ХОРОВОЕ ПИСЬМО ГЕРМАНА ГАЛЫНИНА НА ПРИМЕРЕ ОРАТОРИИ «ДЕВУШКА И СМЕРТЬ»

АННОТАЦИЯ

В статье на примере оратории «Девушка и смерть» Германа Германовича Галынина рассматриваются особенности хорового письма композитора. Освящается новаторство его музыкального языка и близость к неоклассицизму с характерным колоритом русской композиторской школы.

ABSTRACT

The article deals with features of the composer's choral writing on the example of the oratorio "Death and the Maiden" by German Galynin. The innovations of his musical language and proximity to neoclassicism with the characteristic flavor of the Russian school of composition are expanded.

Ключевые слова: Герман Галынин, хоровое письмо, музыкальный язык, оратория «Девушка и смерть», фактура.

Keywords: German Galynin; choral writing; musical language; oratorio "Death and the Maiden"; texture.

Творчество Германа Германовича Галынина (1922-1966) – одна из ярких страниц послевоенной советской музыки. Оставленное им наследие невелико, поскольку все основные произведения написаны Галыниным в годы учебы в консерватории, с 1945 по 1950 годы, и представляют собой экзаменационные или дипломные работы. Но эти ранние произведения уже отмечены редким изяществом формы, композиционной зрелостью, четкой ритмикой и ироническими интонациями, сквозь которые нередко сквозит щемящий трагизм, что особенно роднит его с Шостаковичем.  «…Самобытный талант композитора соединил в себе мелодическую щедрость, гармоническую красочность, чувство современного колорита и классическую стройность формы», – написано о Германе Галынине в 6-томной «Музыкальной энциклопедии» [4, с. 892].

Одним из ярких сочинений Галынина Г.Г. можно назвать ораторию «Девушка и смерть» [1], премьера которой состоялась 5 июля 1964 года, через 15 лет после ее создания в 1950 году. За год до этой премьеры композитором были также сделаны и некоторые доработки в хоровой партитуре и оркестровых партиях.

Композитор сам составил план оратории, сам работал над литературным текстом, основу которого составляет юношеская романтическая поэма-сказка Максима Горького «Девушка и Смерть» (1892 г.) [3]. Специфическая черта оратории – преобладание повествования над драматическим действием, т. е. не столько показ событий, как в опере, сколько рассказ о них. Имея много общих черт с кантатой, оратория отличается от последней более крупным размером, большим масштабом развития и более отчётливо намеченным сюжетом. Для оратории характерны также драматизм и раскрытие темы в героико-эпическом плане. Все это вполне соответствует произведению Галынина.

Разберем каждую из хоровых частей.

I часть «По дороге ехал царь с войны» - это своеобразный пролог, в которой представлена экспозиция основных образов и драматическая завязка – столкновение жестокого царя с девушкой.

Тема звучит у хора и оркестра, сигнальные и позывные интонации которого отражают характер действия, дополняя сферу зла. Хор звучит мощно, плотно. Регистры мужских голосов автор использует в тех диапазонах, которые более подчеркивают их характерность. Маленький эпизод в исполнении женского хора, отражает чистоту и нежность девушки. Этот эпизод как будто противопоставлен репликам царя. Он звучит в мажоре (D dur). Здесь мы можем говорить о применении Галыниным приема хоровой декламации, что напоминает нам о хоровых сценах в операх М. Мусоргского. Контрасты текста усилены и обострены музыкой, развитие направлено к кульминации, которая  приходится на слова "Предали девицу в руки смерти».

II часть «Смерть всегда злым демонам покорна» - в исполнении оркестра и соло тенора.

III часть «Девушка стоит пред Смертью смело» – бас (рассказчик, Смерть), сопрано (Девушка), хор. Смерть хочет уморить Девушку, она же в свою очередь просит ее отпустить, чтобы «еще поцеловаться». Хор выступает здесь как комментатор, рассказчик:

– Ну, ступай, целуйся, да – скорее!

Ночь – твоя, а на заре – убью! [3].

В хоровой и оркестровой фактуре этой части в изобилии используется движение параллельными терциями, октавами, трезвучиями; зловещий характер придают стаккато и акценты в нижнем регистре в группе медных духовых, удары литавр, которые в дальнейшем неизменно сопровождают появляющийся образ Смерти.

Пример 1.

IV часть «Смерть проснулась около полудня» – начинается с развернутого оркестрового эпизода, олицетворяющего образ Смерти. Это слышно по оркестровке, где основным приемом являются октавные удвоения ломанной мелодической линии, переходящей из нижнего в верхний регистр оркестра. Образ так же наполнен обилием в партитуре акцентов на фоне динамики ff, как бы «взвизгивающими» интонациями в партии флейт, напором медных духовых инструментов. Грозный образ Смерти также передается разнообразием и обилием в оркестровке ударных инструментов: литавр, ксилофона, колоколов, гонга. В оркестре прямо слышится лязг ее косы, стук костей. Здесь очень важны также авторские ремарки, дополняющие образ Смерти:

Poco piu vivo. Feroce (ит.) – Немного более живо. Ожесточенно.

Sostenuto e lugubre (ит.) – Сдержанно и мрачно;

Poco piu mosso. Affannato (ит.) – Немного более подвижно. Тревожно.

