ОЛЬФАКТОРНОЕ ПРОСТРАНСТВО В РАССКАЗАХ ЭЛЬЧИНА САФАРЛИ

АННОТАЦИЯ

Статья посвящена особенностям создания ольфакторного пространства в рассказах современного азербайджанского писателя Эльчина Сафарли. Наполнение текстов одоризмами и ольфакторными включениями позволяет передать атмосферу того или иного места, раскрыть отношения и характер героев.

ABSTRACT

The article is dedicated to the features of creating olfactory topos in the short stories by a modern Azerbaijanian writer Elchin Safarli. Filling the texts with odorisms and olfactory inclusions enables to recapture the atmosphere of any place, expand the relationships and temper of the characters.

Ключевые слова: ольфакторные включения, одоризмы, поэтика запахов, современная литература

Keywords: olfactory inclusions, odorisms, poetics of odors, modern literature

Ольфакторная поэтика, или, иными словами, поэтика запахов в современном литературоведении сформировалась как отдельная научная проблема. Это связано, в первую очередь с тем, что запах, подобно вкусу, цвету, звуку и тактильным ощущениям, является неким «первичным» фильтром, показателем чувствительности к различным сторонам реальности. Такая «предметно-чувственная» картина мира тесно связана с художественным миром писателя, являясь его началом и основой [3].

Прилагательное «ольфакторный» означает «иметь отношение к ольфакции», то есть процессу вдыхания запахов и их распознавания. Отдельные слова или выражения, связанные с тематическим полем «запахи» называются «одоризмами». «Ольфакторные включения» – более широкое, в отличие от предыдущего, понятие, которое позволяет обозначить тематические фрагменты текста без ограничения по формальным признакам [3].

Под запахом понимается одна из специфических характеристик предметного мира, связанная с чувством обоняния. В художественном произведении описание запаха представляет собой фрагмент системы изобразительных средств писателя. Важность этого фрагмента обеспечивается значимостью запаха в процессе восприятия субъектом окружающего мира. Запахи играют важную роль в создании пейзажей и интерьера. Используя одоризмы, авторы подчеркивают отношение к изображаемым событиям и персонажам. Кроме этого посредством одоризмов вырисовывается дополнительная характеристика действующих лиц, раскрываются некоторые черты характера. Важно, что именно благодаря запахам создается фон ситуации или целого произведения. Кроме этого, запахи могут указывать на конкретную эпоху [2].

Следует отметить, что мастерство писателя нередко оценивается именно умением оформить «невербальное» в словесную форму, сохраняя эту передачу для читателя «осязаемой и ощущаемой», т.е. наполненной запахами. Автор произведения создаёт художественное пространство, наполненное наряду с остальными деталями ольфакторными элементами [3].

В качестве примера, демонстрирующего особенности создания ольфакторного пространства, рассмотрим рассказы  Эльчина Сафарли, современного писателя азербайджанского происхождения,  автора книг о восточных традициях, быте и культуре, пишущего на русском языке. Долгие годы Э. Сафарли прожил в Стамбуле – это и нашло отражение в его раннем творчестве.  Так, например, анализируя один рассказов писателя, Е. Алеева пишет, что Стамбул запоминается читателя не достопримечательностями и яркой архитектурой, а рецептами турецких блюд, которые приводит героиня [1].

На счету у молодого писателя более десяти романов, рассказов и повестей, среди которых роман «Сладкая соль Босфора», заслуживший одобрение известного турецкого писателя, Нобелевского лауреата по литературе Орхана Памука [7].

Одно из самых известных произведений писателя – сборник «Рецепты счастья. Дневник восточного кулинара». Необычный по своему стилю сборник представляет собой своеобразную книгу рецептов, где каждое блюдо представлено в обрамлении со связанной с ней историей, пережитым опытом, определенной жизненной мудростью. Каждая глава именуется названием рецепта (например: «Мандариновый пирог»), либо отстранённым от общей тематики названием (например: «Учиться быть счастливым», «Долгожданное осознание», «О времени и людях»). В конце книги дополнительно представлены рассказы «О еде и не только»,  «Я возвращаюсь домой», «Гах». В основе сборника не еда, как таковая, а искусство кулинарии – именно оно индивидуально у каждого человека.

