэтому и хочет помогать детям. Смогла ли героиня, выбравшись из ада зимнего города, сохранить душевную чистоту? Спасти её, пройдя круги испытаний, возможно, повзрослев, поняв жестокость окружающего мира, столкнувшись с разрушающей любовью («больше никого не люби, моя девочка, не люби»)? Именно сейчас у неё есть возможность обдумать это. «Ставь бокал, щелчком вышибай окурок, // задувай четыре свои свечи» [12, с.18]. Символика четырёх свечей становится прозрачной, если принять во внимание притчу о четырёх свечах [13], символизирующих Спокойствие, Веру, Любовь и Надежду, и в данном случае задутых. Через этот образ открывается душевное состояние героини, не верящей больше в эти ценности.  Как известно, дуга имеет интересную магическую символику в колоде Таро: смерть – великий уравнитель – поляризатор человеческих существ: она отделяет материю от духа. Эта поляризация на карте «Смерть» представлена использованием двух дуг: верхняя символизирует жизнь, вознёсшуюся вверх, к духовной сфере, а нижняя – лезвие косы. Цикл жизни поделён на две части: одна возносится вверх, другая погружается во мрак земли. Героиня стихотворения находится на границе этих миров: по верхней дуге ангелы огибают её дом, нижней дугой раскинулся внизу город во мгле, в котором «что-то догнивает, а что-то выжжено – зима была тяжела, // а ты всё же выжила, хоть не знаешь, зачем жила, // почему-то всех победила и всё смогла», «всех судили полгода, // и всех оправдали» [12, с. 18]. Это междумирие, своеобразное чистилище, которое даёт ей право оценить прожитое время и определить дальнейшую судьбу. Согласно учению Римско-католической церкви, в чистилище пребывают раскаявшиеся, муки которых облегчены надеждой на прощение за совершённые грехи. Текстовые отсылки дают подсказки к возможному выбору, принимаемому героиней. Во-первых, это аппликации текста Михаила Червинского «Дорогие мои москвичи», известного по одноимённой песне Леонида Утёсова, и романа М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита», а во-вторых, апокалиптическая метафоричность самого стихотворения: «шаркают вдоль туч хриплые разбуженные апостолы», «и вот тут ко рту приставляют трубы // давно почившие // трубачи» [12, с.18].

В стихотворении Марины Винтер 2008 года «Мой ангел, обними меня крылом» ангел также оказывается неспособен помочь человеку.  Перед нами монолог-обращение лирической героини к ангелу. Текст содержит аллюзию к свидетельству преподобного Нифонта, епископа Кипрского, который однажды встретил у дома одной блудницы плачущего Ангела-Хранителя в образе юноши. В доме находился его подопечный, приблизиться к которому и помочь Ангел не мог, поэтому от своего бессилия и проливал слёзы. По словам архимандрита Иова (Гумерова), данный человеку на всю жизнь Ангел-Хранитель не может покинуть подопечного ни при каких условиях. Но если человек много грешит, его небесный защитник вынужден держаться на некотором расстоянии. Ведь, по словам о. Иова, ангельская святость несовместима со смрадом, который исходит от грешника. Ангел-Хранитель продолжает молиться за грешную душу, но заступиться за неё и помочь он не в силах. Только после того, как человек встаёт на путь праведный, приносит покаяние и перестаёт грешить, Ангел-Хранитель к нему возвращается [1]. «Не плачь напрасно, обо мне горюя, // И, если не сумел спасти меня, //Спаси всех тех, кого ещё люблю я» [6]. По монологу лирической героини становится ясно, что паденье она совершает сознательно: «Не осуждай: ни словом и ни взглядом. // Да, я за всё отвечу, но – потом». Со стихотворением Веры Полозковой текст Марины Винтер объединяет и время - закат дня: «засыпает Москва, // стали синими дали» - «…на исходе дня // Не плачь напрасно…». У разных народов мира смена дня и ночи – это борьба между добром и злом, светом и тенью, жизнью и смертью. В учениях христиан, мусульман и язычников восход солнца ассоциировался с жизнью, а закат соответствовал смерти. Сумеречное время – время власти злых сил, поэтому именно этот период в стихотворениях связан с понятием греха и невозможностью оказаться под защитой ангела.

Таким образом, в текстах Полозковой и Винтер одна из важнейших функций ангела претерпевает изменение по сравнению с классическими текстами русской литературы: ангел перестаёт быть защитником человека, просто наблюдая за течением его жизни и не предпринимая попыток к его спасению, но продолжая находиться рядом.

Неожиданная трансформация происходит с ангелом в стихотворении Светланы Голубевой «Ангел седой» (1992) [8].

Как известно, ангел – духовное, бесплотное существо. Здесь он наделяется чертами человека: седой, больной, старый. Следует обратить внимание, что болезнь ангела связана именно с миром людей, куда он был направлен высшей волей: «равнодушие встречных глаз», отсутствие веры («я ж пред ним не открыла застывшую дверь»). А ведь когда-то «он был добрым», «плакал, встречаясь со злом», но в конце сам стал воплощением этого зла. Интересна строчка, связанная с обожжёнными ангельскими крыльями. Перед нами всё-таки не падший ангел. Глагол «обжечь» образовался приставочным способом от глагола «жечь». В переносном смысле он имеет значение «принять нравственные страдания; тревожить; мучить» [9]. Индивидуально-авторская метафора «обжечь крылья» используется для обозначения страданий, которые были перенесены ангелом в мире людей. Попав в него, ангел столкнулся с людским равнодушием. Поэтому «схоронил свою душу в священной золе». Трансформация белого ангела в дикого чёрта в конце стихотворения закономерна: бездушный, пропитанный людской злобой, низверженный не с небес, а отторгнутый людьми, он перешёл на сторону зла. Но смог сохранить белые крылья. Эта амбивалентность образа может дать подсказку финала стихотворения: хохот чёрта-ангела – не только зловещий смех, направленный миру людей, но и горестная насмешка над утраченными иллюзиями, с которыми он пришёл в этот мир. Ангел седой, превратившийся в чёрта, - дело рук человеческих, а не Божьих.