Затем вступает хор-рассказчик. А Смерть, пока ждет Девицу, гнусаво напевает голосом баса песенку:

– Беспощадною рукой люди ближнего убьют

И хоронят. И поют: «Со святыми упокой!» [3].

С большой долей иронии Герман Галынин использует здесь мелодию колыбельной песенки, похожей на мотив «Баю-баюшки, баю, не ложися на краю».

Пример 2.

В этой части композитор также использует одновременно и колокольный звон, как символ православного богослужения, так и звучание гонга – как звуковой символ потусторонних сил… 

V часть «Спела песню – начинает злиться» – исполняет смешанный хор. Музыкальный материал построен на теме I части оратории. Контрастом этой теме звучит рассказ хора о девушке, ее шелковистой коже, на которой видны «звезды поцелуев». Это лирическая тема распевного характера и достаточно широкого диапазона (около двух октав), которая в дальнейшем звучит и у сопрано соло (Девушка).  В этом номере оркестр достаточно плотный, часто дублирующий хоровую партитуру. И так же, как и в других номерах, здесь много движений параллельными интервалами и аккордами.

VI часть «Смерть молчит задумчиво и строго» – начинается медленным и мрачным вступлением оркестра. Затем тема, начинаясь у басов,  продолжается в женской группе хора. Заканчивается оратория практически гимном Жизни, победой Любви над Смертью, которая, однако, всегда ходит рядом. Этот номер как будто бы соединил в себе все возможности и оркестрового, и хорового звучания - от хора a cappella до триумфального tutti всего исполнительского состава. Фактура  местами разрастается до тройных divisi в партиях, а партия сопрано практически весь финал звучит только во 2 октаве. Динамически номер также грандиозен: mf  - f - ff, усиленные  акцентами и sf.

Среди сочинений композитора, оратория "Девушки и смерть" – самое новаторское. Ораторию Галынина отличает монументализм и размах. При том, что язык произведения довольно прост и понятен, мелодизм здесь достаточно самобытен и приближен не только к народной песенности, но и к разговорной речи. Кроме того, в этом сочинении композитор использует новаторские для своего времени способы изложения музыкальной фактуры, специфическую ритмику, гармонический язык. Одновременно с этим он остается верен традициям русского драматизма и русской песенности.

Музыкальный язык Германа Галынина отмечен влиянием Дмитрия Шостаковича, Сергея Прокофьева, а так же Николая Мясковского и в целом близок неоклассицизму с характерным колоритом русской композиторской традиции. «Яркий самобытный талант композитора соединил в себе мелодическую щедрость, гармоническую красочность, чувство современного колорита и классическую стройность формы» [2, с. 139].

Хоровое письмо в оратории достаточно изобретательно. Помимо традиционного четырёхголосного изложения смешанного хора, гомофонно-гармонической фактуры, композитор часто использует однородные группы хора (мужской и женский) с октавными удвоениями голосов, движением хоровых голосов в сексту, divisi в партиях. Часто применяет смешанный тип сложения, в том числе с использованием имитаций.

Хоровые партий в основном в рамках рабочих диапазонов. Крайние регистры появляются только в наиболее драматичных местах партитуры, с усилением динамики, что вполне оправдано и выполнимо.

Мы можем говорить также об использовании Галыниным в некоторых частях приема хорового речитатива, несомненно рожденного человеческим говором. Это, в свою очередь, рождает и особую метроритмику. Здесь ярким примером может служить IV часть оратории, где помимо частой смены размеров (2/4, 3/8, 4/8, 5/8, 6/8, 9/8) используются в том числе и несимметричные размеры, а так же прием полиметрии (одновременно 2/4 в хоровой и 5/8 в оркестровой партитуре). 

Пример 3.

Динамика соответствует драматическому содержанию сочинения, она достаточно разнообразна и охватывает крайние градации – от pp до fff, часто внутри одного номера. Однако, в сочетании с грамотно выбранными регистрами голосов, в основном удобна для исполнения.

Проанализировав в нескольких аспектах партитуру оратории «Девушка и смерть» Германа Галынина, можно сделать несколько выводов об особенностях хорового письма композитора и выявить основные его черты: мелодия как основа хорового изложения; использование самой разнообразной хоровой фактуры; частое использование отдельных групп хора; избегание полифонии строгого письма; рациональные исполнительские средства; опора на лучшие традиции русской композиторской школы.

Список литературы:

1. Галынин, Г.Г. Девушка и смерть: Оратория для сопрано, тенора, баса, смешан. хора и симф. оркестра: По одноим. сказке Максима Горького / Перелож. для пения с ф.-п. автора; Предисл. Э. Федосовой. – Москва: Музыка, 1966. 
2. Герман Галынин [Текст]: Сб. статей / Ред. и авт. вступ. статьи А.Я. Ортенберг. – Москва: Сов. композитор, 1979.
3. Горький М. Девушка и смерть / [Электронный ресурс]. – Режим доступа: URL: https://librebook.me/devushka_i_smert/vol1/1 (дата обращения: 10.04.2023).
4. Музыкальная энциклопедия. В 6 т. Т. 1. А – Гонг / ред. Ю. Келдыш.  – Москва: Советский композитор, 1973.