Причиной яркой детализации в рассказах Э. Сафарли является любовь. «Я люблю людей и люблю готовить» – с этих слов начинает своё повествование автор в первом рецепте-рассказе «Мандариновый пирог» [4, с. 13]. Особую любовь к приготовлению блюд писатель выражает через одоризм «засыпать в окружении душистых специй». Любовь к ароматам специй связана с восточным происхождением Э. Сафарли, где в каждое блюдо добавлена своя «изюминка» в виде щепотки куркумы или ложки молотого имбиря. Автор направляется в Стамбул,  где ветра, по мысли автора  «пахнут корицей».

В одном из рассказов автор упоминает девушку Нургюн, живущую в Стамбуле на улице Противостояния. Жители этого района определяют наступление весны по аромату из её сиреневого сада. Аромат мандаринового дерева на острове Прощения автор описывает как «цитрусовое счастье» и заключает: «В каждой крошечной частице красоты, что нас окружает, живёт божественное. Уметь благодарить за каждое прикосновение к этой красоте – важно». Примером ольфакторного «диалога культур» может служить эпизод, когда накануне Нового года продавец в магазине предложил автору купить живую ёлку, привезённую из России: «Она дороже, зато пахнет как… Русским морозом и красивыми русскими девушками» [4, с. 116].  

Рассказ «Гах», написан от лица 71-летней женщины, которая рассказывает историю «чуда», что случилось в её жизни. Открывается рассказ эмоциональным вступлением женщины о существовании чуда, в ходе чего «аж баклажанная икра на плите подгорела». В данном случае справедливо отметить, что ольфакторные включения не ограничиваются словами и выражениями, которые употребляются в прямом номинативном значении «запах». Запахи также соотносятся с категориями вкуса, зрения, слуха, осязания [5]. Поэтому запах подгоревшей еды существует в пространстве текста как очевидный результат произошедшего.

Женщина вспоминает о своём покойном муже Арзу, который любил  конец лета. «В такие дни в воздухе пахнет прощанием». Воспоминания о муже хранит задняя сторона двора, где «обычно в дни прощания с летом» они пили чай с чабрецом. Чабрец упоминается ещё раз, когда женщина рассказывает о своём внуке, Гахе, единственном, кто у неё теперь есть: «Мешочек Гаха уже наполнен цветками чабреца». Аромат дополняется другим своим вариантом (горечь), благодаря раскрытию секрета высушивания травы, которую нужно сушить определенное количество дней, иначе чабрец будет горьким.  И, наконец, ещё один аромат, который стоит отметить в данном рассказе – запах ушедшей «традиции» реки Страха: «Во времена моей юности <…> жители раскидывали кольца жареного репчатого лука. Считалось, что от резкого запаха река серчала, уходила в себя и плакала внутрь, а не наружу» [4, с. 306]. Женщина рассказывает, что спустя годы «луковая» традиция ушла в прошлое, а река Страха «с тех пор каждый год затопляет ближайшие деревни».

Ещё один рассказ, представляющий интерес с точки зрения присутствия в нём ольфакторных включений – «Там, где должна быть» из сборника «Тысяча и две ночи. Наши на Востоке». Героиня рассказа – тридцатилетняя девушка по имени Диана с «треснутым» сердцем, пытающаяся забыть о своей несчастной любви  в «нудных отчетах, в приходных и расходных ордерах, кассовых чеках». [6, с. 15]. Из-за хронической усталости ей трудно делать привычные рутинные вещи – например, «обсуждать в курилке две самые актуальные темы». Упоминание курилки ассоциируется с запахом сигарет, который мы встретим ещё не раз: «все еще с привычкой курить крепкие сигареты», «выдохнув сигаретный дым», «Сажусь в машину, закуриваю, даю волю слезам» [6, с. 26]. Думается, что в данном случае обонятельные ощущения (запах сигарет) коррелируют с негативными коннотациями, связанными, в свою очередь, с неприятными воспоминаниями и тоской героини. Однако, несмотря на кажущуюся беспросветность, Диана верит, что на её улице «грузовик рассыплет грушевые леденцы» [6, с. 12]. Грушевые леденцы – ароматные, вкусные, сладкие – выступают символом детства.