В 2018 году появился текст Юрия Николаенко (NЮ) «Ангел», в котором был представлен автором образ отверженного ангела: «Ангел белый с неба падает в лужи, // Похоже, он тоже ни с кем не дружит, // Он там никому не нужен» [11]. Отстранённость ангела от мира небесного и мира людей неоднократно подчёркивается в тексте. Кроме этого, автор проводит параллели между ангелом и лирическим героем: «…он тоже ни с кем не дружит», «он, как и я, никому...». Что в очередной раз подчёркивает чуждость их обоих окружающему миру. Сюжетно текст является аллегорией путешествия лирического героя в иной мир в поисках возлюбленной, которая представлена неким бестелесным существом, уносимом ветрами, а проводником выступает ангел. Место, куда направляются ангел и лирический герой, напоминает потусторонний мир. «Дойдём до окраин», «встретимся с краю», «ты плывёшь за буйками» - всё подчёркивает некую границу между мирами, возможно, добра и зла, которую даже ангел пересечь не может, но в состоянии помочь герою её преодолеть: «Меня мой ангел подбросит». Интересно, что придут они к краю, «как Каин и Авель». История этих библейских братьев известна. Нужно вспомнить, что в христианской литературе Авель является олицетворением добра, а Каин – зла. Естественно, что с Авелем сопоставляется ангел, принесённый в жертву желанию героя: «Меня мой ангел подбросит и ни о чём не попросит, // Ему бы только хватило сил потом добраться на берег». Можно, конечно, вспомнить и о том, что буйки предупреждают об опасности, за них нельзя заплывать, а героиня плывёт за буйками, а море в библейской картине мира – аналог грешной цивилизации, аналог человеческих грехов. Кроме этого, в тексте присутствует явная аллюзия на историю Франчески да Римини и Паоло, души которых, как известно по книге Данте Алигьери «Божественная комедия», обитают во втором круге ада, где их кружит адский ветер, символизирующий вихрь страстей: «И я опять не замечу, как тебя уносит ветрами». Скорее всего, этот иной мир, куда стремится лирический герой, - аллегория человеческих грехов, порока, в который погрузилась его возлюбленная (только она уносима ветром).  Сам герой, возможно, ещё не утратил чистоту души, поэтому ему в помощники даётся ангел. Но судьба самого ангела печальна: если герой добровольно выбирает мир страстей, то ангел, смиряясь с его выбором, оказывается опять преданным: Каин приносит его в жертву.

Рассмотрев обозначенные выше тексты, можно прийти к выводу, что образ ангела-хранителя, действительно, претерпел изменения. Погружаясь в мир современного человека, не чувствуя себя необходимым, ангел перестаёт вмешиваться в жизнь людей, предпочитая отстранённо наблюдать за ними. Новые ценности этого мира ангелом воспринимаются болезненно, заставляя его видоизменяться как внешне, так и внутренне в рассмотренных произведениях. Может быть, поэтому в них мы не видим ангела хранителем человека, способным помочь избавиться от разочарования и духовно возродиться. Однако образ ангела встречается и в других художественных произведениях последних лет, поэтому требует дальнейшего изучения с целью уточнения преемственных связей с классической русской литературой.

Список литературы:

1. Ангел-хранитель: кому, согласно православию, он не в силах помочь / [Электронный ресурс]. - Режим доступа: URL: https://cyrillitsa.ru/tradition/188134-angel-khranitel-komu-soglasno-pravos.html (дата обращения 04.06.2023)
2. Ахматова А.А. Лирика – М,1989
3. Библейская энциклопедия. Репринтное издание – М, 1990
4. Блок А. Стихотворения и поэмы – М, 1983
5. Бунин И. А Стихотворения, повести, рассказы – М, 2012
6. Винтер М. Мой ангел, обними меня крылом / [Электронный ресурс]. - Режим доступа: URL: https://stihi.ru/2008/12/25/1352 (дата обращения 04.06.2023)
7. Вяземский П.А. Стихотворения – М, 1983
8. Голубева С. Ангел седой / [Электронный ресурс]. - Режим доступа: URL: https://poesy.site/poems/62-angel-sedoi.html (дата обращения 04.06.2023)
9. Ефремова Т.Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный – М: Русский язык, 2000. [Электронный ресурс]. -  Режим доступа: URL: https://gufo.me/dict/efremova/%D0%B6%D0%B5%D1%87%D1%8C (дата обращения: 05.06.2023).
10. Кальпиди В.О. Чертёж ангела // Новое литературное обозрение – 2014 - №2 (126) – С. 254-257
11. Николаенко Ю. Ангел / [Электронный ресурс]. - Режим доступа: URL: https://textys.ru/lyrics/26/Yuriy-Nikolaenko/tekst-pesni-Angel (дата обращения 06.06.2023)
12. Полозкова В. Осточерчение  - М: Лайвбук, 2013
13. Притча о четырёх свечах / [Электронный ресурс]. - Режим доступа: URL: https://pritchi.ru/id_4322 (дата обращения 04.06.2023)
14. Пушкин А.С. Стихотворения - М, 1979
15. Русская лирика XIX века – М,1986