Для героини сильная любовь не проходит бесследно – она не может забыть возлюбленного, и на неё накатывают воспоминания об утраченном счастье, в которых наряду с воспоминаниями о солнце, апельсинах, присутствуют картины, где идет дождь. Запах апельсинов в данном случае контрастирует с предполагаемым ароматом сырости, равно как позитивные воспоминания находятся в контрасте с печальными. Диана вспоминает, как Илья, её возлюбленный, говорил, что её кожа «пахнет жженым сахаром». Забота, которой сейчас не хватает героине, кроется в воспоминаниях о возлюбленном, с которым героиня разговаривает: «Ты возродил во мне аппетит к жизни, снял с меня тесные туфли, напоил чаем, угостил пирогом из недозрелых груш» [6, с. 17]. Теряясь в сомнениях, героиня в воспоминаниях возвращается в детство, которое насыщено для героини запахом жареной картошки и сладкого чая. Именно эти запахи для героини являются символом дома, покоя и счастья.

Боль «треснутого» сердца подталкивает её начать жизнь с чистого листа. Героине кажется, что в прошлой жизни она жила на море: «Однажды я стояла на берегу моря, из степи дул ветер, и запахи смешались – запах моря и запах степи…» [6, с. 20]. Туда она и направляется – к морю, на Восток.

Уход от рутины и прошлой жизни становится для Дианы освобождением. Героиня уезжает туда, где, по ее собственному признанию «…серые тона раскрашиваются светлыми красками» [6, с. 26]. Запахи московской слякоти и сырости сменяется яркими запахами, где присутствуют ароматы зеленого чая с чабрецом, пирога из слив.

Спустя полгода мы встречаем героиню уже в домике в маленьком городе на берегу Средиземного моря. Диана проживает каждый момент своей жизни, чувствует все оттенки и ароматы, в которых ощущаются лепестки цветков абрикосового дерева, запах вишневого пирога и маслянистых черных семечек. Героиня признаётся, «тогда, в московской суете, ощущения теряли остроту». Теперь же, когда она находится на своём месте, вдали от серости и рутины, она вдыхает окружающий мир полной грудью и просыпается «от аромата свежеиспеченных булочек с инжирным джемом».

Анализ использования Э. Сафарли одоризмов, формирующих ольфакторное пространство       произведений, показывает, что описание запахов является важным в системе изобразительных средств автора, поскольку одоризмы существенным образом помогают создать яркий, насыщенный красками пейзаж. Кроме этого представленные одоризмы позволяют сконцентрировать внимание на важных деталях, характеризующих внутреннее состояние, особенности поведения персонажей. Через палитру запахов Э. Сафарли делится как собственным мировосприятием, так и мировосприятием своих героев.

Список литературы:

1. Алеева Е.  Стершиеся грани литературы. Контурные карты для взрослых / сост. Алмат Малатов. – Журнал «Октябрь» 2011, № 4 [Электронный ресурс]: Журнальный Зал. Режим доступа: https://magazines. gorky.media/october/2011/4/stershiesya-grani-literatury-konturnye-karty-dlya-vzroslyh.html (дата обращения: 15.03.2021)
2. Ароматы и запахи в культуре: в 2 т. / Сост. О.Б. Вайнштейн. – М.: Нов. лит.  обозрение, 2003.  – Т. 1.–608 с.; Т.2. – 664 с.
3. Зыховская Н., Зубанова Л. Ольфакторная поэтика как научная проблема: исследование национально-культурного своеобразия интерпретации запахов [Электронный ресурс]: ResearchGate. URL: https://www.researchgate.net/publication/307957081_Smell_Olfaktorical_facet_of_social_reality (дата обращения 13.03.2021)
4. Рецепты счастья. Дневник восточного кулинара / Эльчин Сафарли. – М.: АСТ, 2016. – 320 с.
5. Трофимова Н. А., Мамцева В. В., Фролова В. А. Система лексических единиц для описания запахов в романтическом дискурсе //Вестник Чувашского государственного педагогического университета им. ИЯ Яковлева. – 2018. – №. 2 (98).
6. Тысяча и две ночи. Наши на Востоке / Эльчин Сафарли. – М.: АСТ, 2017. – С. 11-33.
7. Эльчин Сафарли – о писателе [Электронный ресурс]: LiveLib. Режим доступа: https://www.livelib.ru/author/226862-elchin-safarli (дата обращения: 13.03.2021)